Парень, с которым я познакомился в порту Эль-Кувейт, кричит нохазе: он говорит обо мне. Я жду, какое решение примет капитан. Короткий взмах рукой — и я уже в долбленой лодке, направляющейся к буму. У трапа нас встречает нохаза, которому я сбивчиво объясняю, что привело меня на борт корабля.
— Аля хашни! — говорит он, — дотронувшись пальцами до своего носа, что в буквальном переводе означает «на носу». Это образное выражение, распространенное в странах Персидского залива, можно объяснить, как полное согласие сделать все, чтобы угодить собеседнику.
Чтобы как-то завязать разговор на интересующую меня тему, привожу факты, так или иначе связанные с жемчугом, из известных мне легенд. Рассказываю о том, что ассирийские цари брали с жителей архипелага Бахрейн дань «рыбьим глазом», как в то время называли жемчуг. Он высоко ценился у древних, и даже в Библии ему посвящено несколько строк: «…подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел, и продал все, что имел, и купил ее». Счастливой обладательницей редкой по величине жемчужины была египетская царица Клеопатра. В минуту смертельной опасности Клеопатра и Антоний растворили ее в бокале с вином и выпили его, с тем чтобы жемчужина никому не досталась. Арабские историки раннего средневековья засвидетельствовали факт. Когда одна сирийская принцесса послала в Мекку в качестве дара две сережки с жемчужинами величиной с голубиное яйцо каждая. В древности жемчуг был настолько редким украшением, что эта принцесса вошла в арабскую историю под именем Зуль Картайн (Имеющая две сережки). У римлян желтый жемчуг был символом богатства, коричневый — мудрости, белый — свободы, зеленый — счастья. У жены императора Калигулы была жемчужина, которая сохранилась до наших дней. Теперь ее оценивают в 6 млн. долларов. Китайская медицина приписывает жемчугу необычайные качества: он улучшает зрение, слух, восстанавливает силы.
Мой собеседник слышал об этих фактах, но как человек, хорошо знающий свое дело, ставит под сомнение сведения о величине жемчужных зерен. От него я узнал, что жемчужина образуется в раковине лишь тогда, когда раковина поднимается на поверхность и, раскрыв створки, ловит дождевую каплю. Чтобы жемчужина была красивой, море должно быть бурным и мутным. В годы, когда мало штормов, жемчужин образуется мало, и наоборот. Так считают арабы Персидского залива. Появление жемчужины арабы, конечно, связывают с Аллахом, который может и не разрешить раковине иметь драгоценное зерно.
Жемчужина образуется в потревоженной мантии из песчинки, попавшей туда через приоткрытые створки. Защищаясь, устрица обволакивает инородное тело слизью, постепенно наращивая на нем слой опалового вещества. Далее, в зависимости от величины раковины, состояния ее «здоровья», питания и температуры воды через некоторое время образуется блестящий шарик. Иногда жемчужницу прокалывает какой-либо паразитирующий на ней рачок или раковина, и, с тем чтобы закрыть это отверстие, она выделяет веществе, образующее шарик. Так, в «раненых» жемчужницах против отверстия, как правило, всегда находится зернышко.
Жемчужный промысел известен в Персидском заливе очень давно. На отмелях у Ормузского рога, и только там и сейчас добывают редчайшие жемчужины нежно-розового оттенка, называемые «золотая роза».
Основным рынком жемчуга, добытого в Персидском заливе, была и остается Индия. Представители бомбейских купцов, так называемые тававиш, следуют за флотилиями ловцов жемчуга, скупают и переправляют его в Индию. В середине мая, когда начинается сезон ловли жемчуга (гавс) и нохазы заканчивают подготовку судов к выходу в море и набор команды, тававиш охотно ссужают ловцов деньгами при условии расплаты жемчугом после первого возвращения к родным берегам. В конце августа, когда сезон заканчивается, некоторые ловцы не могут похвастаться удачей, и полученные от купца деньги превращаются в тяжелый долг, с которым они не могут расплатиться иногда десятки лет. Долг переходит от поколения к поколению, и на Катаре есть ловцы, которые выплачивают купцам долги своих дедов.
В княжествах Персидского залива добытый жемчуг различают по величине, красоте, форме и цвету. Крупный жемчуг называется «рас». Затем идет «батн», «зиль» и «сахтит». Для определения величины жемчужины у каждого купца есть специальные медные сита с отверстиями определенной величины. Самый красивый и поэтому дорогой жемчуг называется индийским словом «джайун». Второй сорт именуется «хашн», а третий, не имеющий, как правило, законченной круглой формы, — «фулява». «Бадаля», «найм» и «бука» называют жемчуг соответственно четвертого, пятого и шестого сортов.
Ценность добытого жемчуга определяют по различным оттенкам белого цвета и форме. На Катаре различают шесть таких оттенков и пять форм. Белый жемчуг нас тельного матового розового оттенка и правильной круглой формы называют «джавахир» и считают самым ценным. Это и есть «золотая роза». К сорту «набати» относится жемчуг более густого розового оттенка. Затем идет блестящий белый — «зуджаджи», голубоватый — «самави», голубой — «санкабаси» и самый некрасивый, с зеленовато-серым, грязным оттенком — «калябия». В случае сомнений в стойкости цвета дорогой жемчужины ее дают проглотить курице. Если жемчужина, побывав в желудке птицы, не изменила цвета, она утверждается в своей красоте и оплачивается соответствующим образом.
Ювелиры делят жемчуг, на несколько сортов. Так, сорта «хпсабн», «данат», «камаш» и самый дешевый «кумейшат» идут на изготовление жемчужных ниток, браслетов и ожерелий, когда нужно использовать несколько жемчужин одновременно. Из «золотой розы», как правило, делают кулоны, кольца, серьги. Эту жемчужину никогда не смешивают с другими сортами.
Почему в наш век, когда наследники Микимоты организовали производство культивированного жемчуга на промышленной основе, все еще сохраняется жемчужный промысел в Персидском заливе и все еще есть чудаки, готовые заплатить за одну натуральную жемчужину такую сумму, за которую они могли бы купить десяток колье из искусственного жемчуга?! Таких чудаков можно понять. Натуральный жемчуг несравним с выращенным ни по своим неповторимым оттенкам цветов — от нежно-розового до черного, ни по своим качествам. Ведь культивированный жемчуг представляет собой шарик, облитый лишь тонким слоем опалового вещества, из которого состоит вся жемчужина. И как позолоченную вещь легко отличить от вещи, целиком сделанной из чистого золото, так и искусственный жемчуг нельзя поставить рядом с натуральным. Что же касается оттенков драгоценных зернышек, то вряд ли самые искусные химики смогут перехитрить природу, умеющую создавать такое обилие цветов.
По катарским нормам, хорошим ловцом жемчуга считается тот, кто может нырнуть, на глубину до 15 м и пробыть под водой более минуты. Одежда ловца и его снасть предельно просты: набедренная повязка из хлопчатобумажной ткани черного цвета и изготовленная из проволоки и остатков рыболовной сети кошелка (забин). Зажав нос расщепленной бамбуковой палочкой или специальной, сделанной из коровьего рога защепкой, ныряльщик прыгает за борт. Помощник ловца, сиб, следит за работой своего товарища и по его сигналу вытаскивает его за веревку (джада) вместе с забин, заполненной жемчужинами. Помощник сиба — радыф, стоящий за его спиной, вытряхивает на палубу раковины и оттаскивает их в сторону, пока ныряльщик, держась руками за борт судна, отдыхает. Кроме лиц, непосредственно занятых добычей жемчуга, непременным членом экипажа бота, уходящего на три-четыре месяца в море, является музыкант и — он же — певец (наххар), в обязанность которого входит с заходом солнца развлекать уставших за день ловцов старинными песнями и игрой или на барабане (даф), или на дудочке (най), или на однострунном смычковом инструменте (рабаба).
Трудно найти сегодня более тяжелую и опасную профессию, чем эта. Ныряльщики работают от зари до зари, причем в самые жаркие летние месяцы. Пресной воды на небольших судах с немалой командой не так много, как, скажем, на океанских лайнерах, и ловцы после работы часто не имеют возможности обмыть тело пресной водой. Они ныряют почти обнаженными, не пользуясь маской, ластами, костюмом аквалангистов и другими приспособлениями для подводного плавания. От долгого пребывания в соленой воде и на тропическом солнце их тело покрывается долго не заживающими язвами. Пища ныряльщиков не отличается от пищи других членов экипажа. Более того, чтобы дольше находится под водой, они едят очень мало; немного воды, риса и — редко — несколько фиников. Под водой ловцов жемчуга подстерегает много опасностей. Это и акулы, и морские змеи, и огромные медузы, от соприкосновения с которыми обжигается кожа, и электрические скаты, лежащие пластом на песчаном дне, и ядовитые мурены, прячущиеся в камнях и кораллах. Поэтому можно понять нетерпение жителей прибрежных деревень Персидского, залива, высыпающих от мала до велика на берег при виде паруса. Что ждет их — радость долгожданной встречи с отцом или братом либо скорбное известие о его гибели?
Перед выходом в море ловцы жемчуга получают аванс — салаф, а по благополучном возвращении производится окончательный расчет — тискям. После продажи жемчуга капитан расплачивается с владельцем судна (если оно ему не принадлежит) и с купцом за полученные у него снасти и припасы, а оставшиеся деньги делит между членами экипажа. Нохаза и ныряльщик получают одинаковую долю, сиб, музыкант и кок — две трети, а радыф — половину доли ныряльщика. В некоторых районах нохаза получает вдвое больше ныряльщика.
В случае неудачи капитан и его команда попадают в долговую кабалу и часто вынуждены под давлением купцов заниматься доставкой контрабандного золота в Индию, где этот металл пользуется повышенным спросом. Однако индийские патрульные катера зорко следят за парусными судами, останавливают и тщательно осматривают их в своих территориальных водах и в случае обнаружения контрабанды конфискуют товары и судно, а неудачливых авантюристов отправляют на каторгу.