325.
Скорее всего именно этот эпизод описывает боец 159‑й осбр Павел Рубанов: «Мы с калмыками, которые служили немцам, уже сталкивались, когда у совхоза № 4 на калмыцкой ферме хотели взять барана и плиточного калмыцкого чая. Наши пошли на ферму за чаем, а, видать, недалеко, в засаде были человек двадцать кавалеристов-калмыков. Все они были в немецкой форме. Двенадцать человек из взвода уже почти отбили с полсотни голов овец, как они налетели, стрельбу открыли, наших бойцов поизрубили»326.
9 ноября у Джерин Сека, ближе к Омн Керюльчи, разведотряд 899‑го сп столкнулся с румынскими конниками. После короткой перестрелки бойцы Раду Корне отошли к Омн Керюльчи327.
Снабжение полка оставляло желать много, много лучшего. Весьма характерна запись от 11 ноября в журнале боевых действий 248‑й сд, которая гласит: «Погода холодная, ночью мороз. Личный состав находится под открытым небом. Теплым обмундированием не обеспечены. Много заболело от истощения и простудных»328. Много – это двести человек, то есть каждый десятый боец полка был выведен из строя по причине безответственности интендантских служб. 31 человек умер329.
Из-за проблем с водой в 899‑м сп вспыхнула холера. Санитарная служба во главе с доктором Барановым быстро локализовала эпидемию, а шесть заболевших бойцов были отправлены в тыл.
С холерой столкнулись и воины-гвардейцы. Роман Ефимов, служивший военным врачом в медсанбате 34‑й гвсд, воспоминал: «Условия жизни и войны в калмыцкой степи были очень тяжелыми. Не было воды, все колодцы вокруг были отравлены или завалены трупами животных, и поэтому пресную воду возили из самой Астрахани. Все были завшивлены, и даже прожарка обмундирования не помогала. У красноармейцев начались поносы, и после анализов проведенных в Астрахани, в эпидемиологической лаборатории, выяснилось, что началась эпидемия холеры, был в степи создан карантин в палатках, и меня, как самого молодого, которым не жалко пожертвовать, отправили к больным, врачом холерного карантина».
14 ноября у фермы № 1 совхоза № 1 °Cарпа был обнаружен немецкий разведотряд: танк, танкетка, БТР, 6 мотоциклистов и 4 автомашины с пехотой. Курсанты отстрелялись и немцы отошли. Бойцы 899‑го сп потерь не имели330.
15 ноября, в канун операции под Хулхутой, трагически погиб командир 899‑го сп Даниил Щербак. По дороге из Юсты в совхоз № 1 °Cарпа его машина перевернулась, и от полученных травм Даниил Андреевич скончался. В одной из российских деревень у него остались жена и ребенок331. Через некоторое время вместо Щербака полк возглавил командир 2‑го батальона капитан Александр Постилый.
16 ноября у фермы № 1 совхоза № 1 °Cарпа был обнаружен немецкий разведотряд: танк, танкетка, БТР, 6 мотоциклистов и 4 автомашины с пехотой. Курсанты отстрелялись и немцы отошли. Бойцы 899‑го сп потерь не имели332.
По кандидатуре нового комполка источники расходятся. В журнале боевых действий написано, что вместо Щербака полк возглавил командир 2‑го батальона капитан Александр Постилый. В «Боевом пути полка» сказано, что 899‑й сп возглавил его комиссар Пивоваров. В любом случае, это было временное назначение. 21 ноября в качестве командира прибыл майор Макаров. 19 ноября у Сарпы разведгруппа 899‑го сп провела успешный бой с разведгруппой, вышедшей из Омн Керюльчи. Немцы лишились автомашины и мотоцикла. Наши бойцы потерь не понесли. В целом же царило затишье. Проблемы доставляло разве что снабжение.
Штаб полка располагался в отдаленной Енотаевке, две роты стояли в Сарпе, по одной в Юсте и Харбе, а два усиленных стрелковых взвода в Бергине. Остальные силы 248‑й сд находились существенно южнее: 902‑й сп – в Стрелецком, 905‑й сп в – Карантинном,333 771‑й ап – в Солянке. Штаб дивизии разместился в курортном местечке Тинаки чуть восточнее Астрахани, где можно было принимать грязевые ванны и прогуливаться по усаженному акациями и тутником саду. Командование 28‑й армии, впрочем, хотело направить всю 248-ю сд к Сарпинским озерам, но проблемы с транспортом и снабжением вынудили его отказаться от этой идеи334.
Астрахань была единственной базой снабжения 28‑й армии. По этой же причине обеспечение перевалки грузов через Волгу имело для В.Ф. Герасименко жизненно важное значение. Еще до войны предполагалось построить железнодорожный мост, но в результате вторжения вермахта у национальной экономики возникли иные приоритеты.
В результате в августе 1942 года пришлось наспех искать по всей Волге баржи. Однако часть их была задействована для снабжения важного Сталинградского плацдарма армии Чуйкова. В результате грузы на Трусово стали простаивать, чем не применяла активно пользоваться немецкая авиация. Практически каждый день в городе звучал грохот от взрывающихся цистерн с нефтью.
В результате по инициативе инженеров Я.А. Виленкина и П.Г. Мемнонова было решено поставить восемь барж поперек Волги. Так возникла понтонная переправа от Заболдинского леса к Солянке. Она была сооружена за 10 дней и стала объектом постоянных налетов Ju-88.
Немецкая авиация проводила разведку над Астраханью, Юстой, Солеными Займищами, Линейным. Стояла солнечная и теплая погода – около 17–23 градусов по Цельсию.
В середине сентября 16‑я мд получила собственное авиаподразделение. Для действий в полосе дивизии было выделено четыре истребителя Ме-109, один истребитель-бомбардировщик Ме-110, а также эскадрилья – до десяти самолетов – ближней разведки 5(Н)/12 FW-189. Это были знаменитые двухфюзеляжные «рамы». Они доставляли советской пехоте много неприятностей. Виктор Мельников из 6‑й гвтбр так описывал действия немецкой дивизионной авиации: «часто появлялась «рама» – двухфюзеляжный «Фокке-Вульф»-189. Сделает несколько кругов, сбросит бомбы, а затем начинает корректировать огонь шестиствольных минометов… или через несколько минут появляются немецкие пикировщики и ведут пулеметные и бомбовые удары»335.
Базовый аэродром немцев находился в Элисте, а в Утте они оборудовали полевой аэродром на высохшем ильмене. Его снабжение осуществлялось с помощью 1‑й эскадрильи 4‑й планерной группы. Грузовые планеры DFS-230 буксировались самолетом Hs-126.
В конце сентября для поддержки дивизии на аэродроме в Яшкуле находились: 1 Ме-110, 4 Ме-109 и эскадрилья ближнего наблюдения 5.(H)/12 с двухфюзеляжными ФВ-189. На аэродром в Утте из Элисты доставлялось снабжение в виде горючего, боеприпасов и продовольствия эскадрильей 1./DFS.4 и одной грузовой эскадрильей из DFS.230 на Хеншель-126.
Подразделения наземного обеспечения состояли из метеорологической группы 6‑й роты 4‑го полка связи, взвода связи 7‑й роты 38‑го полка связи и группы 3‑й роты 38‑го полка связи Luftwaffe.
Налеты на Астрахань совершались преимущественно с аэродромов под Сталинградом, в частности Гумрака. В директиве Гитлера от 23 июля говорилось: «Особое значение имеет при этом заблаговременное разрушение города Сталинград. Кроме того, эпизодически осуществлять воздушные налеты на Астрахань; минированием нарушать судоходство в нижнем течении р. Волга». Об одном такой рейде пишет немецкий ас Рудель.
ПВО Астрахани располагали всего 12 истребителями: три Як-1, два И-15b и два «Харрикейна» из 652‑го ИАП базировались в городе, еще пять ЛаГГ-3 из 572‑го ИАП в Харабалях336.
23 сентября в воздушном бою над Дурным (Рассветом) был сбит Як-1. Пилот совершил вынужденную посадку337.
25 сентября пятидесятикилограммовая бомба упала в жилом квартале. Она разрушила 6 жилых домов. Восемь человек получили ранения338.
В ночь на 26 сентября был совершен большой налет на железнодорожную станцию Астрахань-2. Сгорело три нефтебака с горюче-смазочными материалами, были разрушены три жилых дома и в нескольких местах сильно повреждено железнодорожное полотно. По оценкам службы ПВО, в общей сложности было сброшено 100 фугасных и 200 зажигательных авиабомб.
28 сентября налету подверглись предприятия Микояновского района г. Астрахани. Были разрушены четыре жилых дома, убиты и ранены 15 человек. При этом сильно пострадал судостроительный завод339.
29 сентября два самолета обстреляли позиции 152‑й осбр. Погибло шесть человек, двое получили ранения. Днем один самолет сбросил бомбу на столовую Астраханской школы авиамехаников. Погибло семь курсантов, 26 были ранены. 1 октября немецкие бомбардировщики появились восточнее Хулхуты, нанеся удар по 152‑й осбр. 2 октября выдался особенно напряженным. В 07:30 три Ме-104 обстреляли позиции 152‑й осбр. При этом два человека были убиты, трое ранены. В 14:00 подключилась артиллерия 16‑й мд, совершившая налет на укрепления советской пехоты. Артбатальон 152‑й осбр был вынужден повести ответный огонь, вынудив немецкую батарею замолчать. В тот же день в 07:26 семь Ju-88 появились над станцией Ашулук, сбросив на нее до 40 фугасных авиабомб. В результате в нескольких местах было разрушено железнодорожное полотно, пострадало гражданское население.
1 октября семерка Ju-88 совершила налет на станцию Харабали. Дежурившие на бронепоезде зенитчики смогли отогнать противника на запад, после чего в дело вступила пара И-16. Ведомый старший лейтенант Тарасов выпустил по врагу два реактивных снаряда, разорвавшихся непосредственно у правой плоскости атакуемого самолета. Чтобы погасить загоревшийся двигатель немецкий пилот был вынужден совершить резкое скольжение на крыло, после чего ушел на аэродром.
Но в целом истребительное прикрытие оставляло желать лучшего. Известность приобрел случай, когда немцы посадили самолет в степи, чтобы сфотографироваться на фоне горящего эшелона340.
Только за 7 октября Luftwaffe совершило 80 самолетовылетов против железной дороги, уничтожая скопления техники на перегоне Баскунчак – Палласковка. На станции 300‑й километр был разбомблен эшелон с беженцами. Было убито и ранено 325 человек.