С этими словами янки побежал к берегу, согнувшись в три погибели и таща за руку Миннегагу, злобно сверкавшую глазами, но не произносившую ни единого слова.
Сломя голову беглецы спустились с крутого обрыва берега, или, правильнее, скатились почти к самой воде. Теперь они находились на берегу, под прикрытием сравнительно невысоких, но крутых скал.
— Надо было бы попытаться перебраться на ту сторону! — пробормотал Джон Максим, измеряя взглядом лениво катившиеся воды реки.
— За чем остановка? — отозвался Джордж.
— Да, боюсь, тут слишком глубоко. Никак не удастся пробраться, не замочив оружия. Брода нет, а если и есть, то у нас нет времени разыскивать его.
— Пустимся вплавь! — предложил Гарри.
— Нет, поздно! — почти с отчаянием откликнулся агент. — Не успеем доплыть и до середины реки, как индейцы будут уже на берегу. А раз они заметят нас, когда мы будем плыть, то как ни плохо они стреляют, но на таком близком расстоянии и их стрелки не промахнутся… Затем, ведь они на лошадях. Погонят коней в воду и настигнут нас, а бой в воде всегда дает больше шансов всаднику, потому что у него свободны руки, а у пловца заняты и ноги, и руки!
Оглядевшись, Джон Максим радостно воскликнул:
— Сюда, друзья! Кажется, судьба сжалилась над нами! Какая-то яма, вход в которую едва-едва виден над водою!
В самом деле, вблизи виднелось нечто вроде пещеры. Это была расселина в скале, по-видимому, образованная вымыванием слабой горной породы водами потока во время разливов реки Вебер.
Не дожидаясь понуканий, трапперы бросились за мчавшимся уже к пещере Джоном Максимом. Буквально волоча за собою заметно упиравшуюся индианку, агент протиснул свое могучее тело в пещеру. Оказалось, что за тесным узким входом в пещеру следовало порядочное расширение, и как ни мала была пещера над рекою, все же она могла без особого затруднения дать приют по меньшей мере для четырех человек с их багажом.
— Недостает только появления на сцене Старого Эфраима! — проворчал, облегченно вздыхая, янки. — А то я готов был бы подумать, что мы снова находимся в той пещере в каньоне, где отсиживались из-за проклятого гризли! Но тут мы в большей безопасности: индейцы могут подбираться сюда поодиночке, и мы уложим немало их раньше, чем они смогут сделать с нами какую-нибудь пакость! Вот только недостаток зарядов — скверная штука! А то мы тут отлично выдержали бы долговременную осаду!
— А что стали бы есть? — осведомился неугомонный Гарри.
— Если ты так голоден, съешь индианку! — пошутил Джон Максим.
— Тьфу! Предпочту расхваленную тобою легавую собаку в сметане! — отплюнулся Гарри. И, как ни печально было общее положение, все три траппера разразились смехом.
— Молчите! Ни звука! — через минуту скомандовал Джон Максим.
В самом деле, до слуха спрятавшихся в пещере явственно доносились теперь голоса перекликавшихся людей, топот и ржание лошадей.
— Неужели они выследили-таки нас и видели, как мы сбежали? — шепотом промолвил Джордж, сжимая дуло карабина.
— Ничего нет удивительного! — отозвался агент. — У индейцев какое-то чисто собачье чутье. Особенно когда речь идет о следах, оставляемых бледнолицым. Вероятно, они чуют, что мы здесь, и теперь ищут…
Затем, обратившись к Миннегаге, он промолвил угрожающе:
— Только пошевельнись!
Девочка досадливо пожала плечами, но ничего не сказала: она понимала, что ее жизнь в руках бледнолицых, и знала, что сейчас нет никакого смысла рисковать, ибо за предательство придется расплатиться слишком дорогой ценой.
А голоса индейцев звучали все громче, и отчетливее слышалось ржание и пофыркиванье обрадованных приближением к реке лошадей.
XУ стен жилища Деванделля
Оставив Миннегагу на попечение Гарри и Джорджа, чтобы индианка не ускользнула как-нибудь из пещеры и не выдала места пребывания беглецов, сам Джон Максим с ружьем в руках приблизился к выходу из пещеры и, прилегши на землю, из-за камней наблюдал окрестности. То, что представилось его взору, было малоутешительным: небольшой отряд краснокожих воинов с копьями в руках спускался с берега в реку.
— Шесть человек покуда! — шепнул товарищам агент.
Индейцы, тщательно осмотрев побережье, направили коней в воду и разъезжали у берега туда и сюда, явно ища следы беглецов.
— С шестерыми мы, пожалуй, справились бы, товарищи, — через минуту вновь заговорил он. — Да кто поручится, что тут поблизости нет других?
В это время один из разведчиков вдруг приподнялся на стременах и, склонившись набок у какого-то камня, испустил торжествующий крик, далеко разнесшийся по реке.
— Ищейка напала на наш след! — сказал янки. — И похоже на то, что индеец этим криком оповещает другой отряд, что мы отысканы…
Осторожно Джон Максим ретировался к сидевшим в глубине пещеры товарищам, чтобы подробнее рассказать им о виденном.
— Что долго думать? — встрепенулся Гарри. — Не хочу я больше ждать! Кишки пусты! С голоду, что ли, издыхать? Раз ты говоришь, что у этих собак огнестрельного оружия нету, то чего же проще? Стреляем ведь мы все не по-детски… По два выстрела на человека, да еще из-за камней, и мы снимем с седла всех шестерых!
— А если вблизи есть другие? — отозвался Джордж, более осторожный, чем его брат. — Выстрелы наделают много шуму!
— Господи! Ты, кажется, хочешь подарить краснокожим свой скальп?
— Молчи, Гарри! Вот они!
— Значит, иного выхода нет. Приготовьтесь стрелять, ребята! Да цельтесь получше! — скомандовал агент, заметивший, что индейцы приближаются к пещере.
Лошади, понукаемые индейцами, грузно ступали у самого берега, расплескивая воду копытами и ломая тростники. Индейцы перекликались гортанными звуками. По-видимому, они еще не подозревали, что беглецы находятся так близко от них.
Мгновенье спустя в пещере сразу сделалось темно: какое-то тело загораживало вход, препятствуя проникновению лучей солнца.
— Не шевелитесь… Может быть…
Слова Джона, должно быть, достигли слуха пробиравшегося в пещеру индейца. Растерялся ли он или в азарте погони просто не думал о собственной безопасности, но, во всяком случае, краснокожий, вместо того, чтобы уйти от опасного места, еще дальше протиснулся в узкий проход и швырнул острое копье в глубь пещеры. Страшное оружие со свистом воткнулось в стену, пролетев в одном дюйме от плеча Джона Максима.
Гарри машинально спустил курок. Грянул выстрел. Пещера наполнилась удушливым едким пороховым дымом. Пуля из карабина, словно игла, пронзила череп индейца, и воин упал на пол, не издав ни звука.
— Вперед, друзья! — крикнул Джон. — Теперь остается только драться.
В мгновенье ока трапперы выскочили из пещеры, держа ружья наготове.
Опять прогремел выстрел. На этот раз стрелял Джордж. За выстрелом последовал отчаянный предсмертный крик: пуля поразила в грудь ближайшего индейца. Краснокожий воин, взмахнув руками, свалился в воду, которая и поглотила его труп. Испуганный конь погибшего взвился на дыбы и громадными прыжками понесся, убегая от роковой пещеры.
Раньше, чем агент успел выстрелить, четверо индейцев, державшихся несколько поодаль, пришпорили своих лошадей, выскочили на берег и исчезли за деревьями.
— Ну, теперь спасайтесь бегством! — крикнул агент товарищам…
— А индианка? — остановился Джордж.
— Тащи ее сюда! Она еще может пригодиться!
Беглецам повезло: по-видимому, на их следы напал только разведывательный отряд, и плохо вооруженные индейцы, потеряв двух товарищей, поспешили скрыться.
Во всяком случае, беглецы беспрепятственно выбрались из опасного места и побежали, все время придерживаясь, однако, берега реки, вниз по ее течению, никем не преследуемые.
По временам они приостанавливались перевести дыхание и оглядеться. Но индейцы, к счастью, не показывались, и тогда трапперы, держа за руку Миннегагу, вновь бежали по лесу, по берегу, иногда пересекая кустарники.
Все чаще и чаще попадались вырубленные полянки. Здесь и там были проложены дороги в зарослях. Было видно уже, что на противоположном берегу реки тянутся возделанные поля. А на том берегу, по которому мчались трапперы и Миннегага, стали попадаться бродящие на свободе рабочие лошади и буйволы.
— Вперед, вперед! — понукал товарищей казавшийся неутомимым агент. — Гарри! Подбирай ноги! Если не обед, так ужин близок! Но поторапливайся, а то тебя самого индейцы съедят!
Еще через четверть часа беглецы добрались до обширного поля, засаженного хлопчатником. На этом поле, отгороженном от леса жидкою изгородью, было много людей: тут работали полуголые негры и метисы с коническими шляпами на головах.
Приближение беглецов к плантации вызвало невообразимую панику: и негры, и метисы с криками ужаса ударились в беспорядочное бегство.
— Индейцы! Индейцы! — неслись отчаянные крики бегущих сломя голову людей. Напрасно кричали им трапперы: негры и метисы были перепуганы до такой степени, что остановить их бегство было уже немыслимо.
Бегущие с отчаянными криками люди пугали лошадей и быков, и животные, присоединяясь к бегущим, только увеличивали сумятицу.
— Полоумные! — проворчал Джон Максим. — Но черт с ними! По крайней мере, весть о близости индейцев дойдет и до самой усадьбы. Выйдет кто-нибудь поумнее этой трусливой челяди.
Пробежав еще сотню метров, трапперы за крутым поворотом реки увидели, наконец, и жилые помещения гациенды.
Центром являлось красивое белое здание, окруженное массивным палисадом и глубоким рвом.
— Гациенда Сан-Фелипэ! — задыхаясь от быстрого бега, вымолвил агент.
— Дом нашего командира? Так войдем же скорее туда! — отозвались оба траппера.
Только маленькая индианка, должно быть, в первый раз в жизни видевшая «вигвам бледнолицых», стояла, тараща глаза, но по ее бронзовому лицу трудно было судить, какое впечатление на нее произвел вид культурного жилища.
Раньше, чем продолжать наше повествование, скажем несколько слов о заселении тех местностей, где разыгрывались события.