– Тони, ты будешь смелым мальчиком. Ты сможешь, если захочешь.
– Что это значит, Белл?
– Не бойся и сиди спокойно. Если будешь вертеться, нам не миновать неприятностей или даже опасностей.
– Я не люблю неприятностей и опасностей!
– Тогда сиди спокойно.
– Белл, ты пугаешь меня!
– Пообещай мне быть смелым.
– Обещаю. Но мне немного страшно, потому что очень темно. И еще мне холодно.
– Тебе придется потерпеть, мой милый. Ни Ферни, ни я не можем грести, потому что мы попали в опасный поток.
– И мы не вернемся домой? Мы утонем, и нас съедят акулы?
– Нас может подобрать какое-нибудь судно. Или лодку течением вынесет на берег. Мы должны быть смелыми. И многое зависит от нашего спокойствия.
– Но так темно, Белл! Может быть, это Бог нас наказывает за то, что мы не послушались дядю Майкла? Как ты была права!
– Кто был прав? – спросила Рэйчел, неожиданно проснувшись. – Боже, да где это мы?
– Белл была права, когда хотела идти пешком! – Тони, услышав голос Рэйчел, мгновенно потерял самообладание. – Теперь мы утонем. И нас съедят акулы на ужин. О, Рэйчел, мне так страшно! У меня не получается быть смелым, – и малыш громко зарыдал.
Неизвестно, что могло бы случится, если бы и Рэйчел повела себя так же. Но, к облегчению старших детей, девочка, казалось, совсем забыла о себе и думала лишь о том, как утешить брата.
– Я не верю, что мы утонем, Тони! Ферни и Белл не сидели бы так спокойно. Давай сядем на дно, обнимемся, а Манго посадим между нами. Я расскажу тебе сказку, и в этой сказке будет Манго, он будет говорить и делать разные вещи, как настоящий сказочный пес.
Тони – совсем еще ребенок, несмотря на свои девять лет – увлекся этим предложением. Дети уселись на дно, пристроив между собой Манго. А Изабелл, облегченно вздохнув, вернулась к Фердинанду.
– Успокойся, Ферни, держись, – прошептала Белл.
– Постараюсь, но я никогда не смогу простить себя, никогда!
– Ты сможешь, и ты должен. Но в любом случае, сейчас тебе надо забыть о переживаниях. Ты и я, мы взрослые люди, – сказала девочка двенадцати с половиной лет своему четырнадцатилетнему брату, – и мы должны сделать все, чтобы спасти детей.
– Через час выйдет луна, и будет хоть что-нибудь видно. Может быть, нам повезет и мы увидим какое-нибудь судно.
– Это худшее место в заливе, сюда редко заплывают суда.
– Мы сейчас не в заливе. Чувствуешь, как бриг раскачивается и скрипит? Может быть, нас куда-то вынесет?
– Будем просто ждать и смотреть. Взойдет луна, может быть, удастся понять, где мы.
Рэйчел и Тони оживленно разговаривали на корме лодки. Страхи мальчика исчезли. Он даже смеялся, слушая рассказы сестры. Старшие брат и сестра держались за руки. Лодка неслась так быстро, что казалось, в любую минуту может опрокинуться.
Вдруг «Нэнси» наткнулась на что-то, остановилась на секунду, развернулась, и в тот момент, когда Изабелл и Фердинанд уже мысленно представляли, как вода смыкается над ними, лодка начала мягко и легко двигаться вперед. Их суденышко врезалось в огромную груду морских водорослей. Этот удар и вынес их из опасного течения, и хотя лодка продолжала куда-то двигаться, это было уже в спокойной воде.
Наконец появилась луна, и дети поняли, что они в открытом море. Вдали виднелась линия берега. Если им повезет и на их пути больше не будет бурных течений, то они почти в безопасности.
– Мы спаслись, – сказала Изабелл. – Наша «Нэнси» оказалась смелой маленькой лодкой. Иначе эта куча гадких водорослей послала бы ее на дно.
– Наоборот, эта куча гадких водорослей спасла ее и нас, – возразил ей брат. – Дождемся утра, Белл, и попробуем развернуть лодку одним веслом. Хотя мы все еще дрейфуем в сторону открытого моря, но к утру, вероятно, будем еще не очень далеко от берега.
– Тогда, думаю, нам надо открыть корзину и немного подкрепиться, – сказала Белл.
– Хорошо, что мы не все съели, – обрадовался Тони. – Не знаю, что бы мы сейчас делали, потому что я голоден!
– Нужно есть как можно меньше, мой дорогой, – откликнулся старший брат. – Мы должны очень бережно относиться к драгоценному содержимому нашей корзины. Неизвестно, сколько времени нам предстоит жить на этой лодке.
– Плохо другое, нам почти нечего пить. Осталась одна бутылка воды, две грозди винограда и шесть бананов, – заметила Изабелл.
– Давайте съедим по банану и по две виноградины, – предложил Фердинанд. – Изабелл, а ты будешь следить, чтобы мы все ели и пили по норме, даже при мучительной жажде и голоде. Сможешь?
– Да, – твердо сказала девочка, – и чтобы доказать это, сама я буду есть вдвое меньше того, что даю остальным.
Глава IIIВ открытом море
Ночь в открытом море оказалась очень холодной. Все четверо ребят дрожали и клацали зубами вплоть до самого восхода солнца.
И тогда вдруг все волшебным образом изменилось: море превратилось в сверкающую золотом широчайшую дорогу в небо, покрытую легкими волнами, бодрящий бриз ласкал кожу, а солнце, еще не палящее, приятно согревало после ночного холода. Дети совершили очередной набег на продуктовую корзину – все были очень голодны, но то, что ужасная ночь кончилась, примирило их со всем остальным. Даже Тони решил не жадничать и не пытаться проглотить лишний кусочек восхитительно вкусного, но слишком быстро исчезающего фруктового пирога.
Закончив есть, Изабелл намочила в море носовой платок и вытерла им лицо и руки. Остальные последовали ее примеру.
– Теперь, похоже, мы будем ждать, пока нас подберет какое-нибудь проходящее судно, – заговорила Рэйчел. – А знаете, если бы не голод и жажда, я бы сказала, что это гораздо приятней и значительно интересней, чем наша скучная жизнь на дурацкой старой ферме.
– Я предлагаю принять решение, – сказал Фердинанд.
Три пары глаз вопросительно уставились на него.
– Давайте не говорить про голод и про жажду. Мы не перестанем хотеть есть и хотеть пить, с этим ничего нельзя поделать. Но чем меньше мы будем касаться этой темы, тем лучше. Ты согласна, Белл?
– Да, Ферни, полностью.
– Я тоже, – кивнула Рэйчел.
– И я, – закончил Тони.
– Хорошо, – удовлетворенно произнес Фердинанд. – И поскольку молчание Манго означает согласие, то мы единогласно установили очень разумное правило. Теперь выносим на повестку дня следующий вопрос: как сделать нашу жизнь более удобной? Солнце сейчас греет не слишком сильно, и пока это приятно, но оно будет все горячее и горячее, и станет гораздо жарче, чем нам бы того хотелось. Я предлагаю сделать тент.
– О, Ферни, но каким образом? – спросила Рэйчел. – Как можно здесь сделать тент?
– Нам поможет Белл, – засмеялся Фердинанд. – Скажи-ка Белл, большой кусок полотна, того, полосатого, до сих пор лежит в кармане твоего передника?
Изабелл достала из кармана кусок ткани – три ярда[5] тонкого полосатого полотна.
– Лучше чем ничего, – сдержанно заметил ее брат.
– Не намного лучше, – пожала плечами Белл. – Такая тонкая ткань не защитит нас от жаркого солнца.
– Защитит, если мы будем ее все время смачивать. Кроме того, у нас есть газеты, в которые были завернуты куры и пирог. Из них мы сделаем что-то вроде подкладки для нашего тента. В общем, приступаем к работе. Тони, ты поможешь мне нарезать из этой деревяшки тоненькие планки. Ну, Белл, сейчас мы все порадуемся тому, что ты у нас такая потрясающе хозяйственная. Не сомневаюсь, у тебя есть с собой иголки, булавки, ленточки, нитки, ножницы и все прочее, чтобы превратить кусочек этой ткани в тент.
Изабелл рассмеялась и достала из глубокого кармана свою маленькую кожаную рабочую коробочку, подтвердив тем самым, что старший брат прекрасно знает некоторые достоинства ее характера.
Следующие пару часов дети были очень заняты, и уже к десяти утра они соорудили небольшую защиту от свирепых солнечных лучей. Тень начиналась почти у кормы и доходила до того места, где должен был бы сидеть гребец, если бы ему было чем грести. Тент был, конечно, грубой кустарной поделкой и был бы совершенно бесполезен, а может быть, даже и опасен, если бы дул ветер. Но поскольку никакого ветра не было, дети могли собраться под ним и вообразить, что им гораздо лучше, чем было на самом деле.
– Наш тент хорош в двух отношениях, – заметила Изабелл. – Во-первых, мы доказали, что можем что-то сделать сами, во-вторых, он будет служить сигналом проходящим судам. Я уверена, что издали мы хорошо заметны, и выглядим довольно привлекательно, – улыбнулась она.
– Жаль, что весло сломалось. А то мы с Белл попробовали бы развернуть нашу «Нэнси». А так, ветра совсем нет, и мы просто не движемся, – посетовал старший путешественник.
– Похоже, мы проплыли ночью большое расстояние, земли совсем не видно, – Белл приставила ладонь козырьком к глазам и обвела взглядом огромную водную гладь.
– А вон там куча облаков, – сказал Тони.
– Облака! – возбужденно воскликнула Рэйчел, – Где? Я так давно не видела облаков!
– Вон там, – Тони показал куда-то на запад. – Видишь там, низко, что-то темное? Что это, Ферни?
– Мне кажется, что эти облака могут оказаться землей. Я не уверен, просто мне так кажется. О, это было бы такое благословение! Тем более, что нас сносит как раз в том направлении. Сейчас я отдал бы что угодно за подзорную трубу, которая осталась дома. Вот что, Тони. Если ты действительно не хочешь стать завтраком для акул, сиди спокойно. Конечно, можешь наблюдать за своими облаками, можешь смотреть, как они превращаются в твердую сухую землю, или наоборот, как они постепенно рассеиваются, словно туман, но только делай все это под тентом. Белл, смотри как жарко становится. Нам пора начинать поливать водой эту прелестную полосатую тряпочку.
– Давай начну я, – ответила сестра. – Эта старая жестяная банка Джима Солтера как будто специально создана, чтобы набирать воду.
Жара так усилилась, что Рэйчел сильно клонило в сон, а Фердинанд и Изабелл с большим трудом заставляли себя смачивать морской водой тент. Тони, который легче остальных переносил жару, спать совсем не хотел и с жадным интересом смотрел на далекие облака. По мере того как лодка приближалась к ним, эти тучки не рассеивались, и примерно часа через два мальчуган разглядел на горизонте что-то большое и зеленое.