— Посмотри вокруг, Цви. Мы в зоне боевых действий. Все эти люди — мертвы. Встретим ли мы гражданских или солдат Союза — они могут быть так же опасны, как легионеры. Молись, если хочешь, Богу, чтобы он охранял нас, но лично я уверен, что с этим ходячим танком у нас куда больше шансов, чем с обычной винтовкой.
Он снял винтовку с плеча и отдал дедушке.
— Держи. И не мешай мне работать.
— Между прочим, молитвы веками защищали наш народ куда лучше, чем оружие, — ответил дедушка, но всё же повесил винтовку на плечо.
Отец не отступал:
— Расскажи это евреям, убитым казаками, нацистами и иранцами.
— Ты ещё фараонов и римлян вспомни. Наши враги давно стали пылью, а мы по-прежнему здесь.
Отец посмотрел ему прямо в глаза.
— Не все из нас, — сказал он сквозь зубы. — Не Яков.
Дедушка выглядел так, точно ему дали пощёчину. Он отвернулся и уставился на свои ботинки. Отец бросил на него ещё один взгляд, а потом вернулся к работе над экзоскелетом.
***
Папе понадобилось больше часа, чтобы оживить экзоскелет. Он вошёл внутрь, и броня сомкнулась вокруг него. Попробовал пройтись. Экзоскелет двигался с удивительным для своих размеров проворством и почти не издавал звуков.
Увидев автоматон в движении, Ави снова залился слезами.
— Ты не должен бояться робота, — сказал дедушка. — Твой папа сделает так, чтобы он нас защищал.
Ави уставился на машину огромными, мокрыми от слёз глазами.
— Ты знаешь историю про голема? — спросил дедушка.
Ави покачал головой.
— Давным-давно нехорошие люди напали на посёлок вроде нашего. И тогда один мудрый раввин создал машину из глины. Выглядела она не так, как этот робот, но по сути была тем же самым — неодушевлённой вещью, созданной, чтобы защищать людей.
Внимательно слушая историю дедушки о том, как голем всех спас и разгромил врагов, Ави прекратил плакать, но страх его не исчез.
— Но папочка не раввин, — сказал Ави, когда дедушка закончил рассказ.
— Это ничего, — ответил дедушка. — Я знаю один секрет. Знаю, как ребе заставлял голема работать. Он написал на его лбу «Эмет», что переводится с иврита как «правда». Мы сделаем то же самое, и тогда ты перестанешь бояться, верно?
Ави кивнул. Оглядевшись, дедушка нашёл острый камень, поднял его и выжидающе посмотрел на папу.
Папа опустил экзоскелет на колени и склонил голову, приблизив её к Ави. Направляемый рукой деда, Ави нацарапал «Эмет» над забралом. Буквы были едва видны: острая грань камня смогла поцарапать только краску. Но этого было достаточно.
— Ну вот, — сказал дедушка. — Теперь это наш голем.
Ави улыбнулся.
Папа потратил ещё несколько минут, чтобы привыкнуть к костюму: в несколько прыжков обежал поляну; схватил ветку толщиной в мою руку — механические пальцы с лёгкостью раздавили дерево.
Папа улыбнулся.
— Думаю, я разобрался. Всё устроено очень интуитивно.
— Круто! — сказала я. — Вернёмся в хижину и вышвырнем оттуда этих гадов!
— Нет, — вмешалась мама. — Они всего лишь были напуганы — как и мы. Они могли бы поступить с нами куда хуже.
Мы продолжили наше путешествие, но теперь папа управлял экзоскелетом, и Ави широко улыбался, высоко сидя на металлическом плече.
***
Мы прошли уже больше половины пути к дому, когда услышали выстрелы.
Короткая очередь, потом — тишина. После бурного спора взрослые решили, что нам следует продолжать движение. Мы поднялись на ещё один холм. Отец, шедший впереди, внезапно остановился, приблизив гигантский металлический палец к лицу экзоскелета.
Внизу были легионеры, их было четверо и они держали под прицелом группу гражданских. Я узнала Марту — одну из девчонок, приглашённых на праздник, который должен был состояться в день вторжения. Были там и родители Марты, и ещё несколько жителей нашего посёлка.
Чуть в стороне лежала двоюродная сестра Марты. Она была мертва, под головой её растеклась лужа крови.
Легионер что-то кричал в лицо одному из пленников, но его слов мы расслышать не могли. Солдат многозначительно махнул пистолетом в сторону Марты и других детей.
Отец указал рукой назад, в направлении, откуда мы пришли.
— Уходим, — сказал он. — Быстро.
— Мы не можем просто уйти, пап, — прошептала я. — Их же убьют.
Я видела лицо отца сквозь прозрачную лицевую пластину экзоскелета. Он побледнел, зрачки его расширились, а лоб покрылся испариной. Никогда прежде я не видела его таким испуганным.
— Ты можешь помочь им, — сказал Ави. — Нужно защищать всех — как голем.
— Нет, — ответил отец, но вместо звука его голоса раздался только хрип.
— Нет, — повторил отец твёрдо. — Я не могу рисковать, спасая всех и каждого. Семья на первом месте.
Дедушка положил руку на моё плечо и легонько сжал.
— Давид прав. Он должен защищать вас. Я попробую отвлечь солдат. Ждите здесь и заберите остальных, если моя уловка сработает.
Прежде, чем кто-то успел возразить, дед поспешил вниз. Винтовка, болтаясь, била его по спине.
— Он сошёл с ума, — сказал отец. — Нужно уходить, пока нас не заметили.
Но мама уставилась на него тем самым испепеляющим взглядом, который обычно доставался нам с Ави, если мы плохо себя вели.
— Мы дождёмся, пока Цви сделает то, что задумал. Что бы он ни задумал, — сказала мама, и в её голосе прозвучала сталь.
Время текло мучительно медленно. Мы смотрели, как легионеры избивают наших соседей. Никого больше не застрелили — пока. Солдаты спрашивали о чём-то, но их пленники не знали ответа или не желали говорить.
Внезапно в противоположной стороне послышались звуки выстрелов. Пули ударяли в землю рядом с легионерами. Насколько я знаю, дедушка никогда прежде не стрелял. Но привлечь внимание солдат ему удалось. Они дружно прыгнули в кусты, затем трое из них осторожно двинулись в направлении, откуда раздались выстрелы. Четвёртый остался позади — прикрывать.
Дед выстрелил ещё раз и отступил за деревья. Трое легионеров шли следом. Через несколько минут все они скрылись в лесу.
Один из пленников решил подобраться к оставшемуся рядом с ними легионеру, пока тот напряжённо следил за лесом. Но солдат был настороже и обернулся раньше, чем смельчак успел сократить дистанцию. Солдат выстрелил, пуля попала в плечо пленнику, и тот закричал. Легионер шагнул к нему, прицеливаясь для добивающего выстрела.
— Стойте здесь, — рявкнул отец. Он рванул вперёд, и экзоскелет придал его движению нечеловеческую скорость.
Развернувшись в новой угрозе, легионер с ужасом смотрел на приближающуюся военную машину. Он выстрелил несколько раз, но пули не смогли пробить броню. Отец врезался в него на полной скорости, сминая с силой разогнавшегося автомобиля. Через мгновение от солдата осталось только месиво из крови и сломанных костей.
Поселенцы вскочили на ноги. Отец жестом указал им направление, и они побежали к нам, помогая раненному, а отец прикрывал тыл.
Если кто из солдат Олигархии и вернулся на звук выстрела, показаться они не решились.
Спасённые жители посёлка присоединились к нам на холме.
— А как же дедушка? — крикнула я.
Отец оглянулся на густой лес.
— Нет времени, — сказал он. — Они наверняка вызвали подкрепление. Нужно увести всех как можно дальше отсюда.
— Мы знаем дорогу в лагерь Союза, — сказал отец Марты. — Именно эту информацию ублюдки и пытались из нас вытрясти. Их спутники слежения не справились с защитой, которую настроили наши, так что им пришлось работать по-старинке.
Отец кивнул.
— Я никуда не пойду без дедушки! — крикнула я и стала колотить кулаками по металлу экзоскелета.
Мама оттащила меня от него и крепко обняла.
— Нужно идти, Ривка, — сказала она. — Цви рискнул жизнью, спасая этих людей. Нельзя, чтобы его усилия пропали даром.
Отец Марты повёл нас в глубину леса. Я плакала всю дорогу.
***
Мы жили в лагере Союза. Солдаты приходили и уходили — продолжалась партизанская война против захватчиков. Гражданские делали всё возможное, чтобы быть полезными.
Через неделю меня навестил майор Лау, комендант партизанского лагеря. Раньше он жил в четырёх домах от нас.
Он вошёл в палатку, которую выделили нашей семье, и присел на край койки.
— Привет, малышка, — сказал он. — Можем поговорить?
Я кивнула. Отца не было — он помогал ремонтировать лагерную электронику. Мама присматривала за младшими детьми.
— Слышал, ты по-прежнему не разговариваешь со своим стариком, — сказал Лау.
— Он трус, — ответила я. — Из-за него пропал дедушка. Он там совсем один в лесу, потому что папа испугался солдат — даже одетый в броню!
Лау вздохнул.
— В том числе и об этом я хотел с тобой поговорить. Одна из наших поисковых партий нашла тело Цви. Я подумал, тебе лучше узнать об этом от меня.
Я сжала кулаки, стараясь не плакать, но слёзы всё равно потекли по щекам.
— Он был немолод, и против него было трое профессиональных солдат, — сказал Лау. — Ты большая девочка и наверняка сразу поняла, как сильно он рисковал. Но если бы не он, Марта и её родные скорее всего были бы мертвы, а ваша семья не нашла бы дорогу в лагерь. И кто знает, с чем вам пришлось бы столкнуться.
— Это нечестно. Все благодарят отца за спасение этих людей. Но их спас дедушка! Папа просто стоял там и до последней секунды боялся сдвинуться с места.
Майор Лау подвинулся ближе и осторожно положил руку мне на плечо.
— Это вторая вещь, о которой я хотел поговорить. Все здесь помогают военным — кто как может. Твой отец добыл экзоскелет и помогает его обслуживать, твоя мама помогает готовить еду и поддерживать порядок в лагере. Все чем-то жертвуют ради общего блага… Могу ли я рассчитывать и на твою помощь тоже?
Я посмотрела на Лау, едва видя его лицо сквозь слёзы.
— Что я должна сделать?
— Союзные войска высадились на Семёрку сегодня утром. Они надерут задницы легионерам, и очень скоро мы все сможем разъехаться по домам. Я официально объявлю об этом вечером.