Именно этот человек, дрыхнувший на кровати, мне был нужен. Поморщившись от мощных винных паров, скопившихся в этой клетке, я рывком открыл оконные ставни, и солнечный свет мгновенно залил комнату. Свежий воздух хлынул живительным потоком, сразу стало легче дышать.
Подошел к холстам и внимательно рассмотрел, что на них нарисовано. В основном, Бриар тяготел к маринистике и батальным сценам, но встречались и симпатичные пейзажи с видами на поселения, порты. Даже два портрета каких-то типов в пиратских косынках и с массивными серьгами в ушах.
— Нравится? — хрипло спросили за моей спиной. — Могу нарисовать ваш портрет всего за пару золотых. Принимаю как империалы, так и королевские риалы. Мне без разницы.
— Два золотых — это дорогое удовольствие, — я повернулся и внимательно разглядел художника.
Бриару, судя по его землистому и морщинистому лицу, было далеко за сорок. Худощавый, с длинными волосами, неровно обрезанными на кончиках и неаккуратно падающими на плечи, какими-то безжизненными глазами и тонкими, нервными пальцами, он создавал впечатление человека, давно махнувшего на свою никчемную жизнь.
— Поверьте, приятный незнакомец, я умею рисовать качественные вещи, за которые два золотых — малая плата, — ответил Бриар и прокашлялся. Глаза его вдруг налились теплом. Ну, конечно, увидел бутылку в моих руках. — Вы это мне принесли?
— Сугубо в медицинских целях, — я щелкнул ногтем по стеклу. — К вам есть разговор.
— А я вас знаю! — вскочил на ноги художник. В одних коротких подштанниках и мятой грязной рубашке он и вовсе олицетворял свое полное подчинение жизненным обстоятельствам. — Точно! Вы тот великолепный боец, победивший на ристалище! Где же она?
Он нырнул куда-то за кровать, стал копаться, что-то бормоча про себя. Наконец, выпрямился, держа в руках небольшой холст в деревянной рамке. Прошлепал босыми ногами по полу, и с торжественным видом положил картину на стол. Я хмыкнул. На ней был изображен мой поединок с Муреной. Надо сказать, мастерски изображен, чуть ли не фотографически. Движение рук, изгибы тела, игра света и тени, наши напряженные лица… Казалось, еще чуть-чуть, и мы снова задвигаемся в ритме жестокого боя.
— Я был там, — пояснил Бриар, любуясь не своей картиной, а моей ошеломленной физиономией. — Впечатлился настолько, что сразу, как пришел в свою комнату, закрылся на несколько дней, пока не нарисовал. Память у меня очень, знаете ли, хорошая.
— Да, это великолепная картина, — признался я.
— А кто вы? Обычно мою технику обзывают мазней, кроме татуировок, — хихикнул художник. — Вы же показали себя неплохим ценителем прекрасного. Простолюдину неподвластно понять, в чем ценность написания на холсте картин.
— Зря вы так думаете, — я налил в кружку со старыми потеками вина аксумского пойла. — Пейте. Вас всего трясет.
— Всего несколько глотков — и я обретаю целостность восприятия мира, — пробурчал Бриар, махом высосав живительную для своего организма влагу. — Ага! Прекрасно! Так вы покупаете этот шедевр?
— У меня нет таких денег, — пришлось состроить грустную улыбку. — Увы, счастье отвернулось, пришлось сойти на берег в результате разногласий с командором. В кармане одни медяки.
— Жаль, — нисколько не расстроился Бриар, оживая на глазах. — Я могу отдать вам ее в счет будущей оплаты. Или по частям. Скажем, десять долей. Первая выплата сейчас.
Я рассмеялся. Не откажешь этому человеку в предприимчивости.
— Хочу предложить кое-что другое, — подумав, налил еще половину кружки, которая тут же опустела. Бриар вернулся на кровать и приготовился слушать. — мне нужен штандарт на бриг «Тира».
— Но ведь там прекрасный флаг! — воскликнул художник. — Я же душу продал дьяволу за то, чтобы изобразить прекраснейшую девушку, жемчужину на этом чертовом архипелаге! Зачем менять?
— Согласен, девушка прописана изумительно, — кивнул я. — Но мне нужен новый ее портрет, без этого пиратского антуража.
— Вы не корсар, сударь. Вы — беглый аристократ, волею судьбы попавший на Керми, — выставил на меня палец Бриар. — Ваша речь выдает с головой… А зачем вам новый флаг? Это как-то связано с переворотом на Рачьем? Да, я уже знаю, что произошло. Вы убили Лихого Плясуна, об этом с самого утра гудит остров. Тс-сс!
Бриар вскочил, бросился к двери, выглянул наружу и только потом закрыл ее на крючок.
— Скажу откровенно: давно ждал, когда этого одиозного фраймана отправят в преисподнюю на встречу с Кракеном. И ведь умный и опасный человек! Уф… Господин Игнат, я рад такому исходу. Посему забирайте картину. Пусть она станет моим подарком.
— Как быть насчет флага?
— Каковы ваши пожелания?
— Черно-золотое поле штандарта без пиратской атрибутики, — сказал я. — Фигура девушки во весь рост. Конечно же, это должна быть леди Тира. И девиз ее Семьи.
— Не стоит, — вдруг воспротивился Бриар. — Черно-золотой фон — это хорошо. Я знаю, что это цвета рода Толессо. Лучше я вставлю элементы их герба. Там должна быть пчела и меч, перевитый кустом розы. «Жалить как пчела, стремительно и беспощадно, подобно клинку». Не уверен в точном переводе девиза. Как вам девушка, охватывающую рукоять меча, навершие которого будет в виде пчелы? Кто знает глубинный смысл этих символов, разберется. Только у меня одна просьба…
— Говорите, — благосклонно кивнул я. Мне понравилась идея нового штандарта.
— Когда будете убегать с архипелага — возьмите меня с собой, — ошарашил художник. — Я сразу понял, для чего вам смена штандарта. Вы надеетесь добраться до берегов Дарсии, и представляете, какие опасности будут поджидать на всем пути. Бриг Лихого Плясуна хорошо знают военные моряки королевства. А вы в любом случае наткнетесь на патруль. Там никто не будет разбираться, кто находится на борту. Флаг в какой-то мере поможет. Надеюсь, что так и будет. А я, буде такая необходимость, замолвлю за вас словечко. Убеждение — мой второй хлеб.
— Хорошо, — я выяснил все, что мне нужно, и собрался уходить. — Надеюсь на ваш опыт. Сколько времени потребуется на работу?
— Думаю, дней десять или чуть больше, — на мгновение задумался Бриар, но ответил уверенно. — Но мне нужны деньги на ткань. Увы, с моими доходами это очень трудно. Хорошую ткань продают на Мофорте, придется наведаться туда.
Я вернулся к столу и выложил на него три золотых риала.
— Вам хватит этого?
— Да, вполне, — художник не сдвинулся с места; ему больше был приятен процесс наполнения кружки ромом. — И на дорогу хватит. Завтра на Мофорт уходит купеческий бот, пойду на нем.
— Постарайтесь там не задерживаться, — попросил я. Мне очень не хотелось, чтобы Бриар оказался на острове Старцев во время атаки штурмовиков. Черт его знает, вдруг пропьет последние монеты и зависнет там. Не хватало, чтобы попал под горячую руку моих бойцов.
— Я понял! — выставил вперед ладони художник и с таинственным видом подмигнул мне. — Я все понял, господин Игнат! Два-три дня на покупку необходимых вещей, и сразу же приступаю к работе!
Попрощавшись с Бриаром, я покинул «Хромую русалку». Сегодня должны были хоронить Плясуна. Присутствовать на этом мероприятии меня отговорил Эскобето. Да мне не очень-то и хотелось дразнить гусей, то бишь часть пиратов его флотилии. Подозреваю, это экипажи Линди Малыша, Прохвоста, Плешивого начнут мутить воду и всячески подстрекать своих людей к бунту. Завтра вместе с подшкипером Паскалем, Эктором и Хорсли начну переговоры. Хвала всем морским богам, что здесь важную роль играет право сильного. Если экипажи кораблей еще могут сместить своего шкипера, то стать командором можно только в двух случаях.
Допустим, ты считаешь, что фрайман недостоин командовать флотилией, и у тебя есть веская причина сместить его, то выходи на поединок и доказывай свою правоту.
Или же все экипажи взбунтуются и потребуют смещения командора. Но такого на памяти старожилов архипелага еще не было. Да, амбициозным храбрецам удавалось побеждать, и тогда они возглавляли флот, и даже доживали до старости. Но не все. Фрайманы сами нередко гибли в рейдах.
Тира вместе со своим непутным братцем-мичманом находится в форте, руководит слугами. Предстоит поминальный обед с командорами и шкиперами флотилии. Именно на нем предстоит окончательно решить, кто пойдет на охоту за «золотым караваном». Если большинство одобрит план, то я, как только дождусь Призрака с планом острова Мофорт, начну готовить его захват.
Прямо от «Хитрой русалки» потопал в поселок. Нужно было найти главного квартирмейстера, который обеспечивал снабжение флотилии продуктами, водой, порохом и оружием. Мой путь лежал в сторону лабазов и складов, вытянувшихся вдоль берега. Поинтересовался у какого-то бедолаги в рваной робе, где найти Крота (так звали нужного мне человека). Работник махнул рукой в сторону полуразвалившейся лачуги, примостившейся за линией деревянных и каменных строений под тенью нескольких огромных деревьев.
Крот, к моему облегчению, находился на месте; небрежно закинув ноги в начищенных сапогах на хлипкий стол, он лениво попивал из бутылки любимое пойло местных пиратов — аксумский ром. На столе лежала стопка больших учетных тетрадей, но как я понял, квартирмейстер не хотел работать, пребывая в меланхоличном состоянии.
— Скучаешь? — уточнил я. А то мало ли, что в душе человека. Может, он так медитирует.
— Заявился, господин командор, — язвительно произнес Крот. Кажется, я вовремя. Еще не пьян. — С проверкой! Сразу говорю: у меня с цифрами порядок! Экипажи обеспечены полностью для охотничьих рейдов.
Я молча взял верхнюю тетрадь и полистал ее, сосредоточившись на последних страницах. Почерк Крота, на удивление, был каллиграфическим. Ровные колонки цифр, дебет и кредит, в конце каждой страницы приписки: что, кому и куда.
— Вижу, работаешь в поте лица, — усмехнулся я. — Не устал?
— Скучно, — квартирмейстер все же убрал ноги со стола. — Вот был сильный и жестокий человек, державший в кулаке всю эту братию. А теперь? Зачем понадобилось убивать Плясуна? Одержимость властью? Или самолюбование своими возможностями? Лично я бы не полез в эту клоаку ни за какие деньги. Пусть другие дерьмо глотают полными ложками. Оно тебе надо, Игнат?