– Нормально, Артём, как все.
– Вы нашли сына?
– Я не терял его. Делал вид, что ищу, к вам в детский приёмник приезжал. Меня могли обвинить в похищении. Одиночные побеги устроить легче. Так что сначала – он, следом я.
– А почему ему надо было бежать?
– Ты и сам знаешь, почему сюда бегут мальчишки. У них похожие проблемы.
– У них – да, а вот у родителей всё по-разному. Мои заказывали не побег, а поимку.
– Не будем о прошлом. Ты сам-то – как? Помню, говорил, что мечтаешь попасть на войну. Разочарован, что войны нет?
– Да уж лучше война, чем…
– Договаривай, раз начал.
– Я не это хотел сказать. Вы планируете вернуться в город?
– А ты?
Мы оба искали ту грань откровения, которую могли себе позволить. Но Выселки – не место раскрывать душу.
– Да. С новым именем я бы в городе на Промке устроился.
– За обратный путь сталкеры берутся редко.
Артём, наконец, решился и даже придержал меня за руку, угадав желание встать и закончить разговор.
– У вас есть такая возможность. Помните Алекса, который устроил ваш побег?
– Как же, забудешь его! Колоритная личность. Не стоит встречаться с ним дважды.
– Дядя Андрей! Он ищет вас. Сказал, что вернёт обратно вас и сына с новыми документами, если вы укажете ему адрес его бывшей подруги. Я знаю, кому сообщить о вашем ответе.
– Никому не надо сообщать, Артём. Я не знаю нужного ему адреса.
Парень не поверил мне. Глаза его полыхнули, но он взял себя в руки.
– Я понимаю, вам подумать нужно. Только не тяните с ответом.
– Тебе обещано возвращение? И ты выдашь наше место жительства?
Артём опустил глаза.
– Дядя Андрей, я буду молчать. Есть другие способы заплатить Алексу. Вы меня о войне спрашивали. Я так чувствую – войны не будет. Нас всех сдали без боя. Я не останусь среди пленных. А вы – думайте.
На этом мы и попрощались. Действительно, для первой встречи мы открылись – больше некуда. Я решил не вступать в разговоры с Юркой, а передать информацию о систематических встречах начальников зон через сына бригадиру Вите. Он внушал больше доверия. Хотелось бы посоветоваться и о применении «агрегата». До разговора с Артёмом меня грела мысль, что меня ищет мой друг – координатор Григорий. Теперь выходило, что это мог быть авантюрист Алекс с его подпольными деньгами и связями. Встреча с ним не сулила ничего хорошего. Я действительно не знал, куда скрылась Наташа с его дочкой. Но деньги на это я ей дал. Хорошо же она ими воспользовалась, если Алексу отрезана дорога к его единственному ребёнку!
Из-за визита Артёма я немного припозднился с выходом на обед и увидел академика Игоря Трофимовича только за обеденным столом. Подходить к моему «стратегическому» производству не рекомендовалось без санкции начальника. Поэтому, если я не выходил вовремя, академик медленно шагал мимо. Он заметил меня и закивал на свободное место рядом.
– Встретили сына?
– Встретил, спать уложил.
– Возьмите в корзиночке, я ему зелёнки собрал, огурчиков свеженьких.
– Спасибо. Сами бы ели больше. Худой вон какой.
Академик тихо засмеялся.
– У нас толстых нет. А кормить меня уже бесполезно.
– Игорь Трофимович, я не люблю таких разговоров. Все мы смертны, но…
– Но не все мы готовы к смерти. Я готов.
При этом он смотрел на меня ясным детским взглядом и улыбался. Этот взгляд, его покладистость и готовность отдать последнее ценили наши подростки, в том числе – Димка, а его далёкие близкие в городе когда-то принимали как должное. Он удивил их в первый и последний раз, когда категорически отказался уезжать на Льготную зону. Чем больше его уговаривали, тем резче становились его ответные высказывания об узаконенной изоляции стариков. Их «под нужным соусом» поднесли журналистам коллеги, которым мешал научный авторитет корифея. Небольшой скандал в прессе, и чиновники, отвечающие за стабильность в обществе, привлекли его к ответу. Вместо покаяния и он выбрал почётную ссылку. Шутил, что рад провести последние годы среди себе подобных. Так он именовал растения.
– Вы просто устали. Летом у вас жаркая пора и спрос на продукцию. Моя будет греть зимой. А зима не за горами.
– До зимы я ещё доживу, а до весны – вряд ли, поэтому не спорьте со мной. И не смотрите на меня, как на инопланетянина. Что я такого сказал?
– Игорь Трофимович, а вы в них верите?
– В кого?
– В инопланетян.
Академик не удивился и, старательно фильтруя из тарелки в ложку жидкое содержимое, ответил:
– Так ведь все верят. А кто больше всех отрицает – тот вдвойне верит, но боится признаться. Дураком выглядеть не хочет.
– А как вы думаете, они похожи на людей? Я имею в виду – внешне.
– А почему бы и нет, Андрей Степаныч? Среди ископаемых динозавров много форм, напоминающих современных млекопитающих. Мхи, водоросли и деревья по внешнему виду схожи, хотя относятся к разным систематическим группам. Сумчатых животных Австралии, которые вообще не имеют аналогов, назвали белками, крысами и медведями по элементам сходства внешнего вида.
– Это можно объяснить – они развивались в одних и тех же условиях – земных. А если сила тяжести и состав атмосферы – другой, почему организмы должны быть похожи?
– Но вы же химик, знаете, что многие свойства живого определяются соединением всего нескольких типов атомом, а при замене даже одного – это свойство исчезает. Следовательно, облик живого задан на атомно-молекулярном уровне. Возможны только вариации как приспособления к тому, что вы перечисляли – силе тяжести, плотности атмосферы.
Мимо нас прошла женщина в чёрном – мать пропавшего друга Димки. Она никого не узнавала. Я слышал, что хозяин распорядился взять в посудомойки одну из её девочек – старшую. Обычно семьям погибших я по распоряжению начальника выдавал спирт, для обмена его на тёплые вещи, например. Только выдачу производили позже, чтобы не было соблазна «лечить горе». Хозяин был по-своему мудр и справедлив. Я посмотрел вслед бедной матери и невольно спросил:
– А как насчёт нравственности – она тоже задаётся химическим составом организма?
Академик печально покачал головой.
– Разумное существо, скорее всего – хищник. Хищники гораздо интеллектуальнее травоядных. Человек, будучи хищником, ушёл от каннибализма, но нашёл компенсацию прямому захвату пищи, став рабовладельцем.
– Ну, это, если повезёт. Большинство-то как раз становятся жертвами – рабами.
– Я говорю вам о внутренней сущности человека. Бывший раб, освободившись, сам стремится стать хозяином. Раб не знает другой формы общения.
Мне было не по себе от его речей. Казалось, что он понимает, почему я завёл этот разговор, настолько в точку попадали его ответы. Но он жил отшельником, вечерами учил детей, днём говорил со своими растениями, и никогда не интересовался слухами. Чтобы закончить разговор на оптимистической ноте, я подвёл итог.
– Эпоха рабовладения, слава Богу, закончилась.
Но не тут-то было. Глядя прямо перед собой, академик продолжал вслух размышлять:
– Странно слышать ваш довод в том месте, где мы с вами оказались. Поменялись названия, формы, суть же осталась прежней. Правда, рабам, по возможности, создают вполне сносные условия существования и даже иллюзию свободы, но масштабы и аппетиты рабовладельцев только выросли! Раньше открывали новые земли, населённые потенциальными рабами, воевали за такие территории. А потом сферы интересов рабовладельцев выросли до размеров стран и материков. На очереди – страшно подумать – планеты.
Мне захотелось спросить, чем все, по его мнению закончится, но память услужливо подсунула мой разговор с мамой на Льготной зоне, когда я задал ей такой же вопрос и она ответила: «Тем, что Бог все расставит по своим местам».
– Простите, что спрашиваю, Игорь Трофимович. Вы – верующий человек?
– Старики и дети ощущают присутствие Всевышнего. В них нет зрелого аппетита хищника, поэтому они тянутся к нему, как растения к свету.
9
– Димка, давай подождём. Я опасаюсь подвоха.
– Чего ждать? Сегодня первое воскресенье. Указанное время подошло. Он, может, и не работает, а мы боимся. И ещё месяц бояться и ждать?
Сын сидел за агрегатом. Дверь была на запоре, но могли постучать. Аппарат упорно не ловил сеть.
– Попробуй отправить письмо на адрес.
– Без сети?
– Ну, вдруг…
– Да, ладно, давай, чтоб тебе было спокойней. Что писать?
– Пиши: «Может ли ваш дизайнер представить клиенту проект интерьера для семьи из двух человек?»
Димка набрал текст, ввёл адрес в строку, нажал команду «Отправить». Строки слегка дрогнули, потускнели, и через минуту высветилась надпись «Ваше письмо отправлено адресату», а ещё через две минуты мы получили ответ: «Если ваша семья состоит из отца и сына, то мы с радостью выполним ваш заказ».
– Для контроля ответь: «Из отца и двух сыновей».
– Смотри, как интересно. Сеть появляется в момент передачи почты на этот адрес, а потом исчезает.
– Давай без экспериментов. Смотри, ответ пришёл.
«Ваш старший сын с женой и ребёнком оформил свой заказ самостоятельно и может оказать вам информационную помощь. Готовы ли вы пригласить к себе консультанта?»
– Соглашайся.
– Письмо отправить ты боялся, а на встречу неизвестно с кем так сразу соглашаешься.
– Я уверен, что это – Григорий. Кому мы ещё нужны? А он очень интересовался Выселками. Анализ какой-то делал. Спроси, где консультанту удобно встретиться с заказчиком.
В ответе меня приглашали приехать в центральный офис Зоны через две недели и посетить там платного кардиолога. Координаты больницы, номер кабинета. Фамилия врача. Канал закрылся. Димка пытался выйти ещё на какие-то адреса, но безуспешно. Он с досадой отодвинул агрегат.
– Что будем делать? – спросил он меня.
– Надо ехать.
– Мы никогда не были любителями таких поездок. Это не вызовет подозрений?
– У нас есть две недели. Я начну жаловаться на сердце. Кто-нибудь посоветует проконсультироваться. Я соглашусь. У нас же нет специалистов.