– Слышала, ты жизнь спасла моему мужчине, – всё не останавливалась Гоын. – Благодарю тебя от нас обоих.
Я просто кивнула, закрывая глаза. Мне хотелось побыть в тишине и, желательно, в одиночестве.
– Из какой ты провинции?
– Есть там одна на западе.
Как тебе, Гоын? Я зашифровала здесь истину одновременно и о себе, и о Суа. Правда, я отослала к родине А Йонг, а не Ли Дэхёна. Но ты, девочка, всё равно даже не представляешь, кто я и откуда.
– А как ты с Минхо столкнулась?
«Столкнулась» – какое интересное слово, подчёркивающее случайность нашей встречи. Нет, дорогая, нам суждено было встретиться с Минхо, ибо я – главная героиня, а он один из мужских главных героев. А ты пакостный второстепенный персонаж с довольно печальной судьбой. Меня заносило всё больше и больше.
– Да так, – ответила я, будто говорила о каком-то пустяке. – Убила помощника Ли Борома, а потом сбежала из темницы и Минхо с собой прихватила.
Судя по тому, что расспросы закончились, я произвела эффект на эту дамочку. Я явно ей не нравилась, так что Гоын скоро покинула ванну, попрощавшись со мной формальнее, чем приветствовала. Что ж, мне же лучше. Я позволила себе избавиться от накидки и даже волосы помыть. Я уже собиралась вылезать, потому как вода остыла, но дверь внезапно распахнулась. В проёме показалась снова Гоын, и лицо её было недовольным.
– Чёрт! Ты что так пугаешь! – воскликнула я в чувствах.
Ох, всё же нервы мои изрядно потрепались за последнее время. Я быстро укуталась в полотенце.
– Вот, – процедила сквозь зубы девушка, подавая мне целый кулёк сменной одежды.
Хах, а ты добрее, чем я думала! Конечно, она сделала это не по собственному желанию. Её заставил Бо Нгаи или Минхо – так и в оригинале было. Я поблагодарила, постаравшись улыбнуться как можно более обворожительно. Думаю, как у кисэн у Суа должен был быть в запасе такой приёмчик. И Гоын почти что сбежала от меня. О, тут даже чистое нижнее бельё есть. Благодарю. Я переоделась. Думаю, с каждым разом я делаю это всё быстрее и лучше. Волосы я заплела всё той же завязочкой, что раздобыл для меня Минхо. Я поспешила вернуться в прежнюю комнату, но у кухни травника вдруг столкнулась с Минхо. Ты был тут? Как давно? Так, Аня, успокойся. Откуда это неуклюжее стеснение? Сульса нёс в руках миску с супом.
– Давно не виделись.
– Суа? Ты как раз вовремя, – раздался голос старца с улицы.
Перед домом на квадратной платформе-пхёнсан сидел Бо Нгаи. Минхо дёрнул головой в его сторону, как бы показывая, что мне туда. Я последовала за ним. Тут накрыли обед. Столько блюд пестрело на столике, что у меня глаза разбегались. Такого в этой игре я ещё не видела. Приборов было на трёх человек.
– Присаживайся, – пригласил меня жестом Бо Нгаи.
Его лицо всегда было серьёзным. В игре этого дедулю описывали как доброго сердцем, но скупого на эмоции. Теперь я понимаю. Я отдохнула, готовиться к будущим экшен-сценам не надо было, так что аппетит разыгрался не на шутку. Я даже не заметила, как схватила палочки, прицеливаясь к блюду, которое попробую первым.
– Э, сначала вот это. Выпей.
Бо Нгаи протянул мне пиалу с коричневой жидкостью. Я выпила прежде, чем поняла, что эта гадость была жутко горькая.
– Второй раз уже!
Я закашлялась, а Минхо усмехнулся.
– Ты предатель, Бо Нгаи. Она явно не ожидала от тебя подвоха.
– Лекарства редко бывают сладкими. Давайте есть.
Я подхватила палочками из витиеватой кучки зелёный волосок, который посчитала за водоросли, но это оказалось нечто иное – пажори. По сути, это был салат из лука. Вкус был не горький, а мягкий, но всё же начинать с этого не стоило. Я заела ложечкой риса.
Когда желудок уже не был совсем пустым, лекарь вдруг отложил палочки, взял в руки чайник с длинным тонким носиком и налил из него бесцветной жидкости каждому в пиалу. Затем он поднял свою пиалу и произнёс:
– Сегодня мы празднуем возвращение Минхо домой.
Я посмотрела на сульса. Вау, его улыбка бывает такой скромной? Минхо приподнял свою пиалу. Я последовала его примеру. Угх, это что, водка? Плохо-плохо. Не знаю, как тут, но в современной Корее относились к алкоголю очень фривольно. В дорамах постоянно герои напивались, и с ними происходило что-то нелепое. Если это и сюда перенесли? Пьяных сцен с Суа не было, наверное, полагается, что кисэн устойчива к алкоголю, но я-то нет!!! Главное, хорошо поесть.
Другим блюдом, заинтересовавшим меня, оказался камди ча. Это был полусырой картофель, измельчённый до соломки, с чесноком, кинзой, кориандром, поджаренным луком, красным и чёрным перцем и немного соевым соусом. Вот это я уже понимаю! Это мне по вкусу! Вдруг Бо Нгаи подался вперёд и положил в мой рис кусочек рыбы. От неожиданности я уставилась на старца, но он не поднимал глаза от еды и продолжал жевать в неспешном темпе.
– Ты не знаешь, она не любит рыбу, – усмехнулся Минхо и быстрее, чем я успела сообразить, забрал кусочек рыбы из моей пиалы и отправил в свой рот.
Ты что это глазами сверкаешь, как довольный кот?! Зачем было так грубо старику говорить? И вообще, когда ты это понял? Я перевела извиняющийся взгляд на Бо Нгаи. Наверняка он был задет тем, что только что произошло, но вместо этого лекарь предпринял вторую попытку и теперь перенёс ко мне на ложку кусочек самгёпсаля. Я не поняла, у меня в глазах двоится? Четыре палочки, столкнувшись друг с другом, издали характерный звук. Один ломтик мяса, не удержавшись на другом, свалился с ложки в плошку риса. От Минхо послышался смешок, а на лице Бо Нгаи впервые появилась улыбка.
– Кушай побольше, – произнёс старец и вернулся к своей еде.
Что это было? Я робко взглянула на Минхо. Он делал вид, что ничего не произошло, но уголок его губ был приподнят. Пока я ела два кусочка мяса, защипало в носу, на глаза навернулись слёзы. Мои мысли не сформировались во что-то осознанное, но я ощущала одновременно и счастье, и вину. С тех пор как я оказалась заперта в этой игре, я чувствовала себя ужасно одиноко. Моя жизнь постоянно находилась в опасности, и я должна была выживать. Почему же этот маленький жест заботы меня так растрогал? Потому что сейчас удушающее чувство безысходности внезапно отступило. На мгновение из-за их нескриптовых действий я забыла, что заточена в игре. Я поверила в искреннюю заботу от двух персонажей, увидев в них людей. Мне вдруг подумалось, что даже если я расслаблюсь, то смогу положиться на этих двоих и не пропаду. Как забавно! В детстве мама тоже иногда подкладывала мне еду. Но тогда меня это не трогало, наоборот, эти броски еды в мою тарелку меня раздражали, тем более что это всегда была ненавистная мне рыба. Но сейчас… Чтобы скрыть подступившие слёзы, я схватила кусочек кимчхи.
– Остро!
Я начала махать руками, будто во рту у меня действительно полыхал огонь. Аня, он так не потушится!
– Воды! Воды!
Лекарь протянул мне плошку воды. Минхо, попробовав кимчхи следом за мной, пожал плечами. Ну, я не притворялась – для меня остро! Слёзы наконец проступили и покатились по щекам, но общая дружелюбная атмосфера не была ими испорчена.
После трапезы я вызвалась вымыть посуду, и Бо Нгаи провёл меня в самую большую комнату его жилища. Запах здесь был довольно резкий из-за всяких медицинских ингредиентов, но к нему можно было привыкнуть. К чему было не привыкнуть – так это к видимому хаосу, царившему здесь во всём. Столы были завалены травами и какими-то приборами. Вокруг не было ни одной пустой корзины. И только шкафы имели строгий вид. Один был уставлен книгами и свитками. Другой – лекарствами всех видов и сортов.
– Шкафы не трогать ни в коем случае, – произнёс Бо Нгаи, заметив мой взгляд.
Кабинет лекаря был одновременно и кухней. Прямо на огромной печи – хвадок – стояло два котла из чугуна – камасот. В одном были остатки риса, а в другом сейчас на дотлевавших углях варилась какая-то зелёная жижа. Старик отвёл меня к углу, в котором стояло два больших ведра, лишь одно из которых было заполнено водой, и ковшик.
– Пользоваться умеешь? – спросил лекарь, и на мой отрицательный ответ спокойно принялся показывать местную посудомойку.
Механизм был прост. Что меня удивило, так это колба с красной жидкостью, капля из которой вмиг заставила воду в ведре кипеть.
– Эта магия Главы, – пояснил старец.
Так это кровь??? А местная магия не может заставить посуду мыться самостоятельно? Видимо, нет, раз до этого не додумались. Магия в Сэге имела больше ограничений и законов, чем воображение. Но без магии в исторической Корее наверняка было тяжелее. Последовав примеру хозяина, я принялась выливать горячую воду в другое ведро, промывая посуду. Иногда приходилось тереть тряпкой, но поскольку почти не было жирных блюд, это было несложно. Закончив и сложив сервиз на полки, я вновь вышла на улицу. Бо Нгаи куда-то ушёл, я же решила пройтись и осмотреть округу.
Хах, наконец-то жара начинает спадать. Впрочем, здесь, на горе, переносить её проще, чем было в городе. Странно, но народу я не встретила. Попрятались, что ли? Я прошлась по дугообразной дороге немного прямо и вниз, и вот передо мной был явно выход из деревни. Здесь были старые ворота, у которых стояли чансын. Стражи деревни выглядели довольно забавно: с выпученными глазами, большими зубами и оттопыренными ушами, один повыше, другой пониже, и на обоих иероглифы. Я не смогла прочитать. И всё же что-то (наверняка из игровой сети всезнания) подсказывало мне, что эти идолы здесь – это некий синкретизм различных религий и одновременно концепция инь-ян. Одна статуя символизировала стража-мужчину, другая – женщину. В игре Суа научилась по собственной воле изменять зрение и видеть мир энергий. Ладно, буду его называть миром духов. У меня тоже со временем разовьётся этот скилл? Ещё недолго понаблюдав за чансын и не увидев ничего из нематериального мира, переключила внимание на каменные кучи, обрамлявшие дорогу до ворот. И как они только не падают? Эти сонандан представляли собой настоящие башенки из камней. Они сопровождали дорогу, уходя с ней куда-то за поворот. Как много! Но что интересно, я чувствовала нечто особенное: будто меня обдувал ветер, хотя был штиль, будто листья касались моей кожи, хотя никакого листопада не было, будто глаза время от времени ослепляли солнечные зайчики, но солнце сейчас скрылось за облаками. И вдруг я увидела их – духов, которые жили в этих сонандан. Сейчас они игрались со мной, но эти игры могли привести меня к краю обрыва. Я опустилась на колени и потёрла ладон