«М-р Шарипов, — указывала другая газета, — подтвердил, что Советский Союз постоянно выступает против империализма и поддерживает справедливую борьбу арабских народов за освобождение своей оккупированной земли и восстановление узурпированных прав палестинского народа.
Он заявил, что значение конференции парламентариев заключается в способствовании созданию на международном уровне верной картины, отражающей справедливые и законные права арабов.
Он сказал, что арабские народы борются не только против Израиля, но и против империализма во главе с США и его монополий на Ближнем Востоке.
Он отметил, что США постоянно проявляют враждебное отношение к народам, сражающимся за свободу и независимость. Это требует от всех миролюбивых и свободолюбивых сил в мире поддержать справедливую борьбу арабских народов. Арабская проблема — это дело не только арабских народов, но и всех прогрессивных сил мира. Она является частью борьбы против международного империализма.
Заместитель председателя Верховного Совета выразил надежду, что конференция будет успешной в деле объединения позиций стран, поддерживающих справедливую борьбу арабов».
Словом, Каир жил ожиданием конференции, связывая с ней свои самые сокровенные надежды на прекращение войны, длящейся вот уже третий год.
Конференция открывалась завтра, а сегодняшний день был у нас еще свободен, и мы посвятили его знакомству с достопримечательностями, которые внесены в проспекты всех туристских фирм. В первую очередь это касалось Египетского национального музея и, конечно, знаменитых пирамид Хеопса, Хефрена и Микерина, чьи силуэты составляют обязательные детали любого египетского пейзажа. Именно им, этим трем пирамидам, Египет и обязан своим поэтическим названием — страна пирамид.
С набережной, на которой возвышается наш отель, до древностей страны, как говорится, рукой подать. Вот самая красивая и просторная площадь столицы, на нее выходит фасад Египетского музея. С площади видна высокая (187 метров) ажурная телевизионная башня с вращающимся рестораном на вершине. Отсюда прямо к пирамидам ведет широкая аллея, по обе стороны которой утопают в зелени нарядные виллы.
Рассказывать о Каирском музее — занятие бесполезное. В нем свыше ста залов и галерей, кроме того множество памятников старины хранится в подсобных помещениях. Бесспорно, здесь собрано самое большое количество египетских древностей.
Мне запомнилось подлинное изображение Джосера, похороненного в ступенчатой пирамиде. Фараон изваян из алебастра в натуральную величину. Узкоплечий мужчина с низким лбом и косящими, сведенными к носу глазами. Острые скулы. Плоский нос. Рот крупный, негроидный. Был Джосер очень смугл и носил накладную, выкрашенную в синий цвет бороду. Во всей галерее древних владык лицо Джосера — самое выразительное. Рядом есть изображение Хефрена, владельца второй по величине пирамиды в Гизе. Этот тоже сидит на троне, и выражение лица у него надменно-тупое. А вот фараон Микерин, лупоглазый, с большим широким носом, — был он скорей всего добродушен и глуповат. Вновь и вновь возвращаясь к изображению Джосера, я думаю о том, как пять тысяч лет назад одного взгляда этих косящих, с фанатичным блеском глаз, одного движения вывороченных губ было достаточно, чтобы решить судьбу не только человека, но и страны. Историкам сейчас известно, что Джосер был не столько умен, сколько хитер, жесток и в расправах доходил до исступления.
Не связанные туристским расписанием, мы медленно переходили из зала в зал. Экспонаты, разложенные за стеклянными витринами, как бы приближали к нам времена Древнего Египта.
Но что это? Мы подошли ближе и вгляделись. Клипсы, самые что ни на есть модные, которые носят теперешние женщины. Выходит, что мода эта идет от древних египтян, это они придумали украшать свои уши ромбовидными подвесками. Орнамент древних модниц или модников — сочетание черного, красного, белого, синего и желтого тонов — сохранился в наше время у гуцулов в Закарпатье, у хантов и манси на севере Западной Сибири, у туркменок и узбечек в Средней Азии. Оказалось также, что древние египтяне ввели в обиход плиссированные юбочки, сандалии, тюбетейки. И совсем уж теряешь представление о времени, когда рассматриваешь портреты египтян, дошедшие до наших дней, и вдруг спохватываешься, что лица древних чем-то напоминают современников. Ну конечно, — все то же стремление «удлинить» себе глаза черной краской и подвести веки зеленой, голубой. Через несколько тысячелетий воскресла старинная, но не забытая мода.
…Из центра Каира в ясный солнечный день можно легко разглядеть высокий серый конус, постоянно возвышающийся над городом. Это пирамида Хеопса, самая большая, а значит — и самая знаменитая.
За городом мы своими глазами увидели границу между зеленой зоной и пустыней. Это напомнило мне нашу Среднюю Азию, скажем, долину Аму-Дарьи и Каракумы. Только здесь вместо желтоватого песка, поросшего курчавыми амударьинскими тугаями, повсюду сероватый камень, и нигде не видно ни единой зеленой куртинки, ни одного хотя бы засохшего прутика. Нет, египетские пустыни гораздо безотраднее наших каракумов и кызылкумов, мертвых районов Мангышлака и Западной части Иссык-Кульской котловины. У нас на песках хоть вымахивают кряжистые, ломкие от зноя саксаульники, по весне цветут эфемеры. А тут, в этом знойном царстве однообразного песка и камня, даже невозможно себе представить хоть один-единственный стебелек.
Пирамиды, эти рукотворные каменные горы, величественно возвышаются среди безжизненного царства песков.
Размеры большой пирамиды трудно себе представить, — недаром ее относят к одному из семи чудес света. Высота ее ныне составляет сто тридцать семь метров, а объем выражается в головокружительной цифре — около трех миллионов кубических метров. Чтобы представить наглядно нечеловеческий труд египтян, скажу — сегодня для перевозки строительного материала понадобилось бы более двадцати тысяч товарных поездов, в тридцать вагонов каждый. А если из всех этих вагонов составить единый «поезд», то он дважды покроет расстояние между Парижем и Волгоградом!
А ведь вся эта гора возводилась голыми человеческими руками.
Уместно вспомнить в данном случае, что древним египтянам принадлежит и сомнительная честь первооткрывателей как бюрократии, так и концентрационных лагерей. Ибо только крепкая, жестокая система могла осуществить возведение вечных «небоскребов» из шлифованных гранитных глыб. Историки нашли в египетских папирусах слово «джет». Обозначает оно безликое «тело», «плоть», «мясо для строительства». Так назывались рабы и вообще простой люд, которых сгоняли для сооружения усыпальниц. Известно, что в период между уборкой урожая и севом мелких землевладельцев сгоняли в огромные лагеря к каменоломням, к переправам через Нил, к строительной площадке. Жили они в крохотных клетушках, кормили их редькой, луком, чесноком. Этого было достаточно, чтобы люди не только держались на ногах, но и ворочали огромные глыбы. А для поддержания трудового ритма охранники не жалели сил, орудуя тяжелыми бичами, сплетенными из кожи бегемотов.
Древнегреческий «репортер» Геродот оставил миру любопытный репортаж, который пережил две с половиной тысячи лет и переведен на все языки. Геродот сообщает, что Хеопс вверг страну в великую нищету. Он закрыл все храмы, запретил жертвоприношения, — все было брошено на строительство пирамиды. Сто тысяч человек попеременно работали на строительстве, которое длилось двадцать лет. Целых десять лет прокладывалась только дорога, по которой волокли гранитные глыбы. Да, Хеопс сильно заботился о собственном величии и для этого не жалел ни средств, ни человеческих жизней.
Страшно ступать даже по песку, — так и мерещится, что идешь по костям забитых здесь людей. Сколько их не вернулось в свои хижины, чтобы только сияла в веках слава великого фараона!
У пирамид сейчас туристическая идиллия. Многоязыкий говор, смех, щелкание фотоаппаратов.
Полное таинственности чудо каменных усыпальниц привлекает к себе любопытных со всех концов земного шара. У пирамид с раннего утра их ожидают арабы-проводники с верблюдами и лошадьми. Кому не хочется увековечить себя на пленке сидящим верхом на верблюде да еще на фоне такого чуда света, как пирамида Хеопса! Время от времени над оживленным районом царских усыпальниц появляются самолеты все с теми же любопытными на борту: в стоимость туристического путешествия включен и полет вокруг и между вершин пирамид Хеопса и Хефрена. Самолеты взлетают и садятся на аэродроме в новом Гелиополисе, рядом о древним городом Он, где египетские верховные жрецы некогда писали царские хроники.
Здесь же, в толчее у пирамид, мы узнаем своих попутчиков, с которыми летели из Москвы, туристскую группу из Азербайджана. Они взгромоздились на длинноногих, украшенных каким-то цветным тряпьем верблюдов, которых держат здесь для проката, и позируют перед кинокамерами.
Нам представили худого тонконогого человека с черным, прокаленным солнцем лицом. Это был Хаднаби Абдильнаби Фаид, «чемпион пирамид». Ему принадлежит своеобразный рекорд — он за семь минут взбегает на вершину пирамиды Хеопса и спускается обратно. Как видим, существует и такой рекорд. К слову сказать, труд чемпиона не из легких. За день он демонстрирует свое искусство много раз, а для этого надо иметь стальное сердце. Рядовой турист, только начиная подъем, карабкаясь по нижним ступенькам, уже ощущает сильное сердцебиение. А добравшись, примерно, до середины, где зияет отверстие для проникновения в усыпальницу фараона, поглядывает на вершину, как на недосягаемую высоту. Рассказывают, что покорение пирамид туристами не обходится без несчастных случаев. Например, не так давно один прославленный английский альпинист, совершивший восхождение на самые опасные вершины, вознамерился подняться на пирамиду Хефрена. Его затея окончилась трагически — он сорвался и нашел свою смерть у подножия искусственной каменной горы в песках.
…Первого в своей жизни сфинкса я увидел еще в молодые годы в Ленинграде. В некие времена два сфинкса покинули родной Луксор и перебрались в Петербург. Там они устроились на берегу Невы перед зданием Академии художеств. И вот вторая встреча, уже в самом Египте, у пирамид.