Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и посмотрел на большие окна, через которые в комнату проникал солнечный свет. От этого пространство казалось более открытым и просторным.
Ройс стоял рядом с высоким и упрямым Берчем Монтойей. Мужчина напоминал ему героев старых голливудских фильмов, которые пили бурбон и курили сигары. Они стояли в приемной возле стеклянной стены, которая отделяла вход в офис от зала заседаний. Слышался приглушенный шум и женский смех.
Видимо, вечеринка уже началась.
С пивом в руке Ройс стоял рядом с Чаком, Бродериком и Берчем, едва слушая их разговор.
Потом мужчины подошли к маленькому столику с едой. Чак положил себе на тарелку креветок. Ройс отклонился назад, заглядывая через дверь туда, где собирались женщины. Синие стулья, которые обычно стояли по обе стороны стола, сейчас были выставлены полукругами. Идеально для общения в маленьких группах.
Вечеринка была оформлена элегантно. То там, то здесь были развешаны розовые и белые воздушные шары. И хотя за окном была зима, в комнате царила весенняя атмосфера. Повсюду было много цветов: розы и лилии.
У входа в зал была специальная капсула в форме детской бутылочки – для написания пожеланий близняшкам на будущее. Дочери Наоми вскроют эту капсулу на свой восемнадцатый день рождения.
Ройс оглядел Наоми с головы до ног. На ней были короткое розовое платье, коричневые колготки и сапоги с бахромой. Он наблюдал, как она поправила большую кучу подарков, чтобы они не упали на изысканный торт в форме двух белых медвежат в рукавицах и шляпах.
Отведя взгляд, Ройс положил себе на тарелку куриный салат. Он прошел мимо фонтана с шоколадным фондю, орехов и шашлыка из фруктов.
Джек стоял у бара; его зубы казались еще белее на фоне по-прежнему черных усов. Он пошевелил пальцами, решая, что выбрать: апельсиновый сок с шампанским или пиво.
– Как здорово, что мы празднуем рождение близнецов!
– И как здорово, что мама и дочки избавились от вируса. – Ройс отпил пива. – Хорошо, что вы вернулись.
Джек кивнул, слегка сдвинув выразительные брови. Он скрестил руки на груди и произнес:
– Приятно снова увидеть малышек.
– А как ваш медовый месяц?
– Нам с Джинни нравилось быть вдали ото всех и не думать о работе.
– Вы в самом деле собираетесь уйти на пенсию?
– Частично. Мы с Джинни останемся в совете директоров «Аляска ойл-баронз». А после слияния компаний мы решим, что нам делать. – Он одарил Ройса задумчивым взглядом. – А как у тебя с Наоми?
Ройс ответил уклончиво:
– Мы вместе заботимся о девочках.
Ответ не выдал ни его, ни ее чувств.
Джек прищурился, глядя на него:
– Следует признать, что бывшие жених и невеста обычно не проводят так много времени вместе.
– Как я уже сказал, мы вместе ради девочек.
– Я понимаю, какой сильной бывает любовь к детям. Духовная связь сильнее биологической. Но разве это все? Если кто-то из вас надеется на большее, ваши отношения закончатся плохо.
– Я понимаю, что вы волнуетесь за свою дочь. Но это касается только меня и Наоми. – Ройс поставил свою тарелку на соседний стол. Иногда его спокойный характер и сдержанность производили неправильное впечатление. У него был сильный характер, и он знал, как убеждать при помощи своего голоса. – Я предлагаю поговорить о работе. Я слышал, мой проект находится под угрозой срыва из-за финансирования.
Чак и Берч подошли ближе, словно ощущая напряжение. Их присутствие кое-как смягчали фотографии Мэри и Анны на импровизированной веревке для белья на переднем плане.
Увидев Чака, Ройс подумал о финансовых расчетах. Он не собирался обсуждать их здесь и сейчас. Но ему осточертело говорить о своих отношениях с Наоми. Кроме того, если он хочет выяснить, есть ли у него будущее в «Аляска ойл-баронз», он должен быть в курсе всех дел.
– Что с моими предложениями по модернизации трубопроводов? – спросил Ройс.
Чак поднял брови:
– Наверное, мне не надо удивляться, что Наоми обо всем тебе рассказала. – Он стиснул зубы. – В этой компании эмоции всегда были важнее бизнеса.
Ройс ощетинился, Бродерик приуныл.
Джек встал между ними:
– Сейчас не время для этого. Не надо портить вечеринку. – Он повернулся к сыну: – Ты и Гленна – финансовые директора, организуйте совещание. – Он говорил приказным тоном.
Если «Аляска ойл-баронз» внедрит разработки Ройса, это повлияет на нефтедобывающие компании во всем мире. Он предлагал новое и доступное решение для предотвращения разливов нефти. И если компания примет его идеи, он в очередной раз прославится как ученый.
Если сделка сорвется, то Ройс фактически потеряет зря более года работы. Думая об уходе из компании, он переживал. Но эти переживания не могли сравниться с тем, что он чувствовал, предвидя расставание с Наоми и ее дочками.
У Ройса осталось меньше недели до гала-вечеринки, чтобы все исправить.
Глава 10
Время уходило.
Сидя на полу у лежака Тесси, Наоми просматривала фотографии близнецов на своем телефоне, сделанные с момента их рождения до вечеринки в их честь. После родов шесть недель прошли в мгновение ока. Гала-вечеринка в честь ее отца и Джинни не за горами.
А ее время с няней по имени Ройс подошло к концу.
Она погладила пальцами шелковистую шерсть Тесси, смотря на очередную фотографию. Девочки спали. Ройс отправился гулять в лесу, чтобы прояснить мысли после шумной семейной вечеринки.
Как быстро папка в ее телефоне заполнилась снимками Анны и Мэри. Хроника их первых недель жизни. Она на мгновение задержалась на фото Анны и Мэри в детской коляске-санях; позади них стоял Ройс, выглядя как защитник. У нее сжалось сердце. Все ее рассказы и признания о том, что она чувствует, став матерью, лишь сильнее сблизили их. Ройс не из тех, кого она легко вычеркнет из своей жизни.
Везде, куда бы она ни посмотрела, были видимые материальные следы их совместного проживания. Он поставил свой глобус на книжную полку рядом с картой Аляски, принадлежавшей бабушке Наоми. Его перчатки лежали рядом с комбинезонами и шапками близнецов. Везде напоминания о нем.
Наклонившись вперед, она взяла с ручки двери его футболку и вдохнула его запах. Ей никогда не забыть Ройса.
Прощаться с ним будет непросто. Ей по-прежнему придется видеть его на работе, а значит, она обречена на страдания.
Ох, куда подевалась ее сила воли и боевой дух?
Она снова понюхала его футболку, и ее тело ожило, просыпаясь от усталой дремоты последних шести недель. Ее потребность в Ройсе появилась снова, потому что ее тело восстановило чувственность.
Ни одного другого мужчину она не хотела так, как хотела Ройса.
Пусть у нее нет с ним будущего. Они оба слишком изранены прошлыми потерями. У обоих очень много горьких воспоминаний. Но она может использовать по максимуму неделю, которая у них осталась, а потом начнет новую жизнь.
Ройс думал, что ему будет чертовски трудно приблизиться к Наоми за неделю, оставшуюся до гала-вечеринки.
Смотря на дорожку из лепестков роз, ведущую через гостиную в ванную комнату, он понимал, что Наоми его опередила.
Он понятия не имел, почему она передумала и решила снова спать с ним. Но он не собирался спорить с ней.
Ожидание усиливало его желание. Сняв куртку и сапоги, он пошел по дорожке из лепестков. Прежде чем раздеться полностью, ему хотелось услышать, как Наоми скажет ему о своих намерениях.
Он постучал пальцами по приоткрытой двери. Войдя внутрь, он услышал тихую джазовую музыку.
Пар заполнял душевую кабину, через стену которой просматривался сексуальный силуэт Наоми. В ванной комнате был зажжен небольшой каменный камин.
– Присоединишься ко мне? – спросила она.
Да, черт побери.
– Где дети? – Он должен все предусмотреть, прежде чем отдаться желаниям.
Наоми провела пальцами по запотевшему стеклу и открыла дверцу.
– Делани присмотрит за ними несколько часов.
Итак, она уже обращается за помощью к своей семье? Но Ройс быстро отмахнулся от этой мысли и стремительно разделся.
Не сводя с нее взгляда, он подошел к ней, чувствуя под ногами горячий пол. Он снова обнял Наоми, и она прильнула к нему. Как раньше. Оба молчали. Он припал к ее губам, таким знакомым и незнакомым одновременно.
Они слишком долго сторонились друг друга. Обняв ее лицо, он прижался лбом к ее лбу.
– Врач не говорил тебе об ограничениях?
Наоми провела ногтями по его спине и ягодицам.
– Она сказала, что мне уже все можно. – Она прильнула к нему. – Мне надо просто слушать свое тело.
Увидев ее дразнящий взгляд, он затаил дыхание.
– И что говорит твое тело?
– Я хочу, чтобы ты ко мне прикасался. – Она поцеловала его губы, подбородок, ключицу. – Ты мне нужен. И по-моему, я нужна тебе.
В его жилах забурлила кровь, и он хрипло произнес:
– Ты неподражаема, Наоми.
Она крепче прижалась к нему и посмотрела на него из-под ресниц с капельками воды.
– Ты умеешь доставить удовольствие молодой мамочке.
– Ты всегда была красивой. – Он обхватил руками ее полные груди и потер пальцами напряженные соски. – Но теперь ты стала просто невероятной. Ты сводишь меня с ума.
Он заметил, как расширились ее зрачки. От его ласк она запрокинула голову.
– Приятно это слышать, – выдохнула она, закрывая глаза. – Наши чувства взаимные. Мы очень соскучились друг по другу.
– Мне нужна всего минута…
– Презерватив? – Она вытащила пакетик из-за флакона с шампунем; и здесь она опередила Ройса.
Разорвав обертку, она медленно надела ему презерватив. Взяв за руки, он поднял их у нее над головой, прижимая к стене, покрытой кафельной плиткой. Медленно и осторожно входя в нее, он отслеживал ее реакцию. Она передвинула бедра, позволяя ему войти глубже.
Их страсть и физическая связь всегда были очевидными. Их тела были словно созданы для взаимного наслаждения. Они точно знали, как доставить друг другу удовольствие. Ройса тянуло к ней с того момента, как он впервые увидел ее. Связь между ними казалась бессмысленной, но была неоспоримой.