– Что-то она хилая какая-то, до места сама не дойдёт, разве что её на телеге довезти, – задумчиво пробормотал хозяин таверны, глядя на мой парадный выход.
Перспектива явиться на свидание к блистательному и напыщенному Люрору де Куку в формате дров, неподвижно лежащих на скрипучей телеге, и быть вываленной ему под ноги для ведения праведного боя, привела меня в состояние возмущения, переходящего в дикий хохот. После этого от идеи ношения доспехов все отказались. Затем пришла очередь Жюли. Она принеслась, как самум, откуда-то сверху, держа в руках толстенную и старую тёплую шаль, и, накинув её мне на плечи, робко начала:
– У некромантов холодные сердца и … руки тоже…
– Ага! А ещё ноги и уши! – брякнул Базиль, перебив её. – Кровообращение плохое от повышенной вредности!
– Рядом с ними, говорят, всех бросает в дрожь, а шаль тебя согреет, – продолжила свою мысль Жюли, укоризненно взглянув на него.
Это было очень трогательно. Я искренне поблагодарила добрую хозяйку таверны, но вежливо отказалась (не на полюс же собираюсь!), породив этим новые споры. Пока все шумели, высказывая разные мнения, Фламель отвёл меня в сторону и вручил несколько приспособлений, которые должны были защитить меня от вредного воздействия некроманта. В результате всех приготовлений я явилась на улицу Плохих Мальчиков 13, облачённая в полюбившееся мне платье Арахнеи, только теперь уже ставшее светло-розовым. Волосы не без помощи алхимика мне удалось перекрасить в мой естественный тёмно-русый цвет, а шляпка с вуалью, отыскавшаяся в гардеробе Жюли, очень хорошо дополняла этот наряд.
Мой внутренний мир раскололся на несколько крупных и очень разных частей: артист во мне торжествовал, химик находился в состоянии мыслительного брожения, предваряющего взрыв идей, некромант пока не просыпался, а женская суть просто изнемогала от любопытства. Карломан и Базиль остались наблюдать за мной из укрытия, готовые в любой момент броситься на помощь (для этих целей у них тоже были в запасе разные приспособления), я же, наспех опрыскав себя новым эликсиром Фламеля, который, кстати, имел очень приятный запах, на время обрела невидимость и направилась к дому номер тринадцать.
Вокруг было пусто и тихо, будто все жители попрятались или вымерли. Мои электронные часы уже «пробили» 13:12:59, а возмутителя моего спокойствия пока не наблюдалось. Опаздывает? Или целится в меня из какого-нибудь тайного укрытия? Стоило мне задаться этим вопросом, как я услышала сзади чёткие, как выстрелы, неспешные уверенные шаги, сопровождаемые каким-то странным тягостным шелестом и стуком трости о мостовую, и сердце моё заколотилось в такт.
Я обернулась и замерла на месте, поражённая увиденным. С противоположной стороны улицы ко мне приближался высокий статный мужчина, одетый в готической чёрно-багряной гамме. Элементы его наряда были подобраны настолько эффектно и продуманно, что превращали его в образчик зловещего совершенства. Чёрный приталенный сюртук, украшенный богатой вышивкой из драгоценных камней и мелких костей, характерной для всех местных некромантов, подчёркивал мужественность его фигуры. Багряный жилет поверх чёрной рубашки оттенял и без того эффектный образ. Добавьте к этому узкие брюки на стройных ногах, высокую шляпу с небольшими твёрдыми полями, трость с чьим-то мелким черепом вместо набалдашника, чёрные туфли из крокодиловой кожи, и вот он – Люрор де Куку! Наверное, полдня наряжался, чтоб сразить меня наповал. И это ему удалось!
Правда, первые секунды я не могла оторвать глаз главным образом от вынужденного спутника некроманта – небольшого крокодила на прочном поводке. Неуклюжие передвижения этого пресмыкающегося создавали яркий контраст с величественной походкой его хозяина. Мне стало страшно и интересно одновременно. Что это за пердимонокль такой? Крокодил-то ему зачем? Не на меня ли натравить вздумал?
Да нет, быть не может! Люрор де Куку был уже совсем близко, и я подняла свой лорнет, чтобы взглянуть на него сквозь разноцветные стёкла. Эксперимент! Интересно, что тогда будет? Я ни разу не наводила на некромантов этот оптический прибор неизвестного действия. О нём точно ничего не мог сказать даже Фламель! Наверное, некроманты держали в секрете свои тайные примочки. Поэтому по отношению к себе я часто вспоминала басню «Мартышка и очки»: «Вертит очками так и сяк: то к темю их прижмет, то их на хвост нанижет…»
– Поднимая смертоносное оружие, полезно сперва научиться им пользоваться! – небрежно обронил Люрор де Куку, поравнявшись со мной.
Получается, что он видел меня, несмотря на все эликсиры?! Внезапно, наверное, от волнения, мне стало так холодно, что пришлось пожалеть об отсутствии тёплой шали, которую предлагала мне Жюли. Я невольно опустила лорнет и хотела быстро убежать, но некромант преградил мне путь своей тростью, выставив её, словно постовой – полосатый жезл. В результате меня очень мягко отбросило слегка назад, словно от трости исходила волна необузданной силы, сделавшей мне предупреждающий жест. От этого ощущение холода усилилось, грозя перейти в озноб. Чтобы как-то унять волнение, я представила надпись: «ДПС», вышитую на сюртуке некроманта, и фуражку с кокардой в виде черепа с высунутым языком, надвинутую на его высокий бледный лоб. Волнение немного улеглось, а тут ещё Люрор де Куку, видимо, на секунду потеряв контроль над собой, издал предательское:
– Ик!
«До сих пор икает!» –подумала я и невольно хихикнула. Череп на трости, преградившей мне путь, неожиданно зыркнул на меня чёрными провалами пустых глазниц и проворчал что-то вроде:
–Тощий зад Окочура! Кранты твою во склеп! Когда это кончится?!
Мне показалось, что он таким образом озвучил непарламентские выражения, крутившиеся на языке владельца трости, бледные глаза которого насмешливо и остро смотрели на меня поверх разноцветного пенсне, низко сидевшего на его длинном породистом носу, достойном самого Цезаря.
– Простите, месье Куку! – сказала я, оказавшись зажатой в западне между стеной сзади, тростью с агрессивным говорящим набалдашником слева и раззявившим зубастую пасть пресмыкающимся, зашедшим справа. – Вы всегда пугаете крокодилами и невоспитанными черепами почти невидимых девушек?
– Только тех, которые доводят меня до икоты, – усмехнулся он, ослепив меня своей дьявольской улыбкой.
Наверное, такое ощущение складывалось из-за того, что его безукоризненно белые зубы обрамлялись тёмными, почти чёрными, тонкими губами, что создавало потрясающий и даже завораживающий контраст. Неужели он красил их чёрной помадой?! Модник кукушачий! Или это, как говорится, его натуральный цвет?
– Про икоту я не нарочно, случайно получилось. Я не хотела! – совершенно искренне попыталась оправдаться я.
– Я знаю, ма флёр! – сказал Люрор де Куку. – В противном случае мы встретились бы иначе и в совершенно другом месте.
– Там, где вы храните свой гербарий? – спросила я, с трудом оторвав взгляд от его горящих глаз.
Смотреть в них было страшно, потому что бледно-жёлтые радужки выглядели пугающе, как и само выражение этих глаз – смесь осознания собственного превосходства и жгучего интереса.
– Я придерживаюсь мнения, что все женщины похожи на цветы: за одними хочется ухаживать, а других –засушить, – с тонкой улыбкой заметил некромант.
Прозвучало это остроумное и даже афористичное замечание крайне зловеще и двусмысленно, поэтому выяснять, к какой категории он относит меня, я не рискнула. Неожиданно невдалеке от нас появились три чёрных экипажа, украшенные синим, фиолетовым и чёрным плюмажем, и из них призрачной толпой высыпали кромешники (судя по всему, более высокого ранга и могущества, чем встретившиеся нам у салона Мадемуазель Ленорман).
– Дайте своим провожатым знак, чтобы они на время оставили вас! – повелительно сказал мне Люрор де Куку. – Даю слово Заправилы тринадцатого сектора и первого советника Ле Гран Фушюза, что сегодня никто не причинит вреда ни вам, ни вашим спутникам. Нам с вами нужно поговорить тет-а-тет!
А я смотрела, как кромешники оцепляют ближайшие здания, в одном из которых засели Карломан и Базиль. Было ясно, что нам даже со всеми приспособлениями Фламеля и моим оригинальным подходом к изгнанию кромешников не справиться с таким количеством безлицых слуг Великого Окочура! Как только нас обнаружили – непонятно! Сам Люрор де Куку прислал эту свору во фраках или просто случайность – ведь кромешники часто устраивали облавы в городе?
Если начнётся обыск, принца и оборотня могут схватить, и тогда поминай как звали! Мы же в розыске! Некромант спокойно ждал моего решения, и я подала сигнал, подняв вуаль, прикреплённую к моей шляпке. Эликсир прекратил своё действие, поэтому теперь я стала видимой. Заметив этот трюк, Люрор де Куку ударил тростью о мостовую, и все безлицые команды кромешников почти мгновенно слетелись к нему, как стая отъевшихся нетопырей.
– Эту улицу можете не патрулировать! Я проверил её сам! – холодно и высокомерно произнёс Люрор де Куку, не сводя с меня глаз. – Отправляйтесь по другим адресам и оставьте мне один экипаж!
– Рады стараться, Ваше Бессмертное Вы-со-ко-ужас-тие-е-е-е! – гаркнули кромешники, смешно протянув последний звук.
Видимо, так некроманта приветствовали по всей форме.Интересно, как они обращались к Великому Окочуру? Через несколько секунд кромешники исчезли, быстро и синхронно загрузившись в экипажи с синим и фиолетовым плюмажем, и укатили прочь.
– Прошу вас! – сказал Люрор де Куку, открыв передо мной дверцу третьего чёрного экипажа.
Опираясь на его руку, я поднялась в тёмную утробу этого мрачного средства передвижения, подозрительно напоминавшего катафалк. Кстати, руки у некроманта действительно оказались холодными (уши проверить не было возможности).
– Куда мы едем? – спросила я, когда экипаж тронулся и пулей помчался по улицам потустороннего Парижа.
– Туда, где можно спокойно поговорить, – улыбаясь, сказал некромант.
Он сидел напротив меня в вальяжной, но очень элегантной позе, а его крокодил пристроился у наших ног, периодически поглядывая на меня воспалёнными выпученными глазами. С этим пресмыкающимся что-то было не так, я долго смотрела на него, прежде чем ко мне пришло понимание: глаза у него человеческие, а вовсе не крокодильи!