Бегать вокруг камня, что выше человеческого роста, Гринольв правда не стал и продолжил тему воды на сегодняшнем уроке. Из-за преграды меня попытался выкурить небольшой элементаль данной стихии, напоминающий схематично изображённого человека с толстым и коротким змеиным хвостом вместо ног. Кажется что-то похожее призывали человеческие архимаги в одной игрушке про людей и орков. Но если на счёт неё я не уверен, то вот нынешний противник был мне знаком, так что я закрутил копьём короткий пас и произнёс слово-ключ для заклинания изгнания. Не совсем дух, но точно не магический зверь послушно растёкся лужей, а я отправил вперёд своего фантома, чтобы тот принял на себя удар учителя и дал мне возможность обойти камень и либо атаковать его, либо отступить дальше.
Однако мой хитрый план мгновенно провалился, когда я получил удар молнией сверху, который почти мгновенно пробил мой щит, а потом электро-магическая дуга заставила затрястись моё тело в судорогах. Мммм, электрошок по утрам, он так бодрит и так мотивирует учиться усерднее. А ещё, с#ка, заставляет орать матом! Потому что это, млять, больно! Только из-за сведённой челюсти не всегда получается.
— Не стоит недооценивать силу старости, мой юный друг — усмехнулся Гринольв, стоя на камне — То что мне лень скакать по булыжникам, как горному козлу, не значит, что я не могу изменить своим привычкам. Тем более что ты не в первый раз пытаешься отвлечь меня иллюзией.
— Я осознал свою ошибку и не повторю её вп-п-предь — процедил я сквозь зубы, поднимаясь на ноги. Тело продолжало немного потряхивать, что сказывалось даже на речи — Мне кажется или молнии раньше были слабее?
— Были — кивнул старик — Но я заметил, что они стали действовать на тебя хуже. Твой организм привыкает, так что ему это на пользу. Правда с воздушными лезвиями подобного почему-то не наблюдается, как и с огнём.
— Зато моя одежда точно к ним не привыкает. Может хоть сниму лишнее, чтоб не портить? — хмыкнул я.
— Не переживай. Сегодня день воды и молний, Келда может быть спокойна за твой гардероб — проговорил Гринольв, припомнив мою хозяйственную и рачительную мачеху. А через мгновение я вновь был вынужден уходить от атаки.
Гонял меня учитель в итоге часа три, после которых я скинул с себя почти все шмотки и полез в холодное весеннее море остывать. Прана штука хорошая, она очень заметно повышает физические кондиции, олимпийским чемпионам такое и не снилось. Однако любого человека можно загонять так, что пот с него потечёт натуральными ручьями. Отмывшись, я вылез на берег и уселся у небольшого костра, начав гонять энергию по телу, чтобы высушить рубаху и портки побыстрее. Заболеть для меня сейчас конечно проблематично, но не невозможно. И оно мне не надо. Гринольв же окинул меня взглядом и поинтересовался:
— Как Тормод?
— Уломал вчера деда, тот отпускает его в вик — улыбнулся я. С братом у нас отношения были своеобразные, не смотря на все тёплые родственные чувства мы били заклятыми соперниками — Правда он ближайшую неделю из кузни не вылезет, уж больно много на него за это навесили дел.
— Добро — усмехнулся в усы пожилой вирдман.
— Я был бы рад, если бы он пошёл с нами — нейтрально заметил я.
— Ты даже не знаешь куда мы пойдём — хмыкнул Гринольв — На том же Фростхейме он загнётся от холода, если на его одежде постоянно не поддерживать чары.
— Для путешествия на Фростхейме не выкупают полудрагоценные камни из угольной шахты и не собирают телекинезом янтарь в непогоду — пожал я плечами — А вот гномы блестяшки очень даже ценят. Прям как сороки.
— И в кого ты такой умный? — проворчал мой наставник, на что я почесал своё длинное ухо, намекая на то, что подозреваю в первую очередь мать. Гринольв на это усмехнулся в усы и проговорил — Ладно, я подумаю. А теперь давай дуй в Ландсби, быстрее с братом управитесь, быстрее позвените топорами.
— Благодарю, учитель — отозвался я, вставая и кланяясь, а потом по быстрому начал одевать оставшуюся одежду. Пофиг на костёр, на бегу досохнет.
Главное что старикан уже внутренне смирился, что этим летом его будут сопровождать два молодых оболтуса по цене одного. А значит за Тормодом получится присмотреть и он вряд ли влезет в новую авантюру, как тогда с медведем на испытании зрелости. В конце концов он единственный мой брат, с которым я нормально общаюсь, терять его никак нельзя!
Глава 1
Есть много вещей в прошлом, о которых я жалею. Меня не назвать ангелом, рискну даже предположить, что если бы не странная случайность в реке золотого света, моя душонка угодила бы в ад чертям на радость. Но при этом одним из самых главных своих грехов я считаю недостаточную тягу к знаниям в прошлом перерождении. Возможно из-за этого сейчас я так жаден до книг Гринольва и вообще любых уроков, которые могут меня чему-то толковому научить. Хорошая мысля приходит опосля, обжегшись на молоке дуем на воду… Все люди одинаковы, что поделать.
Вот и сейчас я жалел, что как-то не особо интересовался кузнечным делом на Земле. Сколько человечество вообще знало там о металлах и способах их обработки? Сколько было различных школ ковки? Как создавали катаны в Японии? Сабли на Руси? Каролинги в Европе? Цвайхандеры в Германии? Скьявоны в Венеции? Как лучше всего сделать булат, который здесь судя по всему именуют харолугом? Как правильно закаливать клинки? Как в условиях средневековья создать самую высокотехнологичную кузницу? Вопросов просто бездна, а вот с ответами всё довольно погано. Нет, кое-какие идеи у меня были и там да сям нужные знания в голову попали, всё таки по образованию я инженер, это накладывает свой отпечаток. Даже схема механического молота здесь была мной вполне себе составлена, лень в конце концов двигатель прогресса.
Но пока что я был вынужден держать свои идеи при себе. Общество ассонов чрезвычайно патриархально и традиционно, как наверно почти любое средневековое общество. Не любят люди что-то менять, особенно если это что-то нормально работает и не спешит ломаться. Изменения можно внести, но либо своими руками, либо продавив своим авторитетом. Будучи пусть и не совсем сопляком, но крайне молодым человеком, оный авторитет среди взрослых мужчин рода я имел небольшой и относился он в основном к магическим делам. А поработать самому… Кто ж мне даст что-то в отцовской кузне переделывать? Тут свою надо как-то организовывать или что-то вроде того. Эх, домницу бы ещё как-то сладить небольшую, чтоб руду сразу в чугун превращать. Да только пока никак, к тому же нет у меня большой уверенности в правильности своих воспоминаний о том, как всё сделать верно. А это значит, что быть экспериментам, которые потребуют затрат материалов и человеко-часов работы. Что как бы ценные ресурсы, которые мне просто так никто не выделит. Так что нужно либо стать авторитетным, как Гринольв, либо добыть бабла, чтобы оплатить свой проект. Хотя бы один из многих. Были у меня разные идеи, не только относительно ковки, но и касающиеся кораблестроения, земледелия и теплиц, архитектуры и отопления, даже горячего водоснабжения и канализации. Но первым номером всё таки пока что шли мелкие инновации в кузнечном деле, коль скора наша семья завязана именно на нём.
А пока что, размышляя о маленьком шаге для одного полукровки и огромном технологическом рывке для всех ассонов, я присматривался к цвету металла в горне и по кивку отца извлекал его клешнями на наковальню. Дальше же в дело вступал мой брат, который орудовал молотом, выбивая шлак и дурь из сырья. Скоро должен будет наступить летний сезон, станут возможны морские путешествия по неспокойному северному морю, это значит, что у отца будут новые заказы. А мечи, топоры, наконечники копий и стрел, а так же всё остальное следует ковать из готового металла, а не руды пополам со шлаком.
В последние дни мы втроём постоянно пропадали в кузне после обеда. Дед озадачил моего брата кучей работы, но отец и я не бросили его наедине с ней и триэлями-помощниками. Скорее уж данный период стал неким временем странного единения нашей семьи, когда мы либо молчали, либо Йоран рассказывал нам что-то о семейном ремесле. Причём не смотря на то, что наш отец был от природы молчуном, болтать о последнем он мог практически бесконечно. Прочно удерживая очередной кусок металла клещами, я вообще не мог не ловить себя на мысли, что в этой жизни мне повезло с образованием, мало кто здесь получает схожий объём знаний, разве что аристократы. Но какой они процент от общей популяции в средневековье-то?
— Уф, наконец-то — фыркнул Тормод, ставя молот на его законное место, когда работа была окончена.
— Ничего, зато глядишь ещё десяток другой лет и станешь почти таким же могучим, как Тор — хохотнул я, возвращая на место клещи.
— Завтра сам тогда поработай молотобойцем, тебе силёнок прибавить нужнее, чем мне — проворчал мой брат, сопровождаемый ироничным взглядом отца.
— Да не вопрос — пожал я плечами — как раз разомнусь прежде чем повалять тебя по снегу.
— Сейчас поглядим, кто кого валять будет — ответил мне оскалом Тормод.
— Шагайте уж — хмыкнул Йоран, махнув нам рукой, лишний раз доказывая, что хоть оружием он и владеет, но ему приятнее тот звон мечей, что в кузне звучит, а не на поле боя. Да, среди нашего народа есть и такие.
Нам же с братом повторять дважды было не надо, как любых пацанов нас манило отнюдь не мирное ремесло, а ратные подвиги, так что вскоре мы оказались в углу тренировочной площадки с деревянным оружием в руках и разумеется со щитами. Двуручные дрыны к сожалению или счастью удел опытных воинов, которые раздвигают лес чужих копий, чтобы проломить вражеский строй, разбивая щиты в щепки. Молодёжь же оный строй должна держать, только он обещает им спасение, ведь гуртом и батьку бить проще. Сейчас, по весне, все в основном заняты, но зимой на этой площадке было потрачено немало часов и пролито ох много пота на общих тренировках. Когда-то мы держали линию в драках стенка на стенку, но годы шли, дети стали юношами, к их кулакам и ногам прибавилось оружие. Однако суть осталось прежней, в бою одна группа на другую побеждают более сплочённые и организованные, те кто реализует сильные стороны своих бойцов и нивелирует слабые.