Впереди виднелись невысокие скалистые горы. Вернее, сначала я так подумал.
— Вон оно, плато, — наконец подал голос возница и указал на возвышенность впереди.
Я прищурился. Скалистый массив действительно возвышался над поселком, и теперь стало ясно: дорога вела именно туда.
Переехав небольшой мостик, перекинутый через узкую, но бурную речушку, мы наконец добрались до ворот школы. Возница молча принял оговорённые пять медяков, выгрузил наши вещи и, без лишних слов развернув повозку, уехал прочь. А мы остались стоять перед массивными закрытыми створками, тщетно пытаясь привлечь к себе внимание. Получалось не очень.
Главное, что здешняя ограда ни в какое сравнение не шла с той, что была у школы травников. Глухая стена высотой в три моих роста, казалось, вырастала прямо из скалы, ограждая закрытую территорию и уходя куда-то в западном направлении, теряясь среди могучих хвойных деревьев. Было впечатление, что неведомый великан решил воздвигнуть себе крепость, но потом спохватился, вспомнив, что пользоваться ею будут обычные люди, и устроил небольшой пролом, загородив его массивными коваными воротами.
— Так и будем жить под ними? — пробормотал Санни, в отчаянии пнув створку. — Доставай пирожки, что ли…
Мы перекусили, потом побродили вдоль речушки, даже спустились ближе к воде, собрав застрявшие между камнями сухие ветки. Из них сложили небольшой костерок — не столько для тепла, сколько в надежде привлечь хоть чьё-то внимание.
Как ни удивительно, но идея с костром сработала. Ворота действительно распахнулись, и нам навстречу вышел охранник, угрожающе потрясая пикой.
— Я вот вам! — рявкнул он.
Санни поспешно продемонстрировал браслет.
По словам служащих портала, это был наш самый главный пропуск во все места «Плато мечты». Мужчина окинул нас внимательным взглядом, отметил саквояжи и тюки, из чего, видимо, заключил, что перед ним не бродяги, а опоздавшие ученики, и буркнул:
— Ладно, следуйте за мной.
Мы вошли внутрь.
— Тута столовая, тута рядом начальство, — пояснил он, не оборачиваясь, и добавил: — Шиван Пратхам.
Как выяснилось, это и было имя главы школы.
Не сказать, чтобы господин Пратхам сильно обрадовался при виде двух новых учеников.
— У нас занятия идут уже полтора месяца, — недовольно заметил он.
— Мы школу травников заканчивали, — спокойно ответил Санни, извлекая из сумки документы. — Получены сутки назад.
Меня друг от переговоров отстранил, сославшись на то, что я «плохо общаюсь с людьми» и «начинаю сразу продумывать каверзу в ответ на любое замечание». В чём-то он был прав. Конкретно этому господину я уже подумывал подлить капелек от запоров — чтобы шустрее начал передвигаться и побыстрее решил наш вопрос.
Беседа затягивалась.
Глава школы принялся перечислять, сколько всего мы уже пропустили. Судя по его словам, полноценные занятия ещё не начались и обучение в основном сводилось к физической подготовке. Учеников гоняли, закаляли и тренировали.
— А теоретические занятия? — уточнил Санни.
— Пока не проводились, — нехотя признал Пратхам.
— Ну так с физической подготовкой у нас всё в порядке, — уверенно заявил Санни. — Мы же травники. Нам столько приходится ходить, что ваши тренировки покажутся отдыхом. И не просто ходить — лазать по скалам, перебираться через овраги, болота, и порой в таком темпе, что ваши ученики отстали бы через полчаса.
— Как вы вообще получили такую привилегию? — по-прежнему недоумевал глава школы. — У нас, между прочим, обучаются титулованные и выходцы из знатных родов.
— Личные заслуги перед Правителем, — нехотя вставил я. — Вы что, подпись не видите?
Господин Пратхам уткнулся в бумаги. Видимо, при беглом прочтении он этот момент пропустил. Теперь, пробежав глазами в нужном месте, он помрачнел.
— Пойдёмте, устрою вас, — проворчал он и встал из-за стола.
По всей видимости, вопросы у него ещё были, но задавать их он уже не решился.
Глава 18
Стиль строений в этой школе полностью повторял тот, что мы видели ранее в поселке. Те же массивные каменные стены, узкие окна с прочными ставнями, тяжёлые двери. Всё словно построено не для учебного заведения, а для крепости, готовой выдержать осаду.
— Им что, одна артель всё это строила? — ворчал Санни, разглядывая новое место жительства.
Глава школы, не обращая внимания на его недовольство, назвал строение мудрёным словом «келья».
На деле же это оказался небольшой индивидуальный домик, рассчитанный на одного человека. При входе крошечная прихожая, дверь которой снабжена небольшим оконцем, закрытым горизонтальными деревянными планками.
— Чтобы воздух поступал, — пояснил господин Пратхам.
Поступление воздуха действительно было необходимо, потому что так называемая «спальня» ученика представляла собой вырубленное в скале помещение. Тесное, низкое, с чуть шершавыми каменными стенами, оно больше напоминало убежище на случай войны со степняками, чем жилое пространство.
Собственно, даже спальней это место назвать было трудно. За грубой шторкой находились туалет и душ, в самой комнатке маленький стол с табуретом, вплотную примыкающие к узкой каменной лежанке, прикрытой тонким матрасом.
Я невольно задумался: неужели в таких условиях и титулованные особы, обучающиеся в школе, проживают?
Господин Пратхам же, закончив с показом жилья, выдал кристаллы света, тепла и воды и принялся быстро перечислять правила проживания в школе: сколько ударов колокола в связи с чем призывают, когда и куда нам следует являться. Из всего сказанного я успел запомнить лишь то, что первый удар колокола — сигнал к пробуждению, а с помощью браслета можно запирать свою келью. И закончив с объяснениями, глава школы оставил нас.
Санни, дождавшись, когда шаги по каменному настилу стихнут, подошёл к двери и постучал по стене прихожей.
— От кого они все прячутся?
— Надеюсь, что расскажут на теоретических занятиях, — предположил я.
Только занятия эти начнутся не скоро. До середины зимы нам предстояло заниматься исключительно физической подготовкой.
Первое знакомство с новой группой состоялось за ужином.
Когда колокол на башенке здания главы школы стал хитро так «бумкать», мы с Санни переглянулись: скорее всего всех созывают на ужин, и не ошиблись.
К этому моменту кухонных работников уже должны были предупредить о прибытии ещё двух учеников, и порции нам обязаны были выдать. Как потом оказалось, здесь не было индивидуальных рационов, как в школе травников. Всё организовано иначе: ученики подходили к длинным столам, уставленным кастрюлями и плошками с различными закусками. Каждый брал большую плоскую тарелку и накладывал в неё всё что хотел.
Предлагаемый выбор еды впечатлял. Жареное мясо, тушёные овощи, свежий хлеб, ароматные супы в маленьких мисочках и всевозможные соусы. Глаза разбегались. Мы с Санни молча наполнили тарелки «с горкой», опасаясь, что нам могут отказать. И только потом огляделись, прикидывая, куда бы сесть.
Выяснилось, что свободных мест за столами почти нет. Всего их было двадцать, каждый рассчитан на четверых, но за большинством уже сидел народ. Причём не везде вчетвером — кое-где оставалось по одному свободному месту. Однако стоило нам приблизиться, как ученики демонстративно отворачивались или начинали вдруг оживлённо обсуждать что-то друг с другом, делая вид, что нас не замечают.
— На подоконнике пристроимся, — решил я, оценивая широкие каменные выступы у окон. — Завтра что-нибудь решим со столом.
Санни был слишком голоден, чтобы ввязываться в конфликт. Да и я не рвался выяснять отношения. Мы спокойно направились к окну, но стоило нам расположиться, как раздался насмешливый голос:
— Не хватило смелости попросить место? Или у деревенщин не принято есть за столами?
Мы обернулись. Высокий парень с тёмными волосами и холёным лицом, явно из знатной семьи, лениво ковырялся в своей еде, глядя на нас с насмешкой. Рядом с ним за столом сидело ещё трое, и все смотрели в нашу сторону с откровенным высокомерием.
— Да мы и не просили, — спокойно ответил Санни.
— Ну и правильно, — парень ухмыльнулся. — Не место вам среди благородных.
— Вас забыли спросить, — буркнул я.
— Говоришь дерзко, купец, — сузил глаза парень.
— А ты ешь медленно, — ухмыльнулся я. — Остынет ведь.
Парень сжал кулаки, но его сосед, светловолосый широкоплечий юноша, положил руку ему на плечо и бросил на нас оценивающий взгляд:
— Хватит, Айрик. Пусть едят.
— Да мне плевать, где они сидят, — фыркнул тот, но продолжать спор не стал.
Мы спокойно продолжили ужин. Да, с первым конфликтом столкнулись быстрее, чем хотелось, но зато мы теперь поняли очевидное, что среди учеников есть те, кто нас здесь явно не рад видеть.
— Откуда они узнали о нашем происхождении? — недоумевал Санни, когда мы возвращались к своим кельям по узким каменным дорожкам. Вечерний воздух был прохладным, и на фоне тёмного неба контрастно выделялся силуэт каменного плато. Где-то вдалеке слышалось завывание ветра.
— Им наверняка глава школы сказал. Кто же ещё? — пожал я плечами.
— Специально сказал, чтобы эти лордики начали нас задирать! — возмутился друг. Он сердито запихнул руки в карманы куртки и пнул попавшийся на пути камешек.
— Не без этого, — вздохнул я. — Чувствую, обучение в этой школе лёгким не будет.
Ирония ситуации заключалась в том, что мы до сих пор не знали, чему нас здесь собираются учить.
До того как колокол на башенке школы подал сигнал ко сну, мы с Санни, устроившись в моей келье, стали обсуждать нашу возможную профессию.
— Может, здесь готовят в личную охрану Правителя? — предположил я.
— Тогда почему среди учеников столько младших сыновей знатных семей? Они же не пойдут в охрану! — покачал головой Санни.
— Тогда, может, это что-то связанное с правопорядком в стране, — задумчиво сказал я. — Но явно не какие-то низкие должности.