Вскоре солнце стало чертить в ясные дни чёткий полукруг в небе с запада на восток, свет чередовался с темнотой, а холод ночи – с изнуряющей теплотой полдня. Увлечённо наблюдая за сменой времени суток и парочкой, заглядывавшей в сарай чуть не каждый вечер, Марина едва не проскочила нужную ей дату.
Замена объекта
Бронислав рассматривал спящего «архивариуса» и не переставал удивляться: ничего особенного в нём не наблюдалось. Без чемоданчика пришелец производил впечатление канцелярского служащего средней руки, к тому же вызывающего жалость.
Решив его обыскать, как пленника, доктор не предполагал, что в первом же кармане «повезет». Флэшка с надписью «Жидель-1» быстро перекочевала во внутренний карман доктора.
Когда этот самый «служащий» начал вновь подавать признаки жизни, доктор не стал, как обычно, «углублять» наркоз, а наоборот, поспособствовал скорейшему приходу в сознание. Похлопал по щекам, и даже поправил очки.
– Что… что со мной такое вы сотворили?! – встревоженно поинтересовался проснувшийся «архивариус». – Куда дели мой рантепс… чемодан, то есть?
– Вот видишь, Васёк. Если не ошибаюсь, так звал тебя в своё время Жидель? Без чемодана ты такая же серость, как и все, пусть и с недюжинными амбициями.
– Да неужто? – «серость» кое-как поднялась на ноги, и принялась расхаживать по деревенской избе. – А себя вы классифицируете как минимум спасителем человечества? Я прав?
– Нет, ошибаетесь, мои амбиции скромнее: спасителем одного конкретного человека, – потупив взгляд, констатировал Бронислав. – Может, двух-трех, не более. Зачем нам чужие лавры?
– Подобная скромность, на мой взгляд, является одним из симптомов недальновидности… узости ума, короче.
– Кстати, – спохватился доктор. – Времени предаваться с вами словесной пикировке у нас нет. Думаю, нас ждёт Юрий Валентинович. Заждался совсем профессор!
– Кто? – насторожился «архивариус». – Этот маразматик? Вы ему хотите преподнести меня на блюдечке с голубой каёмочкой? Как жертву?
– А ты кто, победитель, что ли? Ты и есть жертва, лишённая всех своих преимуществ. Низвергнутый враг! Так что, в путь! Кстати, как тебе удалось открыть машину?
– Какую машину? – со злорадством в голосе поинтересовался пришелец. – Если вы имеете в виду ту кучу бито-гнутого железа, что навалена метрах в ста от вашей лачуги, то из неё выбрался бы даже ребёнок.
– Что?! – Бронислав почувствовал непреодолимое желание тотчас вдавить стекляшки очков оппонента ему в глазницы, чтобы тот больше никогда не смог так выпучивать свои полусгнившие глазные яблоки, неся подобную «ересь». – Ты отдаёшь себе отчёт.
– Ну, вы же отдавали, фактически украв у меня.
– Ты потенциальный убийца, которого надо судить! – бесцеремонно перебил его доктор. – Ты геморрой в заднице у времени, и тебя надо вырезать, и проводить гистологию! Не ровняй свои действия с моими… вернее, с нашими!
Пришелец попытался что-то возразить, но Бронислав схватил его за воротник, и придал мощное ускорение до двери, затем, поскольку «пациент» явно замешкался на пороге, пинком выбросил в сени, далее – аналогичным способом – во двор.
– Пшёл наружу, не смерди!
Увы, «архивариус» не врал: джип был изрядно покорёжен. Это был скорее не джип, а груда железа.
– Ну, ты гнида! Ну, ты цепень! – запыхтел невропатолог, будучи не в силах подобрать более «действенные» эпитеты. Удар с разворота получился достаточно эффектным: пришелец дважды кувыркнулся в грязи и распластался между деревьев. В мозгу доктора поплыли титры: «Если челюсть сломал, придется «скорую» вызывать. Самому шину не наложить».
Сообразив, что самостоятельно «архивариус» вряд ли сможет добраться до дома профессора, Бронислав по мобильнику вызвал такси и заплатил водителю так, что лишних вопросов тот задавать не стал.
Квартирный замок щёлкнул после третьего звонка. «Архивариус» сильно упирался, цеплялся за что только можно.
– Ну что, Васятка, вот и свиделись… – прогремело в той самой комнате. Жидель по-прежнему был невидим. – Честно признаться, фывапролд… у меня сомнение в твоей чистоплотности и искренности зарождается уже сегодня. А в людях я кое-что понимаю, уж поверь.
На пришельца было больно смотреть: он весь съёжился, опустил глаза, начал кашлять и сморкаться.
– Вижу, тебе нечего сказать в своё оправдание. Если бы не моя поездка, не жить мне на свете, это точно. Выходит, им обязан я своей жизнью. Чистая случайность меня спасла, йцукен. Как ни крути, обратно в будущее тебя отпускать никак нельзя.
– Учитель, я обещаю, что не вернусь, – заблеял «архивариус», упав на колени, – что не предприму ничего такого, что бы помешало вам.
– Прекрати, Васятка!!! Слава богу, у тебя хватает ума, чтобы понять: сопротивляться бесполезно. Ведь вас двое: один на стене замка в средневековье висит. Любуется жутковатыми чудовищами! Другой – здесь. Ты никуда не денешься. Он, в отличие от тебя, ещё не испорчен золотым тельцом. А ты – гнилой насквозь! Видно невооружённым глазом. Так что, единственный способ тебя не убивать – поменять вас местами, тебя – на стену, а его – вновь ко мне в ученики. И постараться изо всех сил воспитать достойного… преемника, а не убийцу навроде тебя, ячсми!
– Учитель, простите. Дайте ещё один шанс!
– У меня нет такой возможности. Где там гермошлем мой?
Бронислав понял, что обращаются к нему.
– Я схожу, только… Этот не убежит?
На него со всех сторон обрушился хохот:
– Не бойся за него. Сейчас он никуда не денется, поскольку знает, где я нахожусь, как могу его… разложить на атомы. Иди спокойно.
Бронислав принёс гермошлем, и через несколько минут в комнате вращал глазами насмерть испуганный Торичео.
– С возвращением! Всё завершилось благополучно!
– А где… у-у-учитель?
Бронислав подошёл к нему, обнял парня за плечи:
– Юрий Валентиныч скоро будет. Завершит свои дела в древнем замке и вернётся. Двойника своего ты больше никогда не увидишь, забудь про него. Можешь возвращаться в свою семью, к своей девушке.
– Мне кажется, – признался Торичео, – то, что было со мной до древнего замка – как не в этой жизни, я разучился… разговаривать за это время. Придётся заново постигать эту науку.
– Ничего, научишься, какие твои годы, – бормотал доктор, ощупывая вернувшегося из средних веков парня. – Надо же, замена объекта прошла успешно! Потрясающе!
В это время в прихожей послышались шаги, и вскоре в комнату вошёл совершенно незнакомый коренастый мужчина. Седеющие на висках волосы были аккуратно зачесаны назад, серые в морщинках глаза испытующе окинули доктора с ног до головы.
– Приветствую, – он крепко поздоровался с Брониславом и обнял удивлённого Торичео. – Ну что, караси, каково оно?
Надо признать, разговаривал незнакомец чистейшим голосом профессора.
– Признаться, я вас не совсем… узнаю, – потупился студент. – Вы помолодели.
– Я вас никогда живьём-то не видел, – Бронислав развёл руками, – так что, мне простительно.
– Не про тебя речь, опарыш! Хотя, здесь ты прав! – заливисто расхохотался Жидель. – Симпатичный Мизгирь из меня получился, а?
Смех профессора был настолько заразителен, что щёки обиженного поначалу доктора расплылись сами собой. Через минуту все трое хохотали так, что в стенку забарабанили соседи.
– Я подумал, что впереди ещё море работы, – признался Жидель после того, как смех немного утих. – И для этого мне потребуется масса сил. Стареть совершенно некогда, вот и решил сбросить пару десятков лет. Хотя, возможно, и меньше.
– Как вам это удалось? – поинтересовался доктор, протягивая Жиделю флэшку, не так давно извлеченную из кармана архивариуса.
– Спасибо, – профессор спрятал подарок доктора в карман. – А про омоложение после расскажу, сейчас не до этого…
Торичео с доктором уже вышли из квартиры, а профессор всё стоял в прихожей, теребя себя за нос:
– Альфа-контур забыл. Он мне может понадобиться.
– Тот самый? – уточнил Торичео, чем ввёл доктора в глубокое недоумение. – Уточните, какого радиуса действия?
Вместо ответа Бронислав из квартиры услышал удаляющиеся шаги профессора. Ученик как ни в чём не бывало прохаживался по лестничной площадке, не собираясь ничего объяснять недоуменно уставившемуся на него доктору.
– Что ещё за альфа-контур? – Бронислав развернул Торичео к себе. – Я думал, что все непонятки закончились вместе с «архивариусом», оказывается, нет! Тебе не кажется, что это немного. нечестно?
– Надо же нам было о чём-то беседовать с учителем в том замке, – бесхитростно сообщил парень. – Вы не помните, перед тем, как повиснуть на стене картинами, я подключал лазерный поляризатор к контуру или нет?
Слушай сюда, подруга!
Тот день начался, как и двадцать предшествующих, с вечера. Марина быстро направилась к минимаркету «Удача», около которого, собственно, всё и произошло. И вдруг она… чуть не столкнулась с заплаканной… Ольгой. Подруга, не видя ничего перед собой, быстро двигалась прямо на неё… Марина поняла, что увлеклась с торможением, нажатием клавиш заставила Ольгу двигаться назад.
Вот безутешная мать с кем-то разговаривает по телефону. Вот движется через проезжую часть, рискуя угодить под машину. Какая-то брюнетка забирает у неё телефон… Марина нажала на стоп-кадр, и попыталась рассмотреть брюнетку. Определённо, они где-то встречались.
Марину осенило: это её труп она видела в морге. Вместе с трупом Кирилла и Ольги! Ну надо же! Зачем она отдала свой сотовый Ольге?
Стоять посреди дороги в состоянии стоп-кадра Марине скоро надоело. Она включила полную скорость «перемотки», и увидела, как Ольга скрылась в минимаркете, а со стороны, откуда, собственно, Марина сюда и «приковыляла», задом прикатил серебристый «Гетц» со стариком за рулём и двумя спящими пареньками.
Вот он, похититель! Наверняка загримирован, в какой-то идиотской куртке. А на заднем сиденье – их с Ольгой мальчики. Она столько раз прокручивала эту ситуацию мысленно, репетировала свои действия, а теперь застыла в нерешительности.