– Короче, в машине два киндера. Не один, а два! Догоняешь? Откуда второй – не знаю, – процедил похититель, глядя в зеркало заднего вида на бледных, исходивших слюной ребят. – Я даже не могу понять, который её, а который… так, ветром надуло. Один мне кого-то здорово напоминает. Как он выглядит хоть, её отпрыск-то? Облом за обломом!
– Установим, как выглядит, не паникуй! – невозмутимо заверила Лейла. – Мне-то откуда знать? Ты, главное, не отвлекайся, езжай, куда запланировал.
– Да еду я, еду! – огрызнулся Кирилл.
– Спокойно! Есть проблемки поважней. Если вдруг она поймёт, что я за ней специально следила. Случайно такие телефоны не подворачиваются под руку.
– Поймёт, не поймёт – какая разница! Не сразу сообразит, – возразил Кирилл сообщнице, притормаживая перед светофором. – Она наверняка жалеет, что без телефона оказалась. Главное, чтоб ответила на звонок, а потом будет как привязанная. Никуда не денется. Да и не способна она в таком состоянии адекватно воспринимать действительность. По идее, должна в шоке быть.
Пот струился по его щекам. Казалось, борода наполовину отклеилась, в голове стучали барабаны.
– Как ей-то подбросить? – не унималась трубка. – Ну, телефон этот долбанный? Об этом мы как-то не подумали. Извините, мол, но тут просят вас. С какой стати?! По поводу двух пацанов, что на заднем сиденье вашей машины. Вот дура, так уж дура. Я её имею в виду, а не себя.
– Всё шутишь? Ну, ну… Придумай что-нибудь, – отрезал Кирилл, сворачивая под тёмную арку. – Но связь с нами у неё должна быть прежде, чем она додумается звонить ментам. Кстати, автомата поблизости не просматривается?
– Вроде нет. Стоит сейчас, как истукан, посреди улицы с покупками и ревёт коровьими слезами. Сначала направилась обратно в минимаркет, потом вернулась. Похоже, она в полном «неадеквате», не отдаёт себе отчёт. Сейчас пакет зашвырнула под машину, не дура ли?!
– Ещё неизвестно, что бы делала ты, окажись на её месте! Всё, конец связи.
Не выслушав ответ, он бросил трубку на сиденье.
Нет, это выше его сил!
Затормозив перед очередным остановочным комплексом, Кирилл выскочил и побежал за сигаретами. Возможно, чересчур резво для старика, в гриме которого находился. Чахлая старуха у прилавка целую вечность рылась в своем кошельке, считала копейки.
Выскочив, не удержался, закурил тут же, перед входом. Одна затяжка, вторая… какой кайф! Господи, полжизни за эти ощущения.
В следующую секунду сквозь дым разглядел возле своей «жучки» даму бальзаковского возраста, разглядывающую пацанов на заднем сиденье.
– Добрый день, – подскочив, Кирилл постарался обезоруживающе улыбнуться. – Что вас заинтересовало в моих барсучатах?
– Сидят, бедняжки, умаялись за день, – пролепетала «бальзаковка», неуклюже ретируясь вдоль кустарников. – Сейчас такие нагрузки в школе, совсем не думают о детях. С ума сойти.
– И не говорите!
Сделав ещё пару затяжек, Кирилл уселся на место водителя, захлопнул дверцу. Поймав сердобольную даму в зеркале заднего вида, несколько секунд сидел и прислушивался к стуку собственного сердца.
«Только бы по фазе не слететь!»
Через несколько минут серебристый «Гетц» въехал в гаражный кооператив и затормозил возле одного из боксов. К счастью, никого из соседей не было, на металлических щеколдах висели замки.
Загнав машину под навес, Кирилл сорвал с себя ненавистный грим, вытащил припасённую на всякий случай канистру с водой и, как мог, умылся. Никогда он ещё не получал такого удовольствия от холодной воды.
В кармане проснулся мобильник. Без предисловий Лейла «обнадёжила»:
– Ты знаешь, мы минуту назад едва не лишились главной героини. Её жизнь висела на волоске, как пишут в детективах. Ещё бы секунда – и всё.
– Каким это образом? – Кирилл попытался сосредоточиться, выходя на солнечный свет из темноты гаража. – Не изъясняйся загадками. Что за привычка в такие моменты нести всякую околесицу?!
– Её едва не сбила машина на проезжей части, кое-как успела отвернуть. Летела километров под девяносто. Успех операции на грани, Кир. Наша голуба никого вокруг себя не замечает.
– Она что, совсем уже?! – крикнул он, но тут же спохватился, и уже вполголоса продолжил: – Ей начхать на детей? В смысле, на одного из них.
– Ещё неизвестно, как бы повёл себя ты, – иронично «отомстила» ему Лейла, – если бы у тебя похитили сына. Она в шоке… идёт, ничего не видит. Кажется, ищет телефон, чтобы позвонить в ментовку.
– Как-то помешай ей, воспрепятствуй! – Кирилл крутанулся волчком на одной ноге. – Если позвонит, тогда всё пропало, сама понимаешь, не мне тебя учить.
– Ты ещё предложи утешить её, поговорить за жизнь. Подругой лучшей стать. Ты этого хочешь? – в голосе Лейлы чувствовалось отчаяние. – Я, в принципе, могу ей подкинуть. Только как? Надо найти какой-то предлог. Повод, чтобы заговорить.
– Найди, постарайся, – скрипя зубами, приказал Кирилл. – Типа, могу я вам чем-то помочь, девушка. Вижу, вы не в себе. У вас что-то случилось?.. Ну и так далее. Напряги мозги, а я уж с ней поговорю. Короче, обеспечь качественную связь!
– Ишь, раскомандовался! Фантазировать ты горазд, я в курсе. Хорошо. Кажись, она идёт сюда. Приближается. Готовься! Можешь позвонить с её сотового, получится прикольно.
Кирилл пулей кинулся в «Гетц», телефон хозяйки машины буквально разрывался на части от приторной мелодии. На дисплее высвечивалось: «Марина». Он с трудом удержался, чтобы не ответить на звонок. Пришлось дожидаться, пока трубка не заглохнет «естественным образом».
Мальчишки дремали на заднем сиденье. Один был бледный, как простыня, выстиранная «Ариэлем», у второго смешно вздувалась щека на выдохе. Кирилл ощутил неприятный укол самолюбия: «Ты до сих пор не вспомнил, кого тебе напоминает этот пацан?»
Минута ушла на то, чтобы набрать номер, с которого только что звонила Лейла. На третьем гудке сообщница отозвалась:
– Это ты?
– Да, я. Как наша Рысс?
– Всё, сейчас подойдёт… Будь готов.
Кирилл сделал глубокий вдох: ему предстоял нешуточный разговор. Он к нему готовился, все нюансы знал назубок, и всё-таки. К похищению они тоже готовились, но предположить, что в машине вместо одного пацана окажется двое, никак не могли.
Кто раздвинул занавески?
Он не смог бы точно определить – что его разбудило среди ночи, заставило открыть глаза и ошалело озираться вокруг. В окне висела круглая луна, тени веток слегка шевелились на стене. От натопленной печи тянуло жаром, тишина звенела в ушах.
Олег сел на кровати, потянулся. Что-то было в окружающей обстановке не то… и не так. Что именно – сказать не мог. Словно он в избе деревенской ночевал не один. Знать бы ещё – с кем!
В том, что двери он собственноручно закрыл вечером на засов, сомневаться не приходилось. Впрочем, он уже давно убедился, что от ночных кошмаров засов его не спасает.
Некстати вспомнился фильм «Вий» с летающей в гробу Натальей Варлей. Глазастая морщинистая старуха, которую играл, кстати, мужчина. Упыри, вурдалаки. Нетленное, звучащее набатом сквозь десятилетия: «Поднимите мне веки!»
Вроде бы всё понимаешь: актеры, деревянный ящик по невидимым рельсам скользит. Подсветки там всякие мертвеннобледные. Только оказаться на месте Хомы ночью в старой церквушке ох как не хотелось! Говорят, на этот фильм снято несколько римейков, только Олег ни одного не видел. Не довелось.
Самое интересное и поразительное было то, что так просыпался он уже несколько ночей. «Кошмарило» не впервые. Примерно неделю назад посреди ночи над окошком завис «зайчик», непонятно – от какого источника света. Плавая то вправо, то влево, он как бы посмеивался над проснувшимся хозяином – дескать, не пытайся придумать объяснение, всё равно ничего не выйдет. Олег махал, помнится, руками, подходил, пытался накрыть рукой, но зайчик всякий раз ускользал.
И сегодня – будто кто-то разбудил его, потряс за плечо и – тотчас испарился. Даже, кажется, что-то сказав при этом. А спал ли он, Олег Камелотов, вообще? Может, и не спал вовсе.
Он знал, что увидит, включив свет: ничего особенного. Всё точь-в-точь, как было, когда он засыпал. И всё же… Решил свет не зажигать, поскольку знал, что ощущение чего-то потустороннего исчезнет. Затих и прислушался. Нельзя сказать, что Олег совсем не трусил. Но одновременно с боязнью внутри гнездилось любопытство. Оно подтачивало, зудело, не давало зажигать свет.
Размеренно тикал будильник на подоконнике, время шло, ничего не менялось. Сердце «бухало» в ушах, рискуя выскочить из-под рёбер.
Олег нащупал тапки, попытался их надеть, но не тут-то было. Тапки стояли не так, как он их оставил перед сном. Носками в другую сторону. Неужто он сам их повернул?
Так, началось! Приехали! Это что-то новенькое…
В прошлый раз такого точно не было! Или он медленно сходит с ума, или кто-то над ним решил пошутить. Не самым удачным образом.
Впрочем, какое там пошутить – изощрённо поиздеваться!
Спрятался вечером под кроватью, к примеру, дождался, пока Олег уснёт и. Кто-то живущий вместе с ним в этом доме.
Словно в подтверждение мелькнувшей мысли возле окна заскрипели половицы. Потом скрип повторился уже ближе, ещё ближе.
Половицы скрипели всегда, когда Камелотов по ним вышагивал. Удивительного в этом ничего не было, хозяин носил в себе почти центнер веса. Но сейчас Олег никого в комнате не видел.
– Кто здесь? – дрожащий голос прозвучал как-то отдалённо и по-чужому, словно Олегу подменили на время голосовые связки. И они, эти связки, находились не в его гортани, а зависли где-то под потолком. Дикость какая!
Скрип половиц тотчас прекратился. Домовой? Привидение? Чья-то не до конца отделившаяся от тела душа? Мечется, бедняга. Хочет дать о себе знать столь странным образом. А чем он-то сможет ей помочь?
С какой целью над ним так издеваются? Уж точно не с целью ограбить его дом, поскольку брать здесь нечего. Несколько банок солений и бутылок самогона в подполе – вот и всё его, Камелотова, богатство.