— Имя это как будто слышал, — ответил, подумав, Хэднолл.
— Лагерь Хэггинса в нескольких милях отсюда. У него был один помощник, а может быть, их было больше. На этот лагерь напали, сожгли его, а шкуры похитили. Никаких следов ни Хэггинса, ни его помощников.
— Индейцы? — сурово спросил Хэднолл.
— По-видимому. Мы не нашли следа Хэггинса и его помощников. Может быть, они убежали и скрылись в другом лагере или в каком-нибудь укромном местечке. Но сомневаюсь. Милях в двадцати отсюда команчи напали на группу охотников и были отбиты. Если только охотничьи отряды не объединятся в крупные группы, многих из вас перебьют.
— Мы будем сопротивляться, — решительно заявил Хэднолл.
— Но вы должны отправить ваших женщин в безопасное место, — настаивал офицер.
Хэднолл позвал жену и дочь. Они вышли из своих палаток в сопровождении жены Бэрна Хэднолла. Очевидно, они слышали отрывки разговора; лица у них были испуганные.
— Пожалуйста, не пугайтесь, — любезно сказал офицер. — В настоящий момент никакой опасности нет. Мы приехали, чтобы отвезти вас в безопасное место, пока ваши мужчины охотятся. В любой момент индейцы могут напасть на вас, когда вы останетесь одни в лагере.
Несмотря на любезность и ободрение Синглтона, женщины были встревожены и, собравшись вокруг Хэднолла, возбужденно заговорили.
Пилчэк и Том Доон, только что вернувшиеся с работы, стояли поблизости во время этого разговора. Том обрадовался, увидев солдат, и решил сообщить капитану Синглтону о двух женщинах в лагере Джэтта.
— Послушайте, Элсуорс, — сказал Пилчэк проводнику отряда, — если бы Хэггинс с его помощниками были убиты индейцами, они не исчезли бы. Команчи не сжигают и не прячут белых, которых убивают.
Элсуорс наклонился к Пилчэку:
— Признаюсь, мне тоже кажется, что это дело не рук краснокожих.
Пилчэк выругался сквозь зубы и готов был уже приступить к серьезному обсуждению этого вопроса с проводником, как его и Тома позвал Хэднолл. Они немного посовещались и решили, что Стронгхэрл и Пилчэк вместе с Дэнном и Тэском останутся в лагере, а Хэднолл, Бэрн и Том вместе с женщинами поедут с солдатами. Хэднолл не видел необходимости отправляться всем в форт Эллиот; ближайшее торговое местечко Спрэг находилось в трех днях пути и было достаточно безопасно. Хэднолл предполагал воспользоваться этим случаем, чтобы продать шкуры, которых у него накопилось уже много.
— Право, оно в конце концов и к лучшему, — радостно заявил он. — Я не рискую лишиться шкур, и кроме того, нам все равно скоро нужно было бы снова закупить съестные припасы, а в особенности патроны.
— Мы уложимся и выедем завтра рано утром, — сообщил он Синглтону.
— Мы встретимся, возможно, раньше, чем вы доедете до военной дороги, — сказал офицер.
— Я не знаю этой дороги, а так как Пилчэк остается здесь, то могу сбиться с пути, — тревожно заметил Хэднолл.
— Военная дорога идет от форта Эллиот до форта Додж. Вы пересечете ее приблизительно в восемнадцати милях к северо-западу отсюда.
— Я уверен, что вы найдете ее, — прибавил Пилчэк. — И воды там сколько угодно.
Хэднолл пригласил капитана Синглтона и солдат отужинать, и приглашение это, к большой радости Тома, было принято. Он обдумал, как ему получше рассказать капитану об отряде Джэтта.
Поужинали задолго до заката. После ужина Том нашел случай подойти к офицеру.
— Капитан, могу я поговорить с вами об одном очень важном деле? — откровенно сказал он, хотя и не мог побороть некоторого смущения.
— Конечно, молодой человек. Чем могу быть вам полезен? — спросил тот, устремив проницательный взгляд серых глаз на Тома.
Когда они отошли немного в сторону, Том перестал колебаться и кратко рассказал, кто он, что он делает в отряде Хэднолла, и затем быстро перешел к самому главному.
— Капитан, — серьезно сказал он, — позвольте мне быть с вами откровенным. Дело идет о девушке из отряда Джэтта. О падчерице Джэтта. Они расположились лагерем в нескольких милях отсюда.
— Отряд Джэтта, — задумался офицер. — Я слышал это имя. Знаю, что этот отряд укрылся в лесу.
— Да. И вот я люблю эту девушку, Милли Фэйр. Она моя невеста. Мы обвенчаемся, когда ей исполнится восемнадцать лет. И я боюсь за нее — боюсь Джэтта больше, чем индейцев. И Милли тоже боится. Он не захочет отправлять своих женщин в форт или куда бы то ни было. Видите ли, он тоже привез с собой жену, и она с Милли заняты работой по лагерю. Мужчины целые дни на охоте. При нем два отчаянных парня, Фоллонсби и Пруайт. Отряд их не похож на наш и на другие, расположившиеся вдоль реки. Откровенно говоря, я не могу определенно обвинить Джэтта в чем-нибудь предосудительном кроме того, что он грубое животное и преследует Милли. Ее нужно увезти в форт или куда-нибудь, куда едут наши женщины, и я прошу вас, капитан, во что бы то ни стало увезти ее. Если вы спросите ее, то сразу поймете, что она считает это самым лучшим для себя.
— Вы можете поехать туда вместе с нами? — предложил Синглтон.
— Я очень хотел бы, но лучше не надо, — ответил Том. — Джэтт пока ничего не знает обо мне. Милли находит, что ему лучше ничего и не знать, пока она не станет свободна и самостоятельна. Он может причинить ей много зла. А если он только коснется ее, я убью его.
— Как вы сказали вас зовут? — осведомился офицер.
— Том Доон.
— Отлично, Том, я буду на вашей стороне и на стороне Милли. Обещаю вам.
— Так вы увезете ее? — спросил Том, едва сдерживая радость.
— Если она еще там.
— Я видел ее вчера вечером; мы встречаемся тайком.
— Так вы увидитесь с нею снова завтра, так как мы догоним вас на военной дороге, — с улыбкой ответил офицер.
После отъезда военных Том работал так усердно, как никогда раньше, и исполнил не только свою работу, но и помог другим. Улеглись поздно и встали рано. Едва июльское солнце осветило равнину, три тяжело нагруженных повозки направлялись на северо-запад.
К концу дня они свернули на военную дорогу, о которой говорил капитан Синглтон. Солдат не было видно, и Том начал беспокоиться. Может быть Джэтт узнал об их предстоящем приезде и перенес свою стоянку в другое место! А вдруг команчи совершили набег на лагерь Джэтта, как на Хэггинса! Том переживал неприятные минуты, когда ехал по военной дороге.
К закату солнца повозки Хэднолла тащились по краю спуска, который вел к равнине, густо покрытой травой в этом месте; тут же протекал ручей. И когда Хэднолл, ехавший теперь далеко впереди, свернул с дороги, Том внимательно всмотрелся вдаль.
На траве паслись лошади; белые палатки сверкали на фоне зеленых деревьев; горел костер, и вокруг него стояли люди! Солдаты! Сердце у Тома вздрогнуло. Он погнал лошадей рысью и скоро нагнал Бэрна Хэднолла, который тоже сворачивал с главной дороги к стоянке. Том так близко следовал за ним, что повозка Бэрна закрывала ему вид, и это раздражало Тома. Раз или два Тому удалось взглянуть на палатки и на костер; но как внимательно он ни вглядывался, не мог различить ни одной женщины. Сердце у него упало. Если бы Милли находилась здесь, она следила бы за подъезжавшими повозками. То радость, то печаль охватывала Тома. Но он все еще не терял надежды. Он продолжал всматриваться, и все время до самой остановки повозка Бэрна мешала ему видеть лагерь. Одно лишь это и оставляло ему некоторую надежду…
— Э, Бэрн, не возите вонючие шкуры прямо к стоянке, — крикнул Хэднолл.
Том повернул лошадей. Бэрн тоже, продолжая таким образом по-прежнему загораживать дорогу Тому. Остановились они одновременно ярдах в пятидесяти от стоянки. Том взглянул и увидел солдат, крупную фигуру Хэднолла, трех его женщин, а затем и девушку в сером платье, которая возбужденно махала ему рукой. Том смотрел во все глаза. Но серое платье не могло изменить ту, которая была одета в нем. Милли! Он узнал ее прежде, чем разглядел ее лицо.
Взволнованный Том соскочил с повозки и поспешил вперед. В этот критический момент, не зная, что его ждет, стараясь подавить свое необычайное волнение, Том шел, опустив голову, к стоявшей вдалеке группе.
Как в тумане видел он их лица, с любопытством обращенные к нему. Ясно увидел он одну только Милли, выступившую к нему навстречу. Она была бледна. Ее большие темные, как ночь, глаза сверкали. Чудесная улыбка преобразила ее. Том сделал сверхъестественное усилие, чтобы поздороваться с Милли, не выдавая их тайны.
Но Милли не намеревалась ничего скрывать. Он почувствовал это, увидел и от смущения окончательно лишился самообладания.
— Том! — ликующе воскликнула она и кинулась ему прямо в объятия.
Неловко все произошло только потому, что она забыла обо всех, кроме него, а он не мог забыть о них. Она едва не поцеловала его раньше, чем он догадался первый поцеловать ее. И тогда его мальчишеская растерянность сменилась великой радостью. Он стал рядом с Милли, обнял ее за талию и подвел ее к группе людей, с изумленной улыбкой смотревших на них.
— Мистрис Хэднолл, это моя невеста, Милли Фэйр, — сказал он.
— Том! Ваша невеста! — вырвалось у этой доброй женщины. — Ну, Милли, очень рада познакомиться с вами.
Она горячо поцеловала Милли и затем познакомила ее с Сэлли и с мистрис Бэрн Хэднолл. Этого оказалось достаточно, чтобы познакомить ее и со всеми остальными присутствующими.
Хэднолл казался чрезвычайно изумлен и, по-видимому, очень доволен.
— Ну, Милли, хозяин Тома Доона, конечно, рад познакомиться с вами, — сказал он, с изысканной вежливостью пожимая ей руку. — Не скажете ли вы мне, где этот проказник нашел такую милую девушку?
— Он нашел меня здесь, — застенчиво ответила Милли.
— А! — воскликнула Сэлли Хэднолл. — Теперь я знаю, почему Том скрывался из лагеря почти каждый вечер.
— И откладывал работу до рассвета, — быстро прибавил Хэднолл. — Меня это всегда удивляло.
Долго еще продолжались шутки и смех, пока Том, видя, что Милли освоилась среди новых людей, не оставил всех и не пошел распрягать лошадей. Бэрн последовал за ним: