– Вы можете приходить и наблюдать, когда пожелаете, – сказала Межань Кваад. Нен Йим показалось, что ее наставница дразнит Йала Фаата.
Но через щупальца прически старого мастера прошла волна отрицания:
– Кроме всего прочего, я пришел, чтобы проститься. Новый проект ожидает меня -формовка, что покончит с этими опасными джиидаями навсегда.
Межань Кваад слегка выпрямилась.
– О? – вежливо сказала она.
– Поистине. На допросе неверные, что служат нам, признались, что они были обмануты теми, кто в настоящее время создает неприятности нашим кораблям в космосе. Из этой информации возник интереснейший вопрос, это касается определенного зверя, который может чуять этих джиидаев и охотиться на них.
– Неверные знают, где можно найти этих зверей?
– Нет, – сказал Йал Фаат. – По крайней мере, те, что на этой луне. Но у нас есть источники в их сенате, и один из них сумел разыскать и предоставить нам информацию. Как выяснилось, эти звери живут на планете, которой уже владеет наш повелитель Шимрра -неверные называют ее Миркр. Мне предстоит заняться формовкой этих зверей.
– Интересно, насчет этих зверей, если только это правда, – признала Межань Кваад. – Ради вящей славы народа йуужань-вонгов я желаю вам удачи. Также я желаю вам успешно выбраться из этой системы. Похоже, неверным удалось перекрыть всякое сообщение.
– Во мне нет страха, – ответил престарелый мастер. – Если Йун-Йуужань захочет взять мою жизнь, она и так принадлежит ему. Но я подозреваю, что у него есть еще для меня много работы.
– Капитан, один из йуужань-вонгских кораблей сошел с орбиты, – сказала Х'сиши. – У него солидный эскорт.
Каррд пригладил усы.
– Позовите сюда Солусара. Пока сокращайте дистанцию, и пусть “Эфирный Путь” и “Расклад Идиота” организуют заградительный огонь. Будем удерживать этот корабль в тени массы газового гиганта столько, сколько сможем.
– Да, сэр, – отозвался пилот Данкин.
– И позовите сюда Солусара, – повторил Каррд. – Он нам пригодится.
– Я уже здесь, капитан Каррд.
И действительно, Солусар уже стоял у него за спиной.
– А, отлично. Йуужань-вонги пытаются протолкнуть корабль через наш защитный строй, предположительно с целью покинуть систему. Вопрос вот какой: могу ли я их пропустить?
– До сих пор вы не пропускали никого, – заметил Солусар.
– Это так. Но никто из них еще не прорывался с такими силами. Если мы вступим в сражение, я потеряю корабли – больше, чем мы можем себе позволить. Будь я уверен, что помощь уже в пути, я бы рискнул. А так мне надо знать: есть ли на этом корабле джедаи?
На мгновение Каррд увидел в глазах Солусара проблеск чего-то похожего на страх.
– Я не могу сказать с уверенностью, – сухо сказал джедай.
– Почему?
– Я не чувствую йуужань-вонгов с помощью Силы. Для меня их корабли все равно что безжизненные астероиды.
– В таком случае, думаю, дети должны весьма ярко выделяться на этом фоне.
– Должны, но этого нет. Не будь это так важно, я бы сказал, что ни на одном из этих кораблей нет ни одного не-йуужань-вонга. Но это важно. Если я ошибусь, если мы позволим их увезти – тогда мы будем сражаться здесь ни за что.
– Как вы можете ошибиться? Я не понимаю.
– Йуужань-вонги не просто не существуют в Силе – они заставляют меня усомниться в моих ощущениях. Они делают все пространство… темным, что ли. Я не могу это объяснить лучше.
Каррд снова посмотрел на экран. Йуужань-вонги выпустили истребители.
– Я не могу больше ждать, Солусар. Я должен принять решение. Забудьте о кораблях; попытайтесь найти их на луне. Если они все еще там, значит, они не могут быть на этом корабле.
– Я попытаюсь, – сказал джедай. Он закрыл глаза.
Каррд смотрел на стремительно приближавшиеся вражеские истребители. До сих пор ему удавалось проводить операции типа “ударь-и-беги” с минимальным риском для своих экипажей. Он неплохо пользовался минами, астероидами и прочим классическим оружием внутрисистемной партизанской войны.
Но если придется останавливать этот корабль, он вынужден будет ввязаться в настоящее сражение типа “стой-на-месте-и-раздолбай-их” – сражение, которое он сможет выиграть… расплатившись, как за целую войну.
Может, это им и было нужно. Инстинкты уверенно говорили Каррду, что это какая-то приманка, а вовсе не то, за что он сражается. Солусар, похоже, был того же мнения.
Но раз они могли ошибаться…
– Первая волна истребителей атакует через тридцать секунд, – сказала Х'сиши без всякого выражения.
– Всем приготовиться.
Хорошая команда. Они умрут за него, если он попросит.
– Тахири, – выдохнул Солусар. Его лицо усеивали капельки пота.
– Что такое?
– Тахири. И Вэлин. Санна. Энакин. Они все внизу. – Его голос упал до страдальческого шепота. – Тахири пытают.
– Но они внизу.
– Да. Я в этом уверен.
– Спасибо, джедай Солусар. Данкин, прекратить атаку. Мы пропускаем его. Открыть минимальный огонь для прикрытия, и передайте на остальные корабли, пусть заводят двигатели. Мы будем биться в другой раз, господа – когда это будет действительно необходимо. – Каррд сделал глубокий вдох, пытаясь сбросить напряжение, что накопилось в шее и плечах. – И будем надеяться, что детишки Соло разыщут этого бродягу Террика, прежде чем нам придется вступить в драку. После этого я определенно займусь поисками своего собственного звездного разрушителя.
ГЛАВА 19
Энакин выгнулся дугой, стараясь не кричать; неизвестно, что йуужань-вонг вложил в его рану, но оно вызвало жуткую вспышку боли во всем теле.
– Ты ненавидишь боль, – сказал Вуа Рапуунг с нескрываемым отвращением.
Энакин не мог и не стал отрицать. Он просто стиснул зубы и дождался, пока боль не прошла. Он знал, что йуужань-вонги поклонялись боли в себе и в других. Это был один из отличительных догматов их нездоровой религии.
– Чем в меня попали? – вместо ответа спросил Энакин.
– Нанг халом, – буркнул воин. – Жуком-пулей.
– Он ядовитый?
– Нет.
Они сидели в сырой пещере за водопадом. Стены ее были покрыты плесенью и мхом. Очевидно, йуужань-вонг прятался в пещере день или два, потому что здесь было много его вещей, включая пластырь, который он только что приложил к плечу Энакина. Воин оторвал его от бледно-зеленого, имевшего грубо прямоугольную форму блока толщиной в несколько сантиметров. Блок состоял из множества тонких слоев и напоминал склеенные флимсипластовые листы. Рапуунг отделил один такой кусок кожи и накрыл им рану Энакина. Как и все используемое йуужань-вонгами, лист был живой. Энакин чувствовал, как он извивается, забираясь в рану. Ему пришло в голову, что воин хочет отравить его чем-то еще более ужасным.
Но если бы Вуа Рапуунг хотел его убить, он мог сделать это в любой момент. В конце концов, ему не составило труда справиться с двумя йуужань-вонгскими воинами, а у Энакина сейчас не хватило бы сил даже на то, чтобы побороть маленького эвочёнка.
– Ты спас мне жизнь, – неохотно сказал Энакин.
– Жизнь – ничто, – произнес Вуа Рапуунг.
– Да? Тогда чего было напрягаться?
Темные глаза Вуа Рапуунга угрюмо блеснули:
– Ты, джиидай. Ты пробиваешься к посёлку формовщиков. Зачем?
– Моя подруга в плену у твоих сородичей. Я намерен ее вызволить.
– А, женщина-джиидай. Ты хочешь спасти ее жизнь. Как жалко. Какая жалкая цель.
– Да? Ладно, я не просил тебя о помощи, ты сам ее предложил. Так что объяснись или убей меня. У меня нет лишнего времени.
– Чтобы отомстить, – прорычал Вуа Рапуунг. Глаза его превратились в щелочки. – Отомстить и доказать, что боги…
Глаза его вдруг сурово сверкнули.
– Я ничего не обязан тебе говорить, человек. Я ничего не обязан тебе объяснять, незаконное отродье машин. – Последнее слово он выплюнул, точно яд, который вдруг обнаружил у себя во рту.
– Тебе надо знать лишь вот что, – продолжал Рапуунг. – Я буду стоять рядом с тобой или у тебя за спиной. Твои враги – мои враги. Мы будем убивать вместе, принимать боль вместе и вместе примем смерть, если такова воля Йун-Йуужаня.
– Ты поможешь мне спасти Тахири, – недоверчиво произнес Энакин.
– Это глупая цель, но если мы найдем ее, это будет на руку и мне.
Энакин вглядывался в эти глаза, похожие на черные бриллианты, и пытался понять. Он не мог прочесть в этих глазах ничего. Совершенно. Йуужань-вонг скорее был похож не на человека, а на голограмму, на образ, на видение. Разве может такое существо иметь чувства, которые можно было бы понять? Как можно надеяться постичь столь чуждое существо, невидимое в Силе?
– Я не понимаю, – сказал Энакин. – Что тебе сделали твои сородичи? Почему ты их так ненавидишь?
Вуа Рапуунг грубо ударил его и вскочил на ноги. Грудь его вздымалась.
– Не издевайся надо мной! – завизжал он. – У тебя есть глаза! Ты видишь сам! Не издевайся надо мной! Это не боги сделали со мной такое, не боги!
Когда йуужань-вонг снова пошел на него, Энакин поднял с помощью Силы большой камень и швырнул его в грудь воина. Это застало Рапуунга совершенно врасплох, и он отлетел к стенке пещеры. Воин осел на землю с несколько удивленным видом.
Энакин снова поднял камень и занес его над головой Рапуунга.
Йуужань-вонг посмотрел на камень и вдруг отрывисто закашлялся, словно в приступе дагобахской болотной простуды.
Только через пол-минуты Энакин понял, что он смеется.
Успокоившись, Вуа Рапуунг устремил на юного джедая любопытный взгляд:
– Я видел, что ты сделал с охотниками, но испытать это на себе… – Его лицо снова посуровело. – Скажи мне правду, как воин воину, если можешь. В касте воинов ходят слухи. Говорят, что ваши джиидайские способности порождаются машинными имплантатами. Это правда? Неужели ваш народ настолько слаб?
Энакин вернул ему вызывающий взгляд:
– Наши способности не порождаются машинами. Некоторые из твоих сородичей должны бы это знать, потому что у них было достаточно возможностей вскрывать тела наших. Твои слухи врут.