– Я давно хотел сказать это, Эжени! – прошептал Карломан, наклонив голову так, что наши дыхания слились в одно. – Я долго думал, как выразить в словах то, что горит в душе, и мне никак не удавалось поймать момент…
Он замолчал, и я чувствовала, как тяжело и часто он дышит, от волнения, охватившего и меня в этот миг.
– Ты – моя жизнь! И я люблю тебя больше жизни, которую ты подарила мне вновь!
До этого момента я никогда не думала, что поцелуй может быть так сладок! Всё то, что было со мной прежде – мои ухажёры и их неуклюжие попытки ухаживаний, поблекло, превратившись в ненужную мишуру, потому что сейчас самым важным было только слияние губ, пронзившее невиданным импульсом наши тела, от которого, казалось, вздрогнул весь потусторонний мир. Поцелуй Карломана был просто восхитителен, и это говорило о том, что у принца уже были другие женщины и что я у него не первая. Сначала я почувствовала себя немного уязвлённой, но вскоре от этого ощущения не осталось и следа. Он тоже стал моей жизнью, незаметно и прочно войдя в неё. Мы оторвались друг от друга, только когда дверь шкафа вздрогнула от деликатного стука.
– Опасность миновала! – понимающе улыбаясь, объявил Калиостро, через мгновение заглядывая внутрь.
Вид у него был хитрый и несколько разочарованный – вероятно, граф хотел увидеть нечто большее, чем стоявших рядом раскрасневшуюся мадемуазель и её кавалера.
– Я думаю, вы поняли, что эликсир поиска направлен на вас, – сказал Калиостро, когда Карломан помог мне выбраться из шкафа.
– Почему вы решили помочь нам? – спросила я. – Вы так рисковали!
– Разве я мог нанести вред столь юной и милой особе? – хитро взглянув на меня, улыбнулся Калиостро.
– Ну, а если серьёзно? Вы можете говорить серьёзно? – настойчиво потребовала я.
– А если серьёзно, – холодно и спокойно сказал граф, – то раз вы перешли дорогу самой Клодине де Нозиф, значит, обладаете силой ей противостоять, а с сильными мира сего надо дружить. В этой игре я, и, как мне кажется, не я один, делаю ставку на вас, мадемуазель Орей Морт, и надеюсь на большой выигрыш!
– Этот эликсир поиска на самом деле уже действует? – перебил его Карломан, с брезгливостью взглянув на Калиостро.
В понимании принца тот был человеком без чести.
– Да, но, я думаю, Базиль заставит Клодину забыть о своей затее на некоторое время, – усмехнувшись, сказал граф, никак не отреагировав на этот взгляд. – У вас есть дня два, может быть, больше. И вам, мадемуазель, за это время надо бы найти себе сильного союзника и заручиться его поддержкой.
– Кто ещё из некромантов пользуется вашими услугами? – спросила я.
– Многие, – улыбнулся Калиостро. – Экземпляр я ценный, и цены у меня ещё те.
– И Люрор де Куку обращался тоже? – предположила я.
– Нет! – При упоминании этого имени улыбка быстро сошла с лица графа. – С ним я стараюсь не иметь никаких дел, потому что никого более опасного не знаю по ту и по эту сторону.
– Раз вы решили дружить со мной, то мне тоже понадобится ваша помощь, граф! – сказала я, взглянув на Калиостро в лорнет.
– К вашим услугам, мадемуазель! – привычно поклонился мне великий авантюрист, слегка испуганный моим жестом.
– Я пока ещё не до конца постигла алхимию и сама не справлюсь с этим, но мне тоже нужно найти одну вещь, вернее, одно животное, которое уже давно пребывает в потустороннем мире, – продолжила я, а Карломан благодарно сжал мою руку, догадавшись, о чём я.
Его не зря именовали Принцем Без Коня. После проклятия Люрора де Куку Его Высочество лишился своего боевого коня, перестав из-за этого быть непобедимым воином. Найти что-то в потустороннем мире было довольно сложно, да и принц долгое время провёл в долговой тюрьме, а затем пролежал в склепе. Сейчас было самое время заняться поисками коня, приносящего удачу.
– Мёртвое животное…– пробормотал Калиостро, и глаза его лихорадочно заблестели – видимо, он уже подсчитывал в уме плюсы и минусы сделки. – Тогда вам подойдёт вот это.
Он порылся в сундуке, стоявшем на столе, и извлёк оттуда… мини-аквариум с плавающей внутри золотой рыбкой. Я уже думала, что она высунется из воды и скажет графу: «Чего тебе надобно, старче?»
Но ничего подобного не произошло. Рыба молчала.
– Рыба-медиум. Всё, что нужно, это мысленно представить утерянное и позволить ей укусить вас – тогда в аквариуме отразится место, где находится искомое! – пояснил Калиостро.
Мы поблагодарили его и, уложив мини-аквариум в специальную кожаную тару, покинули его дом на улице Сен-Клод. Фламеля нигде не было, но радовало то, что и среди пойманных кромешниками я его не видела. Тревожилась я и за Базиля, потому что Клодина де Нозиф произвела на меня отталкивающее впечатление, но больше всего мои мысли занимал Люрор де Куку, потому что именно к нему вели все дороги. Только он мог стать моим союзником, хотя доверять моему новоявленному черногубому родственничку с неизвестными намерениями было очень опасно.
ГЛАВА V. Почему бы нет, или «Пуркуа бы и не па»?
Когда мы с Карломаном вышли из дома, где нас принимал граф Калиостро, была уже ночь, а нам ещё требовалось найти, куда переместилась таверна «Шарман и Шарманка». По нашим ощущениям, новое место дислокации находилось совсем в другой стороне от улицы Сен-Клод, где-то в Венсенском лесу. Путь туда был неблизкий, но я и принц были даже рады этому. Мы шли по залитым лунным светом улицам, ощущая, как мгновения наших жизней переплетаются в одно общее счастливое время, и нам безумно хотелось его остановить новым поцелуем, но, несмотря на поздний час, вокруг было слишком много прохожих, даже работали некоторые лавки, и мы не могли остаться наедине. Пару раз вдали проехали экипажи кромешников, но нам никто не чинил препятствий, как будто эта луна, светившая всем влюблённым во всех мирах, оберегала нас.
Честность Калиостро была под большим сомнением, поэтому мы решили не приносить подаренное нам средство поиска в таверну: кто знает, для чего ещё граф мог бы использовать это приспособление? Может быть, для того, чтобы следить за нами и вычислить, где прячутся мятежники, а потом сообщить некромантам? Мы шли по набережной Сены, когда решение нашлось само собой. Из кожаной тары, в которой мы несли мини-аквариум, вдруг послышалось громкое бульканье и возглас:
– Эй!
Мы с удивлением извлекли средство поиска и поняли, что с нами говорит та самая рыбёшка из мини-аквариума. Получалось, что до этого она молчала из вредности. Или просто боялась Калиостро?
– Что смотрите, как бычки в томате?! – спросила рыбёшка, всплеснув плавниками. – Рыб образованных никогда не видели?!
– Никогда, – честно призналась я.
– Я, между прочим, окончила Сорбонну до своего перерождения! Моим напарником был сам Франсуа Видок – лучший сыщик Франции. Это потом некроманты прокляли меня до рыбного состояния. В общем, предлагаю сделку! – деловито сказала рыбёшка. – Вы отпускаете меня в реку, а я показываю вам, где то, что вы ищете, и не буду кусаться.
– Предлагаю изменить порядок действий, – улыбаясь, сказал Карломан, – Сначала ты показываешь нам искомое, а потом мы отпускаем тебя в реку.
– В этом случае у нас будет наблюдаться ситуация а-ля фик вам! – нагло заявила рыбёшка. – И не надо тут икру метать про честное слово! Я уже один раз поверила и угодила в аквариум. Это я в воспитательных целях всех кусала, чтобы жизнь им раем не казалась. А то спрашивают всякую ерунду! Надоели!
– Хорошо! – немного подумав, согласился Карломан. – Я тебя отпущу. Я знаю, что такое заточение не понаслышке.
Он вылил содержимое аквариума в Сену под взволнованный и радостный крик рыбёшки:
– Думай о том, что ищешь!
Она упала в воду, отчего по поверхности побежали круги. Это длилось несколько мгновений, и мы уже подумали, что рыбёшка тоже оказалась авантюристкой, но неожиданно вода в Сене словно превратилась в гигантский экран. На нём отображались тёмное небо и красивый могучий скакун, казалось, пытавшийся сделать прыжок в тёмную даль, отказавшись повиноваться руке человека.
– Это …это бронзовая скульптура на въезде в Елисейские поля! – воскликнула я. – Там несколько таких. Укротители коней. Что же это может значить?
– Может быть, это форма заточения, – предположил Карломан. – Бронзовая темница, из которой я должен его вызволить.
Изображение коня медленно таяло в водах реки, а я думала о том, что бронзу в обычном мире можно растворить с помощью азотной кислоты и царской водки. А вот как это сделать здесь, в потусторонье, и не повредит ли химическая реакция коню внутри? Голова моя превратилась в вулкан, готовый к извержению идей. Нужно было срочно посоветоваться с Фламелем! Такая возможность представилась мне, когда мы успешно нашли таверну. Оказалось, что наш алхимик числился добропорядочным гражданином и имел Охранную Грамоту – документ, который для него выправил Калиостро с помощью своих связей у некромантов.
Всё утро, а потом и весь день я увлечённо ставила опыты, пытаясь растворять маленький кусочек потусторонней бронзы разными сумасшедшими алхимическими смесями, а Фламель занимался нейтрализацией действия эликсира поиска. Трижды Жюли с опаской заглядывала в лабораторию и с благоговейным ужасом наблюдала, как два исследователя – молодой и старый, выкрикивая то алхимические ругательства, то архимедовское «Эврика!», – черкают формулы прямо на полу, потому что все листы бумаги, стены и стол уже были испещрены нашими набросками.
– Ох! Что же это будет! – покачала головой Жюли, прижав ладони к пухлым щекам, когда от взрыва реактивов у Фламеля слегка задымилась борода, а я прожгла стол, так и не растворив кусочек бронзы. – Либо дом спалят, либо себя покалечат!
Когда наступил вечер, вещество, растворяющее бронзу потустороннего мира, было найдено. Оставалось только понять, как провернуть это дело, не вызывая огласки (реакция обещала быть бурной, с выделением огня и газа) и где взять нужные реактивы в таких сумасшедших количествах. У Фламеля дела шли гораздо хуже. Оказалось, что Калиостро сделал эликсир, как говорится, на совесть, создав что-то вроде защиты от взлома, то есть воздействовать на него дистанционно было просто невозможно.