Теперь вы сами видите, что творится. Ипотеки просто взрываются, а учетная ставка взлетела до небес. Многие пишут мне и благодарят за то, что я предупредил их пару-тройку лет назад. Я рад за них. Если вам действительно грозит потеря дома, то идите и договаривайтесь с банком. Я думаю, вам это удастся.
22. В.:Когда лучше всего — если, конечно, момент играет роль — покупать недвижимость?
Д.Т.: Прямо сейчас! Я не хочу покупать на раскаленном от спроса рынке. Я хочу войти в мертвый, дерьмовый рынок. Сейчас самое время думать о покупке. Я заработал кучу денег. Я хорошо знаю рынок недвижимости — и я жестко сконцентрирован. Это еще один важный момент: концентрация. Жесткая концентрация, в условиях хорошего рынка или плохого. Концентрация. Не считайте себя слишком крутым. Держите все в фокусе. Сейчас великолепный момент. Но вам нужно найти и отличное место. Вы можете быть гением, но если вы вошли в игру в районе, который в ближайшие тридцать лет не пойдет вверх, тогда вы просто теряете время. Я не понимаю, почему люди не махнут рукой на бесперспективные районы, не двинутся в хорошие районы — и не начнут покупать там. Очень интересный вопрос, верно? Сан-Франциско — перспективный регион. Начните искать вариант по сниженной цене там прямо сейчас.
23. В.:Я риелтор, работающий здесь, в южной Флориде. У меня большой список квартир и домов на продажу. Что мне говорить своим продавцам?
Д.Т.: Три года назад эти продавцы разговаривали с вами с позиции силы, и тогда вы спрашивали меня: «Что мне говорить покупателям?» Сейчас самое время покупать недвижимость и искать выгодный вариант. Я не имею в виду, что кто-то поставит цену миллион долларов, а вы скажете: «Беру!» Нет, вы предложите полмиллиона. Сейчас отличный момент для того, чтобы поторговаться.
Меня снедает чувство вины. Я выстроил проект в Вестчестере и продавал квартиры в среднем по два миллиона за каждую. Отличный проект, классная работа. Это было три года назад — на самом пике развития рынка.
Да, мне повезло. Я продал это жилье на взлете рыночной активности. Сейчас три единицы выставлены на продажу. Я предложил за них миллион двести. Хочу выкупить их обратно. Потом, пару лет спустя, продам с прибылью. Это игра. А потом человек умирает, и все забыли. Такой вот конец. Мы все играем в игры, но все равно я чувствую себя виноватым. Они покупали по два миллиона, а я предлагаю им миллион двести. Вряд ли мне удастся купить их за миллион двести, но уж за полтора миллиона я их куплю и сдам в аренду на два года. Сейчас самое время для такого рода сделок.
24. В.:Что больше вас заводит: охота за хорошей сделкой или окончательное подписание контракта?
Д.Т.: И охота, и обсуждение окончательных условий — по сути, одно и то же. Вопрос нужно ставить иначе: охота за сделкой или долгосрочное владение недвижимостью. Я обожаю охоту. Это всегда весело, это возбуждает — но все равно с этим надо что-то делать. Когда гонка окончена, надо возвращаться к своему бизнесу — и делать дело как следует. Многие из успешных «охотников» — слабые менеджеры. Это совершенно разные таланты. А хорошие менеджеры зачастую не самые хорошие «охотники». Редко можно найти человека, который совмещал бы в себе оба эти таланта.
25. В.:Мой хороший друг говорит: умные люди учатся на своих ошибках, самые умные — на чужих. Я здесь, чтобы учиться на ваших.
Д.Т.: Учиться можно и на тех, и на других. Вы будете совершать ошибки. Никто не обойдется без ошибок. Если я выбрал бы самых успешных людей в этой аудитории, они сказали бы вам, что в своей жизни наделали серьезных ошибок. Но самое главное — не дать ошибкам свалить вас. У меня есть друг, который в течение двадцати пяти лет добивался одного успеха за другим. Он купил небольшую компанию, потом еще одну, и еще, и еще. Всего он набрал 412 компаний. А потом рискнул всей этой группой в одной-единственной сделке, которая была крупнее, чем весь его набор. Проблема была в том, что сделка оказалась гнилой. Уоллстрит победил его — и весь его бизнес пошел ко дну.
Так что стоит учиться и на собственных ошибках, и на ошибках других. Каким бы гением вы ни были, ошибки будут. Я знаю буквально всех блистательных нью-йоркских хищников. Я знаю каждую акулу в Нью-Йорке. Это или друзья, или враги — но я знаю их всех. И для каждого из них я могу назвать ситуации, где они облажались. Надо учиться и на этом.
26. В.:Я совсем еще молодая женщина с предпринимательским складом ума. Какой совет вы мне дадите: сначала поступить в колледж или сразу заняться бизнесом в сфере недвижимости?
Д.Т.: Я сказал бы, что образование — мощный козырь. Вы можете пренебречь им, и я могу назвать множество людей, которые добились успеха без образования. Но когда у вас есть диплом университета, это как визитная карточка, где написано: «Этот человек уже кое-чего добился». Такая штука открывает для вас множество дверей.
27. В.:Когда вы были ребенком, какой самый лучший совет дали вам мама и папа?
Д.Т.: Их советы были очень разными, Моя мать была женой, прекрасной хозяйкой в доме. И она всегда говорила: «Будь счастлив!» Она хотела для меня счастья. Мой отец понимал меня лучше. Он говорил: «Я хочу, чтобы ты добился успеха». Он был очень целеустремленным человеком. Поэтому я такой чокнутый. Потому что отец постоянно подталкивал меня. Он был крепким и жестким орешком — но он был хорошим человеком, Он был добрым человеком, научившим меня всегда заниматься тем, к чему лежит душа. И теперь я счастлив. Так что в результате я сделал то, чего хотели и мама, и отец.
28. В.: Что видится вам решением энергетического кризиса?
Д.Т.: Мы могли бы использовать энергию Солнца или волн. Ветровая энергия меня не слишком привлекает, ее эффективность не очень высока. Сейчас я делаю большой проект в Джонс-Бич, штат Нью-Йорк. Так вот там они собираются поставить 400 ветряков — до самого горизонта. Я думаю, это ужасно. Существует столько разных видов энергии — мы могли бы стать энергонезависимой страной в очень короткое время. Мне жаль ранить ваши чувства, но если вы посмотрите на умные страны, в которых все идет как надо, то увидите, что они все чаще и чаще обращаются к ядерной энергии. Нет никаких причин покупать нефть по $70 или $80 за баррель. Есть масса способов решить эту проблему. Недвижимость — здорово, нефтяная промышленность — здорово, но энергетика и альтернативные формы энергии — это великолепный бизнес, в который стоит идти.
29. В.:Что вызвало ваше самое, большое раскаяние в бизнесе?
Д.Т.: Какие-то сделки вызывали у меня кое-какое сожаление, но раскаяния я не испытываю никогда. На собственных ошибках нужно учиться, потому что мы все их совершаем. Возьмите самых великих переговорщиков мира — и все они когда-нибудь прокалывались. В большинстве случаев они заключали выгодные сделки, по случались и провальные. А с такой сделкой главное, чтобы она вас не свалила с ног и не похоронила. Она не должна вас уничтожить. В этом вся суть. И у меня были проигрышные сделки, но я учился на них — и меня ни разу не удалось уложить на лопатки.
30. В.:Как вы считаете, людям стоит выплачивать свои ипотеки — или забирать оставшиеся деньги и вкладывать их во что-то другое?
Д.Т.: В хорошие времена я люблю брать ссуды под самую завязку. Это самое умное, что можно сделать в хорошие времена, — занимать, занимать и занимать. Потом приходят тяжелые времена — и раздавливают вас. Все зависит от того, какая у вас ипотека. С фиксированным процентом на тридцать лет, который вам по силам выплатить — или с «плавающим процентом». Я бы не стал закрывать тридцатилетнюю фиксированную ипотеку с хорошим процентом. Если у вас именно такие условия, продолжайте выплачивать. Но если вы попали под грузовик, потому что процент по вашей «плавающей ипотеке» взлетел до небес, старайтесь избавиться от нее к чертовой матери — и чем быстрее, тем лучше.
31. В.:Вы очень успешно запустили серии своих брендовых продуктов и изделий, таких, например, как линейка одежды Трампа. Что еще вы собираетесь придумать — и предполагаете ли выпустить «лучший кофе» Трампа?
Д.Т.: Мое главное занятие — недвижимость. Я люблю костюмы, люблю гал-ауки и рубашки, но моя главная деятельность — недвижимость. Сейчас я строю здания по всему миру. У нас 72 проекта. Я строю по всему миру — и это то, что я люблю больше всего. Брендинг в этом бизнесе тоже важен, потому что люди знают: если они покупают одно из моих зданий, то это будет классное здание. Качество для меня приоритет номер один. Пусть это не будет самое высокое здание в мире, но оно должно быть самым качественным. Я продаю дома, и людям даже не нужно их видеть, потому что они уверены в моем бренде. Так что бренд — это очень, очень важно.
32. В.: Я считаю вас великим строителем, я восхищаюсь вами, потому что в ваших зданиях всегда наличествует красота, особенно в Trump Tower. Мой вопрос вот в чем: как вам удается вести все проекты по графику, строя их в самых разных местах, да еще в таком количестве? И еще: как вы привлекаете хороших, приличных арендаторов и покупателей?
Д.Т.: До определенной степени мы все вынуждены быть жертвами рынка. Когда рынок на подъеме, хороших арендаторов найти гораздо легче.
Я всегда вижу одно и то же: если ты купил качественный участок в хорошем районе, построил здание и верно оценил аренду — съемщики находятся непременно. И все происходит как надо, все прекрасно. Такие вещи я всегда чувствую с самого начала. Trump Tower — хороший пример. С самого первого дня — со дня открытия в 1982 году — это здание пользовалось успехом. Это успешный проект, потому что он очень нравится людям.
33. В.:Какой компонент вашей личности создает столь яростное желание делать деньги?
Д.Т.: У меня нет яростного желания делать деньги. У меня есть страстное желание получать удовольствие от того, что я делаю. Я зарабатываю кучу денег потому, что я наслаждаюсь своей работой — и делаю ее как следует. А яростное желание делать деньги… Дело никогда не бывает в деньгах. Я люблю стоить, возводить здания. Я люблю недвижимость. Я люблю делать свое шоу «Кандидат». Я люблю делать вещи, которые делаю. И они приносят деньги, потому что я знаю свое дело.