Мы подошли к «БМВ», Женька закатила глазки и оперлась на мою руку, чтобы удержаться на ногах. Парень распахнул двери, Женька плюхнулась на переднее сиденье и защебетала:
— Если вам не трудно, отвезите нас, пожалуйста… — Она сглотнула и жалобно посмотрела на меня. Стало ясно: от избытка чувств подружка забыла свой адрес. Вздохнув, я пришла ей на помощь. То, что придется тащиться на другой конец города, парня ничуть не расстроило, мало того, он пришел от этой перспективы в восторг и вполне отчетливо с облегчением вздохнул. Роман Андреевич утверждает, что влюбился в меня с первого взгляда, может, есть на свете еще такие чудаки? Женька поправила прическу, выставила ноги, которыми не без основания гордилась, и принялась демонстрировать интеллект. Парень созерцал ее достоинства с неподдельным восхищением, смог-таки вставить словечко и поинтересовался:
— Как вас зовут?
— Евгения, — мурлыкнула подружка. — А вас?
— Вадим, — пропел он в ответ. Обо мне они вроде бы забыли, чему я, признаться, не огорчилась. Воркуя и обмениваясь счастливыми взглядами, наконец достигли Женькиного дома.
— Спасибо, — поблагодарила подружка, объяснив, где следует остановиться.
— Не стоит благодарности, — джентльменски ответил Вадим, помог мне выбраться из машины и как-то сразу сник. Женька, весело посверкивая глазками, сказала:
— Еще раз спасибо и до свидания.
— Всего доброго, — пролепетал он, и тут взгляд его остановился на сумке в Женькиных руках, и он с облегчением вздохнул: — Позвольте, я ее донесу.
— О-о, вы и так были очень любезны…
— Что вы, мне это ничего не стоит.
К этому моменту они меня здорово достали, я сунула ему в руки сумку и заявила:
— Неси! — И пошла вперед.
В квартире демонстрация взаимной вежливости продолжалась. Пока они развлекались в прихожей, я прошла в кухню, поставила на плиту чайник и достала конфеты из сумки. Потом выглянула в прихожую и позвала:
— Идемте чай пить.
В общем, мы устроились в кухне и часа полтора мило болтали. Я-то в основном молчала, зато подружка разливалась соловьем, да и Вадим от нее не отставал. Чай им быстро надоел, и наш новый знакомый сообщил, что в машине у него завалялась пара бутылок шампанского. Посиделки грозили затянуться, я пробралась к телефону и позвонила мужу. Оказалось, что он страшно занят, говорить со мной сейчас не может, а с работы задержится. Я чертыхнулась и подумала, может, зря я не проявила должной инициативы, уступив первенство Женьке, но почти тотчас устыдилась такой мысли. Вернулась к столу, на котором к этому моменту появилось шампанское, и мы выпили за знакомство по полному бокалу.
Разговоры после этого, как водится, пошли веселее, и вскоре мы перешли на «ты». Хотя просидели уже почти три часа, о Вадиме за это время я мало что узнала, если не считать того, что он замечательный парень, неглупый, веселый и разговорчивый. Занимается бизнесом, не женат (при этом сообщении Женька хищно улыбнулась), у него трехкомнатная квартира на площади Свободы и «БМВ», который мы имели счастье лицезреть. Женька, очень хитрая бестия, взглянув на часы, вспомнила, что ей пора в редакцию, а я засобиралась домой. Взгляд Вадима затравленно метнулся. Как видно, он еще не успел до конца определиться в своих симпатиях и на всякий случай хотел держать на глазах обеих. Из положения вышел легко: предложил сначала отвезти домой меня, а уж потом Женьку в редакцию. Оттуда она мне позвонила примерно через полчаса.
— Ждет, — сказала удовлетворенно. — «БМВ» на самом виду, точно бельмо на глазу. А я, прикинь, из такой тачки выплываю и не спеша в коллектив… Ольга Бобылева как уткнулась физиономией в стекло, так и стоит до сих пор, отлепиться не может. Я никуда не спешу, мужик ждет, а коллеги нервничают. Короче, я счастлива. Как он тебе? Может, и вправду замуж, а? Роман Андреевич говорит «пора», а наш подполковник зря не скажет, у него глаз-алмаз…
— Что-то наш бизнесмен не больно на работу торопится. Полдня ерундой страдает, и хоть бы что.
— Может, он в отпуске?
— Может. А свой отпуск любит проводить в магазинах.
— Да ладно. А вдруг мне повезло? Может, он такой дурак, что, раз взглянув на меня, забыл про свой бизнес?
— Может, — согласилась я, хотя кое-какие сомнения у меня были.
— Ладно, поживем — увидим. Я тебе завтра позвоню.
— Чего ж не сегодня?
— Сегодня я буду занята, — хмыкнула Женька и повесила трубку. А я устроилась в кресле с книжкой, намереваясь ждать мужа.
Однако читать не получалось, я возвращалась мыслями к Вадиму, и чем чаще я это делала, тем подозрительнее мне казалось наше знакомство. Поэтому я не очень удивилась тому, что произошло дальше, а произошло вот что: в квартире возник Роман Андреевич и, даже не извинившись за то, что из-за его дурацкой работы мы опять не поехали купаться, посмотрел на меня с большой печалью и поинтересовался:
— Когда это кончится?
— Ты имеешь в виду, — откликнулась я, — когда начнешь приходить домой вовремя?
— Нет. Я имею в виду, когда ты прекратишь совать свой нос куда не просят?
— Куда это я его сунула? — спросила я с подозрением и услышала в ответ:
— В белый «БМВ».
— Женька собралась за него замуж, — сообщила я, вовремя вспомнив о приглядывающем за мной Сереже, а заодно решив осчастливить мужа.
— Да неужто? — обрадовался он. — За «БМВ» или за того типа, который на нем раскатывает?
— Не говори глупостей, конечно, за типа.
— И как вы его смогли подцепить?
— Мы познакомились в магазине, случайно…
— А как заманили его в магазин? — Роман Андреевич нес ужасную чепуху, но кое-что меня насторожило, поэтому я прекратила глупую перепалку и стала ждать, что мне еще скажет муж. — Этот тип Николаев Вадим Александрович.
— Человек и бизнесмен! — ахнула я.
— Точно. И ты еще будешь утверждать, что вы встретились случайно, а не выслеживали несчастного парня?
Я-то точно знала, что никого мы с Женькой не выслеживали, но в словах Романа Андреевича была своя правда: встреча выглядит подозрительно, и, поскольку мы с подружкой здесь ни при чем, значит, это Вадим нас выслеживал…
— Женька в опасности! — взвизгнула я и кинулась к телефону. Ни дома, ни тем более на работе ее не оказалось. Я страшно разволновалась и торопливо поведала мужу, как нас свела судьба с Николаевым.
— Чудеса, — поскреб он в затылке. — Может, и вправду совпадение.
Но я в эти самые совпадения верить упорно не желала, беспокойство нарастало с каждой минутой, и мы поехали к Женьке. Дверь нам никто не открыл, я решилась побеспокоить соседей, но соседи ничего о Женьке сообщить не могли и даже толком не помнили, когда видели ее в последний раз.
К двенадцати часам ночи, непрерывно звоня подруге безо всякого толка, я пришла в такое возбуждение, что, решив наплевать на конспирацию, позвонила Вадиму домой. Автоответчик предложил мне оставить сообщение.
— Где они могут быть? — металась я по гостиной.
— В кабаке, — оторвавшись от телевизора, заявил Роман Андреевич. Чем больше я нервничала, тем спокойнее он становился. — Я думаю, все очень просто: парень увидел ваше объявление в газете и заинтересовался. В сказочку про то, что он не знает, кому продал тачку, верится с трудом, и с Трусовым их что-то связывало. После того как Трусов сыграл в ящик, ваш Вадим слегка забеспокоился и, прочитав объявление, решил разведать, с какого бока вы в этом деле. В настоящий момент он спаивает Женьку с целью добыть информацию. Если учесть, что ценных сведений у этой дурехи нет, парень выбросит деньги на ветер. Слушай, а может, она в самом деле выйдет замуж? Это было бы здорово…
— Как ты можешь? — сказала я, в волнении заламывая руки. — Хорошо, если он выспрашивает ее в ресторане, а что, если допрашивает в совершенно другом месте? В каком-нибудь мрачном подвале или брошенном доме…
— Не-а, это уже детектив. Сидят люди, болтают. Очень даже может быть, что и подружатся. Тогда в ближайшие дни твоя Женька будет занята, и я смогу вздохнуть с облегчением, потому что вся моя головная боль от твоей подруги и…
— Рома, — сказала я, — я чувствую, что Женя в опасности. Она зовет меня… — И в самом деле, голос внутри меня взывал с мольбой: «Анфиса, Анфиса!» Я уже видела Женьку, несчастную, испуганную, а над ней занесенный нож. Вадим зло смеялся, при этом физиономией подозрительно напоминал Фреди Крюгера. Я рухнула в кресло и попросила валерьянки.
Мы еще несколько раз звонили Женьке, с каждым разом я бледнела все больше и больше и увеличивала дозы валерьянки. После часа ночи мы снова отправились к Женьке на квартиру, постояли возле запертой двери, а потом объехали рестораны, которые к тому моменту еще не закрылись. Женьки нигде не было. Мы звонили то подружке, то Николаеву, но Женькин телефон молчал, а автоответчик повторял занудливо, что Вадима нет дома. В пять утра я была уверена, что больше никогда не увижу Женьку, я имею в виду живой. Я рыдала на заднем сиденье машины и смогла-таки убедить Романа Андреевича, что дело нешуточное и требуется вмешательство милиции. Испугавшись, что я с минуты на минуту скончаюсь, Роман Андреевич дал необходимые распоряжения своим ребятам и предложил отправиться домой спать.
— Если они все еще на машине, их найдут и позвонят нам, — заявил он, но тут в голову мне пришло вот что: какой прок от этой машины, если Вадим уже разделался с Женькой? Она заезжала на работу, Вадим ждал ее, а потом, скорее всего, отвез домой и там, пользуясь ее беспечностью… Боже, я уже видела хладный Женькин труп, лежащий на пороге ее квартиры.
— Вдруг она еще жива? — воскликнула я, муж подпрыгнул и спросил:
— Ты что, спятила? — Но снова порулил к Женькиному дому.
— Рома, надо ломать дверь, — твердо заявила я. — Сейчас пока еще есть надежда. Рома, ломай дверь немедленно, или я ее сама сломаю.
— Анфиса, нас посадят в тюрьму за взлом чужой квартиры, — жалобно напомнил он, но ничто не могло остановить меня, и Роман Андреевич это прекрасно знал, вздохнул и сказал обреченно: — Пошли ломать.