— Сейчас! — Крикнул я, — отходим!
Мы с Мишей почти разом кинулись бежать.
— Здесь! Сюда! — Заорал нам Стас, из-за угла, когда мы с Мишей чуть было не пробежали заворот на тропу. — Сюда и вверх!
Все вчетвером мы стали пробираться по крутой тропе. Уткин с трудом, словно вол, запряженный в плуг, тащил на себе стонущего Стаса. Мы, как могли подталкивали Уткина. Я снял с обоих вещмешки и Стасов подсумок с фонарем. Всю эту поклажу мы с Мишей разделили между собой.
— Мишка! Давай к старому дому! Там выйдем на связь и займем оборону!
— Там мост смыло, забыл⁈ — Крикнул Мишка.
— Давай к старому дому! А так, догонят! — Настоял Стас.
Мы повернули, и тропа стала более пологой. После пошли по вершине скал, прячась за кустами арчи и шиповника. Снизу все еще звучала душманская речь. Их крики все усиливались. Духи не прекращали погони.
Минут через пять мы набрели на узкое ущелье. По другую его сторону увидел я приземистый и покосившийся турлучный домик с остатками крыши. В темноте он походил на ведьмину избу из сказок.
— И что теперь? — Спросил, переводя дыхание, Миха и уставился на переправу.
А переправа представляла собой единственное бревно над пропастью, оставшееся от моста.
Внезапно крики за спиной стали громче. Я обернулся.
— Сука… — Процедил Миша, — видать, заметили, куда мы ушли. Преследуют.
Стас затрясся, глянул на меня блестящими глазами. Его губы дрожали.
— Зря гранаты потратили, — прошептал он, — эти суки мертвым головы не режут.
На то, чтобы сориентироваться в ситуации, у меня ушло несколько мгновений. Я тут же снял автомат и подсумок с оставшимися магазинами. Сунул все Васе.
— Саша, ты чего? — Расширил тот глаза.
— Переходите на ту сторону, — сказал я, скидывая свой вещмешок, — Стас, сможешь перелезть?
Стас, присевший под сухоньким деревцем, скривился, ощупал раненую ногу.
— Если только на карачках, — процедил он.
— Ракетницу, — я протянул Мише руку.
— А зачем? — Удивился тот, — ты чего задумал, Селихов?
— Давай сюда. Я отвлеку духов. Вы переправляйтесь. Займите оборону и попытайтесь вызвать заставу. С двумя автоматами у вас будет больше шансов.
— Селихов, окстись, — изумился Миха, прижав ракетницу к груди, — ты чего⁈
— Ракетницу, — повторил я.
Стасик глянул на меня, и мы встретились взглядами.
— Делай, как он говорит, — сказал Стас, распознав мою решимость.
— Стас, ну а ты-то куда⁈
— Тебе приказывает старший наряда! Делай, как он говорит!
Миха нерешительно отдал мне ракетницу и подсумок с зарядами к ней.
— А теперь переправляйтесь, — сказал я, — только живее.
— Саша, я с тобой, — запротестовал Уткин, — я с тобой пойду! Мы ж договорились держаться друг друга!
— С двумя стрелками у вас больше шансов, — повторил я.
— Ты там помрешь! — Возразил Васька.
— Если вместе пойдем — помрем. А один я вернусь через десять минут.
— Ты помрешь, Саша, — покачал головой Васька, — в первый же день на заставе помрешь…
— Не помру. Обещаю, — сказал я и пошел ниже по склону.
— Ушли, грязные собаки, — выругался Аббас Захид-Хан, молодой сын Юсуфзы. — Поджали хвосты и трусливо убежали.
— Воины прочесывают гору, господин, — терпеливо сказал Шафик Яр, командир отряда, перешедшего Пяндж в этом месте. — Шурави не скроются от нас. Их мало. Они не успеют уйти далеко.
Пяндж медленно шумел у каменистого берега. Несколько тел убитых моджахеддин лежало среди камней.
«Ну что ж, — подумал Шафик Яр, — они теперь по правую руку от бога».
— Ты не понимаешь, о чем я говорю, Шафик? — Разозлился молодой Аббас Захид-Хан и стянул с плеча автомат, — Грязные собаки ушли от меня! А отец считает меня слабаком! Что я не способен командовать воинами! Я должен убить шурави и доказать ему, что это не так!
— Захид-Хан Юсуфза так не считает, господин, — пригладив короткую бороду, сказал Шафик Яр.
— Да? Тогда что ты тут делаешь⁈ Почему он приказал тебе командовать наступлением⁈
Шафик Яр промолчал.
— Молчишь? Не знаешь, что сказать? — Нахально уставился на него молодой, едва достигший совершеннолетия Аббас Захид-Хан, — потому что ты понимаешь, что я прав! Если в этом бою я не убью ни одного шурави, позор будет на мою голову!
— Когда мы схватим их, одного оставим живым для вас, — смиренно проговорил Шафик Яр.
Внезапно над их головами взвилась сигнальная ракета. Красным огнем она полетела к бурым небесам и медленно, разбрызгивая искры, стала опускаться.
Аббас Захид-Хан поднял взгляд. То же сделал и Шафик Яр.
— Шурави подают сигнал на свою заставу, — задумчиво проговорил Шафик Яр. — А мы ищем их совсем в другой стороне. Оставайтесь у плотов. Я прикажу людям пойти на ракету.
— Нет, — Шафик, — Аббас медленно достал наган, направил на Шафик Яра, — здесь, по эту сторону Пянджа, теперь командовать буду я. И мы сделаем так, как угодно мне.
Шариф Яр нахмурился.
— Это неуважение, господин.
— То, что ты находишься здесь — вот неуважение. — С этого момента все будет так, как я скажу. Шурави слабы и хрупки. Они не знают гор. Они боятся честного боя. Я докажу их слабость. Я иду за ними сам.
Я пробежал несколько сотен метров вдоль ущелья. Когда оглянулся и услышал, что духи подошли слишком быстро к старому дому, дал выстрел из ракетницы. Заряд красной звездой ушел ввысь. Тут же раздались возбужденные выкрики душманов.
— Сработало, — прошептал я и оглянулся, ища, где бы укрыться.
Из оружия у меня с собой был штык нож на поясе, да ракетница. С этим много не навоюешь. Надо убедиться, что духи пошли за мной и спрятаться получше. Да так, чтобы не нашли.
Я быстро осмотрел окрестности. Гора в этом месте оказалось слишком голой. В кустах можжевельника не спрятаться даже в темноте. Я буду слишком заметен. Маленькое кривое деревце и вовсе не воспринималось укрытием.
Тем не менее голоса моджахедов звучали все громче. Несомненно, они пошли за мной. План был прост: найти место повыше от ребят и дать сигнал ракетой. Я понимал, что с заставы его не увидят. Вершины Бидо скроют такой сигнал. Но это даст шанс Мише сообщить о нарушителях на заставу. А потом наряд сможет тихо уйти.
Духи же подумают, что наряд специально забрался повыше, чтобы дать сигнал на заставу. Тогда они точно пойдут за мной.
Если план выгорит, и Миша сможет связаться с Шамабадом, вертушка прибудет через час и разгонит всех этих духов на фиг. Потом добьем их на нашей территории.
Все эти мысли пробежали в голове за несколько мгновений. А потом я понял, что голоса стихли. Духи пошли тихо и скрытно, считая, что наряд где-то здесь. Возможно, они даже засекли меня. Но шанс скрыться оставался.
Я подошел к узенькому ущелью. На дне его шумел бурный ручеек, впадавший в Пяндж. Решившись, я обернулся, глянуть, близко ли душманы, а потом просто полез вниз, стал спускаться по скальным выступам ущелья.
Глава 21
Я нащупал ногой скалистую ступень, медленно опустил на нее вторую. Ступень оказалась узкой, но достаточно крепкой, чтобы удержать мой вес. Тогда я, без сомнения притаился у скалы, на этой самой ступени.
Только чтобы стоять на ней, мне пришлось прижаться к скалам чуть не щекой. Перебросив подсумок с ракетницей за спину, чтобы не мешался, я припал к холодным камням грудью. Рукоять и ножны штык-ножа на поясе неприятно шаркали о каменную стену скалы.
Снизу шумел ручей. Его потоки плескались в узком русле, и их шум не позволял мне услышать, что же творится наверху. Оставалось только ждать.
К счастью или сожалению, ждать пришлось недолго. Уже минут через пять я почувствовал, как кто-то крадется наверху. Я медленно поднял взгляд. Краем глаза увидел на фоне черного неба духа, осматривавшего окрестности.
Я был уверен, что он пришел не один. Тихие, словно призраки, духи умели ходить по горам незаметно. Их кожаные сандалии ступали мягко, совсем неслышимо, не то что наши тяжелые кирзачи.
Я медленно отклонился от скалы, чтобы немного лучше рассмотреть врага. Правда, в какой-то момент чуть не опрокинулся, но вовремя вцепился в какой-то корень. Удержал равновесие и замер без движения.
Слез я не очень низко. Едва ли полтора метра отделяли меня от духов, рыщущих на вершине ущельица.
Глянув наверх, я увидел его. Мужчина носил тюрбан и обмотал лицо платком. В руках он сжимал автомат Калашникова. В следующий момент рядом с ним появился еще один. Оба стали тихо переговариваться. До меня долетали лишь отголоски их слов на почти незнакомом мне афганском языке.
За время службы в Афгане, в моей прошлой жизни, я выучил маленький набор местных словечек. Это помогало худо-бедно общаться с местными. Но беглая речь духов и шум ручья не оставляли ни шанса на то, чтобы расслышать хоть что-нибудь дельное.
Когда один из них вдруг глянул вниз, я тут же прижался к скале так, что острый камень неприятно уперся в щеку. Духи заговорили как-то возбужденнее.
К двум голосам присоединились новые. Совершенно очевидно, что сверху было не два и не три душмана. Скорее всего, не меньше десятка врагов искало меня там.
Внезапно я услышал, как что-то хлопает сверху. Медленно поднял голову и увидел палку, шарящую в темноте.
«Сука, — пронеслось у меня в голове, — что-то заподозрили.»
Палка хлопнула по скале где-то сверху, и вниз полетели мелкие камешки. Я почувствовал, как струйка песка осыпалась мне за шиворот.
Палка захлопала ниже. Мне даже пришлось убрать голову подальше, чтобы под нее не попасться. И вовремя, потому что сухая палка глухо ударила прямо в камень перед моим лицом.
Я затаил дыхание. Старался даже не выпускать воздух из легких. Какой-то древний несознательный инстинкт будто бы говори:
«Вздохнешь, и тебя поймают».
Я не вздохнул. Палка медленно уползла куда-то вверх. Снова зазвучала приглушенная незнакомая речь.