Немного позади оставшегося без командира взвода на левом фланге лежал обер-ефрейтор Кулот со своим расчетом легкого миномета. Своим точным и эффективным огнем он поддерживал продвижение взвода к русским позициям. Он слышал, что вблизи тяжело ранен командир роты и понимал, что нужно выбираться из этой смертельной зоны. Лейтенант откажется, он не готов рискнуть своей жизнью для такой игры. Тут появляется посыльный из батальона, кричит: «Приказ от господина майора!», и падает, сраженный в голову.
Кулот сам направляется на батальонный КП, где принимает приказ, который не успел передать убитый посыльный. Тяжелораненый командир роты, который все еще пытается отдавать команды из своей крошечной лунки, отправляет Кулота снова налево, пытаясь спасти его от судьбы посыльного. Оказавшись у своего миномета, Кулот видит, что командир расчета потерян. Остались только подносчики мин. Самих мин тоже осталось мало, а каждая из них в такой фазе боя имеет особенное значение. Несмотря на тщательное прицеливание, вскоре в ствол опускается последняя мина»97.
Дальше в приказе о награждении Кулота описывается, как в 18:15, дождавшись огневой поддержки артиллерии, он собрал семь человек – все что осталось от двух отделений – и приблизившись перебежками к советским окопам, забросал гранатами пулеметные гнезда. Дело дошло до рукопашной, в ходе которой к немцам подтянулись залегшие было роты, и высота была захвачена. Кулот удостоился Рыцарского креста и получил повышение по службе.
Герасименко выдвинул навстречу наступающим немцам 152-ю осбр. Она прибыла в Тинаки 26 августа, а к 1 сентября уже находилась у Красного Худука98. Впереди шел 3‑й батальон. 1 сентября от колодца Давсна на запад вышла стрелковая рота 3‑го батальона 152‑й осбр. Ее сопровождали три танка. К 14:00 здесь был уже весь 3‑й батальон 152‑й осбр99.
Вот что можно почерпнуть из боевого донесения Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку Верховного Главнокомандующего об обстановке в полосе обороны фронта: «107‑й гвардейский стрелковый полк, после 6 часового боя с 60‑м механизированным полком немцев при поддержке 20 танков и двух дивизионов артиллерии, вышел из боя и к 9 часам 31 августа сосредоточился в районе Давсна, Красный Худук, в 20 км восточнее».
Давсна и Красный Худук представляли собой пару колодцев, при которых уместились кошары. Чуть дальше на восток начинался противотанковый ров Астраханского оборонительного обвода. На выручку измотанным недельными боями гвардейцам 107‑го гвсп спешили подкрепления – 152‑я отдельная сбр полковника В.И. Рогаткина, 556‑й отдельный тбат майора К.Н. Карпова, десант 103‑го гвсп на трех Т-34, и усиленная рота 105‑го гвсп. Командарм В.Ф. Герасименко доложил в ходе телефонного разговора полковнику Кузнецову из Ставки ВГК: «Все, что нашли в округе, все брошено для того, чтобы сдержать наступление противника».
Неприятности немцам добавили Ил-2 из состава 289‑й ШАД. 30 августа они проводили штурмовку с 16:30 до 17:25, а 31 августа с 08:40 до 09:47 силами, соответственно, 11 и 16 самолетов. Атаке подверглись Яшкуль, Утта, Сянцик и Хулхута. По отчетам наших летчиков, они уничтожили танк, 7 бензовозов, 4 орудия, до 200 солдат и офицеров.
На путь от Элисты у Хенрици ушло четыре дня, хотя командир 16‑й мд предполагал, что управится с Астраханью за полутора суток. До сих пор ветераны 34‑й гвсд вспоминают немецкие листовки явно непродуманного содержания: «Сталинград возьмем бомбежкой, в Астрахань войдем с гармошкой».
Началась борьба за источники воды. Отряд упомянутого выше обер-ефрейтора Йозефа Кулота, отличившегося в боях за Хулхуту, смог захватить один колодец, названный его именем. Кулот служил в 3‑й роте 1‑го батальона 60‑го мп, то есть под начальством капитана Торлея. Вообще немцы, не привычные к запоминанию калмыцких названий, активно создавали собственную топонимику. Хулхуту, например, они переименовали в Калькутту. Особенно им нравилась аналогия с Северной Африкой. При взятии поселка Яшкуль немцы дали многим улицам названия пунктов, находящихся в Северной Африке, таких как: Роммельвег (Дорога Роммеля); Триполиштрассе, Бенгазиштрассе, Тобрукштрассе. 60‑й мп начал активно окапываться, опираясь на ряд высоких холмов. Были созданы так называемые линии Калькутта (Хулхута) и линия Тобрук (Яшкуль).
Первые несколько дней после взятия Хулхуты были относительно спокойными. Советские и немецкие солдаты окапывались в 800 метрах друг от друга, а артиллерия сторон активно тревожила вражеские тылы.
Командир 1‑й роты 60‑го моторизованного полка обер-лейтенант Бургардт описывал: «Шоссе проходило в основном по, направленной с запада на восток, низине и было заминировано со стороны противника. Размещенные на дюнах по сторонам от шоссе роты могли держать его под сосредоточенным огнем, а также оказывать эффективную огневую поддержку соседним ротным опорным пунктам. На ночь по сторонам от шоссе выставлялись посты охранения, которые должны были препятствовать проникновению вражеских разведгрупп.
После потери Халхуты, русские в основном ограничивались винтовочным и минометным огнем, а также эпизодическим артобстрелами, которые, как потом оказалось, постепенно были перенесены далее в наш тыл, где располагались позиции артиллерии, полковой штаб и обозы. Наша артиллерия и пехота также держали перемещения неприятеля под прицелом, артиллерия вела огонь по вражеским тылам. Исключая действия разведгрупп с обеих сторон, других боестолкновений поначалу не было.
Весь день солдаты находились под палящим солнцем без возможности спрятаться от него, лежа или сидя на корточках, кропотливо и медленно занимаясь обустройством своих окопов, располагая при этом только фляжкой, наполовину полной соленым кофе в качестве дневной нормы. Маскировка позиций также представляла проблему, так как для этого не было никаких средств, кроме степной травы»100.
Раненных немцев с помощью БТР эвакуировали в Элисту. Тяжелораненых 3 сентября эвакуировал транспортный самолет Ju-52. Позже ему придется появляться в этих местах еще не раз.
Директивой от 30 августа 1942 года командующий войсками Юго-Восточного фронта, поставил перед 28‑й армией следующие задачи:
«1. Сильными подвижными отрядами оборонять рубеж: озеро Сарпа, ОТФ, Утта, к. Цаганур, Худук, Зензели. Оборону на этом рубеже создать с помощью узлов сопротивления. Прочно удерживать все пути выводящие к р. Волге. Отряды прикрытия иметь на линии: озеро Альцын Хута, Чилгир, Яшкуль, ферма № 3 совхоз Улан-Хеечи.
2. Прочно удерживать внешний обвод Астрахани, не допустив внезапного захвата противником города.
3. Прикрыть р. Волгу на фронте Цаган Аман, Астрахань, не допуская подхода противника к р. Волге на этом участке. Подчинить себе все отряды и корабли Военно-Волжской флотилии, расположенные на этом участке реки. Там, где пехотных отрядов нет или недостаточно, усилить за счет войск Сталинградского военного округа».
Директива была явно запоздавшей, так как пункты Чилгир, Яшкуль, Утта уже были потеряны.
В воздухе господствовала советская авиация. Появлялась она строго по расписанию, раз в день ранним утром или к пяти вечера. 31 августа 12 машин Ил-2 бомбили немецкие позиции с 16:37 до 17:35, 1 сентября – такими же силами наши штурмовики нанесли удар по Утте и Яшкулю в 05:35–06:20. По оценкам командования ШАД, было сожжено и повреждено 80 автомашин и танк, уничтожено до 250 пехотинцев противника. Судя по тому, что в первый день осени летчики ограничились применением РС, снарядов Ярцева и патронов ШКАС, бомбы у них явно заканчивались101.
31 августа авиация понесла первую потерю. На базу не вернулся заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Рудаков. Последующие поиски позволили обнаружить его Ил-2, упавший в 7 км северо-восточнее Хулхуты и сильно разрушенный. Рудакова около самолета не было. Подобрав аптечку с Ил-2, спасавшие старлея пилоты вернулись в Астрахань102.
Небо было затянуто легкими облаками, погода стояла нежаркая – 25 градусов Цельсия в тени.
21 августа передовой отряд 1‑го сводного полка – 309 человек вышел к озеру Сарпа. Курсанты расположились у фермы № 1, колодца Цацан-Усун и урочища Орса Хаг. Отрядом командовал капитан Постнов. Начштаба полка капитан Родимов доложил в Астрахань: «В радиусе до 100 км от совхоза № 1 °Cарпа действуют вооруженные бандитские отряды численностью 5–30 человек. Разведкой установлено, что в окрестностях совхоза № 10 в поле без присмотра бродит до 7–8 тысяч голов скота. Передовой отряд эвакуирует его на восток»103.
С эвакуацией шло не так гладко. 22 августа у Омн Керюльчи в столкновении с местными жителями 1‑й сводный полк понес первые потери – были убиты младший лейтенант Чистяков и красноармеец Бровин104.
24 августа курсанты майора Щербака понесли новые потери. В 10:00 над Сарпой пролетел немецкий самолет, сбросивший бомбу. Погибло два бойца – Петр Андреевич Кудияров и Борис Владимирович Педан. Их похоронили на кладбище в Цаган-Усун-Худуке105.
Немецкая мотопехота и пустынная экзотика
27 августа в ходе еще одного авианалета на совхоз № 10 было сброшено 4 бомбы. В результате разрыва получила тяжелое ранение фельдшер Раиса Курбанова. Она не смогла оправиться от травмы, и была похоронена в Юсте106.
Из Ставрополя к Хенрици подтянулся 156‑й мп, прибывший, наконец, 27 августа в Элисту. 1‑й батальон остался в городе. 2‑й батальон, выделив одну роту для сопровождения колонн с горючим на Шарнуд, основными силами был направлен на Шебенеры, западнее Сарпинской озерной цепочки.
Здесь уже находилась «боевая группа Фишера», выделенная из состава 60‑го мп и ушедшая от Яшкуля на северо-восток. В состав группы входила 2‑я рота 60‑го мп, 2‑я рота 165‑го мотоциклетного полка, саперный взвод и взвод 20‑мм зениток. Теперь группа Фишера передавала позиции 156‑му мп.