укой: баранья косточка, нож или гребень.
Готовые пирожки складывают на большие, плетенные из ветвей тамариска блюда, которые привозят с гор, затапливают большую круглую печь — таннура, где обычно пекут хлеб. Дрова прогорают, и, как только угли немного подернутся пеплом, к работе приступает хаббази — пекарша. Смазав пирожок яйцом, она прикрепляет его с внутренней стороны горячей печи. Вот теперь-то, пожалуй, и наступает самый ответственный момент… Готовые пирожки складывают в комнате остывать до следующего дня, когда начнется дегустация. Хозяйка дома угощает всех домочадцев, дети набивают пирожками карманы. Если у хозяйки сыновья женаты, она посылает своим снохам пирожки, причем любимой снохе — хорошо поджаренные и вкусные, а нелюбимой — похуже, второсортные. В праздничные дни молодые мосульские женщины по полученным от свекрови гостинцам. могут узнать об ее отношении к ним.
Конец лета в Мосуле приходится на 14 сентября. В это время редкий мосулец, поговорив с соседом, не бросит фразу: «Шиль аль-баггади ва хут аль-магзиб». Эта присказка переводится примерно следующим образом: «Оставь сосуд для охлаждения воды и бери водомер для дождя». Иными словами, лето закончилось — надо готовиться к сезону дождей… 14 сентября — здесь большой праздник. Собственно, — это христианский праздник, но его отмечают все мосульцы независимо от вероисповедания. Гвоздем программы становятся большой фейерверк и огромные костры, которые жгут в окрестностях города в ночь с 13 на 14 сентября. Это связано с одной легендой, по которой византийская императрица Клена, мать Константина, отправилась в Иерусалим, где в результате поисков на Голгофе обнаружила крест, на котором был распят Христос. Спеша сообщить христианскому миру эту новость, она приказала разжечь огромный костер, пламя которого было видно издалека. Византийские солдаты, находящиеся в нескольких десятках километров от Иерусалима, завидев пламя, зажгли свой костер и т. д. Так император Константин узнал о находке креста всего за какие-нибудь несколько часов.
Конец лета — пора заготовок на зиму не только продовольствия, но и различных вещей, необходимых для домашнего обихода. Некоторые семьи в Мосуле в это время запасают речной ил, чиль, который используется вместо мыла в бане и при стирке одежды. Чиль бывает двух сортов: черный, добываемый у северного источника близ Ваштоба, и зеленый, привозимый с берегов речушки Хусар, текущей в нескольких километрах восточнее города. В это время можно встретить продавца с нагруженным чилем осликом. Он ходит по узким улицам и громко кричит: «Гарат чиль асвад, яа халава ва аш-шаиб ва ажус биль бейт бальва!» (Мешок хорошего черного чиля нужен в доме и молодым, и старым!). Гарат — специальный большой мешок для перевозки земли на ослах пли лошадях, Когда чиль куплен, его складывают в большой таз, добавляют туда воды, тщательно промывают, удаляя мусор и камешки, затем лепят шары величиной с кулак и высушивают их на солнце.
Зима в Мосуле дождливая, сырая. В домах нет центрального отопления, и для обогрева употребляются большие керосиновые лампы. Однако коренные мосульцы продолжают заготавливать древесный уголь. Этим делом занимается хозяйка дома. Уголь делится на три, сорта: крупный, средний и мелкий. Иногда покупают угольную пыль; из нее делают большие шары, которые сжигают при наступлении слабых холодов. Во время же сильного холода хозяйка заправляет печь крупным углем. Чаще всего это делают в марте, когда зимняя сырость пропитывает стены дома, обогреть который можно только крупным углем. На этот счет даже существуют свои пословицы: «Ли азар хаби аль-фахмат аль-кубар» (Для марта прибереги крупный уголь) и «Азар аль-хаз-зар биги саба сальджат кубар маада ас-сугар» (В марте огонь бушует в топке, ибо в это время семь больших холодов, не считая малых).
Осень в Мосуле, как в любом городе, связанном с периодом сельскохозяйственных работ, — время больших, свадебных церемоний. Свадебные обычаи здесь несколько отличаются от уже описанных мной, и это объясняется прежде всего тем, что в Мосуле живут лица различных национальностей и вероисповеданий. В 30 лет мужчина, здесь считается созревшим для вступления в брак, и к этому возрасту родственники и близкие друзья часто задают ему многозначительный вопрос: «Когда же ты полностью исполнишь предписания твоей веры?» В Коране есть фраза: «Зиввадж — нысф дин», т, е. «Брак — половина религии», и поэтому вопрос совсем не праздный, так как брак это не прихоть, а долг и религиозная обязанность каждого мужчины. Иногда этот же смысл вкладывается в вопрос: «Мата нафраху бик яа буна?» (Когда обрадуешь нас, сынок?). Как правило, сынок уклоняется от прямого ответа, но не молчит, так как молчание расценивается как согласие.
Основные заботы по розыску подходящей невесты: возлагаются на мать. Обычно у нее есть на примете несколько девушек, с семьями, которых она связана родственными узами, так как здесь, как и в других частях Ирака, брак между дальними родственниками предпочтителен. Когда невеста найдена, ее кандидатура согласовывается с отцом, а затем ставится в известность и сам юноша. Чаще всего он знает выбранную для него девушку с детства.
Но иногда по тем или иным причинам невесту ищут на стороне… Этим делом также занимается мать, так как ее кянна, сноха, должна прежде всего понравиться ей, 203 а потом уже юноше и всем остальным. Как правило, первое знакомство происходит во время прогулок в парке Тахира, разбитом на острове, куда мужчин не пускают и где поэтому женщины позволяют себе снять закрывающую лицо косынку — перча. Проследив, куда пошла понравившаяся ей девушка, мать на следующий день отправляется в дом «испить водицы». У дверей дома происходит ничего не значащий диалог, затем женщину впускают в дом, и обычно девушка подает ей «водицу». Мать юноши цепким взглядом осматривает дом, его обитателей и дочь, внимательно прислушивается к репликам хозяев дома на ее откровенные комплименты девушке. Она не только старается осмотреть свою будущую сноху и несколько раз дотронуться до нее, но и обращает внимание на ее зубы, так как хорошие белые зубы — верный признак здоровья. Более того, уходя, она норовит поцеловать, девушку, чтобы узнать, не пахнет ли у нее изо рта. Если результаты первого визита удовлетворили мать, то при согласии мужа она заводит с сыном примерно такой разговор: «Нашла я девушку… Глаза, ну, как часы, большие… зубы, как жемчуг… стройная, как стебелек мяты…» Одновременно ставятся в известность родственники, и тут начинается дотошное дознание состояния и положения семьи невесты, которая, в свою очередь, занимается-тем же, поскольку визит неизвестной пожилой женщины, для того чтобы, якобы испить водицы, и ее комплименты девушке прямо указывают на цель визита.
Через неделю семья жениха официально просит руки девушки, и при согласии главы обоих семейств определяют катаа — дату подписания договора, оговаривают сумму выкупа — махр, называемого здесь «йакдия», и муаххар — сумму в случае развода. Решения эти сообщаются обеим матерям, и затем семьи собираются в расширенном составе, чтобы уточнить детали. Семья невесты в один голос превозносит достоинства девушки, «все ставит на невесту», как говорят в Мосуле, чтобы поднять ее престиж. Дотошно перечисляют приданое «по стоимости больше, чем махр», драгоценности, родители невесты заверяют семью жениха в том, что их дочь и впредь будет получать подарки от всей семьи, и т. д. Все это делается для того, чтобы вконец заговоренная мать жениха сказала ожидаемую от нее фразу: «Все, что принесет невеста из драгоценностей и одежды, останется ее собственностью и в новом доме», Будущая свекровь говорит эту фразу и тут же добавляет, что. ее сын тоже подарит невесте украшения, а не возьмет их напрокат.
В отличие от Багдада и других мест Ирака заключение брачного контракта в Мосуле происходит в доме жениха или же в доме одного из его родственников, но не в доме невесты. После оформления документов из дома молодого человека отсылают махр, а присутствующих гостей угощают виноградным напитком. В окрестностях Мосула — богатые виноградники, и «шербет забиб», так называется этот напиток, здесь широко известен и очень распространен. На сумму махр семья невесты приобретает некоторую мебель и предметы домашнего обихода, — которые отправляются в дом жениха, хотя семья девушки и старается представить дело так, что эти вещи якмаль фокаха, т. е. сверх махр. Перенос вещей из одного дома в другой, происходящий незадолго до свадьбы при стечении народа, называется в Мосуле «хамаля». При этом тщательно изучается и ощупывается каждая вещь, особенно постельные принадлежности. Узлы, медные тазы и кувшины тащат мужчины, женщины и даже дети, а мебель перевозят на автомашинах. Эта процессия сопровождается песнями, приветственными криками женщин и хвастливыми заявлениями родственников невесты относительно качества приданого, что злит и выводит из терпения родственников жениха. Последние пытаются отыграться и при вторичном осмотре в своем доме специально бракуют некоторые вещи. Но подобные «семейные» ссоры, конечно, заканчиваются миром и согласием.
Однако до свадебной церемонии еще не скоро. Семья жениха тянет с подготовкой, ссылаясь на то, что свадьба требует больших денег, поскольку нужно пригласить всех, даже самых дальних родственников. Семья девушки проявляет настойчивость и берет «противника» измором. Каждый день ее родственники, преимущественно свободные женщины, наведываются в дом родителей молодого человека, обедают, ужинают, сидят допоздна и всем своим видом дают понять, что в интересах жениха завершить побыстрее начатое дело. Мужчин обычно изгоняют из дому, и они отправляются в кофейню или слоняются по улицам. После одного-двух таких визитов мужчины начинают принимать деятельное участие в подготовке свадьбы. Правда, гости приносят с собой подарки, большие головы сахара в корзинках, но это никак не компенсирует расходов семьи жениха на угощение родственников невесты. Во время своих визитов родственники девушки до выражают радости по поводу нового родства. Это считается тактически неверным и даже неприличным. Наоборот, женщины всем видом показывают, что они оказали честь семье жениха.