– Не иначе, граф лично отправляется на Поднебесный! – воскликнул Грязнуля. – Мы обязаны его остановить!
– Конечно. Нужно немедленно ехать! – ответил Нюх.
Четверо ласок вышли из коттеджа, оставив Лилли в одиночестве.
«Я запечатал королевское письмо, – декламировал тот, словно находясь на сцене, – Крысенкранц и Гильденшвайн все еще живы!»
23
– Мэр послал меня последить за вашими действиями, шеф!
Констебль Бабабой, молодая дама-полицейский, обладавшая коварным нравом, широко улыбнулась Вруну.
Тому стоило огромных усилий сдержать гнев.
– Да неужели? – проскрежетал он.
– Да, послал. Он сказал, что вам нельзя доверять, так как вы всегда все только портите! Я намекнула мэру, что из меня получился бы гораздо лучший шеф полиции, чем вы, и он согласился со мной. Не удивлюсь, если в скором времени мне предложат заменить вас!
Врун усмехнулся:
– Прежде чем занять высшую офицерскую должность, заработайте сначала сержантские лычки! Кем вы возомнили себя, выскочка? Я могу арестовать вас за дерзость!
Пассажиры зашикали на Вруна.
– Да, могу!
– Нет, не можете! – дерзко ответила констебль. – Тогда я обращусь прямо к мэру и расскажу о вашей несправедливости! Толстопуз любит меня! А вот я, если бы захотела, то запросто могла бы упечь вас! Но я этого не сделаю, потому что…
– Почему же?
– Потому что хочу, чтобы вы сначала хорошенько пострадали под моей лапой! Я ведь могу быть очень суровой! Вы даже не будете знать, с какой стороны ждать удара!
Врун зашипел. Что происходит? В конце концов, он шеф полиции, а Бабабой – простой констебль, нижайший чин в полиции! Неужели он не обладает никакой властью? Он даже мэру подчиняется не всегда. Только своему народу и королеве! Нет, это уже слишком!
– Слушай меня, маленькая ведьма! Ты, конечно, хочешь сделать карьеру, более того, возможно, ты и добьешься этого, но пока что шеф полиции – я! Будешь пороть всякую чушь, прикажу тебе возвращаться домой.
Бабабой посмотрела ему в глаза и поняла: он не шутит. Этот горностай действительно шеф полиции. Ей не следовало забывать об этом!
– Ну ладно, ладно! – засмеялась она и легонько похлопала его перчаткой из мышиной кожи. – Я просто пошутила! – Она повернулась и в упор поглядела на Вруна. – Впредь обещаю быть умницей!
– Вот так-то лучше!
Бабабой прикусила губу, чтобы сгоряча не ответить очередной грубостью.
Наконец путешественники прибыли в Кранчен, и оба горностая направились в лучшую гостиницу: ведь все оплачивается казной! Они не потратят на это ни гроша из собственного кармана, а если за все платит государство, то почему не выбрать лучшую? Бабабой полностью согласилась с Вруном. По дороге они купили дорогой шоколад и по паре новых ботинок. Что за радость иметь командировочные и не потратить их в свое удовольствие?
– Когда выясним, куда подевались эти ласки, можем устроить экскурсию по городу, – предложила Бабабой.
– Неплохая идея, – одобрил Врун.
Они сняли в гостинице номера, навели справки и выяснили, что ласки вместе с двумя леммингами-артистами проживали здесь же. Удалось выяснить, где выступают эти двое, и вечером наша пара отправилась на концерт, который им определенно не понравился. Танцовщица была довольно неуклюжа, а певец слишком громкоголос. К тому же пел он на непонятном языке. По окончании концерта горностаи отправились за кулисы переговорить с леммингами.
– Эй, толстяк! – обратился к Бумбачу Врун. – Скажи, куда направились твои дружки-ласки с Поднебесного?
– А если не скажу? – спросил Бумбач, снимая с морды грим. – Да и вообще пошел ты к черту, горностай!
– Тогда мне придется поговорить о вас с вашим шефом полиции!
– Валяй! – клацнула зубами Флоретта. – Это мой старший брат!
– Кто?
– Шеф полиции Кранчена – мой старший брат, понятно? И в этой стране совсем другие законы. Вы не имеете права врываться к нам и командовать! Здесь вы – никто!
– Нет имеем права?! – рявкнула Бабабой. – Сейчас укушу тебя за нос, так увидишь!
– Тогда я повалю тебя и стану по тебе скакать! – пригрозил толстый Бумбач.
– Послушайте, давайте не будем ссориться! – произнесла через некоторое время Бабабой. – Мы не собираемся арестовывать ваших друзей. Нам просто нужно знать, куда они направились, чтобы доложить нашему начальству!
Флоретта пожала плечами:
– Они отправились вглубь страны. Никакого секрета в этом не было. Они ищут вампиров.
– А сюда они вернутся? – спросила Бабабой.
– Думаю, да, – ответила Флоретта.
– Шеф, это же здорово! Значит, нам не надо бросаться за ними в погоню! Пока можно расслабиться и ждать их возвращения!
– Отлично. Я не очень-то хотел пускаться на поиски этих дурацких ласок.
Горностаи распрощались с Бумбачом и Флореттой и отправились к реке. Они шли по берегу замерзшей реки, ведя неспешную беседу. Выяснилось, что у них много общего. Оба они терпеть не могут Толстопуза Недоума, но, разумеется, делают вид, будто нежно любят его. Оба обожают власть.
По набережной время от времени проезжали запоздалые экипажи. В одном из них Врун с Бабабой заметили худого горностая в широкополой шляпе и черном плаще, падающем с узких плеч. Они с любопытством наблюдали за ним, ведь в Кранчене горностаев не так уж много.
– Боже правый, он похож на саму смерть! – воскликнула Бабабой. – Посмотрите на него! Какие бесцветные глаза, какая противная губа над клыками! Глядите, он наклонился к извозчику… Господи, он его укусил! Он укусил в шею!
Похожий на призрака горностай действительно впился в горло извозчика, довольно тучного лемминга. Укусил в ответ на требование заплатить за проезд. Только лемминг протянул лапу за деньгами, как горностай мгновенно вцепился зубами в его горло и некоторое время не отпускал. Потом, когда челюсти разжались, лемминг, как пустой мешок, упал на мостовую.
Когда горностай поравнялся с ними, Врун преградил ему путь. Морду горностая скрывала широкополая шляпа, но когда он поднял взгляд, Врун невольно сделал шаг назад – столь ужасен был незнакомец.
– Прочь с дороги! – прошипел он.
Врун, к его чести, быстро пришел в себя.
– Кто вы? – воскликнул он.
– Горностаи! – разочарованно произнес незнакомец, словно только что увидел сородичей. – Ненавижу горностаев!
– Повторяю вопрос: кто вы?
– Мое имя ничего не скажет тебе. Я граф Рянстикот, из старинного аристократического рода, который переселился сюда, спасаясь от тирании идиотов вроде тебя. И если будешь преследовать меня, страшись моей тени, горностай! Она высушит твою душу и заморозит сердце. Не позволяй моей тени упасть на тебя!
– Но у вас ее нет, – выйдя вперед, запротестовала Бабабой. – Смотрите, шеф, у него действительно нет тени!
– И в самом деле! – воскликнул удивленный Врун.
– Господи, как же глупы эти звери, – пробормотал Рянстикот. – Силы небесные, пошлите мне достойного противника, а не этих безмозглых жалких идиотов!
С этими словами граф шмыгнул в боковую улочку. Врун хотел было побежать за ним, но увидел, как у графа внезапно выросли крылья, которые помогли ему взбежать по вертикальной стене на крышу высоченного дома. Добравшись до горгульи водостока, тот исчез в темноте.
– И никаких следов на снегу, – указала Бабабой. – А какое существо не оставляет следов?
– Не хочу и говорить, – ответил Врун.
Он посмотрел на лежавшего ничком извозчика. Мертвый? Но чуть позже, когда часы пробьют полночь, бедняга встанет и сам пойдет по улицам искать горло, в которое можно вонзить зубы. Вруна снова охватил страх. О чем думал мэр, посылая его в страну, где за каждым углом скрываются чудовища?
– Что будем делать? – спросила констебль Бабабой. – Надо бы сообщить в полицию.
– Нам лучше не вмешиваться в это дело, – ответил Врун, спешно увлекая Бабабой с места происшествия. – Местная полиция не знает о нашем присутствии здесь. А излишняя любознательность может привести в какую-нибудь средневековую тюрьму, где нас и забудут. Думаете, мэр Недоум потрудится нас из нее вытащить? Черта с два! Он назначит нового шефа полиции и вычеркнет из ее рядов одного констебля! Этим его вмешательство и ограничится. Лучше сделать вид, будто ничего не произошло. Мы вернемся в гостиницу, выпьем по чашечке какао и расскажем всем, как нам понравился вечерний город.
– На этот раз я с вами солидарна, – согласилась Бабабой. – Не могу забыть глаза этого графа! Вряд ли мне сегодня удастся заснуть!
Едва они сделали несколько шагов, как перед ними что-то упало сверху. На холодном вечернем ветру во все стороны полетели перья. Белый снег окрасился кровью. Это была птица с разорванным горлом. Посмотрев наверх, Врун понял: вампир облюбовал себе гнездо, чтобы отдохнуть. Там он восстановит силы, чтобы отправиться на поиск новых жертв.
Бабабой содрогнулась, обходя свежий труп.
– Мы ничего не видели, – сказала она. – Мы здесь не были.
В гостиницу пара вернулась без инцидентов. Врун, удалившись в свой номер, на всякий случай взял ручку и бумагу и написал завещание. Он положил его в конверт, на котором написал имя и адрес Сибил. Все свое имущество он завещал ей, своей принцессе, и написал, что любил ее всю жизнь и будет любить после смерти.
Хотя нет, минуточку! Она, пожалуй, решит, что он смертельно больной отправился за границу, чтобы она не видела его последних мучений. Нет, нельзя подвергать ее такой пытке. Какой же он глупец! Ведь его слова могут быть истолкованы превратно!
Он распечатал конверт и приписал: «P.S. Я не умер». Это по крайней мере предотвратит какое-либо непонимание.
Потом он подумал, как глупо звучит «не умер». Разумеется, не умер, иначе он бы не смог написать письмо, не так ли?
Он снова открыл конверт и добавил: «P.P.S. И даже не болен». Ну, вот так сойдет.
Хотя тоже нет. «Я не умер» и «даже не болен» звучит так, словно он имел желание умереть или заболеть. А ему не хотелось, чтобы у Сибил создалось впечатление, будто он замышлял самоубийство. Она может подумать, что он отправился за границу с целью закончить свою бесполезную жизнь. Но его жизнь вовсе не бесполезна! Иногда она бывает чертовски хороша!