Паула опустилась на колени и заползла под кукольное одеяло, висевшее между спинками двух стульев. – Правда, здорово? – Ребекка ползла следом.
– Очень здорово! – Паула пыталась повернуться так, чтобы не разрушить конструкцию.
– Можешь располагаться здесь, в гостиной. – Ребекка указала на пол в десяти сантиметрах от места, где сидела Паула.
– Ты посидишь со мной?
– Пойду принесу морсика! – Ребекка выбралась из домика. Паула слышала, как она спускается по лестнице. Спустя минуту Ребекка вернулась с двумя стаканами и трубочками. – Пожалуйста!
– Спасибо! – Паула отпила глоток сладкого морса.
– Можешь жить здесь, если тебе негде, – неожиданно серьезно произнесла Ребекка. – Папа сказал, что ты больше не живешь у Юхана.
– Не живу…
– И мы больше с ним не увидимся?
– Не знаю. Наверное, нет.
– Вы развелись? У нас в классе у многих родители развелись.
– Мы не были женаты, так что и разводиться нам не пришлось. Просто мы больше не вместе.
– Почему?
Паула сделала еще глоток морса. Что тут скажешь? Глаза Ребекки мерцали в полумраке, девочка неотрывно смотрела на сестру.
– Юхан не захотел.
Ребекка молчала.
– Значит, он дурак, – заключила она наконец.
В домик, отодвинув кукольное одеяло, заглянула Анита.
– Паула! Прости, что она утащила тебя к себе.
– Я не тащила! – возразила Ребекка. – Паула хотела посмотреть мой домик, правда?
– Конечно!
– Да, но если вы уже все посмотрели, может быть, Паула вернется к остальным? – предложила Анита.
Ребекка надулась: она вовсе не хотела отпускать свою гостью.
– Мы можем вернуться сюда попозже, – сказала Паула, и Ребекка закивала в ответ.
Довольная Анита сделала шаг назад, и спустя секунду ее каблуки застучали вниз по лестнице.
Ребекка повернулась, чтобы выбраться из домика. Паула последовала за ней, жмурясь от яркого света в розовой комнате.
– Пойдем, – решительно произнесла Ребекка, взяв Паулу за руку, как только та выпрямилась. – Пойдем к остальным.
– Когда же будет премьера? – спросила Анита, протягивая Пауле миску с салатом.
– Двенадцатого декабря.
– Это когда же? – задумался отец. – Через полтора месяца?
– Чуть больше.
– Съемки закончились?
– Давно уже. Сейчас фильм монтируют.
– Значит, твоя работа закончилась? – улыбнулась Анита.
– Да.
– А о чем он? – спросил Александр, который только что вернулся со скаутских сборов. Его одежда по-прежнему пахла костром, а под ногтями виднелась грязь, несмотря на распоряжение Аниты как следует вымыться перед ужином.
– Об одной девушке и ее маме, скажем так.
Александр разочарованно взглянул на сестру:
– Да, а происходит-то там что?
Анита смущенно засмеялась.
– Но, Александр, наверное, это фильм о том, что происходит с девушкой и ее мамой?
– Не очень-то интересно.
– А мне интересно, – возразила Ребекка. – Мне кажется, что очень даже интересно. Можно было сделать фильм о нас с тобой, мама!
– Но, – прервал их отец, – а теперь ты чем занимаешься?
– Жду… – Паула пожала плечами.
– Чего?
– Фильма. Посмотрим, что будет дальше. Потому начнутся интервью и прочее… – Паула пыталась изобразить небрежность и невозмутимость.
После секундного молчания отец продолжил:.
– Курсы по туризму… может быть, есть возможность начать в следующем семестре?
Паула вздохнула. Старая песня.
– Нет, не думаю.
– Как жаль. Такая прекрасная возможность… – Анита улыбнулась, и Паула пожалела, что не осталась в домике Ребекки.
Спустя четыре часа Паула снова оказалась в пустой квартире Ральфа. Тот редко возвращался раньше десяти. Он не любил рассказывать, как продвигается работа. В основном Паула догадывалась сама – по настроению Ральфа. Вопросов она больше не задавала: он только раздражался. Вообще последнее время он все чаще казался раздраженным. Первые недели он радовался одному лишь присутствию Паулы, теперь же мог просто не замечать ее, вернувшись домой. А на ее осторожные вопросы отвечал, что так бывает всегда, когда он работает над фильмом.
Если тебе не нравится, то, наверное, лучше пока пожить в другом месте, – сказал он однажды вечером, вернувшись в особо скверном расположении духа.
Паула обиделась, но на следующий день он попросил прощения за дурное настроение и уточнил, что не все сказанное следует принимать всерьез.
Паула пыталась быть ненавязчивой и даже полезной. Она убирала, готовила еду – по крайней мере, несколько раз, пока ей не надоело выбрасывать несъеденные остатки своей стряпни. Больше занятий не было. В пустой квартире Паула чувствовала себя неуютно. Ей не хватало друзей, съемок, Ральфа. Она придумывала себе занятия, просто чтобы убить время, и они никак не радовали. Ральф ведь говорил о проекте. Что ей нужен собственный творческий проект. Что бы это могло быть?
Паула выключила телевизор и взяла блокнот. Усевшись на диван, она принялась водить ручкой вдоль спирали, на которую крепились листы, едва не порвав бумагу. Написать книгу? Пьесу? Текст песни? Десять минут спустя Паула отложила блокнот в сторону. Наверное, она вообще не творческий человек.
Перерик Свенсен выглядел усталым. Волосы до плеч, чуть поредевшие спереди, некрасиво загибались на потертом воротнике пиджака. Над застиранными черными джинсами нависал живот, дряблый, как сырое тесто. На вид Свенсену было лет сорок пять, хотя точно не скажешь. Жизнь его, кажется, основательно потрепала.
Он попытался привстать с кресла, пожимая Пауле руку. Она без труда нашла его в полупустом зале, узнав по фотографии в газете.
– Садитесь, – сказал Перерик, указывая на кресло рядом. – Я заказал пиво – может, тоже хотите?
Паула кивнула. Интервьюер сам выбрал место для встречи, «Скайбар» в гостинице «Ройял Викинг». Из окна открывался потрясающий вид на Старый город. В остальном бар напоминал обыкновенный финский паром, пропахший табаком. Репортер сказал, что днем здесь довольно спокойно, – и оказался прав. Два японца, сидящих поодаль, не особо мешали разговору.
Принесли пиво, и Свенсен принялся листать блокнот, который достал из портфеля.
– Сначала проверим некоторые факты, – произнес он. – Паула Вильхельмссон, с двумя «с»? – Паула кивнула, и журналист продолжил: – Возраст?
– Тридцать один.
– Семья?
Паула вспомнила слова Санны Юсефсон.
– Не замужем, – ответила она после секундного раздумья.
Перерик Свенсен поднял голову и вопросительно приподнял брови:
– Точно?
– Угу. – Паула сделала вид, что стряхивает пылинку с рукава. Подрезали уже на втором вопросе. Нехорошо.
Свенсен продолжал:
– Профессия?
Паула хлопала глазами: неужели интервью – это так трудно? Что говорить? Свенсен ждал.
– У вас нет профессии?
– Такой, которую можно обозначить одним словом, нет…
Репортер вздохнул.
– Ладно. Чем вы занимались до того, как получили роль?
– Путешествовала, училась, подрабатывала…
Свенсен со скучающим видом двинулся дальше по списку:
– Что любите?
– Путешествовать. – Наконец-то вопрос, на который у нее есть ответ.
– А не любите?
Паула задумалась. Принимать решения? Зануд? Обязанности?
– Несправедливость, – решила она.
Казалось, Свенсен вот-вот начнет зевать.
– Заняты в настоящий момент? …в новом фильме Ральфа Брюгге «Билет», – записал он, сам отвечая на собственный вопрос. – Что ж, – произнес он, проводя жирную черту в блокноте. – Как вы оказались на съемках?
– Полагаю, случайно. Я познакомилась с Ральфом Брюгге на телевидении. Он предложил принять участие в кинопробах и… и мне досталась роль Сандры. – Паула сама удивилась, как легко все это звучит.
Свенсен бросил на нее недоверчивый взгляд:
– Почему он заговорил о кинопробах?
– Об этом лучше спросить у него.
– Но у вас есть свои предположения?
– Наверное, что-то во мне напомнило ему Сандру… – Паула чувствовала себя весьма глупо.
– А вы и правда похожи на Сандру?
Паула снова задумалась.
– Наверное, да. Нежелание решать проблемы. Не то чтобы я была такой, но… – Она умолкла.
– Опишите Сандру.
– Ее характер – результат того, что произошло с ней в детстве. Человек, который постоянно сдерживается, не зная почему. Внутри у нее пустота, она заполняет ее повседневными и привычными делами. – Паула повторяла слова Ральфа.
– Она скучная?
– Пожалуй… – откровенно ответила Паула. – Но она меняется. Когда она встречается с матерью, что-то происходит.
– С матерью, которая бросила ее ребенком…
Паула кивнула.
– Это явно не комедия.
– Нет, но фильм веселый. Если бы вам пересказали содержание «Приемной», то вы ни за что не подумали бы, что картина смешная. Но ведь она вызывает смех. – Свенсен кивал, записывая. Прежде чем продолжить, он повернулся к бару и помахал бармену пустым бокалом.
– Может, вы тоже хотите еще? – Паула изумленно смотрела на репортера. Сама она едва успела сделать пару глотков. Она покачала головой. Свенсен дождался официанта и продолжил:
– Работать с Ральфом Брюгге, должно быть, непросто. Что скажете об этом?
Паула размышляла. Непросто? Об этом она не думала.
– Он капризный? – подсказывал репортер.
– Нет, – медлительно ответила Паула. – Он сосредоточен на работе, очень сконцентрирован… но не капризен.
Лицо Свенсена выражало разочарование.
– Говорят, он также сосредоточен… на женщинах?
Паула невольно покраснела. Большего бывалому репортеру и не требовалось.
– У него была интрижка с Кристиной Валлен…
– Возможно. – Паула сглотнула.
– Полагаю, на съемках легко влюбиться?..
Паула пожала плечами, но что бы она ни делала, ей казалось, что она лишь подтверждает его предположения.
– Где вы живете? – неожиданно спросил он.
– Э-э… я все время переезжаю.
– Вот как. И где же вы живете в данный момент? – Свенсен улыбнулся впервые за всю беседу. Недоброй улыбкой.