Людендорф, казалось, не замечал очевидного и продолжал гнуть свою линию. Он еще надеялся прорваться к морю и изготовился к давно запланированному наступлению силами 4-й и 6-й германских армий против 2-й и 1-й английских армий во Фландрии. Наступление, как мы помним, должно было начаться сразу после удара в Пикардии, но там стратегического успеха не получилось, измотанные боями войска сильно поредели и не могли усилить изготовившиеся к наступлению во Фландрии дивизии. К тому же затруднялась их переброска и обеспечение боеприпасами. Одним словом, операция переносилась, теряя свою неожиданность. Но Людендорф рассчитывал разбить англичан и превратить эту операцию в «главный успех». Для разгрома англичан, думаю, сил у него по вышеперечисленным причинам не было, а для нанесения поражения сил хватало. 6-й армии предстояло прорываться в северо-западном направлении на важнейший узел коммуникаций противника Хазебрук, высоты Касселя с форсированием канала Ля-Бассе и реки Клеренс. 4-я армия прорывалась севернее на высоту Кеммель и Ипр. На 36 км фронте прорыва он сосредоточил 29 германских дивизий, 2208 орудий и 492 самолета. Противостоящие германцам войска английских армий имели 17 дивизий, 749 орудий. Людендорф добился почти двукратного превосходства в дивизиях и трехкратного в артиллерии. Но то же самое он имел и в Пикардии. Поэтому ничего удивительно нет в практическом повторении этапов и итогов нового немецкого наступления. Поэтому же и остановимся на нем весьма кратко.
В 4 часа 15 минут 9 апреля началась такая же артиллерийская подготовка на фронте 6-й армии, с таким же впечатляющим эффектом, и также через 4 часа в 8 часов 45 минут под прикрытием огневого вала пошла в атаку пехота. В несколько часов две португальские дивизии в составе 1-й английской армии, еще не принимавшие участия в боях, были просто уничтожены, и к концу дня линия английской обороны оказалась прорванной. В 2 часа 45 минут 10 мая началась артиллерийская подготовка в полосе 4-й германской армии, и дальше все шло по прежнему сценарию. За два дня наступления германские войска прорвали основную полосу английской обороны и продвинулись на 12 км, угрожая Хазебруку, Касселю и Ипру.
Надо сказать, что второй за ближайшее время мощнейший удар по своим войскам потряс даже такого стоика, как фельдмаршал Хейг А Лондон вообще запаниковал. Начальник английского Генштаба генерал Вильсон заявил о необходимости отвода английских и бельгийских войск к побережью. Хейг отдает распоряжение подготовить к затоплению подступы к Дюнкерку и Кале и отправке из этих портов всех работающих там англичан. Частная английская неудача вновь превращалась в общесоюзническую. Союзное командование соизволило, наконец, расширить полномочия Фоша, чем английский главнокомандующий не замедлил воспользоваться. 11 апреля по просьбе Хейга Фош согласился оказать ему помощь, но при условии нигде не отходить и не очищать выступа у Ипра. По приказу Фоша на автомобилях и по железной дороге в тыл англичанам устремились французские резервы – 4 дивизии 2-й армии и 2-й кавалерийский корпус. Интересные взаимоотношения двух полководцев Антанты в этот период по-своему охарактеризовал Уинстон Черчилль: «Он выжал воюющую армию Хейга до последней капли жизненной энергии. И армия, смертельно уставшая, выстояла. Она победила, но не отвоевала ни дюйма. Ужаснейшие жертвы и лишения позволили лишь удержать позиции. Впоследствии ужасный вопрос выбора между портами на побережье и сохранением единства англо-французских армий не возникал, но хвастливая фраза Фоша “ни то ни другое” в значительной степени обеспечена на самом деле английской кровью».
На самом деле Хейг в ночь на 16 апреля оставил-таки выступ у Ипра и отошел на 3 км, но это уже не имело никакого значения. Германцы, продвинувшись на 18 км и оказавшись всего в 9 км от Хазебрука, наткнулись на подошедшие французские дивизии и практически встали. Они еще будут пытаться активничать. 25 апреля даже захватят позиции на горе Кеммель, но уже 29 апреля атаки прекратятся окончательно. Ситуация в точности повторит события в Пикардии, с той лишь разницей, что потери союзников здесь будут больше. В операции приняли участие 43 германские и 35 англофранцузских дивизий. Только англичане потеряли 6709 офицеров и 136 450 солдат. Германские потери вдвое меньше. Но не это главное. Стратегического успеха германцы опять не достигли. Людендорф утешал себя тем, что германская артиллерия получила возможность обстреливать Азбрук, угольные шахты Бетюна и железную дорогу, по которой этот уголь доставлялся французам. Опять германские стратеги старались не думать о боевом духе своих войск. А между тем часть германских войск «не проявила своей прежней готовности к наступлению. Приходят известия, – отметил сам Гинденбург, – об отказе наших некоторых частей наступать».
На фронте установилась почти месячная передышка. Несмотря на множество тревожных звоночков, начинавших звучать в ушах высших германских военачальников, они с маниакальной твердостью продолжали добиваться решения войны новыми наступательными операциями. Кстати, оставались при своем мнении и после войны. «Мы, – писал Людендорф, – должны были сохранить инициативу, которую захватили в свои руки, и за первым большим ударом при первой же возможности нанести второй». Гинденбург просто требовал: «расшатывать вражескую постройку частичными боями, расшатывать до тех пор, пока она не рухнет». А что еще оставалось им делать? Только наступать.
План наступления строился на решении прежней задачи – разгрома англичан. Но наступать во Фландрии или в Пикардии не представлялось возможным из-за сосредоточения здесь союзниками огромных сил и резервов. Тогда Людендорф, как он считал, «пошел на хитрость». Перед ударом во Фландрии он решил организовать наступление далеко на юге на реке Эн, между Реймсом и рекой Уаза, чтобы опять же отвлечь союзные силы и резервы на это направление, а потом уже ударить по ослабленным английским войскам. Велика хитрость. В этом направлении германские войска вновь нацеливались на Париж, что само собой заставляло союзников перебросить для спасения французской столицы все, что только можно. «Я надеялся, – писал Людендорф, – что этот удар обусловит такой расход сил неприятеля, который даст нам возможность продолжить наступление во Фландрии». Вроде бы все стройно, логично, за исключением одного – не было у Людендорфа достаточных сил и для успешного первого удара, а тем более для последующего наступления на англичан. Но упорству этого военачальника можно только позавидовать. Наступление на реке Эн предполагалось осуществить последовательно на трех отдельных участках, перебрасывая артиллерию и части резерва с одного направления на другое. И ведь знал же, к чему уже приводила подобная последовательность. Но другого-то ничего и придумать невозможно.
Всю операцию должны были осуществлять войска кронпринца Вильгельма – 18-я, 7-я и 1-я армии. Первой 27 мая удар должна была нанести 7-я армия и правый фланг 1-й армии между Лельи и Брионом. Затем через четыре дня 30 мая после переброски артиллерии наступление продолжает правое крыло 7-й армии при поддержке 18-й армии, которая будет наступать в направлении на Компьен.
В целом операция германских войск на реке Эн проходила как под копирку предыдущих операций, что стало уже общим местом всех последних наступательных операций германцев на Западном фронте. Одна и та же методика, один и тот же алгоритм борьбы и очень похожие результаты. Поэтому позволю себе остановиться только на особо важных, отличительных моментах операции.
Как и прежде, германское командование сосредоточило в районе наступления значительные силы – 34 дивизии, 5263 орудия, в том числе 1631 большой и особой мощности, 1233 миномета и около 500 самолетов. Противостоящая 6-я французская армия имела только 11 пехотных дивизий, усиленных 31 территориальным батальоном и 27 пулеметными ротами, 1400 орудий и около 200 самолетов. То есть на участке прорыва германцы опять имели двойное превосходство в личном составе и четверное в артиллерии.7-я германская армия готовилась атаковать силами 25 дивизий против 9 французских, при 3955 орудиях против 1030. А на направлении главного удара армия имела 16 дивизий против 3 и 2608 орудий против 621. Это, конечно, сразу давало германцам тактическое преимущество. Новизну вносили изменения в правила ведения наступления и организации войск.
Прежде всего, уточнения заключались в еще большем разряжении пехоты, в возрастании значения тактики небольших ударных групп и усовершенствовании согласования работы пехоты с артиллерией. Головным пехотным батальонам придавались артиллерийские взводы. Пехотные роты к уже имевшимся четырем легким пулеметам получили еще один и улучшенные ручные гранаты. Пулеметами были вооружены обозы и транспорты для защиты от авианалетов. Впервые германские пехотинцы получили противотанковые ружья с расчетом из двух человек. Все эти кажущиеся мелочи значительно увеличивали пробивную мощь германских войск.
Но главное отличие операции на реке Эн заключалось в том, что германцам удалось полностью сохранить в тайне место и время начала наступления. Союзники знали, что у германцев еще достаточно сил для наступления и они будут наступать, но предполагали начало такого наступления не раньше июля месяца. А уж в каком месте, даже по расположению резервов судить было невозможно. Фош отвлекся. Приняв командование над всеми войсками во Франции и Италии, он сам начал готовить наступательную операцию в районе Мондидье на реке Лисс, для установки контроля над жизненно важной для страны областью и связи с англичанами дорогой Париж – Амьен. Германцы же готовились к наступлению так же, как в свое время готовился Брусилов. Дивизии, занимавшие передовые позиции, выдвигались в районы развертывания только ночью и непосредственно перед началом атаки. Организовывались ложные передвижения войск и артиллерии в тылу группы армий кронпринца Руппрехта. Там даже объявили ложный приказ о предстоящем наступлении на англичан. Фош со своим штабом проморгал германские приготовления к наступлению. Не сумел он, уже не по своей вине, и перестроить тактику французской обороны с сознательным отводом передовых частей с передовых позиций. То, что сам предлагал еще в начале года. Ему просто не хватило времени. Только утром 26 мая допрос двух немецких пленных показал, что завтра начнется наступление на реке Эн. Имея в запасе меньше 12 часов, Фош приказывает начать немедленную переброску резервов на фронт 6-й армии, а саму армию приводить в полную боевую готовность.