й остатки огромной ступенчатой башни, которую построили древние шумеры и вопрос о происхождении которой до сих пор еще не выяснен. Вавилонская башня, о которой нам известно из библейской легенды, была точной копией более древней башни в Уре.
Первые раскопки в Уре для Британского музея провел в 1854 г. английский консул в Басре Тейлор. Он раскопал часть Смоляного холма и обнаружил надписи, которые; впервые подтвердили, что развалины близ-Эн-Насирии и есть Ур, упоминаемый в Библии как «Ур халдеев». Халдеи — народ семитского происхождения, вышедший из Аравии в XI в. до н. э. завладели значительной частью Вавилонии, создав на ее территории свои княжества. Наиболее крупным было княжество Бит-Якин (Страна моря), правители которого неоднократно принимали участие в войне на стороне Ассирии или Вавилона. Халдеи сильно вавилонизировались и не раз занимали вавилонский трон.
В 1918 г. К. Томсон, сотрудник Британского музея, провел в Уре пробные раскопки. В 1922 г. Университетский музей в Пенсильвании (США) и Британский музей договорились организовать совместную археологическую экспедицию в Ур, которую возглавил известный английский археолог Леонард Булли. Раскопки проводились в течение 12 лет (1922–1934) с исключительнейшей тщательностью. Все, что нам известно сейчас об Уре — в основном заслуга этой экспедиции.
Древние шумеры пришли на плоскую равнину Месопотамии с гор, и поэтому для своих богов они строили искусственные горы из обожженного кирпича, вершины которых венчал храм. Эти сооружения назывались зиккуратами. Главным божеством шумеры считали бога Луны — Нанна, и в его честь царь Урнамму построил в XXIII в. до н. э. огромный зиккурат.
Медленно поднимаюсь по широкой, недавно, реставрированной 100-ступенчатой лестнице на первый этаж зиккурата, имеющего форму трехступенчатой пирамиды. Этот нижний, единственно хорошо сохранившийся этаж высотой в 15 м представляет собой в основании прямоугольник со сторонами 60 × 45 м. С фасадной, северо-восточной стороны зиккурата идут еще две боковые лестницы, каждая по 100 ступеней. Все три лестницы сходились у больших ворот на высоте между первой и второй террасами, откуда уже главная лестница вела на следующую террасу.
Со 100-метровой высоты зиккурата открывается вид на бесплодные пески, простирающиеся вокруг. На юго-западе, у линии горизонта, в ясную погоду можно увидеть развалины башен более древнего, чем Ур, города шумеров — священного Эриду, а на северо-западе — невысокие холмы Эль-Обейда, где была обнаружена стоянка человека позднего неолита. У подножия зиккурата видны реставрированные фундаменты древних сооружений, далее — широкий котлован раскопанного Булли царского кладбища. Это все, что оставило безжалостное время от некогда цветущего города, населенного «черноголовым народом», как называли себя шумеры. Разливы Евфрата, выходящего из своих низких берегов во время дождей, нашествие чужеземцев, дожди и солнце превратили в прах оставленные жителями стены города, сложенного из сырцового, рассыпавшегося со временем в порошок кирпича.
В древнем Шумере, расположенном в южной части, современного Ирака, не было ни полезных ископаемых, ни строительного камня, ни обширных лесов. Лишь гигантские заросли тростника на болотах колыхались от дуновения жаркого ветра, а вокруг простиралась необозримая серая равнина. Но люди, населявшие эту страну, сумели добиться замечательных достижений. Шумеры создали сложную систему каналов, плотин, запруд, освоили искусство земельной съемки, изготавливали нивелировочные и измерительные инструменты. Из глины, единственного материала, имевшегося в изобилии под рукой, они делали горшки, тарелки, кувшины и даже серпы. Обломки таких серпов нашел Вулли во время своих раскопок в Уре. Они строили дома из тростника и циновок, обмазанных глиной. В подобных сарифах живут и сейчас крестьяне Южного Ирака. Позднее шумеры изобрели гончарный круг, колесо, плуг-сеялку со сменными, лемехами, впервые в истории архитектуры стали возводить арки, купола и сводчатые перекрытия, наконец, изобрели письменность, позволившую человеку тех отдаленных веков записывать тростниковыми палочками на табличках из сырой глины свои мысли, историю своего народа и наставления потомкам.
Брожу по развалинам Ура в сопровождении сторожа — надрывно, кашляющего старика, гордящегося тем, что он работал еще с Вулли. Выходим к восточной части древнего города — к царскому кладбищу, где были обнаружены самые значительные находки.
Спрыгиваю в открытую узкую яму царской гробницы и по крутым ступенькам спускаюсь в подземелье. Лестница, ведущая на глубину 10 м, имеет два пролета, крутой наклон и высокие ступеньки. Площадка, где оканчивается первый пролет, находится на уровне свода гробницы, сделанного в виде конусообразной ступенчатой арки. Спускаюсь еще ниже и осторожно подхожу к двери в усыпальницу — каменный склеп под кирпичным сводом.
Из 16 царских усыпальниц, которые раскопал Булли, только 2 были не тронуты грабителями, искавшими золото и ценные украшения в могилах царей. Но эти 2 усыпальницы и более 2 тыс. могил, исследованных археологом, дали науке бесценный материал о жизни древних шумеров.
Самой значительной находкой в Уре считается штандарт, инкрустированный Перламутром и ракушками на синем фоне из ляпис-лазури. Он невелик по размеру — две деревянные прямоугольные пластины длиной 55 и шириной 22,5 см, но в его мозаичных изображениях нашли отражение многие сцены из жизни древних шумеров. Одна панель штандарта посвящена миру. Мы видим царя со своей семьей во время праздничного пира. Родственники царя и его приближенные, обнаженные до пояса, в коротких юбках, сидят на креслах, перед ними играет арфист, а певица, прижав руки к груди, поет под его аккомпанемент. На другой части штандарта дается тема войны. Здесь — снова царь в окружении свиты, его боевая колесница запряжена двумя ослами. Перед царем проходят пленные, они обнажены, руки их связаны. Другая сцена изображает врагов, спасающихся бегством под натиском вооруженных воинов в Плащах. Все сцены переданы древними художниками с исключительной реалистичностью и динамизмом.
При раскопках усыпальницы царицы Шубад, захороненной Около 2500 г. до н. э., были найдены золотые сосуды, серебряная и золотая лодки, головной убор царицы, украшенный ляпис-лазурью и сердоликом. Золотые кольца, золотые буковые и ивовые листья и золотые цветы придают этому наряду пышность и торжественность.
Среди находок царского кладбища в Уре были и другие предметы из золота, свидетельствовавшие о высоком искусстве обработки металлов. Найденные в Уре кинжал с золотым лезвием, рукояткой из лазурита и золотыми рисунчатыми ножнами, воспроизводящими травяную плетенку, золотой стакан с орнаментом, набор золотых туалетных принадлежностей, золотые граненые сосуды с тонкими филигранными рисунками, шлем царя и другие предметы были настолько искусно выполнены, что многие эксперты ошибочно принимали их за изделия арабских средневековых мастеров.
Обойдя царское кладбище, мы со сторожем возвращаемся к западной стене зиккурата и проходим мимо глубокого котлована (22 м), где в культурном слое с различными следами хозяйственной деятельности человека Вулли обнаружил двухметровый слой аллювиальной чистой глины. Этому открытию было единственное объяснение: когда-то в древнем Шумере произошло невиданное наводнение, потоп, принесший гибель и разрушение цветущим городам. И, видимо, этот исторически достоверный факт послужил основанием для библейских рассказов о потопе, во время которого, согласно легенде, сумел спастись только Ной. Впрочем, в шумерском эпосе о Гильгамеше есть даже имя местного Ноя — Утнапиштим. Так, в результате раскопок еще одна библейская легенда сбросила покров таинственности и получила свое историческое подтверждение на земле древнего Шумера.
Закончив экскурсию, мы со стариком садимся на нижней ступеньке длинной лестницы зиккурата. Он болен, сильно кашляет, хватаясь за впалую грудь. Старик рассказывает, что перепробовал все средства от простуды, которые ему предписывала местная знахарка. Ему ставили на спину хаджамат (банки), присыпали воспаленные миндалины толченой кожурой граната, давали пить отвар эвкалиптового листа с сахаром и даже делали глубокое прогревание, обложив грудь и спину горячим, замешанным на масле тестом и овечьей шерстью. Остается сделать последнее — обратиться к врачу в городе. К этому прибегают лишь отчаявшиеся вылечиться домашними средствами: плата за визит к частному врачу и за лекарства может составить половину месячного заработка.
Еще долго смотрю вслед старику, который отправился отдыхать в свою сторожку, и вспоминаю шумерские рецепты, изложенные на табличке, найденной в Ниппуре и датированные III тысячелетием до н. э. Изготовлявшиеся шумерами лекарства весьма напоминают снадобья местной знахарки.
В мировую столицу фиников…
Поездка по юго-восточной пустыне в сезон зимних дождей — довольно рискованное предприятие, но желание ознакомиться с удивительным озерным краем Южного Ирака пересилило все опасения. Озера, протянувшиеся на сотни километров вдоль Тигра и Евфрата, называются по-арабски «ахвар» от слова «хор», означающего «низкое место, заливаемое водой». По этим местам более полувека тому назад путешествовал русский консул Азамов, в интересной книге рассказавший о своих встречах с озерными арабами.
В поймах рек Южного Ирака во время разливов огромные территории затопляются водой. Обратный сток воды затруднен, и это приводит к образованию множества озер. Среди преданий племен, озерного края до сих пор живут рассказы о том, как во время наводнений под воду погружались возделанные поля и сады, многолюдные села и города.
Итак, я отправляюсь на юго-восток от Эн-Насирии да Сук-эш-Шуюха по отличной, недавно построенной дороге. По обе стороны ее тянутся пальмовые рощи, небольшие, переходящие одно в другое озерца, покрытые белым налетом солончака. Часто пальмовые рощи глинобитными дамбами отгорожены от солончаков. Из-за поворотов дороги неожиданно возникают глинобитные хижины, над которыми полощутся флаги — черные, зеленые, красные и даже желтые и голубые. Они остались от религиозных праздников, которые на юге, населенном шиитами, отмечаются с большим размахом и пышностью. Ч