он все еще беспечен, все еще считает себя бессертным, несмотря на все смерти, которые он видел.
– Вот почему он расстроился из-за твоей сегодняшней слабости, – предположила Мара. – Он думал, что ты тоже бессмертен.
– Он верил в это. Но теперь он знает, что если можно потерять Чуи, то можно потерять кого угодно. От этого ему отнюдь не полегчало. Он теряет веру во все, на что он полагался всю жизнь.
– У меня не было полностью нормального детства, – сказала Мара, – но разве это не происходит в определенный момент с большинством детей?
– Да. Но большенство детей не являются учениками-джедаями. Большинство детей не столь могучи в Силе, как Энакин, или столь склонны к ее использованию. Ты знаешь, что когда он был мальчиком, он однажды убил гигантскую змею, остановив ее сердце при помощи Силы?
Мара прищурилась:
– Нет.
– Да. Он защищал себя и своих друзей. Вероятно, это казалось ему единственым, что можно было сделать в тот момент.
– Энакин – прагматичный парень.
– Вот в этом-то и проблема, – вздохнул Люк. – Он вырос джедаем. Использовать Силу для него – все равно что дышать, и для Энакина в ней нет ничего мистического. Это инструмент, с помощью которого он может делать то и это.
– Джейсен, с другой стороны…
– Джейсен старше, но вырос он подобно Энакину. Это две разные реакции на одинаковую ситуацию. Что у них общего – это то, что ни один из них не думает, что я действительно все делаю правильно. И, что еще хуже, я думаю, что по крайней мере один из них прав. Я видел… – он запнулся.
– Что? – мягко подтолкнула Мара..
– Не знаю. Я видел будущее. Несколько будущих. Как бы не закончилось это дело с йуужань-вонгами, закончу его не я, и не Кип, и никто из старших джедаев. Это будет кто-то новый.
– Энакин?
– Не знаю. Я боюсь даже говорить об этом. Каждое слово все размывает, посылает волны Силы всем, кто его слышит, меняет вещи. Я начинаю понимать, что чувствовали Бен и Йода. Наблюдая, пытаясь направлять, надеясь, что я не ошибаюсь, что я вижу ясно, что есть такая вещь, как мудрость, и я просто не дурачу сам себя.
Она мягко засмеялась и поцеловала его в щеку.
– Ты слишком много волнуешься.
– Иногда я думаю, что волнуюсь недостаточно.
– Волнуешься? – сказала Мара мягко. Она взяла его руку и положила ее себе на живот.
– Ты хочешь поволноваться? Слушай.
Она еще раз обняла его в Силе, и еще раз они слились друг с другом и с третьей жизнью в комнате – с той, что росла в чреве Мары.
Осторожно, нерешительно Люк потянулся к своему сыну.
Сердце билось в прекрасном простом ритме, и вокруг него плыло что-то вроде мелодии, знание одновременно чуждое и знакомое, чувства, подобные осязанию, обонянию и зрению, но совсем непохожее, вселенная без света, но со всем теплом и безопасностью мира.
– Изумительно. – пробормотал он, – что ты можешь дать ему все это. Что ты можешь быть этим для него.
– Это гнетет меня, – сказала Мара. – Это причиняет беспокойство. Что, если я делаю ошибку? Что, если болезнь вернется? И, хуже всего… – она остановилась, и он ждал, зная, что она в конце концов дойдет и до этого. – Это легко, в некотором смысле. Чтобы защищать его сейчас, все, что я должна делать – это защищать себя, а это я делала всю жизнь… Сейчас моя жизнь – это и его жизнь. Но когда он родится, уже так не будет. Вот сторона, которая меня беспокоит.
Люк обнял жену одной рукой и прижал к себе.
– Все будет хорошо, – сказал он. – Я обещаю тебе.
– Ты можешь обещать это не больше, чем держать молодых джедаев внутри себя или уберегать их от опасности. Здесь то же самое. Те же страхи, Люк.
– Конечно, – ответил он. – Конечно, да.
Они сидели и смотрели на небо Корусканта и больше не разговаривали, пока к их двери кто-то не подошел.
– Вспомните о них, и они придут, – пробормотал Люк. – Это дети Соло.
– Я могу отослать их.
– Нет. Им нужно поговорить со мной. – он повысил голос. – Войдите.
Он встал и жег свет. Вошли Энакин, Джейна и Джейсен.
– Простите, что мы ушли с собрания, – сказала Джейна.
– Я знал, что вы делаете, и благодарю вас за попытку. Кип… Кип должен пока идти своим путем. Но вы пришли не из-за этого, не так ли?
– Нет, – сказал Джейсен. – Мы беспокоимся за академию джедаев.
– Точно, – вставил Энакин. – Мне показалось, что если бы я был в «Бригаде мира» и хотел захватить кучу джедаев сразу…
– Ты бы отправился на Явин 4. Хорошая мысль.
Энакин заметно сник:
– Вы уже об этом подумали.
Люк кивнул:
– Не расстраивайся. Мы всего несколько дней назад получили достаточно докладов, чтобы выявить тенденцию и осознать, насколько серьезно было обещание мастера войны. Пытаясь управиться со всеми локальными пожарами, пытаясь найти поддержку правительства, чтобы положить этому конец или хотя бы снизить темпы, я не заметил, что в системе уже не хватает взрослых джедаев, чтобы поддерживать мираж, который мы там проецируем.
– Что же нам делать? – спросил Джейсен.
– Я попросил правительство Новой Республики прислать корабль, чтобы эвакуировать их, но власти еле шевелятся. Это может продолжаться неделями.
– Мы не можем столько ждать! – сказала Джейна.
– Не можем, – согласился Люк. – Я пытаюсь найти Бустера Террика. Я думаю, что лучше всего на данный момент было бы не просто эвакуировать академию, а держать детей на борту, на “Вольном торговце”. Если мы просто перевезем их на другую планету, это на самом деле не решит проблему.
– Итак, они с Бустером? – спросил Энакин.
– К сожалению, я не могу его найти. Я все еще работаю над этим.
– Тэлон Каррд, – тихо сказала Мара мягко.
– Отлично, – сказал Люк. – Ты знаешь, где его найти?
– А как ты думаешь? – сказала Мара, ухмыляясь.
– Но что, если «Бригада мира» уже на Явине 4 или на пути туда? – спросил Энакин.
– Это лучшее, что мы можем сделать в данный момент, – сказал ему Люк. – Кроме того, опасность гипотетическая. «Бригада мира» может даже не знать о Явине 4. А даже если знает, там Кам, Тионна и мастер Икрит. Они не полностью беззащитны.
– Это не самый охраняемый секрет в галактике, – сказал Джейсен. – И если миража больше нет, что сможет Кам сделать против военного корабля? Отпустите нас.
– Об этом не может быть и речи, – ответил Люк. – Все вы нужны мне здесь, и при объявленной цене за ваши головы – особенно за твою голову, Джейсен – слишком опасно отпускать вас одних. Ваши родители никогда не простят мне, если я отправлю вас на это дело в их отсутствие.
– Тогда спроси у них, – сказала Джейна.
– Не могу. Они сейчас недоступны для контакта и не будут доступны еще некоторое время.
– Можем мы хотя бы проверить, как там праксеум? – настаивала Джейна. – Мы могли бы просто спятаться на краю системы, пока не появится Каррд, проследить, как идут дела, и прибежать сюда с докладом, если дело плохо.
Люк покачал головой:
– Я знаю, что все вы беспокоитесь, особенно ты, Джейна. Но твои глаза еще не достаточно восстановились…
– Может, и не достаточно для спеца из Разбойной эскадрильи, – запротестовала Джейна, – но я могу видеть достаточно, чтобы вести машину.
– Даже если твои глаза полностью восстановились, – продолжал Люк, – я все равно не думаю, что посылать кого-то из вас на Явин 4 – самый продуктивный курс. Есть важная работа здесь. Не говорили ли вы только что то же самое Кипу, а, Джейна, Джейсен?
– Да, дядя Люк, – сказал Джейсен. – Говорили.
– Энакин? Ты сказал не слишком много.
Энакин пожал плечами:
– Здесь нечего особо говорить, не так ли?
Люк уловил какую-то легкую опасность, но это быстро прошло.
– Я рад, что вы трое думаете о ситуации. Мы согласны, что академия – одна из наиболее уязвимых точек. Помогите мне найти остальные. Не воображайте ни на секунду, будто я подумал обо всем, поскольку ясно, что это не так. И не забывайте, завтра утром совещание продолжится.
Все трое поклонились и вышли.
Когда они ушли, Мара хмыкнула:
– Они могут быть правы.
Люк снова вздохнул:
– Может быть. Но у меня такое чувство, что всякий, кто отправится на Явин 4, должен прийти с силой, иначе ему не уйти оттуда. Я научился доверять подобным ощущениям.
– Тогда тебе следовало сказать им это, – сказала Мара.
Люк саркастически усмехнулся:
– Тогда они отправились бы туда, чтобы проверить это.
Мара взяла его за руку.
– Никакого отдыха. Я свяжусь с Каррдом. – она снова потрогала свой живот. – А ты, Скайуокер, тем временем найди мне чего-нибудь поесть. Что-нибудь большое и все еще кровоточащее.
Энакин проверил индикаторы систем.
– Как наше состояние, Пятак? – тихонько спросил он, изучая дисплей вывода, расположенный в кабине.
– СИСТЕМЫ В ПРЕДЕЛАХ ДОПУСТИМЫХ ЗНАЧЕНИЙ, – заверил модуль R7.
– Хорошо. Тогда подожди, пока я получу разрешение. Тем временем рассчитай первый прыжок из серии, которая доставит нас в систему Явина.
Это потребовало определенного мошенничества, включая подделку кода, позволявшего ему вылететь без проверки, которая могла бы насторожить дядю Люка или еще кого-то, кто попытался бы его остановить.
Потому что дядя Люк ошибался – на этот раз. Энакин чувствовал это в самом центре своего существа. Ученики были в серьезной опасности; Тэлону Каррду не успеть туда вовремя. Уже могло быть поздно.
Странно, что дядя Люк упорно продолжал считать Энакина ребенком.
Энакин убивал йуужань-вонгов. Он видел, как умирают его друзья, и был виновником смерти других. Он нес ответственность за уничтожение бесчисленных кораблей и живых существ, из которых состояли их экипажи, и все это раздирало едва зажившие раны.
Для взрослых это было белым пятном в его жизни, непонятным и запретным.
Они не понимали, кем он был на самом деле – видели только то, кем он казался. Даже его мама и дядя Люк, которые пользовались помощью Силы.