— Нет… Гульден! — и прежде чем произнести имя чудовища, она провела языком по своим пересохшим губам.
— Да, он и не вспомнит о тебе, пока у него столько золота.
Но болезненный ужас перед Гульденом оказался сильнее разума Джейн.
— Келс — моя единственная надежда… Если он вскоре не примкнет к нам, то тогда попробуем бежать… И если не удастся спастись от… от… — она с содроганием указала вперед, — то убей меня прежде… прежде, чем…
— Будь уверена, — ответил Джим, стиснув зубы.
И они ехали все дальше и дальше, склонив свои мрачные лица над мутной и грязной водой, скрывавшей предательские камни.
Ни лошадей, ни людей Джесси Смит не щадил. Выехав из ручья, они стали взбираться на гладкую, скользкую гору. Смит умел превосходно выбирать места, где можно было ехать скорее и где не оставалось никаких следов. Ни на одну секунду не замедлился ход его лошади.
Сначала эта езда была для девушки сплошным напряжением, а затем она превратилась в сущую пытку. Бандиты же, не отдыхая, ехали вперед. Неутомимый Смит только подгонял их. Солнце село, затем спустились сумерки, и наконец настала ночь, а кавалькада все еще ехала и ехала. Но в ту минуту, как Джейн была уже готова потерять сознание, Джесси Смит громко приказал всем остановиться. Джим нежно снял ее с лошади и положил на траву.
— Пить! — прошептала Джейн и жадно припала к фляжке с водой. В ее ушах стоял тяжелый, глухой шум, и голова была словно стянута железным обручем. Словно сквозь сон слышала она треск громадного костра и громкие голоса шнырявших взад и вперед темных фигур. Постепенно все звуки уплыли куда-то вдаль, и измученная девушка уснула.
К утру ее голова прояснилась, и если бы не ноющие мышцы, то Джейн прекрасно чувствовала бы себя. Наскоро закусив, бандиты принялись собираться в дорогу. Гульдена обуяла жажда движения. Как скряга, сторожил он тюк с золотом, и его товарищи проявляли почти такое же нетерпение. Все они жаждали только одного — дележа.
С восходом солнца кавалькада двинулась дальше. Выехав из лабиринта скал и ущелий, Смит повернул к зеленеющим долинам. Сидевшему без седла на своей хромой кобыле Джиму было далеко не легко поспевать за ними, однако, он всю дорогу держался возле Джейн.
Изредка перекидывались они парой слов, да и то только о том, как бы ловчее поспеть им за одержимым Смитом. Джейн чувствовала себя гораздо крепче. Только теперь узнала она, как многое могла она вынести и как окрепла ее стройная фигура. Милю за милей длилась эта бесконечная езда и, казалось, никогда не будет ей конца. Но неожиданно неутомимый Смит остановил свою лошадь, и еще до наступления темноты бандиты расположились на отдых.
Еды было немного, но разбойники не унывали и весело обсуждали долгожданное «завтра». Некоторые, чтобы сократить время, отказались от своих трубок и улеглись спать. И только один Гульден, не смыкая глаз, сторожил золото.
Красным светом залило солнце долину Кэбин Галча. Пасущиеся бараны и овцы испуганно глазели на проезжавшую мимо кавалькаду. Роса дрожала в чашечках цветов, и птицы пролетали над быстрыми кристальночистыми ручьями. Смеющееся утро встало над Кэбин Галчем. Джейн вспоминала, как она разъезжала по этим полянкам. С какой сладостной дрожью приветствовала она лесок, где впервые заговорила с Джимом. Как много здесь происходило, и что-то еще ждет их впереди!
Внезапно ее сердце сильно забилось. Громкий, ясный призыв пронесся по поляне. На верхушке холма, подняв руку, весь в черном, стройный и властный, стоял Келс, главарь Пограничного легиона.
Глава XIX
Усталая и запыленная кавалькада остановилась перед террасой. Гульден звучно приветствовал Келса, и все бандиты единодушно присоединились к нему. Окрыленные своей удачей, они все еще видели в Келсе своего главаря. Однако Келс не льстил себе напрасно. Он равнодушно прошел мимо тяжело нагруженной золотом лошади. Его глаза видели только одну Джейн.
— Девушка! Еще никогда меня так не радовал ни один человек! — воскликнул он взволнованно. — Как это случилось? Я никогда больше не надеялся…
Джим нагнулся ближе, чтобы вовремя перебить его.
— Келс, это была грандиознейшая идея с твоей стороны посадить нас в ту карету, которую ты велел разграбить им, — сказал он, выразительно смотря ему в глаза, — но мы едва уцелели. Как я ни ждал тебя, ты больше не пришел. Ребята не знали о том, что мы сидим в карете, и принялись начинять ее оловом.
— Ага! Так вот как все сложилось, — медленно ответил Келс. — Но, Джим, самое главное ты сделал для меня: привез мне девушку. Я в большом долгу перед тобой, Джим.
— Расплатимся как-нибудь, — со смехом сказал Джим, слезая с лошади.
Внезапно Келс заметил, что несчастная Джейн буквально падает от усталости.
— Джейн, милая, вы не ранены? — испуганно спросил он.
— Нет, я только устала неимоверно!
— Вижу, вижу! Идите ко мне! — и, заботливо сняв ее с седла, он почти донес ее на руках в ее прежнюю комнатку.
Как все ей было знакомо здесь! Прошмыгнувшая по балкам белка приветливо фыркнула на нее. Ничего не изменилось с тех пор в этом уголке.
Келс несколько секунд держал девушку в своих объятьях и хотел было прижать ее к себе, но не сделал этого.
— Как я рад вас видеть, Джейн. Я больше не надеялся на это… Но вы сперва отдохнете; а потом я приду, и вы мне все расскажете… Я только что завтракал, не хотите ли я чего-нибудь принесу вам?
— Вы были здесь один? — спросила Джейн.
— Да. Бейд и Красавчик…
— Гэй! Келс! — внезапно рявкнула банда в соседней комнате.
Келс откинул край завесы, и Джейн увидела разбойников, окружавших стол, сплошь заваленный мешками золота.
Келс тихо присвистнул.
— Джейн, — сказал он, — сейчас начнется перепалка, но вы не бойтесь, я не забуду вас.
Но, несмотря на искренность его слов, она почувствовала, как вид золота сразу же повлиял на него. Прежний странный ужас охватил ее душу. Едва Келс вышел, как она принялась подслушивать.
— Всем поровну! — гудел гигант Гульден.
— Э, ребятки! — весело сказал Келс. — А не лучше ли вам сперва перекусить?
Насмешки посыпались ему в ответ.
— Я нажрусь золота и буду сыт! — гоготнул Бад.
— Ну, как хотите! — ответил Келс. — Бликки, сними со стены весы и принеси их… Ну, кто поставит против того, что к вечеру я отыграю большую часть золота?
И снова насмешки были ему ответом.
— Какой дурак захочет сейчас играть?
— Эй, босс, я держу пари за тебя.
— Ха-ха-ха! Смотри, запоешь иначе к заходу солнца.
Затем настала тишина, прерываемая металлическим позвякиванием весов.
— Черт бы тебя побрал, босс, и откуда ты только вызнал об этой груде золота? — спросил Джесси Смит.
— Шпионил. Красавчик был вместе со мной.
— Надо выпить за здоровье Красавчика! — воскликнул один из бандитов.
— А кто отослал почту? — еще раз спросил любопытный Смит. — Все мешки с одним и тем же штемпелем.
— Они идут от одного человека, — ответил Келс. — Все золото проходит через старшину приисков Олдер Крика. Люди называют его Оуверлэнд «Так-и-так».
Услышав это имя, Джейн даже привскочила. Густая краска залила ее лицо. Старого Билла Хоудли, ее дядю, всегда называли так. Неужели бандит говорил именно о нем? Вряд ли; это имя было довольно обычно в горах.
— Я очень часто видел этого Оуверлэнда, — заметил Бад.
— Кто-то проболтался, что легион хочет поохотиться за его золотом, — продолжал Келс. — Я думаю, за это мы можем послать на небо благодарность Рыжему Пирсу. Однако эта история с золотом благополучно сошла для нас. Вероятно, суматоха возле виселицы здорово напугала Оуверлэнда, ибо он решил со следующей же почтой отослать в Баннек свой золотой песок. И это удалось бы ему, не услышь Красавчик случайно этой новости.
Выглянув, Джейн заметила, что и Джим сильно заинтересован рассказом Келса. Однако, ей все еще не верилось, чтобы этот Оуверлэнд был ее дядей…
Наконец, Келс уселся за стол, а Бликки встал возле него с весами в руках. Остальные бандиты выстроились в ряд. Джим Клэв отошел в сторону настороженным и сосредоточенным зрителем.
— Всего сразу не взвесить на этих весах, — заметил Бликки.
— Ну, само собой, — ответил Келс. — Сначала мы поделим только маленькие мешки. Десять делений — десять равных частей… Вытряхивай мешки, Бликки, да поторапливайся… А не то Гульден задохнется от жадности… Пока мы будем делить золото, пусть кто-нибудь сготовит нам завтрак.
— Ха-ха-ха-ха!
— Ой-го-го- го!
— Кто хочет есть?
Бандиты толкались, хохотали и радовались, словно школьники.
— Нет, уж я лучше посмотрю, как будут отвешивать мою долю, — протяжно заявил Бад.
Рука Келса вздрогнула, и, выхватив револьвер, он тяжело стукнул им по столу.
— Ты не доверяешь моей честности, Бад? — быстро и резко спросил бандит.
— Брось, босс, я просто сболтнул.
Это столкновение вызвало едва заметную перемену в настроении бандитов. Веселость и шутки прекратились. Гульден и его команда ближе подошли к столу. Лица сделались напряженными, хмурыми и подозрительными.
Келс скоро закончил раздел золота, высыпанного из маленьких мешков.
— Это тебе, Гульден, — сказал он и подал великану один из мешков. — Джесси… Боссирт… Пайк… Биди… Бриверман… Бликки.
— На, Джим, будь с нами заодно, — добавил он, бросая ему мешок. Джим нагнулся, чтобы поднять его.
— Теперь один для Красавчика и один для меня, — продолжал Келс. — Бликки, выверни большой мешок!
И внезапно глазам Джейн представилась громадная тускло поблескивающая груда золота. Глаза бандитов загорелись алчностью. Казалось, будто какая-то угроза витала над их головами. Движения Келса сделались резкими и порывистыми. Большие капли пота выступили у него на лбу, руки задрожали.
Вскоре были поделены и большие мешки. Напряженность спала с лиц бандитов. Однако они все еще не могли успокоиться и походили на свору ищеек. Вдруг Бликки перегнулся через стол и сильно стукнул кулаком.