«Если удерживать рубеж Красного Худука длительное время, – продолжал Цыганков, – то нужно строить оборону не одним полком»157. В результате подобной оценки ситуации оперотдел 34‑й гвсд, не видя перспектив противостоять обессиленным полком моторизованной дивизии, предложил оставить Красный Худук и отойти за оборонительный обвод. Герасименко выступил категорически против. На передовую уже подтягивалась 152‑я осбр, переброшенная из Гурьева. Несмотря на царивший в ее организации хаос, это была свежая часть, с помощью которой штаб армии рассчитывал не просто остановить немцев, но и отбросить их на запад158.
Тем временем во второй половине дня передовые отряды 60‑го мп появились в 10–12 км западнее Давсны, начав разведку местности вокруг пункта. Напротив них стояли два танка Лункина и изможденные бойцы 107‑го гвсп. От Улан-Туга к Басам подошел потерянный было взвод Геращенко.
1 сентября огнем зенитки был сбит самолет командира звена Хатиашвили. Летчик Савельев приземлился рядом с машиной Хатиашвили и смог вывезти его самого на наш аэродром159. В воздухе появилась немецкая авиация. 2 сентября пара Ме-109 пролетела над Красным Худуком.
3 сентября в бой вступили части 152‑й осбр полковника Рогаткина. Рогаткин доложил Герасименко, что имеет перед фронтом полтора немецких батальона, четыре танка и минометную батарею. В районе зимовья колхоза им. Канукова им была отмечена рота 60‑го мп и батарея полевых 75‑мм орудий, а южнее еще одна немецкая рота. Бойцы Рогаткина перешли в атаку.
Днем 3‑му отдельному батальону пришлось отражать атаку батальона 60‑го мп, при этом немцы подтянули 14 танков, две артиллерийские и две минометные батареи. Бой развернулся в юго-западной части песков Армазрык, на территории современной Астраханской области. С воздуха бригаду обстреливала немецкая авиация – два Ме-109 и один Ju-88. В общем, число немцев перед 152‑й осбр оценивалось в 2000 человек160. Вдобавок в 18:00 заблудившийся Ил-2 сбросил три бомбы на командный пункт 103‑го гвсп. По счастливой случайности, бомбы не разорвались161.
Воодушевленный тем, что подчиненные ему войска сумели остановить противника, Рогаткин предпринял попытку контрудара. В ночь на 4 сентября он записал: «Я решил части бригады подтянуть на рубеж передового отряда и с приданными 107‑м гвсп и танковым батальоном завтра с утра провести наступление с целью уничтожить противника. Атаковать в 05:30 и развить наступление на Хулхуту»162. В журнале боевых действий бригады содержится аналогичная запись: «к рассвету 4 сентября выйти в район Хулхуты, окружить и уничтожить Хулхутинскую группировку противника»163.
В 07:00 4 сентября 1‑й и 3‑й батальоны 152‑й осбр, усиленные отрядом Алябьева, перешли в контрнаступление против 1‑го батальона 60‑го мп (капитан Торлей). Их сопровождали 18 Т-34. 2‑й и 4‑й батальоны вследствие несвоевременного вручения боевого приказа и отсутствия связи в бою не участвовали164. Брошенные с марша в бой казахстанские 1‑й и 3‑й батальоны не обладали достаточным опытом. Пехота с трудом поспевала за танками165.
Командир 1‑й роты 60‑го мп обер-лейтенант Бургардт, чье подразделение оказалось на острие советской атаки, оставил воспоминания. По его словам, в 600–800 метрах перед позициями роты появилось четыре советских танка, за которыми следовала пехота. Когда первый Т-34 приблизился на дистанцию 200 метров, он получил прямое попадание 105‑мм гаубицей 146‑го ап. На этом атака на данном участке закончилась, а среди подчиненных Бургардта потери ограничились несколькими ранеными166.
Хенрици ввел в бой 116‑й тбат капитана Теббе, оснащенный современными танками Т-III и T-IV. Немцы широко применяли автотранспорт, для начала выбросив группу автоматчиков против правого фланга 152‑й осбр. По данным авиаразведки, в Хулхуте было отмечено до 250 автомашин, в Утте – 100, а в Улан-Эрге – еще 100. С боями соединение Рогаткина вышло к колодцу южнее урочища Кирьян, западнее высоты 1.7 и к развилке дорог северо-восточнее зимовья колхоза Канукова. 3‑й осбат старшего лейтенанта Кляцкого занял высоту 2.0 и к вечеру достиг самой Хулхуты, а также важной высоты 3.3.
В 17:00 у песков Кирьян советская пехота натолкнулась на огневое сопротивление двух немецких рот, за которыми было отмечено до десяти танков. В общей сложности на фронте было отмечено до 25 танков с черными крестами на башнях. Двумя контратаками немцы смогли перехватить инициативу. Несмотря на превосходство в силах, советское командование решило не рисковать, и отвело неопытные части назад. Стороны не достигли успеха и к вечеру наши войска отошли на оперативные базы, оставив на передовой дозоры. При этом сторонами были понесены большие потери. У немцев было подбито девять танков, а 152‑я осбр потеряла многих бойцов убитыми и ранеными. Среди госпитализированных оказался командир 3‑го осбат Кляцкой167.
4 сентября в небе над Хулхутой появилось 16 Ил-2. В результате налета был взорван склад боеприпасов, достигнуто несколько прямых попаданий в блиндажи. Самолет сержанта Фролова совершил вынужденную посадку у Волги. Было израсходовано 4 ФАБ-50, 15 мин массой по 15 кг, 3700 снарядов Ярцева и 14 600 патронов168.
Неудачи Рогаткина вызвали раздражение в Астрахани. Герасименко требовал взятия Хулхуты. Вот какой абсурдный диалог состоялся между оперативниками 28‑й армии и 152‑й осбр:
«– Чем вы объясняется такое медленное продвижение вперед?
– Могу объяснить упорным сопротивлением врага.
– А вот у вас нет упорного стремления вперед, когда вы сегодня начали движение? Доложите Рогаткину, что хозяин крайне недоволен темпами движения»169.
В Берлине проводили свой разбор полетов. В дневник боевых действий Генштаба была внесена запись: «интенсивное движение поездов с юга на Астрахань. Группа глубинной разведки обстреляла железнодорожный состав у Яндыка юго-западнее Астрахани и подожгла его. Несколько атак на Хулхуту западнее Астрахани отбиты. У Призарпа отброшен крупный отряд противника и уничтожен транспорт с ГСМ»170.
В ночь на 5 сентября 152‑й осбр и 107‑й гвсп закончили выход на рубежи атаки. Гвардейцы, 1‑й и 3‑й батальоны 152‑й осбр действовали на правом фланге, 2‑й и 4‑й батальоны 152‑й осбр, наконец, подоспевшие на поле боя, действовали левее. В 05:30 после короткого авиа- и артобстрела при поддержке танков советская пехота поднялась в степь. Однако действия войск были недостаточно отработаны. Штурмовка и артналет были проведены слишком задолго до начала атаки, а пехота отстала от танков. В результате план охвата 60‑го мп не удался.
Поначалу все шло неплохо. Утром удалось овладеть высотой 7.7, то есть одним из многочисленных бэровских бугров, тянущихся между Астраханью и Хулхутой. Ярости советским бойцам придала зверская расправа немецких пехотинцев над политруком минометной роты 152‑й осбр Иваном Яковлевичем Зиновьевым. Зиновьев, залегший за станковый пулемет и сдерживавший продвижение немецкой пехоты, был тяжело ранен и попал в плен. Его облили бензином и сожгли171.
Но в 11:00 1‑й батальон 60‑го мп при поддержке 10 танков роты Вольффа, включая один Т-IV, контратаковал с западных скатов высоты 7.7. «Атака продвигалась вперед медленно, – сообщал в штаб дивизии Тиббис, – так как неприятель оборонялся исключительно упорно. Одна машина была подожжена «коктейлем Молотова», но потом потушена. Во второй машине была повреждена пушка, и она также выбыла из боя»172.
Два замаскированных среди воронок советских танка и расположившийся чуть подальше расчет ПТО открыли огонь по противнику. Немецкий взвод попытался атаковать наши танки с фланга, но исход боя решили два выстрела Т-IV, которые поразили башню Т-34. Немцам также удалось уничтожить противотанковое орудие.
После того, как была отбита атака с востока, бой переместился южнее. Здесь бойцам 152‑й осбр удалось вклиниться в оборону противника между бэровскими буграми. Танкисты Тиббиса в спешном порядке выдвинулись к высоте 4.9. Здесь же разгрузилось 70 автомашин с пехотой. Одиночный советский танк был обстрелян с большой дистанции и принужден к отходу, а артиллерия подавлена контрогнем.
Младший политрук 152-й отдельной стрелковой бригады И.Я. Зиновьев
Затем немцы перешли в контратаку в направлении расположенного юго-восточнее полевого аэродрома. «Из расположенных там бункеров русские оказывали ожесточенное сопротивление. Один танк снова был подожжен бутылкой с зажигательной смесью и загорелся. Его смогли потушить только через длительное время. После выполнения этой боевой задачи рота возвратилась на свои исходные позиции. Трофеи: 3 ПТО, 15 пулеметов, 10 минометов, примерно 80 убитых и 49 пленных, 1 Т-34»173.
Астрахань очень интересовали сведения о потерях 60‑го мп. На вопрос зам. начальника оперотдела армии Берлина майор Соломон из 34‑й гвсд ответил: «вчера хозяйством Рогаткина было подбито 6 танков, и хозяйством Лункина – 3. Эти сведения требуют проверки. Сегодня сожгли один танк. Я сам видел»174.
В действительности у немцев было повреждено три танка, в том числе два – коктейлями Молотова. В Хулхуту был выдвинут 3‑й батальон 156‑го мп, стоявший на прикрытии степного фланга западнее.
Во второй половине дня контратакой немецкой мотопехоты и танков был остановлен 107‑й гвсп, шедший севернее. Кроме того, к полковнику Вялю подошли батареи шестиствольных минометов. В 18:30 по всему фронту немцы повели шквальный огонь. 1‑й и 3‑й батальоны 152‑й осбр залегли под огнем на элистинской дороге. 2‑й и 4‑й батальоны 152‑й осбр также подверглись артобстрелу, а затем контратаке двух рот и 11 танков 60‑го мп, и отошли.
Здесь, западнее Давсны, и определилась линия фронта.
Летчики из штурмового полка по итогам дня сообщили о своих успехах: 400 уничтоженных немцев, 80 автомашин и 4 бензовоза. В этот раз работала эскадрилья 806‑го штурмового авиаполка капитана Всеволода Ширяева. Она нанесла удар по скоплению германской мотопехоты у Хулхуты.