спорядок». Да уж! Австро-германские войска впервые за всю войну вторглись на итальянскую землю. 29 октября перешла в наступление и 11-я австрийская армия в Альпах. Командовал ею бывший начальник австрийского Генерального штаба генерал Конрад, тот самый, который составлял у австрийцев планы ведения всей войны и в начале которой числился первым полководцем. Что поделаешь, не он первый оказывается в опале. Война всех расставляет на свои места.
Как бы то ни было, а итальянские войска не удержались у реки Тальяменто и катились дальше к реке Пьяве, от которой до Венеции рукой подать. В Риме немедленно пало правительство Бизелли. На его место заступил такой же серый чиновник Орландо. Что он мог сделать? Только что заменить провинившегося Кодорну на генерала Армандо Диаца, тем более этого требовали не только взбешенные итальянцы, но и союзники. Еще бы, если, по словам самого Ллойд Джорджа, итальянская армия «была оглушена и в беспорядке ринулась назад… Высшее командование было совершенно оглушено катастрофой… Штаб окончательно потерял голову от этого удара. Он стал давать дикие приказы частям, местопребывание которых ему было совершенно неизвестно и в самом существовании которых он сомневался… Целые дивизии рассыпались на блуждающие атомы, гонимые бурей по долинам Ломбардии». А вот союзники могли помочь и, слава Богу, помогли. 30 октября в Тревизо в штаб итальянского командования прибывают лучшие французский и английский генералы Фош и Робертсон, а за ними двигались 6 французских и 5 английских дивизий. Любопытно то, что для ускорения они перебрасывались из южной Франции в основном автомобильным транспортом. К середине ноября итальянские войска отошли за реку Пьяве. Германо-австрийские армии углубились на итальянскую территорию больше чем на 100 км. Но дальше не продвинулись. Не было больше сил, но достигнутого успеха хватило, чтобы поднять боевой дух австрийцев и заставить их воевать дальше. Да и во Франции вновь активизировались боевые действия, и надо было срочно перебрасывать туда войска.
У Капоретто итальянцы потерпели сокрушительное поражение. Только убитыми и ранеными они потеряли более 135 тыс. человек, более 335 тыс. попали в плен, 300 тыс. солдат отбились от своих частей или просто дезертировали. Противнику досталось 3152 орудия (почти половина всей итальянской артиллерии. – С.К), 1732 миномета, 3000 пулеметов, 22 авиационных парка, 300 автомобилей, огромное количество различного военного имущества и всевозможных запасов.
Нам же следует отметить несколько других важных моментов. Прежде всего, то, что операция у Капоретто, в которой участвовало свыше 2,5 млн человек с обеих сторон, является одной из самых значительных в истории Первой мировой войны. Эта операция была единственной в 1917 году, сумевшая привести к стратегическому результату. В этой операции отмечается самая большая за всю войну концентрация артиллерийских сил на участке прорыва при короткой 6-часовой артподготовке. Наконец, эта операция опять подтолкнула военное командование стран Антанты к тесному объединению своих планов и сил. На совещании в Рапалло 5–7 ноября принимается решение создать Высший военный совет, в который вошли главы союзных правительств и представители генеральных штабов Франции, Англии, Италии и США. Понятное дело, русских представителей в нем уже не было.
А нам предстоит вернуться во Францию, где наш другой союзник по Антанте, Великобритания, не уступала в активности французам. Более того, нетрудно отметить, что именно в 1917 году английские войска проявили на Западном фронте наивысшую активность и были главным противником Германии. Тактические победы у Мессин и Ипра, которые уже знакомый нам Лиддел Гарт назвал «укрепляющим лекарством, совершенно необходимым после депрессии, вызванных печальным концом весенних наступлений у Арраса и на реке Эн», вдохновили англичан на новые подвиги. Рвался в бой и их, несомненно, лучший полководец – новоиспеченный фельдмаршал Дуглас Хэйг В самой Англии отношение к нему было неоднозначно. Достаточно сказать, что после полного разгрома Германии главнокомандующий английскими войсками во Франции, герой войны фельдмаршал Хэйг не получил никакой работы и в возрасте всего 56 лет ушел в частную жизнь. Впрочем, это в английской традиции. Вспомним, как ушел из политики на самом пике славы в 1945 году Уинстон Черчилль. Хэйг все же получил свою долю славы, наград и почестей. И если в мире мало кто помнит фельдмаршала Хэйга, то уж миллионы людей до сих пор любят виски знаменитой марки «Хэйг анд Хэйг». Кроме шуток, Хэйг был действительно выдающимся военачальником и пользовался заслуженным авторитетом и в войсках, и в кабинетах британского истеблишмента. Согласимся все с тем же Черчиллем: «Могут найтись те, кто оспорит право Хэйга стоять рядом с Веллингтоном в английских военных анналах, но не найдется никого, кто сможет отрицать, что его качества и манера солдата и патриота будут еще долго служить примером нам всем». Так что Хэйг без труда убедил Лондон в необходимости нового наступления во Франции, хотя бы для того, чтобы помочь терпящим бедствие итальянцам. Да и поднимать боевой дух английским войскам требовалось постоянно.
Хэйг решил наступать несколько южнее участка предыдущей Фландрской операции. Участок он выбрал неслучайно, ибо там, у узла железных дорог Камбре, местность полностью соответствовала интересной задумке английского фельдмаршала. Не ставя перед собой никаких стратегических целей, он решил прорвать германские позиции линии Зигфрида, ввести в прорыв кавалерию, захватить Камбре, лес Бурлон, переправы через реку Сансэ и выйти в тыл противнику к югу от Сансэ. Цели самые прозаические. Изюминка состояла в том, что фронт Хэйг решил прорывать массированной танковой атакой без длительной артиллерийской подготовки, а только взаимодействуя с пехотой, артиллерией и авиацией. В своем докладе правительству Хэйг объяснял, что основной замысел наступления «заключается в полном отказе от предварительной артиллерийской подготовки и перекладывании на танки работы по разрушению проволочных заграждений противника. Как только начнется наступление танков и пехоты, действующей в тесном взаимодействии с танками, артиллерия огневым валом и контрбатарейной стрельбой поддерживает наступление». Именно поэтому, в сущности, рядовая операция у Камбре вошла в военную историю особой страницей.
Для наступления привлекалась полнокровная 3-я английская армия генерал Бинга (8 пехотных и 3 кавалерийские дивизии) и совершенная новинка – впервые в мире сформированный танковый корпус под командованием генерала Эллиса. Корпус состоял из 3-х танковых бригад по 3 танковых батальона в каждой. Всего 468 танков. Само собой привлекались большие силы артиллерии – 1000 орудий и авиации – 1000 самолетов, 1536 пулеметов. 72 тыс. штыков и 20 тыс. сабель имел в своем распоряжении генерал Бинг В резерве у Хэйга оставались 3 пехотные дивизии, а 3 французские пехотные дивизии перебрасывались на автомобилях в ближние тылы армии Бинга. Противостояли ему всего 2 германские дивизии – 54-я пехотная и 20-я ландверная, да с русского фронта подвозилась для смены 107-я пехотная дивизия. Сидели эти войска на внушительных позициях глубиной до 9 км. Насчитывали 36 тыс. штыков, 900 пулеметов, 224 орудия и 272 миномета. Силы значительные, но, конечно, уступающие английским по всем параметрам.
К подготовке первого массированного танкового наступления англичане подошли весьма продуманно и творчески. Генерал Эллис приказал своему начальнику штаба полковнику Фуллеру (будущему танковому теоретику. – С.К.) выяснить отношение пехоты к танкам. Ответ оказался неутешительным: «Плохое. Пехота думает, что танки себя не оправдали. Даже команды танков обескуражены». Эллис принимает решение провести в тылу на старых укреплениях в районе Ла-Флак, напоминающих линию Зигфрида (англичане называли ее линией Гинденбурга. – С.К), провести тренировки и совместные учения пехоты и танков. Танки на глазах изумленных пехотинцев брали рвы шириной более 3-х метров и вертикальные препятствия высотой более 1 метра, рвали и растаскивали проволочные заграждения четырехлапными якорями, которые крепились за корму. Сами новейшие танки марки «4» тоже впечатляли. Хвостов, как в первых танках, они не имели. При длине 8 метров ширина пулеметного танка типа «самка» составляла 3,2 метра, а пушечного танка типа «самец» – 4,1 метра. Высота равнялась 2,5 метра, а вес – 28 тонн. У пушечного танка было 2 шестифунтовые пушки и 4 пулемета, у пулеметного – 6 пулеметов. На каждом имелись танковые фашины (всего 75 связок хвороста, скрепленных цепями) для преодоления широких германских окопов. Фашины крепились наверху танка и при подходе к окопу сбрасывались в него. Не танки, а настоящие монстры. На учениях отрабатывался и порядок взаимодействия этих монстров с пехотой. И хотя срок обучения 8 суток был явно мал, английская пехота поверила в танки и психологически настроилась на совместную борьбу.
Следует отметить еще одну важную деталь. Германцы не ожидали наступления у Камбре. Англичане блестяще скрыли свои приготовления к операции. Танки подвозились на железнодорожных платформах в ночное время и своим ходом шли на исходные позиции в 1 км от переднего края. Шум танковых двигателей заглушали минометной и пулеметной стрельбой. Любопытно и то, что германцы, взяв в плен двух ирландцев, которые, пылая ненавистью к Англии, назвали даже дату начала наступления 20 ноября, не придали этому никакого значения.
20 ноября наступило. За час до рассвета в 6 часов 10 минут в густом тумане танки в сопровождении пехоты пошли на штурм линии Зигфрида. Через 10 минут открыла огонь артиллерия, и в 200 метрах впереди себя танкисты увидели взрывы, образующие огневой вал. Поднялась в воздух и авиация, но без особого эффекта. При нулевой видимости самолеты теряли ориентировку. 2 самолета вообще врезались в деревья при налете на германский аэродром. Германцы тоже подняли в воздух свои самолеты, но они вообще затерялись в тумане и не долетели до передовой. Однако не это главное. Германцы вообще не ожидали такой атаки в такое время и такими необычными силами.