орым удивлением и спросила:
— Вам кого?
Мы переглянулись, соображая, как ответить, чтобы женщина не захлопнула дверь. Женька сунула ей свое удостоверение. Женщина нахмурилась, как-то поскучнела, но предложила:
— Заходите.
— Вы в соседнем доме квартиру сдаете? — выпалила я.
— Ну… а чего? Жаловался кто?
— Нет, что вы… Кому вы квартиру сдали?
— Девчонке-студентке. Из Твери, учится здесь и работает. Хорошая девчонка. Зовут Людмила. Паспортные данные у меня есть. Деньги заплатила за полгода вперед.
— А когда вы сдали ей квартиру?
— Да вот уж три месяца будет.
— Она одна живет?
— Одна. Не замужем. А водит мужиков или нет — дело не мое. Я в чужую жизнь не лезу, соседи не жалуются, деньги вперед заплачены, да и видно, что девка хорошая…
— А собака у нее есть?
— Собака? Не у нее, у сестры… Она племянницу к себе брала погостить вместе с собачонкой. А мне-то что? Лишь бы соседи не жаловались.
— Вы видели ребенка?
— Нет. Она, перед тем как уехать, сама говорила. Принесла мне ключи, сказала, в Тверь уедет вместе с племянницей, у сестры отпуск осенью, а дедушке с бабушкой внучку повидать охота.
— А сестру вы видели?
— Видела, один раз. В магазине встретились. Красивая такая и на Людку совсем непохожа, хотя Людка тоже симпатичная… Встретились в магазине, ну я и спросила: «С подругой гуляешь?» А она: «Это моя сестра». Сестра, видать, постарше и замужняя, ребенок у нее.
— Послушайте, этого ребенка похитили. — Я кратко обрисовала ситуацию и добавила: — Мы хотим разрешить эту проблему мирно, без вмешательства милиции. Помогите нам…
— А что делать-то? — перепугалась женщина.
— В Твери Людмилы нет, с работы она уволилась. Идемте в квартиру, может, найдем там что-нибудь такое, что подскажет, куда она могла увезти ребенка.
— Как же мы в ее вещах рыться-то будем?
— Екатерина, простите, не знаю, как вас по отчеству, если вы не согласитесь, придется вызывать милицию, и тогда шуму будет много больше.
— Да мне что, смотрите… В конце концов, квартира-то моя, хочу вхожу, хочу… Я с вами пойду, чтоб ничего не пропало. Я не в обиду говорю, а… — Идемте, — кивнула Женька.
Катерина с похвальной расторопностью переоделась, отыскала ключи, и мы бросились к соседнему дому. При виде Вадима Катерина насторожилась, пришлось соврать, что он отец девочки. Вадим предъявил свои документы и дал женщине пару сотен за беспокойство, в совокупности это возымело самое благотворное действие: Катерина не только впустила нас в квартиру, но и помогла с импровизированным обыском.
Квартира была однокомнатной, чистенькой и уютной. Ничто не указывало на недавнее присутствие ребенка и собаки. Проведя беглый осмотр, мы вздохнули, то ли с облегчением, то ли с отчаянием. Женька заглянула в шкаф: несколько платьев, плащ, туфли внизу.
— Это ваши вещи? — спросила она хозяйку.
— Нет, Людкины.
Подружка принялась выворачивать карманы и прощупывать каждый шов, мы с Катериной отправились в кухню, а Вадим стоял столбом. Но именно ему принадлежала честь первой находки. Женька порекомендовала ему «двигаться», и он для начала заглянул под стол, провел руками по паласу и вскоре извлек из-под него фломастер. Обыкновенный фломастер синего цвета, но это было кое-что. В шкафах на кухне только посуда, соль и спички, продукты отсутствовали, мусорное ведро пустое. Я подумала, что ничего мы здесь найти не сможем, но Катерина, ни с того ни с сего решив отодвинуть разделочный стол, позвала меня и ткнула пальцем во что-то темное на полу. Не надо было родиться Шерлоком Холмсом, чтобы определить: кто-то рассыпал сухой корм для животных и несколько сухариков оказалось под столом. Фломастер и сухой корм косвенно подтверждали присутствие в квартире ребенка и собаки. Если принять во внимание показания соседки снизу, можно смело сказать: Лелька была здесь.
— Когда Людмила принесла вам ключи? — задала вопрос Женька, забыв на некоторое время о чужой одежде, которую потрошила с таким усердием.
— Дай бог памяти, — задумалась Катерина. Путем довольно сложных вычислений удалось установить, что это было примерно на следующий день после убийства Валеры, в крайнем случае через день после него.
— А ее сестру вы когда видели?
— Сестру? Давно. Месяца два назад, даже позднее.
— Все ясно, — кивнула Женька. — Инга появилась в городе, встретилась с братом и, конечно, была знакома с его подругой, а та выдавала ее за сестру.
— Зачем? — не совсем к месту брякнула я.
— В целях конспирации, разумеется.
— Выходит, они давно задумали похищение? — Конечно, и даже завели с этой целью коккера.
Как-то у меня все это не укладывалось в голове, но вроде бы выходило, что Женька права. Вадим сел в кресло и замер, подозреваю, с невеселыми думами об Инге. Должно быть, он еще надеялся отыскать ее и помочь выбраться из скверной ситуации, оттого, наплевав на дурацкие шутки Романа Андреевича и собственный бизнес, вместе с нами занялся расследованием.
Катерина просматривала ящики шкафов, по большей части забитые ее же вещами, а я томилась рядом в тайной надежде удостоиться озарения. Женька вывернула карманы плаща и продемонстрировала нам билет на автобус. Мы столпились возле нее, разглядывая находку.
— Андреево, это где? — пробормотала Женька.
— По дороге на Нижний Новгород, — встрепенулся Вадим. — Маленький такой поселок… В основном дачники живут. — Судя по дате, поселок Андреево Людмила посетила три месяца назад.
— Стоп, стоп, стоп, — забормотала Женька, и мы все замерли, боясь, что она собьется с мысли. — В первый месяц после освобождения Валера где-то снимает жилье. Где? Неизвестно. Примерно в это же время они близко сходятся с Людмилой и решают жить вместе. С этой целью Людмила снимает квартиру, не ставя в известность подруг о том, кем является в действительности неожиданно появившийся у нее парень.
— Зачем снимать квартиру, если можно бесплатно жить в собственной, не выселяя девчонок, ведь у Людмилы отдельная комната? — хмуро спросила я.
— Инга. Три месяца назад у нее начались неприятности в Нижнем, и она появилась здесь. Тогда же в головах этой троицы созрел какой-то план. Осуществлять его на глазах пяти болтливых подружек — занятие не из легких, поэтому и понадобилась квартира, причем сняла ее Людмила, чтоб при случае никто не мог связать это жилье с Валерой, а тем более с его сестрой.
— Отлично, — кивнула я. — А при чем здесь найденный билет?
— Допустим, первый месяц после освобождения Валера жил у кого-то из друзей, может быть, в этом самом Андрееве или снимал там жилье. Это намного дешевле, чем в городе, а Людмила приезжала к нему.
— Допустим, — согласилась я. — Что нам это дает?
— После убийства Валеры не так много мест, где женщины могут укрыться, да еще с ребенком. Что, если они вспомнили об Андрееве?
— С таким же успехом они могли вспомнить о десятке других мест, — вздохнула я.
— Анфиса, в этом что-то есть, — уперлась Женька. — Прикинь, парня убили, денег девчонки не получили, в городе оставаться опасно. Куда податься? А неподалеку какой-то друг Валеры или просто жилье, за которое заплачено за полгода вперед, как за эту квартиру. Они не секретные агенты, они просто женщины с ребенком на руках.
— Возможно, Женя права, — подал голос Вадим. — В один из первых дней знакомства с Ингой я, возвращаясь с работы, встретил ее на остановке «Сады», и она сказала, что ездила на дачу к брату.
— «Сады» — это конечная четырнадцатого маршрута, рядом объездная…
— На Нижний Новгород, — закончила я.
— Едем в Андреево, — тряхнула головой Женька, и все, в том числе и Катерина, бросились к двери.
— Стоп, — остановила я их порыв. — Ни в какое Андреево мы не едем. Мы уже один раз сваляли дурака, не сообщив в милицию, и в результате погиб человек. Второй раз рисковать не имеем права.
— Какой, к черту, риск? — возмутилась Женька. — Там две бабы…
— И хозяин дачи, который при виде нас откроет стрельбу из обреза…
Это немного охладило Женькин пыл, а Вадим сказал:
— Анфиса, я тебя понимаю. Но если мы сможем решить эту проблему без вмешательства милиции…
— Твою любовь не засадят в тюрьму, — услужливо подсказала ему Женька.
Вадим нахмурился и замолчал. Выходило, что решать мне. Если честно, мне тоже хотелось, чтобы у этой истории был хороший конец. Достаточно одной смерти и одного судебного разбирательства, но, если мы прошляпим похитительниц и они уйдут, прихватив ребенка… об этом даже думать не хотелось.
— Вот что, — вздохнула я. — Надо срочно связаться с Ромкой.
— Твой Ромка кинется в милицию…
— У Ромки голова лучше варит, когда речь идет о таких вещах. Если он скажет: без милиции не обойтись, значит, так оно и будет. Попробуем его все-таки уговорить.
Оставив Катерину на пороге ее дома в сильнейшем недоумении, мы бросились к машине и через несколько минут были в нашей квартире. Я стала звонить мужу, Женька метаться по комнате, а Вадим по нашей просьбе заваривал в кухне кофе и внешне соблюдал спокойствие.
Найти Романа Андреевича все никак не удавалось, как на грех, он куда-то уехал, я готова была взвыть от отчаяния, потому что время идет, Женька нервничает, и долго сдерживать ее темперамент я не сумею. Мы торопливо выпили по чашке кофе, и тут зазвонил телефон, я кинулась к нему, надеясь, что нашелся муж, и услышала Верин голос.
— Анфиса, — рыдала она, — где вы пропадаете? Я звоню весь день.
— Что случилось? — пролепетала я, чувствуя, что бледнею.
— Не знаю… Господи, это какое-то безумие.
— Что безумие? Да говори ты путью, — влезла Женька.
— С ним что-то происходит. Он такой нервный. Он что-то знает о Лельке и не хочет мне говорить. Она жива? Скажите мне, ради бога, она жива?
— Что за бред? — попробовала я быть строгой. — Что ты городишь? Конечно, она жива…
— Мне кажется, что его шантажируют… Он так переменился, сплошные нервы… он буквально высох… он что-то знает и не говорит мне, что-то страшное. Он уже не верит, что Лельку найдут.