– Вы не будете отвечать ни за что. Вы знаете распоряжение Осса о том, что каждый человек должен беспрекословно подчиняться тому, что ему велит Нумэ?
– К сожалению, я это знаю.
– Так я вам что-то покажу.
Зальтнер показал ему свой паспорт.
– А теперь я вам приказываю, как Нумэ, отпустить немедленно мою мать и меня.
– Это ловко, – рассмеялся врач. – Ну, что же, если Нумэ приказывает, бедный Бат должен повиноваться. Но для моей безопасности, не напишете ли вы ваш приказ письменно?
Он подвинул ему перо и бумагу. Зальтнер быстро написал по-марсиански:
На основании постановления инструктора Южного Тироля от 18 сентября, я приказываю заместителю директора лаборатории, доктору Франку, немедленно отпустить госпожу Марию Зальтнер из заведения.
Иозеф Зальтнер,
почетный гражданин Марсианских штатов.
Боцен, 20 сентября.
Франк поклонился. Он пожал Зальтнеру руку и сказал:
– Желаю вам счастливого пути. Я провожу вас.
Медленно стали они спускаться с лестницы, так как госпожа Зальтнер шла с большим трудом. Вдруг навстречу им появился быстро идущий служитель.
– Господин доктор, – кричал он, – приехал инструктор. Он сейчас будет здесь.
Зальтнер остановился, как вкопанный. Неужели в последнюю минуту все сорвется?
– Нет у вас другого выхода, через который бы вы нас провели? – быстро спросил он.
Франк понял. – Идите сюда, – сказал он. – Скажите господину инструктору, что я сейчас буду. Я, видите, занят с больной.
Он подхватил госпожу Зальтнер под другую руку, они быстро пошли по коридору к другой лестнице и вышли на двор. Здесь была маленькая калитка в переулок. Франк быстро захлопнул, ее за Зальтнером и его матерью и поспешил к инструктору.
Зальтнер взял свою мать на руки, как ребенка, и быстро зашагал. Они скоро достигли условленного места. Катрина и Палаоро уже ждали их с мулами. Они были в безопасности.
XLI. Воздушная яхта
Лучи восходящего солнца золотили роскошный воздушный корабль, направлявшийся на огромной высоте с севера на юг. Постепенно снижаясь, он приближался к северному берегу Рюгена.
Рыбаки, плававшие в лодках недалеко от берега, и рано вышедшие гулять на морской берег курортные жители с удивлением следили за кораблем. Он совсем не был похож на страшные военные корабли с угрожающими отверстиями для репульситных выстрелов. Он не был и почтовым кораблем. Для воздушной яхты, которыми пользовались обычно марсианские чиновники, он был, все-таки, слишком велик и, главное, слишком роскошен. Такого воздушного корабля на Земле еще никогда не видали. Это была частная яхта богатого Нумэ. Ее обшивка сияла красным и золотым цветем, и далеко сверкало написанное на бортах название яхты. Кто умел читать по-марсиански, тот мог бы прочесть имя "Ла".
Посередине корабля, внизу, находилась маленькая гостиная, обставленная с исключительной роскошью, но с тою простотою, какая вообще присуща марсианскому искусству. На свободно висящих подушках лежала, как в колыбели, молодая грациозная женщина в утреннем наряде. Это была Зэ. Она наклонила голову, чтобы смотреть на море. При каждом движении каштановые локоны играли всеми цветами радуги. Иногда она брала в руки бинокль. Ее поражало обилие воды на Земле, – до сих пор она видела только вечно скованное льдом полярное море.
Легкое прикосновение к плечу заставило Зэ обернуться. Сзади нее стояла хозяйка роскошного корабля.
Это ты, Ла? – воскликнула Зэ, – выспалась ли ты, наконец?
– Я вовсе не так рано легла спать, как ты.
– Я ужасно устала вчера. Я очень много работала весь день, чтобы освободиться и поехать с тобою. Ах, Ла. это только ты можешь делать такие вещи. Как все это быстро! Ночью ты неожиданно приезжаешь в "Гло", рано утром твой отец отправляет меня на кольцевую станцию, а вечером я уже еду с тобою в Германию. Я еще ни о чем тебя не спрашивала.
– Еще бы, ты сразу заснула вчера.
– Я совсем ошеломлена сказочной роскошью твоего корабля. Откуда это все?
– Это мне подарил отец.
– Но у тебя совсем не такой довольный вид, как подобало бы такой принцессе. Садись и расскажи, что вообще с тобою было за это время.
Ла села рядом с подругой.
– Ты видишь, мы стали очень богатыми людьми. Отец изобрел очень важное средство для ускорения межпланетных кораблей.
– Я об этом, разумеется, знаю. Это позволяет государству сберечь сотни миллионов в год.
– Да, и часть этих сбережений была предоставлена нам, как вознаграждение за изобретение. Поэтому, отец и был в состоянии подарить мне эту роскошную яхту и отпустить меня на год путешествовать по Земле. Я страшно этим довольна.
– Если бы ты этого не говорила, по твоему виду можно было бы подумать обратное. Какие же у тебя заботы?
– Знаешь, Зэ, ведь писать или говорить по телефону многих вещей нельзя. Но теперь ты должна узнать, что мы больше не знакомы с Оссом.
– Но ведь Осс принимал участие в изобретении твоего отца. Он был его ассистентом?
– К сожалению, да. Он тоже получил от государства следуемые ему суммы. И вот ему взбрело в голову…
– Что еще? Он настоящий эксцентрик. Знаешь, он тогда на полюсе, когда Грунте и Зальтнер уехали, предлагал лишить людей личной свободы. Что же он выкинул теперь?
– Это было тогда, после заключения мира с Землею. Отец производил свои изыскания, Осс был с нами, и мы часто бывали вместе на внешней станции северного полюса Марса. И он хотел меня связать.
– В игре? Да? Ну, и что же?
– Я не хотела.
– Почему же?
Я была не в настроении. Но он это ложно понял. Он решился сделать мне предложение.
– Серьезно?
Ла утвердительно кивнула головою. Ее глаза были устремлены вдаль, но расстилавшегося под нею ландшафта она совершенно не видела.
– И ты отказала ему? Ла! Это нехорошо. Ты должна была бы затеять игру и затем так повести себя, чтобы он сам… Но что это с тобою, Ла? Милая! Ты плачешь?
Она, лаская, притянула 3э к себе.
– Что же тебя удручает? Ты раскаиваешься? Ты любишь его? Могу я это узнать?
– Нет, – сказала Ла таким спокойным голосом, что Зэ не могла сомневаться в ее словах. – Я не могла иначе поступить.
– Ах, так! – Зэ взяла ее за руки. – Значит, другой!
"Значит, Элль!" – подумала она про себя, но не сказала этого.
Ла вдруг поднялась.
– Оставим это, – сказала она. – Все равно, ничего не изменится. Я хотела только, чтобы ты знала, что я никогда бо́льше не желаю слышать об Оссе.
– А где же он теперь?
– Не знаю, я об этом не забочусь. Ну, велик…
– А твое путешествие на Землю, в Берлин? Связано оно с этим? расспрашивала с любопытством Зэ.
– Непосредственно не связано. Я за этот год, вообще, недовольна собою. Врачи посылают меня то туда, то сюда, хотя я совсем не больна. Я только… я не знаю, вообще, что со мною. И вот отец решил отпустить меня на Землю и подарил мне эту яхту. Я хотела взять с собою мать, но это было бы для нее слишком утомительно. Тогда я подумала о тебе. И вот ты со мною!
Она поцеловала Зэ в губы и продолжала:
– Я хочу непременно узнать, как живут на Земле, и можно ли тут нам жить.
Зэ тихо засмеялась.
– В таком корабле вполне можно жить. Я думаю, что великолепно можно жить и во дворце культора.
– Нет, я хочу испробовать, могу ли я жить среди Батов, на их родине, не как Нумэ, а как человек. Мы с тобой будем жить не в корабле, а в гостинице, как обыкновенные люди.
Зэ удивленно посмотрела на подругу.
– Что за идеи приходят тебе в голову! Ну, а земное притяжение, Ла, притяжение! Ведь если мы захотим выдавать себя за людей, мы не должны будем носить шлемов.
– А разве мы не сможем приучить себя к земному притяжению? – лукаво спросила Ла, обнимая Зэ.
– Нет, нет. Этого ты от меня не добьешся! – воскликнула та, отбиваясь.
– Слушай, – сказала Ла, обнимая ее еще крепче. – Я еще там, в Кла, подготовилась ко всему. Мне пришла эта мысль, когда я увидела модные журналы. Посмотри-ка.
И она принесла земной журнал.
– Посмотри, здесь носят такие странные шляпы с большими полями, а с обеих сторон падают ленты. Мне пришло в голову, что их можно сделать из стеллита, так что они заменят нам диабарические шлемы. А соединение проходит через ленты, которые прикреплены к плечам. А остальное совсем не будет видно, так как женские платья, у людей очень длинны.
– Это хорошо придумано. Но не можем же мы сидеть в шляпах дома и ложиться в них спать.
– Этого совсем не потребуется, В Берлине есть гостиницы для Нумэ с абарическими комнатами. Там мы и поселимся. Корабль полетит дальше, чтобы люди думали, что мы прибыли с пассажирским кораблем. А экипаж с яхтой остановится где-нибудь в предместьи, чтобы мы могли его в любое время вызвать.
– Ты все великолепно обдумала. Я, пожалуй, согласна, – сказала Зэ.
– Я очень тебе благодарна, милая Зэ, а теперь пойдем примерять шляпы.
Примерка шла под смех обеих подруг. Они решили еще, что надо будет скрыть вуалью волосы и лицо.
– Но к Эллю-то ты не в таком наряде пойдешь? – спросила Зэ.
– Я не собиралась посещать Элля. Во всяком случае раньше, чем этого потребует вежливость. А вот кого мы сперва посетим. Знаешь?
– Грунте?
Ла засмеялась. – Его, конечно, надо будет навестить. Но я думала об Исме. Мы ведь с ней все время переписывались.
– А слышала ли что-нибудь о Зальтнере? Он ведь исчез с Марса, ни с кем не простившись.
Ла схватила бинокль и начала рассматривать ландшафт. Она не сразу ответила.
– Кое-что я знаю. Он живет с матерью где-то в горах.
Со мной он, во всяком случае, простился.
Зэ видела, что рука Ла, державшая бинокль, сильно дрожала.
Обе замолчали. Яхта подлетала к германскому берегу.
XLII. Марсианки в Берлине
В вестибюль блестящего "Отель-Марс" на Унтерденлинден вышли две элегантно одетые дамы. Когда они направлялись к выходной двери, к ним подбежал кельнер и почтительно спросил: