Создание монастыря христианские богословы связывают с именем принца Бехнама — одного из сыновей Синахериба, который по совету ангела отправился к монаху Мар Матта, жившему на горе. Монах излечил Сару, сестру Бехнама, от эпилепсии. Это произвело на молодого принца большое впечатление, и он стал христианином. Разгневанный отец потребовал у Бехнама и Сары отречения от новой религии и поклонения идолам. Они отказались и пошли искать убежища у Мар Матта, но были настигнуты солдатами, убиты и сброшены в яму. Впоследствии Синахериб, скорбя о детях, приказал построить небольшой мавзолей над их могилой. Эта трагедия разыгралась на месте теперешнего монастыря в декабре, когда после зимних дождей на полях стали пробиваться всходы. Вероятно, название деревни Эль-Хадер, что значит «делающий зеленым», связано с этой легендой. Кстати, аль-Хадер — довольно известный персонаж религиозных мифов и сказаний. Арабы-христиане называют этим именем пророка Илью, а мусульмане — святого Георгия, убившего дьявола в обличье дракона.
Аббат Пьер Шито, который сопровождал меня во время осмотра монастыря, утверждал, что Бехнам известен в Египте, Монголии, Синьцзяне, а в 1295 г. монгольский хан Байду сделал богатые подарки монастырю и, преклонив колена, просил покровительства Бехнама. О значении монастыря свидетельствует и тот факт, что в Начале XV в. он был местопребыванием патриархов сирийских католиков; некоторые из них здесь и захоронены.
Строительство монастыря связывают и с именем перса-христианина Исаака, который направлялся в Иерусалим с больным слугой. Он любил слугу, как сына, и, когда после молитвы у могилы детей Синахериба слуга излечился от болезни, благодарный перс решил построить здесь монастырь. Что осталось от этого древнего сооружения, неизвестно. Из надписи на сирийском языке в зале можно узнать, что монастырь был реставрирован в 1164 г. умельцами из Тикрита — города, лежащего на полдороге между Багдадом и Мосулом.
Знаменитый монастырь разделен на две части: церковь с внутренним двориком и жилые помещения для монахов и прислуги. Обращает на себя внимание искусная работа резчиков по камню и стуку, украшающая многочисленные и разновеликие двери. И это понятно. На Востоке дверь и связанные с нею церемонии имеют большое символическое значение. Даже у нас есть много выражений, подчеркивающих важное значение этой части здания. Так, врага «не пускают на порог», а для друзей «открыты все двери». Многие двери в монастыре украшены над притолокой изображением головы льва, эмблемы атабеков, в период правления которых Мосул достиг большого расцвета и было построено основное здание монастыря. У алтаря находятся два сильно попорченных временем рельефных изображения Бехнама и Сары. Бехнам верхом на коне топчет поверженного сатану с раздвоенным языком змеи. Барельеф, изображающий Сару в ассирийских одеждах, очень плохо сохранился и вряд ли может быть восстановлен.
Могила Бехнама и Сары расположена за пределами монастыря, к юго-востоку от него. Над могилой построена небольшая часовня, в круглом зале которой, в нише, под камнем, находится их прах. У купола часовни сохранились любопытные надписи. Три из них, исполненные рельефным шрифтом на арабском и сирийском языках, приводят имена каменщиков, которые приложили руку и умение для украшения часовни. Четвертая и самая интересная надпись, написанная уйгурским шрифтом, гласит: «Пусть мир Хадера-Элиаса, друга Бога, снизойдет на хана, его вельмож и жен». Эта надпись принадлежит хану Байду.
Однако, безусловно, самое интересное место этого разрушающегося монастыря — библиотека, расположенная в небольшом помещении рядом с опустевшими кельями монахов. По словам аббата Шито, она. включает 5 тыс. томов книг и рукописей, среди которых есть уникальные, представляющие несомненный научный интерес. Здесь собрано около 500 рукописных трудов, в том числе Евангелие XII в., Библия XVII в., несколько сотен томов ха-дисов (преданий) о пророке Мухаммеде, две книги, на арамейском языке о церковных обрядах сирийских католиков, относящиеся к XII и XVII вв. Некоторые книги писаны на пергаменте, другие, относящиеся, к более позднему времени, — на бумаге. Для письма использовались расщепленная палочка и специальный раствор, приготовленный из чернильного ореха авс. Большинство книг находится в плохом состоянии, и мне, привыкшему к бережному обращению с древними книгами и документами, было как-то не по себе листать покрытые угловатыми арамейскими письменами почерневшие и готовые вот-вот рассыпаться на кусочки страницы древних книг.
Монастырь, конечно, не имеет средств для поддержания библиотеки. Монахи разъехались, а родители 12 мальчиков и девочек, которые за два года проходят курс обучения в монастырской школе, видимо, не столь богаты, чтобы выделить средства на содержание монастыря, его служителей и библиотеки. Вероятно, было бы лучше, если бы монахи передали свои погибающие сокровища в; музей или дали бы возможность познакомиться с ними специалистам.
Близкое соседство мусульман и христиан в провинции Мосул определило и сходство их некоторых обычаев. Так, свадебные церемонии христианских общин в Мосуле и его окрестностях в целом похожи на церемонии мусульман, хотя и имеют некоторые отличия, которые объясняются прежде всего религиозными предписаниями и сложившимися веками обрядами… Так, для них характерна большая простота, поскольку здесь нет строгих ограничений Корана.
После того как девушка найдена и ее имущественное положение признано удовлетворительным и подходящим, в дом невесты посылается Гассаля — женщина, которая знает девушку, поскольку не раз мыла ее в общественной бане или дома. Как только она приносит в дом жениха сведения о том, что просьба его родителей отдать девушку замуж не будет отклонена, к родителям невесты посылается один из уважаемых членов семьи или священник. Это называется «талба сагыра», что можно перевести как «малый запрос». Если ответ получен, начинается «талба кябира», или «талба сакыля», т. е. «большой запрос», включающий сложное согласование приданого невесты, ее украшений. В прошлом мосульцы-христиане были в основном ремесленниками, поэтому родители девушки предпочитали, чтобы ее жених был «ахль ас-сунаа ва ля ахль аль-кула» (человеком ремесленным, а не тем, который живет в долг). Что касается девушки, то она должна быть «белой телом» и хорошего поведения..
Подписание брачного свидетельства у христиан, как и у мусульман, называется «акд аль-куран». Оно происходит в доме невесты в присутствии родственников жениха и специальных свидетелей, которые не должны быть связаны с молодыми людьми узами близкого родства. Обручальные кольца на руки молодых надевает мать жениха. Девушка целует руки родителям, сестрам, теткам и просит у них благословения, перед тем как покинуть свой дом. Так же как и мусульмане, христиане торжественно переносят приданое невесты. В это время у дверей дома жениха стоит гассаля, которая впускает в дом лишь после того, как ей вручат подарок. В воскресенье молодые идут в церковь, где оформленный брак скрепляет священник. Обычно в этот день супруги зажигают огромную свадебную свечку, которую потом хранят до глубокой старости как воспоминание о самом памятном событии в их жизни. После брачной ночи молодая женщина принимает субхия; родители преподносят — дорогой подарок своей дочери. Спустя 15 дней она наносит визит своей матери, и жизнь всех родственников входит в обычную колею. Свадьба у христиан справляется с не меньшей пышностью, чем у мусульман. Однако, надо сказать, мусульмане вопросам приданого, выкупа и других связанных с бракосочетанием имущественных отношений придают гораздо большее значение.
Христианское население в Мосуле и больших деревнях, — таких, как Телькир, Тельсокаф, Бакуфа, Эль-Куш, Бартала, Каракош, с большим размахом справляет праздник Рождества. Это торжество отмечают и мусульмане, причем не менее пышно. Рождество празднуют три дня. Люди наряжаются, ходят друг к другу в гости, устраивают игрища. Но вот кончаемся праздник, и все с облегчением говорят: «Раха аль-ид ва калаку» (Кончились праздник и связанные с ним заботы).
В 90 км от. Морула находятся развалины древнего арабского города Хатры (Эль-Хадр) — современника древних Пальмиры и Баальбека. Этот город был не только промежуточной станцией на пути караванов, следующих из Сирии в Северный Ирак и далее в Иран, нс и важным центром богатого сельскохозяйственного района. Архитектуру Хатры, лежавшей на перекрестке дорог, сочетала в себе элементы греческой и римской культуры, а также культурного наследия Междуречья. В храмах, города, окруженного двумя рядами стен, каждый караванщик мог найти бога, которому он привык поклоняться — здесь были греческие Афина и Дионис, ассирийские Ашшур и Нергал, арабская Лат.
Хатра лежит у Вади-Тартар, которая теряется в одноименной впадине. Эта впадина, по мнению геологов, образовалась в результате резкого опущения суши. Поэтому выражение «провалиться в тартарары» имеет прямое отношение к Тартару и происшедшей много веков назад катастрофе. Сейчас меж зеленых холмистых берегов Вади-Тартар бежит мелкий ручеек.
Первый раз я попал в Хатру в мае. Зеленые холмы были покрыты белой кашкой, желтой сурепкой, нереидской ромашкой, терпко пахнущими белыми и лиловатыми цветами. Иногда в низине как огоньки вспыхивали головки алых маков. Бедуины из живущего здесь племени бени Мухаммед называют их «шкаррак» или «шакик», причем второе слово иногда употребляется в качестве мужского имени. Воздух в степи удивительно свеж. Невольно вспоминаются слова о чистоте воздуха в степи, «где дышит лишь мышь», — воздуха, напоминающего по чистоте морской.
Хатра в период своего расцвета была опоясана двумя кольцами стен, стоявшими на расстоянии 400 м друг от друга. В город вели четверо ворот, ориентированных по странам света. В центре города находился дворец, а близ него — дворцовое святилище. Остальные храмы лежали к юго-западу от дворца. Сейчас сохранились внутренняя стена, защищавшая центральную площадь, и дворец с прилегающими к нему постройками. Снаружи стены находится портик эллинистического храма II в. до н. э. — самое старое сооружение, открытое на территории Хатры. Все здания построены из крупнозе