– Тихо! – гаркнул Шарман. Все мгновенно замолчали, а потом продолжил, обращаясь к Люрору де Куку: – Нам нужно, чтобы вы выступили на нашей стороне против Хозяина потустороннего мира. Нам одним его не одолеть.
– И что же вы планируете предложить мне взамен? – спокойно спросил Люрор де Куку, никак не отреагировав на выкрики мятежников.
– А что вы хотите? – вопросом на вопрос ответил Шарман. – Вы ведь тоже недовольны правлением Великого Окочура, надо полагать?
– Для начала я хотел бы, чтобы вы все отбросили эмоции, обратив внимание на факты, – сказал мой жених. – Существующий порядок вещей подразумевает переход от Жизни к Её Противоположности и обратно. Это возможно только при наличии некромантов, которых и так сейчас осталось очень мало вследствие непримиримых внутренних противоречий, а появление новых не предвидится, потому что никто из существующих носителей силы не хочет делиться ею с потомками. Таким образом, никакого народного суда и тем более показательных казней над некромантами быть не может!
Его слова, сказанные спокойным уверенным, но не вызывающим тоном, всё-таки пробудили тихий ропот неодобрения.
– Уничтожение носителей силы приведёт к хаосу и разрушению связей по обе стороны, вы это знаете! – невозмутимо продолжал Люрор де Куку. – А за все свои ошибки и нарушения каждый некромант ответит перед своим работодателем, и, поверьте, это очень мрачная и страшная форма ответственности, которая неминуемо наступает рано или поздно.
После этой фразы ропот утих. Люрор де Куку выдержал эффектную паузу и добавил:
– Что же касается остальных изложенных вами требований, они вполне могут быть рассмотрены, например, на общем совете, в который после победы войдут представители всех форм существования по ту и по эту стороны. А я готов выступить гарантом справедливости и ревнителем соблюдения новых совместных решений, которые будут затем регламентировать пребывание здесь.
Далее я на некоторое время потеряла возможность видеть или слышать что-либо, кроме нежных и горячих слов принца, поддавшись его настойчивым ласкам. Пенсне Люрора де Куку я аккуратно положила на тумбу, и теперь при взгляде на цветные стёкла мне казалось, что мой жених следит за нами, и это мешало мне всецело утонуть в любовном томлении, разливавшемся по телу от каждого прикосновения горячих губ Карломана и обжигающего шёпота «жё ву задор» («я тебя обожаю»). К слову, задора нам с принцем действительно было не занимать, и этот самый задор уже подталкивал нас к более серьёзному продолжению ласк, когда трость Люрора де Куку, до этого мирно стоявшая в углу, вдруг с оглушительным грохотом рухнула на пол, словно кто-то специально задел её. Я отпрянула от Карломана и быстро привела в порядок свой наряд, приведенный в неописуемое состояние.
– Ты права, Эжени! – сказал принц, по-своему расценив мой поступок. – Это должно быть не так и не здесь! Но…
Он встал передо мной на одно колено и быстро надел на мне на палец перстень.
– Фамильная драгоценность рода Каролингов, – прошептал Карломан, взглянув на меня. – Прими её в знак моей любви!
– Верхи не могут, а низы не хотят! Революционная ситуация! – насмешливо проворчал череп на набалдашнике трости, окончательно развеяв романтический пыл, охвативший нас.
Я снова прислушалась к тому, что творилось в таверне, и пришла к выводу, что мятежники и Люрор де Куку пришли к соглашению и уже обсуждали детали предстоящего восстания. Мой жених, как передовое конструкторское бюро, вносил одно рацпредложение за другим. Вот только моя роль и роль Карломана в грядущем действе пока оставалась загадкой, потому что я прослушала самое главное. Мы уже спускались по лестнице, когда дом вдруг пошатнулся от мощного удара, вызвавшего смятение среди присутствующих. Следующий удар не заставил себя долго ждать и был сильнее прежнего. От него мы с Карломаном чуть не скатились кубарем с лестницы.
– Правотяпы! – заверещал кто-то из призраков, уже успевший просочиться сквозь стены таверны в парк и пулей влететь обратно. – Шестеро! Огромные!
Я уже слышала от Базиля об этих сущностях. На службе Великого Окочура они относились к Машине правовых разборок и отвечали за восстановление статус-кво при каком-либо нарушении прав (правда, чьих именно, при этом умалчивалось). По всей видимости, наличием этой привилегии мог похвастаться только Хозяин Потустороннего мира, типа, «начальник всегда прав». В этом смысле у меня была своя присказка, связанная с моим знаком по гороскопу: «Начальник всегда прав, а я всегда лев».
– Все в подвал! – скомандовал Шарман.
Некоторые мятежники уже устремились к открывшемуся чёрному зеву подземелья, а часть осталась, намереваясь держать оборону. Жанна д’Арк обнажила меч, бравые скелеты, до этого так бойко выкрикивавшие лозунги, готовы были тоже бросится в бой. Карломан, закрыл меня собой, намереваясь принять удар на себя. Базиль и Фламель бурно обсуждали ситуацию, стоя на первой ступеньке лестницы:
– Это некромант навёл на нас правотяпов! Я говорил, что ему нельзя доверять! – ворчал Фламель, потрясая перед носом оборотня самодельной бомбой с горящим фитилём.
– Тогда почему он не позаботился о своей безопасности? – возразил Базиль, быстро выхватив боеприпас из рук алхимика и затушив огонь.
В этот момент у таверны в буквальном смысле поехала крыша, снесённая ударом огромного призрачного тесака, венчавшего одну из конечностей правотяпа (естественно, правую). Он нависал сверху, как гигантский живой подъёмный кран. Ничего себе! Ещё пара ударов, и этот монстр полдома оттяпает напрочь, и нас, чего доброго, изрубит на фарш! И он не один! Кто же наслал на нас эту напасть? Может, кто-то из некромантов следил за нами? Или Сам Великий Окочур докопался до истины?
Люрор де Куку, о котором все забыли, по-прежнему сидел, прикованный к стулу смиряющими браслетами, а вокруг падали обломки стен, сокрушённых ударами тесаков, и призрачная пыль стояла столбом. Я заметила, что некромант против обыкновения нервничает, хотя и старается не подавать виду. Сейчас его жизнь зависела от меня.
– Эжени! – крикнул принц, когда я, приподняв подол, помчалась к моему жениху.
Вовремя подоспев к некроманту, на которого уже надвигался один из тесаков, я остановилась, вспомнив, что не могу раскрыть костяные оковы.
– Ключ! – в панике крикнула я.
Карломан, бросившийся за мной, вынул из кармана небольшой костяной ключ, но то ли специально, то ли случайно (дом ходил ходуном, и даже просто устоять на полу было сложно) уронил его в щель между половицами.
– Большой необходимости в ключе нет, если вы сейчас прикоснётесь ко мне, ма флёр, – произнёс в это время Люрор де Куку, заметно воспрянув духом и ошарашив нас таким заявлением.
Я коснулась его плеча и почувствовала, как потоки сил, живущие в нас, слились в единый порыв, и некромант с лёгкостью разорвал оковы.
– А в гримуаре было сказано, что костяные браслеты тройного плетения могут абсолютно ослабить некромантов! – озадаченно пробормотала я, поздно вспомнив, что выкрала книгу из спальни моего жениха, а сейчас сама призналась ему в этом.
– Там было сказано: «абсолютно ослабить БОЛЬШИНСТВО некромантов»! А разве мы с вами относимся к простому большинству? – усмехнувшись, заметил Люрор де Куку, отчего я покраснела.
Неужели он намеренно подстроил так, чтобы я нашла этот гримуар?! Освободившись от браслетов, некромант как ни в чём не бывало развязал платок, закрывавший обзор, словно прекратив играть с нами в жмурки, и с улыбкой подхватил трость, которую я судорожно сжимала в правой руке, а потом забрал у меня пенсне (его я, чтобы не потерять, напялила себе на нос).
– Вы обещали мне! – воскликнула я, опасаясь, что он будет атаковать мятежников.
– Конечно! Наш уговор в силе, – успокоил меня Люрор де Куку.
Вскоре я, Шарман, Базиль, Карломан и мой престарелый жених оказались в подвале таверны, скрываясь от распоясавшихся правотяпов, так же как и другие участники тайной сходки, всё больше напоминавшей мне маёвки революционеров, которые мы проходили в школе по истории. Жанна д’Арк рвалась в бой, и Фламель уже подготовил весь свой взрывной арсенал, но сейчас мятежникам нельзя было раскрывать карты и обнаруживать себя. Думаю, что уничтожить нападавших смог бы и сам Люрор де Куку, но это было равноценно громкому признанию того, что некромант выступает на стороне бунтовщиков. Требовалось срочно придумать что-то другое.
– Кто наслал на нас эту напасть? – спросила я.
– Ле Гран Фушюз не зря так долго находится у власти. Все его службы действуют автоматически. Это отлаженная система, настроенная на самостоятельное выявление изъянов, и, если правотяпы заинтересовались таверной, значит, формально нарушены какие-то права, – сказал Люрор де Куку.– Если бы удар был направлен конкретно на мятежников, система действовала бы иначе, и здесь была бы группа захвата, состоящая из некромантов, а не эти шаблонно мыслящие твари.
Базиль в образе кота, зацепившись когтями за доски пола, который в подвале оказался для нас потолком, прильнул к щели между половицами и старался разглядеть, что творится наверху. Зрелище, судя по всему, было не из лучших, потому что шерсть у кота стояла дыбом, а гневные движения хвоста напоминали пропеллер. Кот постоянно бормотал что-то, рассуждая сам с собой, но из-за того, что в подвале было шумно, я смогла разобрать только обрывки фраз, которыми оказались частушки. Базиль был в своём репертуаре! Содержание одной из них показалось мне занятным:
«Правотяп, идёт молва,
Выступает за права,
Вот узнать слегка хотя б:
За что будет левотяп»?
И тут мне пришла в голову очередная ошеломительная идея! Я рассказала о ней Люрору де Куку. Для этого мне пришлось на глазах негодующего Карломана нашёптывать улыбающемуся некроманту на ухо, потому что иначе мой жених не мог (или сделал вид, что не мог) ничего расслышать в общем шуме.
– Мы выходим! – объявил после этого Люрор де Куку, поразив всех этим решением.