– И куда же Его Высочество понесло на этот раз? – поинтересовался Базиль.
– Я успела рассказать ему, как сюда добраться, – сказала Кентаврина, поправив волосы.
Это была самая хорошая новость для меня.
– Иди к своим, шер ами! – Базиль проводил меня к выходу из павильона. – А у меня есть ещё несколько мгновений свободы до окончания квоты переходов, и я просто обязан потратить их с максимальной пользой!
– Как же ты сможешь ухлёстывать сразу за двоими? – спросила я, вспомнив о Муне и Мике, которые, наверное, сходили с ума от пытки ожидания.
– Для этого у оборотней есть два важных приспособления, – сказал Мурный Лохмач и, выудив из кармана две подозрительные металлические коробочки, показал мне.
– Мозго-пудра «Полторы извилины»?! «Концентрированная глазная пыль»?! – изумлённо воскликнула я, прочитав полустёршиеся надписи на коробочках.
– Да! На ЧёРыЗаДу стянул перед нашим переходом! – осклабился оборотень, упрятав снадобья обратно в карман. – Пускать пыль в глаза и пудрить мозги – это самое прекрасное развлечение!
– Ты только не переусердствуй! Это всё-таки мои приятельницы! Будет очень жалко, если они потеряют веру в людей из-за твоих шалостей, – заметила я.
– Всё будет в ажуре! Я же не первый раз уже…опытом делюсь! – Базиль подмигнул мне жёлтым глазом и быстро смешался с толпой.
Я только развела руками и отправилась туда, где звучала долгожданная и знакомая русская речь.
– Скорее! Все уже готовы, только вас ждём! – завидев меня, затараторила руководитель нашей творческой группы, а потом, спохватившись, добавила:
– А девочки-то где?!
– Они скоро будут. Опыт перенимать пошли, – невнятно пробормотала я и отправилась переодеваться.
Эльфийский наряд ждал своего часа в моём рюкзаке. Бережно отодвинув спящего читухая, я извлекла короткое платье, сапожки и псевдодоспехи, ещё недавно бывшие для меня предметом гордости. Надев все эти вычурные красивости, я взглянула на себя в зеркало. Как странно! Наряд, который очень шёл мне ранее, сейчас казался каким-то несуразным и нелепым, как если бы я напялила на себя вызывающий подростковый прикид. К тому же у меня не было запасной пары эльфийских ушей, безвозвратно утраченных мною в потустороннем мире.
Да и какая же я буду эльфийка без восхитительных розовых волос?! В тягостных раздумьях я присела на стул, не зная, что делать. Фестиваль костюма и искусства перевоплощениия, участие в котором прежде должно было спасти меня от тоски, сейчас стал чем-то ненужным, словно прошлогодняя мишура, и не важным, как пустые обещания. Но на дефиле я должна была выйти, чтобы не подвести свою команду. У меня намечался сольный выход, в ходе которого я рассчитывала покорить сердца зрителей своим нарядом и небольшой театральной зарисовкой на тему эльфов. А что мне делать теперь? Кто я теперь? Моё нервное напряжение было таким сильным, что мне захотелось расплакаться.
– Я могу забрать и душевную боль, – шепнул мне на ухо вкрадчивый голос Старьевщика. – Достаточно удалить пару ненужных воспоминаний, и ты перестанешь переживать о прошлом.
Нуар Тун-Тун материализовался за моим левым плечом, ожидая указаний.
– Нет! У меня чувства и мысли, а не файлы и папки, удалять ничего не будем! – немного подумав, сказала я, хотя искушение было слишком велико.
– Напрасно! – прошептал Старьевщик. – Так делают все некроманты.
– И Люрор де Куку?! – спросила я, усомнившись в его словах.
– Нет, – нехотя признался Нуар Тун-Тун. – Он – единственный, кто опрометчиво предпочёл сам хранить свою радость и боль, и это, как мне кажется, стоило ему потери высшей власти в пользу прежнего Хозяина потустороннего мира. Поверь мне, избавление от ненужных переживаний позволяет проявлять хладнокровие в любых ситуациях. А это необходимо для принятия взвешенных решений.
– Чтобы я ничего не помнила, как какая-нибудь двухсотлетняя склерозная бабка?! – возмутилась я. – Не слишком ли высокая цена за хладнокровие?! Взвешенные решения… Да я вашими стараниями буду напоминать ржавые весы без гирь! Вот уж навешаю всем – мало не покажется!
– Суть событий можно оставить, я заберу лишь твои эмоции. Боль, тоску, страхи. – Нуар Тун-Тун не отражался в зеркале, отчего мне было немного не по себе.
– И излишняя радость тоже мешает принимать решения. Это можно корректировать! – уговаривал меня Старьёвщик.
Кажется, работа доставляла ему не только моральное, но и физическое удовлетворение: похоже, что он питался чужими эмоциями. А может быть, сама Противоположность Жизни нуждалась в таких хладнокровных исполнителях своей воли, чьи воспоминания и чувства были выхолощены Старьевщиками? Возможно, она пригласила меня сюда именно для этого: чтобы уничтожив воспоминания, сделать меня безроптной исполнительницей.
– Я сказала: нет! – холодно отчеканила я, повернувшись и гневно взглянув в тёмные провалы его глазниц.
– Кровь… – улыбаясь, прошептал НуарТун-Тун, видимо, имея в виду наши кровные узы с Люрорм де Куку.
Сейчас Старьевщик выглядел куда более моложаво, чем в потустороннем мире, и был одет так, как принято у моих современников. Я не стала гадать, чем обусловлен такой франтоватый вид, но в голову сами собой лезли мысли о том, что Нуар Тун-Тун уже начал процесс питания среди живых, опрометчиво позволивших ему провести с ними процедуру отъёма «ненужных» мыслей, чувств и памяти о прошлом.
– А Старьевщикам разрешено идти на сделки с живыми? Или всё-таки только с теми, кто уже готов к переходу в потусторонний мир? – строго спросила я, заставив моего собеседника немного занервничать.
– Я не настаиваю на отъёме воспоминаний, – тихо сказал он, почувствовав, к чему я клоню. – С моей стороны это было просто предложение, чтобы облегчить тебе жизнь!
– Понятно, – кивнула я. – Мы вместе работаем и должны помогать друг другу. Но можно попросить вас, месье Тун-Тун, появляться рядом вне рабочих ситуаций только тогда, когда я сама вас позову?
Подручный Противоположности Жизни поклонился мне и моментально растворился в воздухе. Возможно, Старьевщик был обижен, но мне не хотелось, чтобы он вмешивался в мою жизнь, ценность которой для меня существенно возросла после моего возвращения. Чтобы не думать о проблемах, я решила заняться каким-нибудь полезным делом и не нашла ничего лучше, чем протереть зеркальную гладь, предварительно подышав на отражавшую поверхность и поздно вспомнив, как опасны подобные действия, если их выполняет кто-то обладающий силой. Спохватилась я только тогда, когда зеркало в маленькой и тесной гримёрке неожиданно засветилось призрачным потусторонним светом.
Я вздрогнула, боясь поверить в то, что должно было сейчас произойти. Да разве такое возможно?! Но в чёрной глубине зазеркалья вопреки всем законам реальности, стали проявляться очертания того, кто вышел со мной на связь. Они словно складывались из извилистых лент мрака, клубившегося по ту сторону тонкой светящейся глади, разделявшей миры, словно государственная граница. Я до боли в глазах вглядывалась в зазеркалье, наблюдая, как темнота принимает облик мужчины в элегантном фиолетовом сюртуке и высокой шляпе. Когда он поднял голову, буквально ослепив меня дьявольской улыбкой, игравшей на чёрных губах, я замерла от неожиданности и внезапно накатившего страха. Мне казалось, Люрор де Куку вот-вот выйдет из зазеркалья, проникнув в мир живых. Но для чего? Что он задумал?!
Я принялась судорожно рыться в рюкзаке, лихорадочно выискивая оружие некроманта – лорнет и веер, но вместо быстрого обнаружения этих жизненно важных сейчас вещей только разбудила читухая, который, высунув длинный нос, непонимающе хлопал глазами, озираясь по сторонам. Для маленького духа, привыкшего к мрачноватой и траурной атмосфере потустороннего мира, всё вокруг было новым и пугающим. Наверное, такие сущности очень ярко ощущали различия между двумя мирами – по крайней мере, не менее ярко, чем я.
На отражение в зеркале читухай смотрел с опаской, но без страха – видимо, некроманты духам-чтецам были не страшны. Это меня немного успокоило, к тому же я всё-таки нащупала веер на дне рюкзака, пока мой фиктивный жених с насмешливой и немного грустной улыбкой наблюдал за моими действиями. Впрочем, в искусстве владения оружием ему в отличие от меня не было равных, поэтому поиски веера были бессмысленны. Я ожидала, что Люрор де Куку скажет мне что-нибудь назидательное, но некромант молчал, поэтому я удивлённо взглянула на зеркальную гладь.
Заметив моё удивление, он неожиданно поднял руку и, дохнув на поверхность зеркала из глубины потусторонья, написал на стекле:
«Родственникам и женихам (пусть даже фиктивным) нужно либо доверять, либо всегда держать оружие наготове!»
Кажется, полноценная некросвязь связь с потусторонним миром из мира живых была невозможна. Читухай, сразу заинтересовавшись возникшими на поверхности буквами, вылез из рюкзака и помчался читать надпись, радостно бормоча себе под нос каждое слово. Мой страх прошёл, и теперь я тоже умирала, но не от него, а от любопытства, желая узнать, для чего же Люрор де Куку предпринял такой ход. Я поднялась со стула и неуверенно шагнула к зеркалу.
Некромант, скользя нескромным взглядом по моим ногам, выставленным напоказ благодаря дерзкой длине эльфийского платьица для фестиваля, кивнул и неожиданно выхватил из темноты небольшую коробку, красиво обтянутую тёмной тканью, словно подарочная упаковка. Судя по всему, эта ноша была лёгкой, а содержимое коробки очень ценным – так бережно держал её в руках некромант. Он жестом показал, что мне нужно протянуть руки вперёд, развернув ладонями кверху, что я и сделала, в точности копируя позу Люрора де Куку.
Каково же было моё удивление, когда такая же коробка появилась наяву у меня в руках! Материализующееся отражение?! Способ копирования объекта из мира в мир?! А может, это какое-то химическое преобразование? Жаль, я пока не аспирантка, а то села бы диссертацию писать! А вот тему запомнить надо. У Калиостро было что-то вроде «Материализации чувственных идей», а у меня будет, например, «Потустороннее отзеркаливание с последующим воплощением». Я осторожно поставила коробку на стул, недоверчиво потрогав её рукой, а Люрор де Куку, беззвучно смеясь, жестом предложил мне её открыть. Я почувствовала себя ребёнком, которому вручили подарок. Что могло быть внутри? От Люрора де Куку можно ожидать всего что угодно! Я сделала глубокий вдох и сняла крышку. Внутри лежало нечто лёгкое и волшебное цвета небесной лазури.