Поднявшись с кровати, первым делом иду в душ. Времени у меня не так много, да и встречаться с Мишей не хотелось бы. Хотя маловероятно, что после прошлой ночи он рано проснется.
Тошнота постепенно отступает, и я, выключив воду, ступаю на мягкий коврик. Потянувшись за полотенцем, машинально бросаю взгляд в запотевшее по краям зеркало. Да уж… Вид у меня, мягко говоря, не очень – болезненный, уставший. Но я легко справлюсь с синяками под глазами и бледной кожей при помощи тонального крема и румян. Это не самая большая проблема на сегодняшний день.
Накинув на себя халат и обернув волосы полотенцем, я бесшумно выхожу из ванной комнаты, намереваясь выпить кружку чая и запихать в себя что-нибудь вроде тоста. Но, не успев переступить порог самого популярного места в доме, застываю.
Миша стоит спиной ко мне в одних домашних брюках, под которыми, очевидно, ничего нет. Чувствую, как к щекам приливает жар, но возникшее желание кажется неуместным, и я отступаю на шаг, дабы не обнаружить свое присутствие.
– Доброе утро, – хрипло произносит Миша, не оборачиваясь.
– Доброе утро, – эхом отзываюсь я, понимая, что бежать бесполезно.
– Кофе? – спрашивает он.
– Нет, но от чая не откажусь. – Я прохожу в кухню и сажусь за обеденный стол.
Миша резко оборачивается и долго всматривается в мое лицо. Он почти незаметно хмурится, а после задает логичный вопрос:
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Да.
– Ты бледная, Инга, – муж ставит передо мной кружку с чаем. – Я сделал омлет, будешь?
– Да, спасибо, – коротко отвечаю, делая пару глотков.
– Давай съездим к врачу. – Он достает из шкафчика две тарелки и выкладывает на них приготовленный завтрак.
– Зачем? Это обычное переутомление и недосып, – равнодушно пожимаю плечами.
– Я волнуюсь. – Миша передает мне тарелку и вилку, а затем садится напротив.
– Думаю, есть более веские поводы для беспокойства, – честно говорю я.
– Очевидно, ты права. Ты хочешь уйти от меня? – в лоб спрашивает муж.
– Нет, не знаю, Миша, – отрицательно качаю головой. – Но ты же должен понимать, что так, как у нас сейчас, быть не должно. Все эти тайны, интриги – я не хочу так жить.
– Так и не будет. Я усвоил урок, – отрезает Миша.
– Все посыпалось после того, как ты тесно стал работать с Захаровым. Я отлично понимаю, в чем заключается твоя работа, но между нами появились недомолвки личного характера. Про ситуацию с Ларисой я вообще молчу. Ты мог сказать мне о прошлом, сказать, что теперь работаешь с ней вместе, но ты не сделал этого.
– Я не хотел тебя волновать по пустякам. Я и представить не мог, во что мое молчание выльется.
– Сердце хочет верить тебе, но разум твердит обратное.
Я замолкаю и принимаюсь за завтрак, с аппетитом отправляя в рот каждый кусочек. Оказывается, я очень голодна. Миша же некоторое время молчит, ковыряясь в своей тарелке и размышляя над сказанными мной словами. Он понимает, что я права.
– Не имеет никакого значения, что мы оба чувствуем друг к другу, если утеряно доверие, – продолжаю я, глядя на него в упор. Миша поднимает на меня глаза, полные грусти. – Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, Инга, – коротко кивает он.
– Кроме любви, должно быть еще много всего сопутствующего. Это очень важно.
– Ты права. Мы не раз говорили на эту тему.
– Я ведь не требовала и не требую от тебя отчета, где и с кем ты находишься, – продолжаю. – У каждого из нас есть личные границы, и я уважаю твои, Миша. Я никогда не нарушала их, но мне надоело рыдать в подушку от осознания того, что кто-то вроде Ларисы знает о моем любимом человеке больше, чем я.
– Это не так, Инга.
– Твои поступки и вся сложившаяся ситуация в целом говорят об обратном, – шумно выдыхаю. – Мы ведь только поженились, Миш. Не прошло и месяца. Посмотри, что с нами стало. Так не может продолжаться.
Наконец замолкаю, понимая: я сказала все, что хотела. А главное – каждое мое слово дошло до сознания Миши. Сейчас, когда мы висим на волоске от развода, приближение точки невозврата ощущается наиболее остро. Муж осознает, что я не шучу и это не обычная ссора, когда мы в сердцах выкрикиваем разные неприятные вещи, адресованные друг другу. Все куда серьезнее.
– Может, ты и права, и нам нужна небольшая пауза, – неожиданно говорит он. – Я не хочу и не могу тебя потерять. И если сейчас это единственный выход, то пусть будет так.
– Я рада, что ты это понимаешь, – выдавливаю из себя, опуская взгляд в тарелку, тем самым пряча подступающие слезы.
– Я отпущу тебя, Инга, но с одним условием, – серьезно произносит он.
Королев не был бы Королевым, если бы так просто сдался. Разумеется, у него есть запасной план.
– С каким?
– В Новый год ты вернешься домой, – в его голосе нет ни единого намека на шутку, а я четко осознаю, что желание спорить с ним у меня напрочь отсутствует.
***
После завтрака мы с Мишей больше не разговариваем. Он быстро принимает душ и уходит. Я же достаю дорожную сумку и собираю все необходимое. Утренняя беседа с мужем пошатнула мое решение разъехаться, но отступать я не намерена.
Несмотря на то что сердце щемит от грусти, я продолжаю складывать вещи, уверяя себя, что все правильно. Только находясь вдали друг от друга, мы оба сможем понять ценность наших отношений, если от них еще хоть что-то осталось. Надеюсь, что за этот небольшой промежуток времени нам удастся во всем разобраться и не натворить глупостей.
Нужно забрать свою машину. После событий прошлой ночи я не стала возвращаться за ней, поскольку валилась с ног от усталости. Да и, откровенно говоря, хотелось побыстрее добраться до дома.
Но, почувствовав очередной приступ тошноты, в итоге решаю остаться дома – машина никуда не денется, тем более на улице хлопьями валит снег. Миша сообщает, что вернется домой не раньше завтрашнего дня, а это означает, что я могу не торопиться с переездом. Интересно, чем он будет занят целые сутки? Стараюсь не думать об этом.
На протяжении всего дня занимаюсь лишь тем, что валяюсь в кровати и смотрю романтические комедии, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей.
***
На следующий день вызываю такси и еду к ресторану, где проходил корпоратив нашей компании. Снег не прекращается уже больше суток, а значит, на дорогах полнейший коллапс.
– Игорь Борисович, доброе утро! – я набираю номер начальника. – Хотела предупредить, что опоздаю на полчаса или даже час. Машина осталась на парковке ресторана. Сейчас как раз еду за ней, а на дорогах очень скользко.
– Инга, привет! Не тараторь. Я только проснулся, – сонным голосом отвечает он. – Вряд ли сегодня кто-то из наших коллег придет вовремя. На дорогах творится хаос. За себя скажу однозначно – появлюсь только к обеду.
– Я поняла вас, – усмехаюсь я. – До встречи в офисе.
Я сбрасываю вызов и разворачиваюсь к окну. Заснеженные улицы притягивают внимание, вызывая самые приятные воспоминания из детства – о том, как мы с родителями проводили все выходные вместе, катаясь на горках, лыжах и коньках. Наблюдая за зимними пейзажами Северной столицы, я не замечаю, как водитель подъезжает к ресторану.
– Отличная сегодня погода для зимних развлечений, – неожиданно говорит таксист, будто читая мои мысли.
– Да. Тепло и ветра нет. Я люблю такую зиму.
– Детям особенно в радость, – улыбается мужчина. – У вас есть дети?
– Нет. Пока нет, – также отвечаю улыбкой, на автомате прижимая руки к животу.
– Вам к какому входу? – спрашивает он.
– На парковку, пожалуйста, – отвечаю, высматривая свой автомобиль. – Вот к тому автомобилю.
Разумеется, он находится на том же самом месте, где я его и оставила. Рефлекторно улыбаюсь, а затем перевожу взгляд в противоположную сторону парковки и замечаю внедорожник Вадима, а затем и его самого в компании девушки, которая со спины кажется мне его супругой. Он внимательно смотрит на свою спутницу, что-то оживленно рассказывает ей, а затем притягивает к себе и целует. Не припомню подобного проявления чувств со стороны Романова в тот раз, когда они приезжали к нам.
Я выхожу из такси и забираюсь в машину, которую предварительно завела через приложение в мобильном. Включив негромко музыку, я уже собираюсь выехать с парковки, но взгляд снова цепляется за парочку. Они отрываются друг от друга, и девушка неожиданно разворачивается. Вот черт! Это же Бережная!
К бывшей лучшей подруге я не испытываю ничего, кроме отвращения, впрочем, к Вадиму чувства те же. В моих глазах он всегда был неприятным человеком, от которого не стоило ждать ничего хорошего. А Лара… Я до сих пор не могу поверить, насколько ошибалась в ней. Мы столько лет доверяли друг другу тайны, выручали в сложных ситуациях и выступали в качестве жилетки.
Одно ясно наверняка – Вадим с Ларисой заодно, и, очевидно, Мише об этой связи ничего неизвестно. Мой муж слишком хорошего мнения о своем друге. Оставшиеся сомнения о позавчерашнем происшествии испаряются – теперь я почти уверена, кто всеми возможными способами пытается подставить мужа. Вот только зачем? Разве Вадиму и Мише есть что делить?
Я выжимаю педаль газа, и машина трогается с места. Смотрю в зеркало заднего вида – Романов с Бережной провожают взглядом мой джип, а затем садятся в автомобиль Вадима.
Я выезжаю на оживленную трассу и теряюсь в потоке машин. Вероятность того, что эти двое узнали меня или же мой внедорожник, не слишком велика, но все же будет лучше, если мы не встретимся на дороге.
Мне жаль Лару Романову. Жить с таким мерзавцем, а еще работать с ним – это худшее испытание для женщины. Сомневаюсь, что она не знает об измене мужа. Странно, почему Лариса до сих пор с ним. Неужели любовь? В голове не укладывается, как можно любить такого человека.
Свернув с магистрали на почти пустую узкую дорогу, я решаю сократить путь. Прибавляю звук, когда по радио сообщают о погоде и озвучивают название следующего трека – моего любимого. Не сбавляя скорость, я еду по прямой, негромко подпевая популярной певице. Но из-за звонка на мобильный мне приходится уменьшить громкость.