После обеда начались одиночные схватки. Несмотря на довольно прохладное отношение к оружию, я не мог не признать, что мне нравилось смотреть на это. До поединков, устраиваемых в Гильдии, им было далеко, но там и другая категория. Когда дерутся обыкновенные воины, последствия не могут быть разрушительными, а вот когда сходятся два Искусника, при должном усердии да существенном запасе энергии и умениях самих Видящих, они могут сравнять с землёй целый город. Всегда считал, что люди, избирающие так называемый «путь воина», облегчают себе жизнь. Хорошо идти наторённым путём махания железками. Даже полный дурак способен обучиться махать мечом на должном уровне, а попробуй Видящий ошибиться с плетением, и потом кому-нибудь придётся соскребать мозги с потолка, а всё остальное укладывать в небольшой мешочек — тут не только надо знать и уметь, но ещё и чувствовать. Человек, даже если он полный дурак, может заучить множество связок и пусть у него будет память лишь «до порога», тело будет помнить всегда. Он СМОЖЕТ сражаться и пользоваться приёмами. Видящему недоступен подобный путь. Искуснику не отделаться простым запоминанием нужных рун и их последовательности в плетении. Даже самое безобидное плетение может навредить тому, кто его воспроизводит. Искусство дураков не любит и довольно жестоко от них избавляется. Единственно, что я должен был признать, так это непомерное высокомерие практически всех без исключения Видящих. Даже самый захудалый Искусник, у которого хватает личного запаса энергии лишь на тройку плетений в день, считает себя много выше всех остальных людей. Именно по причине непомерного самодовольства среди Искусников считается едва ли не позорным обучаться фехтованию. Впрочем, здесь есть два исключения. Аристократы любят устраивать дуэли и в большинстве случаев по всяким бредовым пустякам. На мой взгляд, конечно. Видящие практически все представляют собой аристократов, исключения есть, но их ничтожно мало. Именно поэтому любой принадлежащий к знати первым делом после рождения ребёнка проверяет его на наличие Силы. Если она есть, такой ребёнок с детства изучает Искусство, если её нет, то обучение Искусству заменяет фехтование. Видящий не может сражаться на дуэли с обычным человеком, таков закон, и именно для этого все аристократы при рождении проходят проверку. И вот здесь проявляет себя первое исключение. У некоторых Искусников Сила не определяется с самого рождения, она проявляет себя несколько позже. Такое случается достаточно редко, и потому детей начинают обучать фехтованию, из-за чего тренировки становятся частью повседневной жизни, от которой впоследствии такие Видящие не хотят отказываться. Так проявляет себя первое исключение. Второе исключение относится к Императорскому Легиону. Там ВСЕ должны уметь сражаться на мечах. Хочешь ты или нет, но ты должен уметь и не просто уметь, а быть настоящим профессионалом. Это второе исключение. Обычные же Видящие объясняют нежелание обучаться фехтованию тем, что люди, способные управлять энергией, не должны опускаться до уровня обычных людей. Мол, мы отмечены Эрсианом — всемилостивым богом, поэтому обязаны идти своим путём, а всё остальное нужно оставить простым людям. Признаю, я чуть было не стал таким же, но вовремя успел остановиться и взглянуть на себя со стороны. Увиденное меня, мягко говоря, не слишком порадовало, поэтому я принялся исправляться ударными темпами. Перво-наперво нашёл себе список правил Гильдии, а затем принялся методично их нарушать, сделав себе нечто вроде психологической тренировки, причём, поначалу никто даже не знал, кто стоит за всеми неприятностями Видящих.
…Постепенно схватки становились всё интереснее и интереснее. К вечеру так и вовсе весь лагерь собрался возле центральной арены. Она была сделана специально с учётом большого количества людей. Арена представляла собой природный котлован, несколько подправленный искусственно, но мест всё равно не хватало, поэтому народ устраивался, чуть ли не на головах друг у друга. Мне и здесь повезло. Наш десяток, как и вся сотня, пользовались уважением у остальных, из-за чего проблем с местом не было. Просто пришли и уселись в самом первом ряду на добротно сделанные скамьи. Впрочем, столько народу собиралось не на каждый поединок. По вполне понятным причинам, тройка лидеров не участвовала в полном турнире. Им было необходимо сразиться лишь с точно такой же тройкой лидеров всего Легиона. Получалось, что каждому предстояло пройти три поединка, а затем ещё и сразиться друг с другом. Между собой эти трое сражались неохотно. Все они состояли под командованием одного капрала и постоянно тренировались вместе, поэтому свои возможности и возможности друг друга представляли более чем подробно. НО! Приходилось подчиняться системе, да и показательные бои для остальных служили примером к подражанию, как должен сражаться настоящий воин.
Первым на утрамбованную множеством ног площадку вышел так называемый Невозмутимый. Стоило мне его увидеть, как у меня одновременно зачесались глаза и руки. Первые оттого, что видели, а вторые в точности оттого же, что и первые. Невозмутимый стоял вполоборота ко мне, не далее как в пяти саженях. Во-первых, глаза зачесались из-за его внешнего вида. Глупо хотелось их протереть, чтобы убедится в реальности происходящего. Человек, выглядевший молодым парнем, имел хрупкое, практически девичье телосложение, мягкие черты лица и невысокий рост. Если бы не отсутствие женской груди на оголённом торсе, его бы ни за что не признали мужчиной, несмотря даже на коротко остриженные волосы. Он выглядел настолько трогательно, хрупко, что почти неосознанно хотелось его защитить хоть от чего-нибудь. Мне было страшно представить, что испытывали девушки, глядя на него, если даже у меня возникает такое желание. Впрочем, на сей счёт можно было поинтересоваться у них самих, в Легион попадали и женщины, причём не сказал бы, что их здесь мало. Дамы присутствовали в соотношении одной к пяти, но большинство из них не сильно-то отличались от мужчин, а оставшиеся, по моему мнению, были фригидными стервами с патологической манией к насилию в любом его проявлении. При такой статистике, на нормальный ответ рассчитывать не приходилось.
Будто мало ему было внешнего вида, так он ещё стоял, обнимая двуручный меч. Сам меч тоже стоил того, чтобы о нём сказать отдельно. Когда он упирался в землю, гарда ложилась на плечо воина, и становилось понятно, что хозяин со своим оружием практически одинакового «роста» — первый, если и был выше, то совсем чуть-чуть. Матово-чёрный, меч просто вбирал в себя солнечный свет; толщина лезвия по оси составляла едва ли не два пальца, сходя на нет к режущим кромкам, а ширина равнялась примерно семи-восьми у гарды, сужаясь к кончику, но не слишком. Белоснежная витая рукоять, резко контрастирующая цветом с лезвием, и эффектная Х-образная гарда выделялись явно неспроста. Прикинув свои силы, я пришёл к выводу, что с большой долей вероятности просто не смогу поднять этот меч. Нет, поднять-то смогу, но вот держать на вытянутой руке — это уже вряд ли. Да и вообще, с моей комплекцией я за этим мечом прятаться могу… впрочем, Невозмутимый и того меньше. Стоит отметить и тот факт (мне о нём сказал Тирм), что оружие для него было сделано в индивидуальном порядке. Каким мечом он сражался в обычных схватках, таким же мечом он действовал и на арене: местные Видящие постарались, делая точную копию.
Всё это повлияло на мои глаза и желание их протереть, но и руки чесались неспроста. Стоило только взглянуть непосредственно на лицо парня, как руки так и тянулись в его сторону до уже упомянутого зуда: хотелось подойти и потыкать в это лицо пальцем. Именно «это». Такую непробиваемую рожу можно высечь только на камне, мимические способности человека просто не были рассчитаны на подобное. Зато сразу становилось понятным прозвище парня. Действительно, Невозмутимый, он и есть Невозмутимый.
На фоне такой личности, второй, вышедший на местную арену, выглядел блекло. Совершенно обычный. Абсолютно ничего примечательного, имя такого человека забудешь быстрее, чем исчезнет эхо от последнего слога. Обычный меч, который, в сравнении со своим многократно превосходящим размерами «коллегой», выглядел, словно зубочистка рядом с деревянным колом.
Дальше начался поединок… если это можно так назвать. Оппонент Невозмутимого, представленный местным судьёй как Кальд, первым пошёл в атаку. Ещё услышав прозвище этого мужика, я сразу предположил вполне закономерную вещь, и первая же атака Кальда полностью её подтвердила.
Подойдя к Невозмутимому на расстояние двух саженей, Кальд чуть склонил голову набок, прочертил по земле опущенным мечом полукруг, заведя руку себе за спину. Дальше было непонятно. Кальд исчез, клинок звонко ударил о клинок, и Кальд вновь появился во всё тех же двух саженях от Невозмутимого. Правда, выглядел изрядно озадаченным. Собравшийся народ одобрительно зашумел. Впрочем, сомневаюсь, что много народу разглядело сам удар, по крайней мере, скорость Кальда равнялась обычной скорости Карста, а за ним могли уследить лишь немногие.
— Возможно, сегодня сменится кто-то из тройки лидеров, — задумчиво проговорил сидящий справа от меня Фирц.
— Да уж, — озадаченно согласился сидящий по другую сторону Варлд. — Новенький явно не так-то прост, недаром даже Карст про него упоминал.
Я нахмурился: когда это капрал успел похвалить кого-то, — но тут же припомнил. Было это недели три назад, Карст привычно перебирал запас своих ругательств, одно за одним обрушивая на меня, и в эту череду вставил имя некого Тарса, посетовав, что такой человек попал не в его десяток. Видимо, Карст подобное произносил очень и очень нечасто, если вообще произносил, раз десяток в полном составе запомнил имя этого мужика, тем более на тот момент все они отдыхали и болтали между собой.
В это время Невозмутимый совершенно… гм… совершенно невозмутимо, ОДНОЙ рукой, фактически напрягая только кисть, положил меч себе на плечо, только теперь уже самим клинком.
Дальше начался фарс. Невозмутимый держал Кальда почти на расстоянии своего меча и управлялся с такой громадиной, по крайней мере, внешне, абсолютно не напрягаясь. Минут пять Кальд всячески пытался обойти — насчёт пробить и речи не шло, — хотя бы обойти защиту Невозмутимого, но это ему никак не удавалось. Я же всё пытался понять, что, собственно говоря, происходит. Поединок проходил за гранью моего восприятия. Хотя, точнее было бы сказать, не за гранью восприятия, а за гранью умений. Скорость моей реакции значительна, а вот умения во владения оружием… не оч