— Когда тебе приснился этот сон?
— На прошлой неделе. Согласись, все это как-то странно.
— Если она приснится тебе еще раз, спроси, помнит ли она, как пекла хлеб из кабачков.
— Мама? — спросил Филлип, когда Камерон зашел в его кабинет на верфи. — Ему снилась мама?
— Может, снилась, а может, и нет.
Этан потер подбородок:
— Он сказал, что мама была в этой страшненькой панаме?
— Да.
— Она часто ее надевала, — заметил Филлип. — Сет, скорее всего, видел эту панаму на какой-нибудь фотографии.
— Нет у нас таких фотографий. — Камерон взглянул на братьев. — Помните, она всегда любила прийти вот так на пристань и посидеть с нами. Рыбалка ее не интересовала, но если кому-то из нас было нелегко, она обязательно приходила и сидела рядом, пока мы не начинали ей все выкладывать.
— Да, это у нее здорово получалось, — согласился Этан. — Всегда все разузнает и даст совет.
— Если кто-то и может выведать, из-за чего переживает Сет, так это мама. Пусть даже во сне. Пойду-ка я вниз, пока он не догадался, что мы здесь его обсуждаем. — У самой двери Камерон остановился. — Я сказал, чтобы в следующий раз он спросил у нее про хлеб из кабачков.
Оба с недоумением смотрели на него. Этан вспомнил первым и расхохотался. Филлип сказал:
— А я как-то совсем забыл.
— Посмотрим, вспомнит ли она, — усмехнулся Камерон и пошел вниз.
Он уже был на последней ступеньке, когда открылась дверь и в помещение ворвался солнечный свет. В его лучах стояла Дрю.
— Привет, прекрасная леди. Ищешь моего глупого брата?
— Которого из них ты имеешь в виду?
Он довольно ухмыльнулся:
— А ты быстро все схватываешь. Сет, видно, не теряет времени даром.
— На самом деле я не…
Но Камерон уже взял ее за руку и повел за собой.
Широко расставив ноги, Сет, голый по пояс, стоял к ней спиной на палубе лодки. Его спина и плечи выглядели гораздо более мускулистыми, чем можно было ожидать от человека, зарабатывающего на жизнь кистью. При одном взгляде на него у нее пересохло во рту.
Он поднял руку, вытер пот со лба, а потом заметил ее. И все в ней встрепенулось от его улыбки. Она видела, как шевелятся его губы, но из-за громкой музыки не слышала, что он говорит. Камерон подошел к приемнику и убавил звук.
— Эй! — Из-под палубы появилась голова Обри. — В чем там дело?
— У нас гости.
— У нас ведь завтра сеанс? — спросил он Дрю, вынимая из кармана платок, чтобы вытереть руки и лицо.
— Да. — Дрю заметила, что Обри наблюдает за ними. — Я не хотела мешать вам работать. Просто я ехала мимо и решила посмотреть, как работает ваша компания.
— Я здесь все тебе покажу.
— Ты занят. — И твоя напарница следит за мной, как ястреб, подумала про себя Дрю. — В любом случае мне сказали, что говорить о том, за чем я пришла, надо с тобой, — обратилась она к Камерону.
Камерон развел руками и сказал Сету:
— Вот видишь, все красивые женщины понимают, с кем лучше иметь дело. Чем я могу тебе помочь?
— Я хочу купить лодку.
— Правда? — Камерон обнял ее за плечи и повел к лестнице. — Ну что ж, ты пришла куда надо.
— Я тоже могу рассказать о лодках! — крикнул Сет.
— Это мой младший партнер. Мы пытаемся не обижать его. Так какая лодка тебя интересует?
— Восемнадцатифутовая. Киль из кедра. Возможно, с изогнутым форштевнем. Правда, если у специалиста будут другие идеи, я готова их рассмотреть. Мне нужна хорошо сбалансированная яхта, с надежной остойчивостью, но в то же время способная развить достаточную скорость.
— Такой эксклюзивный проект обойдется тебе недешево.
— Я и не надеялась, что яхта достанется мне бесплатно, но условия договора я ведь должна обсуждать уже не с тобой. Мне кажется, это надо сделать с Филлипом, а если мне потребуется какой-то специальный проект — то с Этаном.
— Ты прекрасно подготовилась.
— Я люблю знать, с кем имею дело, а дело я предпочитаю иметь с лучшими. А это, судя по отзывам, и есть вы — братья Куин. Когда я смогу посмотреть готовый проект?
Господи, подумал Камерон, ты сведешь моего брата с ума.
— Пойдем наверх и обо всем договоримся.
Спустя полчаса она вышла с Этаном из кабинета, и он проводил ее до двери.
— Мы подготовим черновик проекта к концу следующей недели, — сказал он ей. — Может быть, и раньше, если уговорим Сета сделать основную его часть.
— О! — воскликнула она и бросила, как она надеялась, небрежный взгляд в сторону рабочего отсека. — А он разве занимается проектированием?
— Когда нам удается упросить его. Он, видишь ли, рисует лучше, чем мы все, вместе взятые. — Этан протянул ей руку. — Работать с тобой будет одно удовольствие.
— И с вашей компанией тоже.
Он открыл перед Дрю дверь, а потом пошел к Сету с Обри.
— Дрю там, наверху? — спросил Сет.
— Нет, она уже ушла.
— Ушла? Черт возьми, мог бы меня предупредить. — Он выпрыгнул из лодки и бросился к двери.
Обри состроила ему вслед гримасу:
— Влюбился по уши.
— Кажется, да. — Этан удивленно посмотрел на нее. — А тебе-то что?
— Сама не знаю. — Она пожала плечами. — Просто она — это совсем не то, что я бы ему пожелала. По-моему, она какая-то зажатая.
— Не все ведь такие раскованные, как ты. Главное — чтобы Сету нравилась.
— Да, конечно.
Но по ее лицу было видно, что она с Этаном до конца не согласилась.
Глава седьмая
Он не сказал, что надеть для сеанса, так что Дрю выбрала самое простое — голубые брюки и белую рубашку.
Она услышала, как захрустел гравий на дорожке, когда подъехала его машина. Как только она открыла ему дверь, кровь прилила к ее лицу. Но это только доказывало, что ничто человеческое ей не чуждо и что она — молодая, здоровая женщина.
— Доброе утро, — сказала Дрю и посторонилась, пропуская Сета в комнату.
— Доброе утро. Мне очень нравится твой дом. Если бы ты первой его не купила, он был бы моим.
— Ты говорил, что хочешь работать на воздухе.
— Да. Ой, чуть не забыл, вот твоя картина. — Он протянул ей картину, обернутую в плотную коричневую бумагу. — Я повешу, если ты уже выбрала для нее место.
— Как быстро ты все сделал!
Дрю села на диван и содрала с картины бумагу. Он выбрал для окантовки узкий багет тускло-золотого цвета. Рама прекрасно сочеталась с цветами и листьями, выглядела она так же просто, как и сама картина.
— Идеально. Спасибо. Да, и я воспользуюсь твоим предложением повесить ее. Только вот у меня нет крючка…
— Такого? — Сет вытащил из кармана крючок.
— Да, именно такого.
— А молоток и рулетка у тебя есть?
— Да, молоток есть. — Она пошла на кухню и вернулась молотком, таким новеньким, что он даже блестел.
— Где ты хочешь ее повесить?
— Наверху. В спальне. — Она первой пошла по лестнице. — А что у тебя в сумке?
— Всякие разности. Да, тот, кто восстанавливал дом, знал, что делал. — Сет провел рукой по гладким перилам. — А сколько здесь комнат? Три?
— Четыре. Одна совсем маленькая, она хорошо подходит для кабинета или небольшой библиотеки.
Она зашла в спальню. Сету понравилось, что из ее окон открывается прекрасный вид на реку, высокие деревья и тенистый сад. Стены в спальне были небесно голубыми, на дощатом полу лежали два ковра с цветочным узором.
— Я думала повесить картину между окнами. Здесь идеальное освещение, без прямых солнечных лучей.
— Хороший выбор. — Он поднял холст. — И к тому же она будет смотреться как еще одно окно.
Она посмотрела на картину с разных углов.
— Просто прекрасно.
— А теперь посмотри, что у меня там в сумке, — сказал он, даже не обернувшись.
Дрю открыла сумку и была поражена, увидев длинную полупрозрачную юбку — пурпурные анютины глазки на голубом фоне — и маленький топик того же цвета с узкими бретельками.
— Тебе это пойдет, а я именно в этом хочу тебя писать.
— И ты всегда получаешь то, что хочешь.
Он обернулся и посмотрел на нее:
— До сих пор получал.
Тут зазвонил телефон.
— Извини. — Она сняла трубку: — Да, я вас слушаю.
— Привет, моя дорогая.
— Папа, почему это в воскресное утро ты не играешь в гольф?
— У меня не очень-то приятные для тебя вести, моя девочка. — Проктор тяжело вздохнул. — Мы с мамой разводимся.
У нее застучало в висках, и она сказала Сету, чтобы он взял кофе на кухне и подождал, пока она поговорит по телефону.
— Прекрасно, я выпью кофе и пойду во двор, подготовлю там все для сеанса.
Когда Сет спустился вниз, Дрю села на краешек кровати.
— Папа, что все-таки случилось?
— Детка, к сожалению, мы с твоей мамой не ладим уже до вольно давно. Я пытался оградить тебя от наших проблем. Я уверен, что мы бы уже развелись, если бы не ты.
— Папа, мне так жаль. Могу я чем-то вам помочь?
— Это сложно обсуждать по телефону. Почему бы тебе не приехать сегодня? Пойдем в кафе и там поговорим. Для меня это будет настоящим подарком.
— Извини, папа, но у меня дела.
— Конечно, что тебе до моих проблем — твои дела важнее. Ну ладно, не переживай! — Он каким-то образом ухитрился сказать это одновременно бодрым и страдальческим голосом. — Но я все-таки надеялся, что ты найдешь для меня время.
— Извини, папа.
До конца разговора она извинилась еще несколько раз. Не успела она положить трубку, как телефон зазвонил вновь. Да, тридцать лет, которые мать с отцом прожили вместе, не прошли даром. Она взяла трубку и сказала:
— Здравствуй, мама.
Сет расстелил красное покрывало в тени на берегу реки, поставил на траву плетеную корзину, прислонил к ней открытую бутылку вина и бокал на тонкой ножке. Рядом положил книжку в потрепанной белой обложке.
Она переоделась в одежду, которую он ей принес.
— Извини, что я так долго, — сказала она, спускаясь с крыльца.
— Да что ты!
Он пошел ей навстречу и обнял, не обращая внимания на ее попытки отстраниться.