Джеймс вернулся за стол. Лейла кормила Сибби персиковым пюре.
Появился официант с бургерами и картошкой. Они занялись едой.
Несколько друзей Лейлы остановились у их столика, чтобы поздороваться и выразить соболезнование. Новости распространялись в Силвер-Глен со скоростью света.
К тому времени, как Лейла и Джеймс расправились с едой, Сибби уже клевала носом.
– Нам пора домой, – озабоченно сказала Лейла. – Не хочу нарушать ее режим. Она так хорошо засыпала последнее время.
Джеймс согласно кивнул:
– Пойду подгоню машину к выходу. На улице свежо. Дилан уже попрощался и ушел, ужин был оплачен, они могли ехать.
Дома он не стал предлагать Лейле уложить малышку. Ему нужно было крепко подумать.
Может быть, его желание создать семью – лишь попытка последовать примеру братьев?
Если брак станет ошибкой, то нужно будет разводиться. Но ирландцы Кавана испокон века католики, и его развод будет тяжким ударом для матери.
Если у Джеймса с Лейлой что-то не срастется, Сибби действительно будет лучше в приемной семье. Детям необходима стабильность.
Лейла появилась в гостиной почти через час. Она выглядела усталой. Сегодня у них не возникло и мысли устроиться рядышком на диване. Они сели на стулья друг против друга.
– Давай обсудим расписание на завтра, – предложил Джеймс.
– О'кей. Я ухожу на работу около восьми и возвращаюсь ближе к шести. Но в связи с аудиторами могу и задержаться.
– Не проблема.
– Пока Сибби спала днем, я составила таблицу режима ее дня: кормления, перекусы, дневной сон, смена подгузников и прочее. В другом файле информация об одежде, лекарствах и номера экстренной связи.
Не выдержав, Джеймс встал и, подойдя поближе, уселся на кушетку рядом с Лейлой.
– Всегда поражался твоим организаторским талантам. Похоже, ты и стихийное бедствие можешь разложить по файлам, не отходя от компьютера.
Его близость нервировала ее.
– Ты издеваешься надо мной, Джеймс?
И в мыслях не держал. Ты потрясающая. – Джеймс взял ее за руки. Они были холодны, как лед. – Клянусь тебе, Лейла, с Сибби все будет в порядке. Я знаю, ты считаешь меня самонадеянным, но, если мне понадобится помощь, я обращусь к своей семье.
– Хорошо. Спасибо тебе, Джеймс. Посылай мне время от времени эсэмэски. Держи меня в курсе происходящего. Я не смогу отвечать на них, но мне будет спокойнее, что я ее не бросила.
– Ты не бросаешь Сибби, – твердо сказал Джеймс, – ты начинаешь работать, чтобы содержать ее, и делишься с другом радостью общения с таким чудесным существом.
Глаза Лейлы затуманились слезами.
– Ради чего все это, Джеймс? – хрипло спросила она.
– Ради Сибби. Ради тебя. Может, и ради меня. Человеку необходимы добрые дела.
Лейла посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь найти ответ на вопрос, который так и не решалась задать.
– Ты необыкновенный, Джеймс Кавана.
– А три года назад ты была другого мнения, – мягко подначил он. Их расставание произошло по ее инициативе, хотя оба делали вид, что это было обоюдное решение.
Лейла сжала его руки.
– Тогда мы были молоды, в нас бурлили гормоны и страсть. Сейчас мы достаточно повзрослели и изменились.
– Достаточно, чтобы попробовать еще раз? – Слова вырвались у Джеймса помимо воли.
Лейла побледнела и чуть не до крови прикусила губу.
– Джеймс… – только и сказала она.
– Что?
Я не могу. Не сейчас. Пока не решу судьбу Сибби, мои желания ничего не значат.
– Понятно, – разочарованно сказал он.
– Ты правда меня понимаешь? Я не хочу обижать ни тебя, ни себя. Ты очень много для меня значишь, Джеймс. Хочу, чтобы ты это знал.
Джеймс с трудом улыбнулся:
– Справедливо. Ты всегда была более рассудительной из нас двоих.
Глава 14
Защитные силы Лейлы были на исходе. Перспектива выхода на работу пугала. Она скорбела по погибшей сестре гораздо сильнее, чем думала. К чувству печали примешивалась злость. Она сердилась на Алису за то, что та перевернула ее жизнь, заставив взять ответственность за племянницу без всякого предупреждения.
Естественно, что эти мысли вызвали чувство вины. Лейла обожала Сибби. Без всяких условий. Но предстоящий выбор тяжким грузом висел на сердце.
Она была напугана и измучена, ей требовалось сочувствие.
– Ты обо мне плохо подумаешь, если я попрошу обнять меня? – прошептала она.
– Нет, конечно.
Не спрашивая, он поднял ее на руки и усадил рядом с собой на диван. Они сидели рядом, Джеймс обнимал ее за плечи, а она зарылась носом в хлопковую ткань его рубашки, вдыхая такой знакомый и приятный запах.
Время текло. Она черпала силу в молчаливом и спокойном присутствии Джеймса. Постепенно Лейла пришла в себя. Она поняла, что справится.
Наконец она отодвинулась от Джеймса. Взглянув на него, она попыталась проникнуть в его мысли. Но карие глаза молчали.
– Спасибо, – тихо промолвила она.
Он обнял ее напоследок и немедленно отпустил, поцеловав в макушку.
– Отправляйся спать, дорогая. Утро вечера мудренее.
На этот раз Джеймс оказался не прав. Утро оказалось не таким радужным. Лейла вставала к Сибби четыре раза за ночь. Малышка капризничала. Вероятно, у нее начали резаться зубки. Лейла не выспалась и была раздражена почти до истерики. И это в первый рабочий день и с аудиторами в банке.
Когда Сибби угомонилась в половине шестого утра, Лейла решила, что спать уже не имеет смысла. Она приняла душ, собрала волосы в высокий пучок. Белая блузка и безупречный серый костюм. Она выглядела профессионально и строго. Лейле пришлось подкраситься чуть ярче обычного, чтобы скрыть следы бессонной ночи.
На кухне Джеймс кормил Сибби завтраком. Взглянув на Лейлу, он присвистнул:
– Прекрасно выглядишь, не говоря уж о том, что дашь фору любому прожженному банкиру.
Лейла помимо воли улыбнулась. Чмокнув Сибби в щечку, она вышла из дому.
Джеймс и не подозревал, сколько трудностей его ожидает, когда предложил свои услуги в качестве дневной няни. Сибби такой энергичный и активный ребенок, что за ней глаз да глаз нужен. Стоило Джеймсу на секунду отвернуться, как она уже что-то тащила в рот, за чем-то тянулась, за что-то хваталась, пытаясь встать на ножки. Ему пришло на ум, что нужно было обезопасить жилище, прежде чем приглашать Лейлу и Сибби пожить у него. Он этим займется сегодня же, как только Лейла вернется с работы.
Таблица, которую составила Лейла, помогала, но в час дня, когда Джеймс пытался уложить малютку на дневной сон, она капризничала и все время пыталась засунуть в рот кулачок.
Джеймс с трудом убаюкал ее, дав девочке пожевать чистую замороженную губку. Это было ноу-хау Кэссиди, жены Гэвина, которая подарила ему близнецов. При мысли о нескольких детях Джеймс содрогнулся.
И как только его мать Мейв умудрилась вырастить семерых здоровых и нормальных сыновей? Джеймс до сих пор испытывал к матери огромную нежность и уважение.
Пока Сибби спала, Джеймс планировал сделать несколько звонков и почитать почту. Но, присев на диван, тут же провалился в глубокий сон. Проснувшись, он с недоумением осмотрелся, радуясь, что никто его не видит.
Он часами ходил по горам, не чувствуя усталости, а тут какая-то кроха чуть не уморила его до смерти за несколько часов. Его гордости был нанесен серьезный удар.
С приходом экономки дела наладились. Она убрала кухню и выстирала белье в машине, как обычно, приготовила ужин на вечер и несколько дополнительных блюд впрок, убрав их в морозилку. По просьбе Джеймса экономка также приготовила пюре из сладкого картофеля для Сибби.
Даже при двух взрослых в доме Сибби постоянно требовала внимания. Джеймс повсюду упорно и неотступно следовал за ней, как охранник, чтобы она не навредила себе.
Он подогрел ужин в шесть. Лейлы не было. Покормил Сибби и поиграл с ней до половины седьмого. Лейлы по-прежнему не было. Он посылал ей несколько сообщений в течение дня, как она просила, но получил лишь пару ответов.
В семь он начал волноваться. Наконец в половине восьмого открылась входная дверь и появилась Лейла. Джеймс хотел было обрушиться на нее за то, что не предупредила о такой долгой задержке, но, взглянув на нее, замер. Лейла была раздавлена.
– Что произошло? – спросил он.
Она пожала плечами:
– За ужином расскажу. Давай сначала уложим Сибби. Джеймс поморщился:
– Она уже спит, дорогая.
– Ты разве не мог подождать полчаса? Я хотела сама подоткнуть ей одеяльце.
– Лейла, послушай. – Джеймс старался говорить ровно. – Она уснула около семи. Ты же знаешь, что Сибби плохо спала предыдущую ночь. Я знаю, что ты хотела пожелать ей спокойной ночи, но у меня не было выбора.
Лейла усилием воли взяла себя в руки.
– Конечно, прости, что накинулась на тебя. Я сама едва живая. Пожалуй, отправлюсь спать. Ужинать не хочется.
Джеймс забрал у нее из рук портфель и сумочку, положив их на столик в холле.
– Вижу, что у тебя был трудный день. Почему бы тебе не переодеться, а я пока разогрею ужин. Тебе надо поесть.
На секунду ему показалось, что она начнет сопротивляться, но она лишь вздохнула и сказала:
– О'кей. Спасибо.
Через пятнадцать минут Лейла спустилась вниз в синих фланелевых брюках от пижамы и голубой толстовке с розовыми бегемотами. Довольно эксцентричный наряд для такой серьезной особы.
Сев за стол, она выпила полстакана чаю, пожевала листик салата и, вяло поковырявшись в тарелке жаркого, отодвинула ее. Поставив локти на стол, она прикрыла лицо руками.
В домашней одежде, с чистым лицом и конским хвостиком, она выглядела совсем юной.
– Расскажи мне, что случилось, Лейла.
Лейла откинулась на стуле и потерла кулаками глаза, словно маленькая девочка. Наконец она подняла на него полный тревоги взгляд.
– Поделись со мной, Лейла. Я уж не знаю, что и думать.
– Это было отвратительно. Аудиторы уличили одного из старых опытных сотрудников в воровстве.