Невольно перед внутренним взором всплывает лицо Звездочки. Я вижу ее улыбку в отражении зеркала, пока заплетаю ее светлые волосы в колосок и напеваю колыбельную из мультфильма «Анастасия». На глаза невольно наворачиваются слезы, когда я слышу, как тихо повторяет она за мной мотив знакомой мелодии…
Я же увижу ее снова, правда? В висках пульсирует пресловутое «я же мать» и то, что я вообще не имею права на такие поступки.
Так. Стоит выбросить все лишние мысли из своей головы. Я же не одна, я с инструктором и мне даже не надо совершать никаких самостоятельных движений… он даже прыгнет за меня. Стоит мне только об этом подумать, как меня буквально выталкивает из самолета. Больших усилий мне стоит принять положение, которому нас научили и расправить руки в стороны, потому что кажется, что они стали деревянными.
Мое сердце стучит так, что мне кажется, оно вот-вот вырвется из груди и упадет на землю, куда раньше меня. Живот болит от страха так, будто у меня все органы переплелись в один пульсирующий агонией ком. Инструктор еще не раскрыл парашют, и я наконец, усилием воли, возвращаю своим мыслям ясность, и стараюсь насладиться свободным падением… но ничего не выходит. Мне так страшно, но я даже кричать не могу, потому что не хочу открывать рот, и подавиться потоками воздуха. Глупо, правда? Но я думаю именно об этом.
Мы делаем несколько поворотов вокруг своей оси прямо в полете, и я молю Богов, чтобы это все скорее закончилось… и вдруг резко становится легче: точнее, сначала мы с инструктором принимаем вертикальное положение, и я ощущаю себя так, словно за спиной расправились крылья, вдруг возродившиеся из пепла. На самом деле никакие это не крылья, а раскрывшийся парашют, и все же… ощущение с резко негативных, сменились настолько Божественно приятными, что я наконец, прозрела. И увидела, над каким городом я лечу, и что вижу… когда под тобой такой мегаполис, как Дубай, тебе действительно кажется, что у твоих ног весь мир – десятки небоскребов простираются вдоль береговой линии, и поражают воображение, являясь настоящим миражом будущего среди белой пустыни. Чуть подальше я замечаю знаменитый отель «Парус», не впечатляющий своим видом, но приятно радующий взгляд.
Мы летим прямо над пальмой Джумейра – искусственным островом, созданным в океане руками человека, а с высоты полета «пальма» и вовсе напоминает таинственный знак, оставленный инопланетянами на поверхности океана, подобно тем, что они оставляют на кукурузных полях. Мне хочется плакать, от осознания того, в каком красивом и удивительном мире я живу. В мире, где столько еще мной неоткрытого, неизведанного… прекрасного. А вчера я чуть было все это не утратила. И из-за кого? Из-за человека, которого я уже и «мужчиной» назвать не могу.
Мое сердце пропускает удар, губы сами расплываются в улыбке, когда я вижу небольшую точку, без всяких сомнений являющуюся Кайлом. Кажется, он складывает две ладони в сердечко, и я складываю свои руки в форме сердца в ответ. Мне так хорошо, я просто счастлива, что парашют раскрылся, поэтому кажется, самое время для самых милых вещей, которые я когда-либо делала.
Последние секунды, я просто смотрю вниз и наслаждаюсь полетом… земля все приближается, и мне даже грустно от того, что прыжок закончился так быстро. Этот полет, был сродни сну… но, коснувшись ногами земли, и оказавшись в объятиях встречающего меня Кайла, в полной мере ощущая его губы на своем лице и прикосновения, я понимаю: это реальность. Это мгновение хочется продлить, а время остановить для того, чтобы никогда не наступал момент расставания. От этого он приближается еще более быстро и неумолимо. Уже послезавтра я буду в объятиях другого человека. И это даже «объятиями» не назовешь…
Но теперь… мне больше не страшно.
Я поднимаю на Стоуна взгляд, и не верю, что он снова сделал это – угадал, прочувствовал то, что мне необходимо. Невольно начинаешь подозревать Кайла в том, что он просто умеет читать мысли или обладает каким-то секретным шестым чувством, которое безошибочно умеет определять желания девушек. Главное не поддаться этим эмоциям, не замечать, как наши сердца после такого полета бьются такт в такт, словно между ними установлена мистическая связь, и не смотреть слишком долго в его глаза – при дневном свете они становятся льдистыми, почти прозрачными, удивительными. Волосы Стоуна, находящиеся в полном беспорядке после полета под яркими лучами солнца отливают платиновыми бликами. Но «холодная» внешность Кайла очень обманчива – сегодня ночью я окончательно убедилась в том, что внутри у нордического красавца кипит настоящая буря.
До моей съемки у нас остается совсем мало времени, поэтому мы с Кайлом отправляемся к самому высокому зданию в мире, чтобы посмотреть шоу «Поющих фонтанов» и пообедать. Кайл ведет меня в ресторан с самым лучшим видом на фонтаны, представляющий собой «арабскую Венецию» и подшучивает надо мной, когда я заказываю только салат из серии «50 оттенков зелени» и минеральную воду. Мне нельзя много есть пере важной фотосессией, да после прыжка и не хочется… чего не скажешь о моем спортсмене, которому приносят первое, второе и десерт.
К моменту, когда все пространство наполняет красивая и чувственная восточная мелодия, под которую самой невольно хочется танцевать belly dance, я как раз расправляюсь с салатом и подбегаю к открытой площадке прямо в ресторане. Отсюда и правда открывается лучший вид на фонтаны – до меня долетают даже освежающие капли искусственных гейзеров. Ощущаю, как Кайл обнимает меня со спины, и просто растворяюсь в моменте, в этом музыкальном шоу, завладевшим всем моим вниманием и каждой клеточкой души. Наверное, вечером все это выглядит еще прекраснее… хотя казалось бы, куда? Я много шоу подобных видела в своей жизни, но именно это запомнится навсегда, хотя возможно, причина в моем прекрасном настроении и присутствии Кайла.
Невольно ловлю себя на мысли, что все это сон, и я вот-вот проснусь в Лондоне в абсолютном одиночестве, среди пустых и молчаливых стен. Законно ли испытывать такое?
Когда я в последний раз была так счастлива? Не считая тех драгоценных минут, проведенных с Вероникой?
И, конечно, это счастье пугает меня, хоть и безумно хочется ни о чем не думать и просто наслаждаться моментом. Просто… мне хорошо известно, что такое «красивые» ухаживания, и еще лучше я знаю, каково это высоко взлететь, расправив крылья, любить и парить… а потом стремительно падать – больно.
Мы с Кайлом долго прощаемся, когда он отвозит меня к месту проведения съемки, и я знаю, что моя работа закончится очень поздно – в это время, он уже будет рассекать небо. Долгий поцелуй в такси, после которого я быстро выбегаю, и не оборачиваюсь – то, что охладит его пыл и спустит нас обоих на землю.
Но, несмотря на это, у меня улыбка не сходит с губ на протяжении всей съемки, а нужно «играть» образ пафосной стервы, примеряющей роскошные платья… Миа также выглядит рассеянной, но, судя по ее горящим глазам, вчерашний вечер все-таки удался. Как ни странно, заказчики довольны моей работой, и мы успеваем отснять необходимый материал немного раньше. Закончив с работой, я тут же открываю сообщения – Кайл пишет, что его рейс задерживают, а я вдруг осознаю, что он так и не отдал мне мой кулон.
Не отдаю себе отчет в своих действиях, когда вместо адреса отеля прошу отвести меня в аэропорт. Чувства всегда отключают наш разум, заставляя исполнять указания обезумевшего сердца. А оно хочет… к Кайлу.
Я идиотка. Я пожалею об этом. Об этих отношениях, о том, что открываю свое сердце снова… о том, что нарушаю табу, наложенное Астоном на мою жизнь.
Но, как говорит моя подруга Мишель: «Лучше жалеть о том, что сделала, чем о том, что так и не сделала».
Так и есть. Если кому-то не придется заплатить за мою прихоть слишком высокую цену…
– Ты забыл отдать мне кулон, – шепчу я, накрывая ладонями глаза Кайла, узнав его со спины.
– Ты ради этого приехала в аэропорт? – стремительно разворачиваясь ко мне, он наклоняется ко мне, дразнящим движением касаясь моего носа своим. – Прости, что забыл отдать тебе его, – Кайл зажимает буковку «S» в моей ладони, но я отрицательно взмахиваю головой, возвращая ему кулон обратно.
– Оставь его у себя. Это моя вера в тебя, номер десять. Следующая игра ведь совсем скоро?
То, что творится во время прощания в аэропорту я отказываюсь анализировать, и не хочу даже об этом думать. Желание содрать с него всю одежду, ощутить Кайла кожа к коже настолько невыносимо, что я готова увлечь его в ближайший туалет, и он сто процентов был бы не против моей идеи.
Но… мы находимся в Дубай. И я замечаю осуждающие взгляды, испепеляющие нас, пока мы горячо целуемся, нарушая установленные этой страной правила. Упираюсь ладонями в его грудь, прерывая маленькую бесконечность взаимной ласки и поцелуев, потому что всерьез опасаюсь за то, что нас могут оштрафовать за подобное поведение.
Когда Стоун исчезает за воротами, за которыми расположена труба в самолет, я, тяжело вздыхая, думаю только о том, что это все безобразие – в последний раз. Нельзя нам переходить черту, нельзя встречаться… нельзя привыкать друг к другу, нельзя развивать эти отношения. Хуже будет. И мне, и ему, и вообще… Кайл и сам по отношению ко мне не серьезен.
Как вариант, можно оставить наши отношения в горизонтальной плоскости – редкие встречи, скрытые от объективов камер. Но что делать мне, если Астон вдруг узнает о моей утраченной «невинности»? Поверит ли в то, что в третий раз операция прошла не очень удачно? Попала по-крупному, ничего не скажешь.
Но отказаться от Кайла мне все труднее и труднее: я хочу быть с ним. Сама не знаю почему, и как побороть внутри это желание, но с ним… я вновь обретаю крылья.
Об этом ощущении я мечтала всю жизнь. О чувстве легкости и полета. Мечтала знать, что никогда не сорвусь, а если и сорвусь – рядом будет тот, кто меня «поймает».
Но я думаю, Кайлу вскоре надоест это все, так же, как и мне. Такие мужчины не могут быть с одной девушкой, ген «казановы» у них в крови. Что ж, надеюсь, все решится само собой. Связующая нас нить просто порвется без боли и лишней драмы – по крайней мере, я все еще на это надеюсь.