После того, как дверь за «архивариусом» закрылась, в голове доктора мысли замельтешили, словно мошкара над болотом тёплым летним вечером. В глубине ворочалось уязвленное самолюбие: «Ты, Бронислав Юрковский, несколько лет назад мечтавший о научной карьере невролога, хочешь согласиться на тихое, почти старческое, пусть и богатенькое, но ПРОЗЯБАНИЕ! Стыдно, Броник! Где твоя гордость, где желание трудиться на благо тысяч, миллионов больных? Испарился энтузиазм? Развеялся по ветру?»
Другая половина доктора скептически вздыхала и усмехалась:
«О какой работе ты тут бурчишь? Оглянись вокруг! Каждый выживает, как может! В этой стране нормально из медиков устраиваются лишь стоматологи и косметологи. Ты уже мозоль на пальце от постоянной писанины получил? Это и есть твой реальный заработок. А в лице этого архивариуса к тебе сама фортуна пожаловала. Как тебе её очкастый взгляд?»
И так – до утра. Переливая из пустого в порожнее, вышагивая по комнате то вдоль, то поперёк, то по диагонали.
Корриду мы доведем до конца!
Лейла профессионально застегнула наручники на запястьях одурманенной пленницы.
– Кубаря чисто уторкала? – поинтересовался, закуривая, Кирилл.
– Чище не бывает. Комар носа не подточит. Ничего удивительного, он никаких мер безопасности не предпринимал. Спокойно кувыркался с одной из своих подружек. Курил на балконе. Дальше будет сложней. Намного сложней!
– Если всё так легко и офигительно, тогда что дуешься, словно по моей вине сорвался лучший секс в твоей жизни? – придав голосу фальшивую веселость, спросил он, выпуская струю сизого дыма в быстро темнеющее облачное небо. – Колись немедля!
Лейла в этот момент сосредоточенно пристёгивала наручники жертвы к небольшому крюку, торчащему из стены внутри гаража. Выпрямилась, упёрла руки в бока.
– Да, кое-что требует объяснения… Какой-то идиот на крыше мне встретился… В серебристых кольцах… Ангел не ангел. Словно с того света.
– Ты не бредишь случайно, подруга? – Кирилл глубоко затянулся и долго не выпускал дым. – Мы в реальности, а не в фантастическом сне! Нет, я понимаю, убить человека непросто… Только…
– Заткнись! – перебила его Лейла. – У меня с психикой всё в порядке! Покрепче твоей будет! Во всяком случае, неожиданных сюрпризов в виде детей на пути точно не появится.
– Ты о чём это? – напрягся Кирилл.
– Как получилось, что один из пацанов в тебе вдруг папашу признал? – процедила она сквозь зубы, взглянув ему в глаза. – И в спальне мамаши твоя физия на тумбочке покоится. Подобные сюрпризы хорошо бы предвидеть. И предотвращать по возможности.
– Этот выпад фортуны никто не мог предвидеть, – он развёл руками подобно рефери на ринге, диагностировавшему нокаут у одного из бойцов. – Никто не застрахован.
– Вот ты как запел, кобелина потрёпанный, – вертя ключи от наручников в пальцах, Лейла наступала на него, тесня в угол гаража. – От случки до случки живём, значит? Ночь, небось, у Мариночки провёл? Где ты прохлаждался, пока я этому Кубарикову дырку на виске рисовала маслом?
– Не выдумывай, как все бабы… – выпустив струю дыма сообщнице в лицо, Кирилл продолжал пятиться. – До чего ж вы одинаковы! Даже тошно, ей богу!
– Баб сюда приплетать не надо. Ты успех операции под удар поставил. Заложников надо убирать срочно, они тебя срисовали. Более того, один из них в тебе признал папашу.
Он вдруг присел на ступеньку прислонённой к стене стремянки, стукнул себя ладонью по лбу и рассмеялся. Лейла на мгновение оторопела, потом со всего размаха заехала своему компаньону и любовнику в ухо. Однако это Кирилла не остановило, он продолжал гомерически хохотать.
– Так заложников-то нет! Ты их так привязала, что они сиганули в окно, когда я подъехал. Вот где настоящий пролёт. Достойный кисти Левитана. Ремень перерезанный в ванной, мокрые следы к распахнутому окошку. Картина называется «А поутру они сбежали».
– Что ты гонишь? – казалось, Лейле не хватало воздуха. – Ты кому горбатого лепишь? Открыть дверь ванной они никак не могли.
– Значит, им кто-то помог. В любом случае, убитой горем матери мы не сможем вернуть ребёнка. Никак не сможем. Пусть пока проспится в гараже, везти её на дачу нельзя. Там нас вычислили. Не удивлюсь, если в доме полно полиции. Или засада.
– Но как? Как? – скрестив руки на груди, Лейла обошла вокруг машины. В её глазах Кирилл прочитал ярость. – Я тебе не верю, не может быть такого. Ты… ты просто сам развязал своего сына. Да, да, родная кровь, вспыхнувшие отцовские чувства. И так далее. Какая же ты мразь, Кирича!
– Осторожней на поворотах, я бы тебе не советовал.
– Ладно, время разобраться у нас ещё будет, – Лейла сделала несколько глубоких вдохов. – Мы отвлеклись! У нас на повестке дня Рамиль. Или Рама, как его называют друзья. Коттеджи и дома его фирмы – самые раскупаемые в городе.
Лейла вытащила с заднего сиденья ноутбук, положила его на капот.
– Да, он под номером десять. Следом за ним – Огнетушитель, или Артур Огнев, генеральный директор ООО «Лемур-Сервис». Не сомневаюсь, что он будет присутствовать на именинах любовницы Рамы. Там его можно и загасить. Качественно!
– Фотографии есть? – Кирилл потушил окурок, выбросил его на бетонный пол и взглянул на монитор ноутбука. – Короче, Рамиль с Огнетушителем – мои клиенты. Значит, работа на вечер имеется. Скучать не придётся.
– Надеюсь, презервативы не забыл прихватить?
– Ну, ты и овощ. Что ни говорили бы, всё одно сведёшь к одному, – Кирилл указал пальцем на мирно дремавшую на диванчике Ольгу. – Лучше скажи, что с этой мамашей делать будем.
– А больше мне ничего не хочешь сказать? Далась тебе эта мамаша, – с этими словами она подошла вплотную, и рука скользнула ему в пах. – Или ты получил такую разрядку с этой Мариночкой, что на меня теперь и смотреть не станешь?
– Нашла время! – вздохнул недовольно Кирилл и отстранился. – Или тебя удачная охота на Кубаря так возбудила? Куда эту дуру денем? Отвечай!
– Не мне тебя учить, – вынесла вердикт сообщница. – Бритвой по горлу, и – в колодец. Ты ведь смотрел классику. Корриду мы доведём до конца, это я тебе обещаю. При любом раскладе. Слишком долго к ней готовились. Тем более, шухер по малиннику после смерти Кубаря прошёл, даже не сомневайся.
– Ты серьёзно? – Кирилл почесал затылок. – Ну, про бритву и колодец. Жалко, мать все-таки. Ладно, эти воротилы, у которых зелень аж из задницы лезет. Их не жалко… А тут мать-одиночка.
– Боже, с каким мужиком я связалась! – Лейла посмотрела на часы, потом развернулась и направилась к выходу из гаража. – Уже почти семь вечера. У нас ещё столько дел. Не боись, я смотреть не буду. Пойду, погуляю на ветерке. А ты делай свое дело! И не трясись, как эпилептик.
Спящих женщин ему убивать ещё не приходилось. И вдруг поймал себя на том, что испытывает странное возбуждение от чувства власти над ней.
Ольга Рысс невинно посапывала на старом диванчике. Вот она, бери её голыми руками, сдави горло и… Ту самую, у которой не так давно украл сына. Будучи мёртвой, она точно не донесёт на них с Лейлой в полицию. Ни при каких обстоятельствах.
Вспомнилась Маринелла. Вчера вечером он носил её на руках. Сейчас перед ним лежала… подруга матери его сына. Если бы тогда, на Иссык-Куле, всё сложилось удачно, и у них с Маринеллой завязалась семья, – возможно, они ходили бы друг к другу в гости… По праздникам или просто так…
– Скоро ты там? Что телишься? – рванув дверь гаража на себя, Лейла бесцеремонно вторглась «на его территорию», в равномерное течение его мыслей, внеся туда сумятицу. И Кирилл сорвался с тормозов: выхватив из-за пояса «макарова», в долю секунды направил его на сообщницу, прошипев при этом:
– Шла бы ты куда подальше, а? Что ты орёшь, как свинья недорезанная?! Пошла вон!
Сообщница, казалось, на время окаменела, словно на неё снизошло божье проклятье за многочисленные грехи. И, признаться, в настоящий момент это бы весьма устроило Кирилла.
– Оп-па, мама-миа, ничего себе, прикиды. – не дрогнув, хладнокровно констатировала Лейла. – Ты соображаешь, на кого руку поднял, засранец? Если хочешь убить, стреляй сейчас. Я думаю, у тебя не хватит прухи, как не хватило задушить эту сучку. Кишка тонка, да? Короче, кончай её или за тебя это сделаю я.
– Да, у тебя, похоже, – он вновь ощутил, как и днём на даче, что не может нажать на курок, – ничего человеческого не осталось. Ты превратилась в машину для убийств. Робот-киллер!
– Зато у тебя этого самого больно много. Человеколюбия, да? На нас обоих хватит с гаком. Дерьмо ты собачье, вот ты кто!
Кирилл опустил пистолет, Лейла развернулась и неуверенно направилась к выходу.
– Иди, иди. Думаешь, не знаю, что в тебе клокочет и покоя не даёт? – крикнул ей вслед Кирилл.
– И чего же? – обернулась Лейла. Правая рука была сжата в кулак, но сообщник не мог этого видеть. – Просвети уж по старой дружбе свою недалёкую компаньонку.
– Понятно чего, ревность бабская в чистом виде. Обычная женская собственность. Всего лишь! Самки все одинаковы, в принципе…
Он уловил её быстрое движение, попытался увернуться, но не успел. Финка вонзилась в грудь чуть повыше левого соска. Кашляя кровью, Кирилл выстрелил в смутно маячивший силуэт сообщницы, потом опрокинулся прямо на спящую жертву. От удара у дивана сломались ножки. Мощный треск, казалось, пронесся эхом по гаражам.
– К сожалению, Кирича, на тебе нет этих дурацких серебристых колец, – усмехнулась его бывшая любовница. – И ты не смог раствориться, как тот, на крыше. Кстати, я до сих пор не знаю, что это было! А тебе просто не повезло, Кирича! Богу – богово, кесарю – кесарево!
Ощущая странную лёгкость в теле, она подбежала к «Кашкаю», хотела открыть, но рука схватила пустоту. Ещё попытка – и снова пустота. Вот же она, дверца… Почему у неё не получается? Лейла обернулась и наткнулась на взгляд. Свой собственный, только мёртвый. Не сразу поняла, что лежащая возле колеса девушка – это она и есть, с кровавой дыркой во лбу.