— Видно что-нибудь? — нетерпеливо спросил Хэднолл.
Том почувствовал волнение при одном взгляде на разведчика.
— Бизоны! — возвестил Пилчэк.
На минуту наступило молчание. Женщины раньше всех отозвались на доброе известие. Хэднолл, казалось, еще туго соображал, в чем дело. Бэрн бросил полено, которое держал в руке.
— Бизоны! — повторил он, и быстрый радостный взгляд, брошенный им на отца, доказывал, насколько он считает ответственным себя за эту охоту.
— Сколько их? — спросил Хэднолл, большими шагами подойдя к разведчику.
— Право, сразу не могу этого сказать, — ответил Пилчэк.
Сэлли Хэднолл прервала своего отца, когда он хотел опять сказать что-то:
— О, мне безумно хочется увидеть стадо бизонов. Много ли их?
— Довольно много, — ответил Пилчэк с профессиональной гордостью во взгляде. — Думаю, что стадо растянулось миль на пятнадцать в длину и мили на три в ширину.
Тут Хэднолл испустил громкий крик, что было признаком такой же искренней, если и не столь экспансивной радости, какую испытывали и другие.
На следующий день переезд был самый долгий из всех, которые когда-либо совершал Том. Было пыльно, солнце пекло, дорога казалась бесконечной, и впереди виднелась только простирающаяся повсюду прерия. Но, наконец, к закату солнца вдали показалась колеблемая ветром листва деревьев; там, несомненно, протекала речка. А за речкой, по-видимому, и начинались пастбища бизонов. Еще час томительного путешествия по однообразной равнине, и отряд остановился в самом диком и привлекательном месте, какое только попадалось ему.
В тот вечер Том быстро справился со своими лагерными обязанностями, и поспешно взошел на самый высокий холм. Дойдя до вершины и взглянув на восток, он вдруг замер от изумления и восторга. Заходящее солнце золотистыми лучами заливало обширную равнину перед ним. В полумиле от холма паслось огромное стадо крупного скота, дикого и странного на вид. Несомненно, это были бизоны. Том испытал самое восторженное чувство за всю свою жизнь. Какое изумительное зрелище! Это совсем не то, что он представлял себе по рассказам. Тысячи бизонов! Стадо растянулось так далеко, что терялось из виду. Он долго смотрел и чувствовал, что никогда не забудет этой минуты, когда он впервые увидел стадо бизонов.
Вернувшись в лагерь, он убедился, что не он один опоздал к ужину. Хэднолл с Пилчэком тоже уходили. И Бэрн только что пришел с женой и с сестрой, которые оживленно беседовали о том, что они видели.
— Много ли вы видели их? — спросил Хэднолл Тома.
— Не имею ни малейшего представления, — тысяч пять, может быть, — а конца стада я так и не увидел, — ответил Том.
— Мы видели тысяч десять по другую сторону от вас, — выразительно прибавил Хэднолл.
Большие глаза его блестели, и взор был устремлен вдаль. Том почувствовал, что Хэднолл не воспринимает всей дикой красоты этого зрелища. Ему виделись только тысячи шкур для продажи.
— Это и есть то большое стадо, о котором вы говорили? — осведомился Том.
— Это только часть его, — возразил Пилчэк.
Мистрис Хэднолл прервала их разговор:
— Что вы все помешались на бизонах? Ужин стынет.
— Мэри, завтра вечером ты поджаришь мне кусок бизоньего мяса, — весело заметил ее муж.
После ужина Хэднолл отозвал мужчин в сторону посовещаться.
— Пилчэк ия — компаньоны в этом деле, — сказал он. — Мы будем платить по тридцати центов за шкуру. То есть за то, чтобы содрать ее и доставить в лагерь. Независимо от того, кто убьет бизона.
— Это больше, чем вы получили бы в других отрядах, — прибавил Пилчэк. Стронгхэрл и Бэрн согласились с этой ценой, а Том откровенно высказал, что тридцать центов за шкуру — это высокая плата.
— Ну, подождите, пока сдерете шкуру с первого бизона, — усмехнувшись, сказал разведчик, — вы будете клясться, что мало и тридцати долларов.
— Итак, моя доля участия в этом деле установлена. Я кормлю вас и плачу за шкуры, — сказал Хэднолл. — Джюд будет руководить охотой.
— Руководить тут особенно нечего, — сказал тот. — Мы находимся немного южнее тех мест, где я охотился. В последний раз я был здесь с военным отрядом и знаю эту местность. Это стадо бизонов держится реки. Думаю, что оно растянулось на много миль. Бизоны будут держаться этого места, несмотря на то, что слишком много отрядов охотится за ними. Хороший способ охотиться — это подстеречь их, когда они идут к водопою. Целься так, чтобы попасть между лопатками, и стреляй, пока он не упадет. Иногда приходится выпустить две или три пули, а иногда пять, если бизон старый. Когда охотишься на открытом месте, то нужно нестись во весь дух, гнать их и стрелять, пока истратишь все заряды.
— Это легко и, должно быть, интересно, — сказал Бэрн.
— Пожалуй. Но не следует забывать, что это опасно. Надо держаться подальше от них. Настоящая тяжелая работа начинается, когда сдираешь и растягиваешь шкуру. Пока вы добьетесь того, что начнете зарабатывать по три доллара в день, вы надорветесь на этой работе.
— Три доллара! — презрительно воскликнул Бэрн. — Я надеюсь зарабатывать в пять раз больше.
Та же самая надежда была и у Тома, но он не высказал ее. У Пилчэка был достаточно насмешливый и загадочный вид, чтобы охладить неуместный пыл.
— И, наконец, и к этому вы должны отнестись очень серьезно, — продолжал Пилчэк, понижая голос, чтобы его не могли услышать женщины, — мы можем наткнуться на индейцев.
Это отрезвило слушателей.
— Прошлое лето было плохое, и охота была хуже, — продолжал он. — Не знаю, каковы условия теперь и что делают индейцы. Думаю, что мы встретим кого-нибудь, охотников или солдат, и они осведомят нас. Но, конечно, краснокожие не могут быть повсюду, а бизоны растянулись на большое пространство. Может быть, нам повезет, и мы не увидим ни одного команча. Но нам следует зорко следить за окрестностями и не очень удаляться друг от друга. Если мы увидим индейцев или услышим о них, то перенесем лагерь в другое место и ночью будем выставлять часовых.
— Джюд, что за странный разговор ты повел? — удивленно и встревоженно заметил Хэднолл.
— Ничего, меня это меня не беспокоит. Я только предупреждаю вас. Нынешним летом здесь будет много охотников. И, вероятно, солдаты позаботятся о том, чтобы укрыть женщин в пограничном форте или в каком-нибудь хорошо защищенном месте.
Том вспомнил о темноокой Милли. Он едва не забыл о ней. Какой далекой казалась ему та встреча. Где она теперь? Он убеждал себя, что если предположение Пилчэка верно, то солдаты будут охранять всех женщин, принадлежащих к охотничьим отрядам. Больше ничего не говорили об индейцах. Интерес всецело сосредоточился на охоте, которую решили начать завтра.
На другое утро Том поднялся первым, и на этот раз удары его топора и треск сучьев, подброшенных в костер, разбудили других. Когда Стронгхэрл отправился разыскивать лошадей, уже рассвело, а к восходу солнца поспел завтрак.
Пилчэк, вернувшись с высокого холма, сообщил, что бизоны видны вдоль всей реки, насколько можно охватить глазом. Они расположились на порядочном расстоянии по прерии и еще не идут к водопою.
— Сегодня моя очередь сторожить лагерь, — нерешительно сказал Хэднолл. — Тут есть кое-какая работа, и кому-нибудь надо охранять женщин.
— Хорошо было бы, если бы вы каждые два часа поднимались на холм посмотреть, что делается в округе, — посоветовал Пилчэк. — Я оставлю вам свою подзорную трубу. Не упустите чего-нибудь.
Мужчины оседлали лошадей и надели тяжелые патронташи. В карманы они тоже положили добавочный запас патронов. Следом за Пилчэком спустились они к реке и переехали ее вброд в мелком месте, по которому лошадям пришлось пронестись вскачь, чтобы не завязнуть в грязи.
— Как же мы переберемся здесь с повозками? — спросил Бэрн Хэднолл.
— Право, у нас нет другого выхода, как доставлять шкуры в лагерь самим, — ответил Пилчэк. — Вы увидите, что гнаться за бизонами и убивать их не отнимет много времени. Настоящая работа начнется потом. Весь день и ночь придется сдирать шкуры, доставлять их в лагерь, а потом скоблить и растягивать их.
Противоположный берег реки был более лесистый и не такой покатый, как противоположный. Видны были глубокие следы бизонов. Всадники остановились на вершине склона, который дальше переходил в гладкую равнину. На расстоянии мили или больше выделялась среди травы длинная неровная темная полоса, похожая на стену.
— Это и есть бизоны, — сказал разведчик. — Теперь мы разойдемся и подождем около часа. Спрячьтесь где-нибудь в кустарнике или за пригорком, пока они подойдут поближе. Тогда стреляйте! И не оставляйте бизона, в которого стреляете, пока он не свалится! Когда они побегут, гонитесь за ними и стреляйте с лошадей. Охота не продлится долго, так как бизоны вскоре разбегутся.
Пилчэк оставил Тома на этом месте и уехал с остальными вдоль берега на восток. Вскоре они исчезли из виду. В этом направлении Том не мог далеко видеть, так как поблизости начиналась возвышенность. А на юго-западе стадо растянулось так, что невозможно было отличить неясной темной несметной массы бизонов от тусклого горизонта.
Спешившись, он остановился на краю леса и, держа лошадь, внимательно смотрел и прислушивался. Он старался быть спокойным, но это оказалось невозможно. Ожило все то, что всегда таилось в нем, — любовь к приключениям и свободе и стремление найти и то и другое в неведомых краях. И вот он стоит здесь, на лесистом берегу одной из многочисленных рек Техаса, и вдали перед ним стадо бизонов. Ястребы носились в голубом небе. Внизу сквозь деревья он заметил у реки стадо диких индюков. Затем все то, что он видел, и резкий утренний холодок, который он ощущал, заставили его вспомнить предостережение разведчика относительно индейцев. Тому казалось, что он должен испытывать тревогу, даже страх, но он не чувствовал ни того, ни другого.
К его засаде бизоны не приближались, однако он заметил, что с восточной стороны они как будто заполонили прибрежные кустарники. Вдруг он встрепенулся, услышав ружейные выстрелы. Бум… Бум… Бум-бум… Его товарищи начали охоту.