Внезапно, как сквозь сон, до моего слуха дошёл голос Нкале:
— Ребята! — с восторгом проговорила она. — На этой планете можно жить!..
Будто кто-нибудь сомневался!..
— Большие пространства суши, окружённые водами морей и океанов, — сказал капитан, — называются материками или континентами. А маленькие её участки, тоже окружённые водой, принято называть островами. Если же вам встретится слово «полуостров», то знайте, что это…
— Половина острова! — поспешила догадаться Нкале.
Мы так и прыснули.
— Нет, — сказал капитан. — Полуостров — это участок суши, выступающий в океан или в море. Одной стороной он соединяется с островом или материком, а со всех других его омывает пода.
Капитан передвинул рычажок, и земной шар на экране начал поворачиваться. Это вступил в дело кинопроектор, в котором с помощью замедленной съёмки было запечатлено суточное вращение Земли…
То, что снято замедленно, двигается на экране гораздо быстрее. чем на самом деле. Этот способ съёмки позволяет, например, увидеть, как из земли пробивается крохотный росток, как он тянется к солнцу, как набухают и лопаются почки, из которых развиваются листья, а потом появляются бутоны и распускаются цветы. И всё это за одну или две минуты!
Вот почему мы теперь своими глазами могли следить за суточным вращением Земли, незаметном при простом наблюдении.
Планета повернулась к нам другой стороной…
Капитан щёлкнул переключателем. Вращение прекратилось.
Новая фотография сменила фильм. Она была значительно крупнее первой. Краски сделались ярче. Очертания берегов отчётливее, линия их извилистее. В нескольких местах было заметно, как вода океана глубоко врезается в сушу. Капитан указал нам на них.
— Смотрите, — сказал он, — такие места называются заливами или бухтами. Разница между ними только в том, что бухты меньше заливов. Когда в океане свирепствует шторм и огромные волны грозят гибелью кораблям, моряки стараются укрыться в какой-нибудь бухте с высокими берегами. Там обычно бывает гораздо спокойнее — волны меньше, и ветер слабее. Берега не дают им разгуляться…
Весь следующий снимок занимало изображение только одного континента. Это был самый большой материк планеты — тот самый, который мы видели на гербе… Для удобства мы решили называть его Континентом №1.
Всматриваясь в фотографию, мы разглядели на ней несколько извилистых разветвлённых жилок синеватого цвета. Они возникали почти незаметно в разных местах материка и, разбегаясь во все стороны, достигали берегов океана.
— Это реки! — радостно сказал капитан Лендед. — Вы даже не представляете себе, друзья, какая это прекрасная вещь — река!.. Я уже не говорю о том, что речную воду можно пить, что в реках можно купаться и ловить рыбу! Реки дают жизнь земле. По их берегам цветут сады, колосятся поля и растут леса. По рекам можно путешествовать на лодках и пароходах, их можно заставить вращать турбины и давать электрический ток для работы машин и освещения жилищ… Вот какие реки на нашей родной планете!.. Но я надеюсь, что и на этой они такие же…
— А откуда берутся реки? — спросила Нкале.
— Они начинаются с маленьких ручейков, которые образуются в горах при таянии снега и льда, или пробиваются из-под земли в виде источников. Ручейки сбегают по склонам, собирают воду дождей, сливаются друг с другом, находят общую дорогу и превращаются в речки. Течёт такая речка среди долин и холмов, а по пути в неё вливаются другие ручьи и речки, и вот уже перед нами могучая полноводная река-красавица — одно из самых прекрасных чудес природы!..
Конечно, всё это мы должны были себе только представить, потому что, несмотря на огромное увеличение, даже самые большие реки Земли были лишь едва заметны. Но сильнее увеличить фотографии машина не могла.
Кое-где среди зелёных равнин виднелись блестевшие на солнце, как осколки стекла, голубые пятнышки. Капитан сказал, что это заполненные водою впадины. Такие скопления воды на суше называются озёрами.
— Не пора ли нам готовиться к высадке, дед? — решилась напомнить Нкале. — Ускорим полёт!
Её слова заставили нас оглянуться на экран БТ. Земля приблизилась. Теперь она была примерно такой же величины, как циферблат часов на моей руке.
Мы посмотрели на капитана.
Его лицо сразу стало строгим, а взгляд суровым.
— Нет! — резко произнёс он. — Не для того мы совершили перелёт через Космос и подвергались всем опасностям, чтобы в последний момент допустить какую-нибудь роковую ошибку.
— Какую? — обиделась Нкале.
— Трудно сказать заранее, — пожал плечами капитан. — На планете могут оказаться неведомые нам болезни, ядовитые растения, дикие звери…
— Её населяют разумные существа. — возразил я. — Они нас выручат.
— А не кажется ли вам странным, что эти разумные существа не ответили тем, кто полтораста лет назад пытался установить с ними связь?
— Может быть, у них не было радио?
— А если было? Что если в тот звездолёт попал не метеор, а… что-нибудь другое? Например, боевая ракета?
— Зачем?
— Кто знает? Может быть, они вовсе не желают принимать гостей. Они ведь хозяева на своей планете.
Предположение капитана совсем сбило нас с толку. Я вдруг припомнил, с какой точностью земляне запустили свой космический снаряд с вымпелом на Большую планету. По спине у меня пробежали мурашки.
— Знаете что, — тихо сказала Нкале, — давайте перехитрим их. Выберем где-нибудь в океане маленький остров, на котором никто не живёт, и высадимся там, чтобы нас никто не заметит. А там посмотрим.
— Как ты узнаешь, что на нём никто не живёт? — спросил я.
— С помощью радиотелескопа. Правда, Каген?
— Это не выход, — сказал капитан.
— Почему?
Вдвойне рискованно. Во-первых, такая высадка, если земляне о ней узнают, только обозлит их. Во-вторых, мы можем просто растерять друг друга. Подумайте сами: одни из нас должен оставаться на звездолёте. Другому придётся дежурить возле ракетного катера. Из тех двоих, которые будут пользоваться вездеходом, отойти от него сможет только один. Очень рискованно.
— Что же делать?
Лендед не успел ответить. В каюте раздался резкий стрекочущий звук. Его издавал один из приборов, размещённых на пульте управления звездолёта. Мы знали, что этот прибор называется радиоразведчиком, но никогда ещё не наблюдали его в действии. И вот он внезапно ожил!.. На его экране извивалась узкая лиловая змейка, а стрелки циферблатов двигались вправо и влево, словно их передвигала чья-то невидимая рука.
Мы замерли на своих местах.
— Честно говоря, я надеялся, что это произойдёт позднее, — сказал капитан.
Через секунду стрекочущий звук прекратился. Лиловая змейка погасла, стрелки угомонились.
— Что это было? — тревожно спросила Нкале.
— Разумные существа Земли шарят в Космосе, — прозвучал спокойный ответ. — Это был их радар.
— Что?
— Направленный радиолуч. Его послали с Земли. Он натолкнулся на корпус нашего звездолёта, отразился от него, как от зеркала, и возвратился на Землю.
— Значит, они теперь знают о нас?
— Надеюсь, что ещё нет. Луч радара натолкнулся на звездолёт случайно. В следующий момент мы разминулись… Скорее всего, земляне должны подумать, что ими обнаружен какой-нибудь астероид или метеор. Но теперь они будут нас искать!
— Вот и отлично! — обрадовался я. — Нужно немедленно им ответить!
Каген устремился к своей рации.
— Стой! — крикнул капитан.
Мы с недоумением уставились на Лендеда.
— Они могут не понять наших сигналов и запустить в ответ боевую ракету, — объяснил он.
— Вот еще?..
— Повод может быть очень простым. Допустим, что на Земле война. Те, что примут наши сигналы, могут вообразить, что «Луч» — это космический снаряд их противников, а сигналы — военная хитрость… На объяснения нам не оставят времени. Конечно, всё это только предположение. Но заранее исключить такую возможность мы не имеем права.
Нкале поёжилась. Каген хотел что-то сказать, но слишком долго готовился.
— Почему не имеем права? — заспорил он. — Разве их герб не внушает доверия?
— Безусловно внушает, — сказал капитан. — Но присмотритесь к нему! Если бы он принадлежал всем землянам, земной шар был бы изображён не с одной стороны, а в виде двух полушарий!.. Логично?
Это было логично. Стало понятно, почему капитан решил, что на земле существуют разные государстве.
— Ну и что? — возразил я. — Высадимся на этой стороне.
— Где именно? Сторона-то так велика, что и на ней может быть всё по-разному… Нам нужно как можно больше разузнать о Земле и её обитателях, прежде чем их радар снова засечёт нас.
— И что тогда?
— Посмотрим… Во всяком случае, мы должны сохранить за собой свободу действии!
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ,в которой капитан принимает меры на случай, если мы потеряем друг друга. Для этого он наносит на земной шар градусную сеть… Таинственная болезнь Кагена
Слова капитана произвели на нас сильнейшее впечатление. Это было здорово сказано — «сохранить за собой свободу действий»! Мы, правда, не вполне отчётливо представляли себе, что это значит — «свобода действий», но, безусловно, желали сохранить её за собой!
— Не подлежит сомнению! — сказал я. — Любой ценой и при любых условиях. Без неё мы не можем.
Капитан прислушался к писку рации, продолжавшей принимать однообразные сигналы на волне в 21 сантиметр, посмотрел на радиоразведчик и повернулся к нам.
— Допустим, что мы высадимся, — сказал он. — Допустим потому, что мы всё равно высадимся — мир там или война. Я не могу предугадать все опасности, которые угрожают нам на Земле, но одна из них очевидна: мы можем потерять друг друга. Скажем, заблудиться где-нибудь в лесах или даже оказаться на разных континентах. Что будем делать?
Этого мы не знали. Я вдруг подумал, как страшно было бы бродить в одиночку по какому-нибудь беспросветному лесу или по непроходимым болотам и не знать, в каком месте земного шара находятся твои товарищи, где катер и вездеход…