–Она тебе не нужна.
–Наташа!
–Мы тебе не нужны.
–Наташ, пожалуйста.
–Уходи. Не звони. Никогда.
«Нет!»– крикнула я. То есть мне показалось, что крикнула. Слово застряло уменя внутри. Яне глядя нащупала вишенку. Оторвала её, сжала вкулаке. Ине дала себе разрыдаться. Кажется, я даже прочитала стишок. Не помню. Что-то там про «лучший папа вмире».
Всё это пронеслось уменя перед глазами за секунду. Когда я их открыла, Регинины плечи сотрясались от рыданий.
–Перестань,– сказала я,– отец вырастил тебя. Он никогда про тебя не забудет. Если они сейчас не уделяют тебе много внимания, потерпи. Им обоим сейчас нелегко. Когда всё закончится, будет легче. Папа тебя не оставит.
–Точно?– всхлипывая, спросила Регина.
–Конечно.
Яподнялась скорточек, и тут Регина подняла голову.
–Вера?!– воскликнула она и вскочила на ноги.
–Нет!– рыкнула я, напяливая маску,– женщина-кошка! Но перед маникюршей ты обязана извиниться! Не то я вернусь!
Ясхватила пакет и бросилась вниз по лестнице.
Ябежала и бежала, пару раз чуть не упала, наступив на собственный хвост. То есть на хвост от костюма. Регина не гналась за мной. Наверное, стояла и пыталась понять– не приснилось ли ей это? Да и зачем ей гнаться за мной…
А меня распирало странное чувство. Ощущение свободы. Не от Даньки, я всё ещё любила его. Нет. От самой себя, от своих страхов.
Боже мой, я, всегда такая сдержанная и зажатая, надела жуткий латексный костюм сушками и хвостом, рыже-седой парик и пришла разбираться смаленькой грубиянкой!
С ума сойти!
Яотдышалась. Меня разобрал смех. Но надо было торопиться вмой закуток, чтобы снять костюм, надеть пальто.
Однако мне не удалось осуществить мои планы. Возле входной двери толклись рабочие всиних комбинезонах. Оказалось, домофон сломался на самом деле, и они чинили его, не давая мне переодеться.
«Ну и ладно!»– весело подумала я, накинула пальто прямо поверх костюма и вышла на улицу.
Прошла мимо остолбеневших рабочих, сушками на макушке и хвостом, торчащим из-под пальто, которое я не потрудилась застегнуть (пусть видят меня во всей красе!), и только уже собиралась завернуть за угол, как столкнулась сДанькой.
Глава 23
Явыпускаю свой тайфун
У него было очень суровое выражение лица. Брови сдвинуты, губы крепко сжаты. Он быстро шагал, размахивая руками, сжатыми вкулаки. Увидев меня, Данька замер. Кулаки разжались, удивление на лице сменило гнев.
–Вера?
Ятоже замерла. Ведь я не застегнула пальто, и «во всей красе» меня увидели не только рабочие, но и Данька.
Опешив, он медленно оглядел меня, затянутую влатекс, мой хвост, мою маску и ушки.
Япочувствовала, что краска заливает моё лицо. «Дура!»– взорвалось что-то уменя внутри громким криком, и,совершенно неожиданно для себя, я заорала диким голосом.
–А-а-а-а!
–Вера!
–А-а-а-а!
Яорала как сумасшедшая и не могда остановиться. Вот он, мой тайфун, смотрите! Вот они, мои эмоции, никто их не держит!
–А-а-а-а!
–Верка, ты что, сума сошла?– испугался Даня.
Он подбежал ко мне, схватил за руки, ая продолжала вопить, уткнувшись ему вгрудь и дрожа, словно птица, которую поймали и держат владонях.
Но он не отпускал меня, всё прижимал кгруди, и,наконец, я затихла.
–Никогда бы не подумал, что ты можешь такие звуки издавать,– проговорил он ошарашенно.
–Да, вот такая вот настоящая я,– прошептала я, охрипнув от своего крика.
Он попытался оторвать меня от себя, но я не дала ему.
–Нет! Ты снова увидишь меня вэтом идиотском костюме! Ия снова буду орать!
–Не надо! Мне хватило тут одной симулянтки, спасибо!
–Тогда закрой глаза.
–И что?
–Просто закрой их. И… я…
–И ты?
–И я уйду.
–Ну нет. Сначала я хочу стобой поговорить.
–О чём, Даня…
–О нас…
–О нас?
–Перестань. Мыесть.
–Наснет,– тихо сказала я.
И вдруг ощутила страстное желание, чтобы он переубедил меня.
–Мы есть,– устало повторил он,– давай сядем на лавку.
–Только сзакрытыми глазами!
–Ладно…
–А увас домофон сломан!– хрипло крикнула я рабочим, которые пялились на нас во все глаза.
Они смутились и отвернулись кдвери. Ая подвела Даньку клавочке, на которой Регина корчила рожицы на фотографии. Мы сели.
–Ну, говори,– разрешила я.
–С закрытыми глазами, как дурак?
–Ладно, открой глаза, но смотри вдругую сторону!
Он открыл глаза, пару секунд смотрел на рабочих, апотом повернулся ко мне и выпалил:
–Ябыл не прав!
–В чём?!
–Да вчём хочешь!
–Ну хорошо, смоим выступлением…
–Ябыл не прав!
–А Регина…
–Был не прав!
–Да перестань ты дурачиться!– разозлилась я.– Как вот стобой можно разговаривать?
–Нежно.
–Что– нежно?!
–Разговаривать можно нежно.
–А ты заслужил, чтобы стобой нежно разговаривали? Если да– поговорю.
–А ты умеешь так разговаривать? Если да– попробую заслужить.
–Ладно, я пошла,– я поднялась славочки.
–Погоди,– остановил он меня,– прости… Прости-прости-прости…
–Да ты всё время дурачишься,– собидой сказала я,– не можешь выслушать по-человечески.
–Верочка,– нежно сказал он,– просто я не понимаю, как можно из-за такой ерунды ссориться, а? Мы ведь подходим друг другу, как никто. Одни книжки читали, одну музыку слушаем. Тебе нравится, как я играю, мне нравится, что ты ездишь вдом престарелых, навещаешь бабушек.
Явскинула голову, но промолчала.
–У меня, правда, нет костюма мужчины-кота,– продолжил он, покосившись на мой хвост,– но я смогу одолжить уприятеля костюм Бэтмена. Или тебе больше нравится Джокер?
Ямолчала. Может, если не реагировать на его шуточки, он поймёт, что, хотя на мне ушки и маска, я абсолютно серьёзна!
–Короче, мы идеальная пара.
Явспомнила отом, как последние две недели лежала на диване, снедаемая тоской.
–Почему же ты не звонил?– горько спросила я.
–Ждал, пока ты перестанешь злиться,– широко улыбнулся он.
Сказать по правде– мне захотелось его ударить. Ему было плевать на мои чувства. Верочка разозлилась, но Верочка успокоилась и готова его простить. Аон подведёт её снова. Иона снова простит.
Ну нет, друг!
–Ядаже вчера хотел тебе позвонить,– сказал Данька,– просто унас тут ЧП.
Он кивнул на Регинин дом.
–Очередной приступ?– язвительно спросила я.
–Нет, представляешь, она симулировала! Врач сказал! Что она притворялась всё это время!
–Представляю,– вздохнула я, и вдруг мне пришла вголову мысль.– Скажи мне, азачем ты сюда пришёл?
–Наорать на неё, зачем ещё-то.
–То есть ты бы не стал сней шутить?
–Конечно, нет! Тут всё серьёзно…
–А если бы я вздумала подшутить над твоими проблемами сплемянницей?
–Но ты же не собираешься?– нахмурился Даня.
–Ага,– сказала я,– значит, мои проблемы несерьёзны, анад твоими и пошутить нельзя? Что позволено Юпитеру– не позволено быку? Мне замычать?
–Перестань!– сказал он сердито.– Яне понимаю твоих намёков!
–Мои намёки,– ровным тоном сказала я,– касаются только одного. Ты меня подвёл. Иэто для меня– серьёзно. Сегодня я вспомнила один случай из детства. Яне стану тебе его пересказывать. Но стех пор я считаю, что если человек не хочет делать со мной вместе что-то общее, вместе нам не быть никогда.
–Яхотел! Но я не мог!
–Или делает вид, что не может,– продолжила я холодно.
Даня растерянно смотрел на меня. Похоже, до него дошло, что всё всерьёз.
–То есть это всё?– спросил он снесчастным видом.– Конец?
–Был бы конец, если бы я не знала, что ты действительно не мог позвонить. Потому что твоя племянница прятала твой телефон!
–Так она ещё и…
–Подожди. Не ругай её. Ей нелегко сейчас, и я её немного понимаю. Просто будь сней рядом. Только телефон не выкладывай, ладно?
Он покачал головой. Апотом сказал:
–Знаешь, я хотел извиниться перед тобой. Помнишь, мы обсуждали то, что я выложил фото старушек вфейсбук. Ятогда тебе сказал: «Может, ты сама хотела, ая тебя опередил?» Прости, ладно? Это было свинством такое сказать. Яже знал, что для тебя это сокровенное дело. Ине должен был свистеть онём на всю округу.
–Кстати,– оживилась я,– аты был прав!
–В чём?– удивился он.
–В том, что я действительно этого хотела. Ямного думала отом разговоре. Пыталась понять, чем он так меня разозлил. Ипоняла. Яведь давно туда езжу. Ия выслушала столько историй… Мне очень хотелось рассказать эти истории где-то. Но я стеснялась. Привыкла бороться со всеми своими желаниями.
–Желания?– подмигнул Данька мне.
–Подожди, я серьёзно!
–Ах, прости, всё время забываю об этом. Ичто ты решила?
–Пока не знаю. Но как только я поняла, что могу, что имею право рассказать об этих старушках, мне захотелось туда поехать.
–Думаешь, они будут не против?
–Думаю, им даже будет приятно. Ведь потом можно распечатать всё вместе скомментариями и привезти им.
–Да, я вспомнил! Ятут сбратом говорил. СРегинкиным отцом. Слушай, помнишь, Светлана Романовна рассказывала нам омузеях, об импрессионистах. Давай отвезём её вПушкинский музей?
–На чём?
–Яже говорю, я договорился сбратом. Он согласен нас отвезти. Романовну, ещё кого-нибудь.
–Может, мою бабушку?
–Можно и твою бабушку!
Яахнула и бросилась ему на шею.
–О, решила не сдерживать чувств?
–Это просто чувство благодарности,– смутилась я, отпуская его.
Но он повернул меня ксебе и придвинулся близко-близко. Так что коснулся своим носом моего, и его глаза слились водин большой глаз, словно он вздумал поиграть со мной в«пьяную муху».
–Первый раз вжизни целую женщину-кошку.
–Погоди,– сказала я, подняв руку и прижав её тыльной стороной кгубам, загораживаясь от него,– я хочу знать. Ямогу тебе верить?
А он отвёл мою ладонь всторону и медленно её опустил…
Эпилог