«Вынутые из воды, они уже ни на что не похожи. Вот так и слова, выхваченные из сна», – писал в 1943 году Антуан де Сент-Экзюпери.
То, что важно в жизни, не найдешь в философских книгах.
Родился я в декабре 1951 года в семье рыбака Конюхова Филиппа Михайловича и Конюховой Марии Ефремовны. Я был четвертым ребенком. День моего рождения в точности неизвестен. По рассказам мамы, папа был в море на путине на сейнере «Минусинец», а когда вернулся, тогда пошли меня регистрировать в сельсовет. При получении свидетельства о рождении и было поставлено приблизительное число – 12 декабря.
Дождь тяжело стучит по крыше рубки, я сижу и пью горячий шоколад.
Лицом к палубе припав, молю тебя, Матерь Иисуса Христа, будь мне заступницей мне, грешному, Царица Небесная! Вымоли мне отпущение грехов у Бога Моего и Сына Твоего.
Мой рассудок ужасается, когда представляю, насколько океан велик, и мысли мои не могут постигнуть его сути. Мне, одержимому страхом сомнений, повсюду мерещатся айсберги.
06:12
Мои координаты:
56° 28’ – Ю. Ш.
89° 39’ – З. Д.
Идет дождь. Начинает светать. Наконец, явился восход благовестия и милости твоей, Господь. Я пережил еще одну ночь, уповая на светлый Твой Дух.
Ты даровал мне, многогрешному, жизнь и позволил увидеть дневной свет мне, еще не совсем умершему для мира. Есть еще одна лютая печаль на сердце моем. Люди считают меня не тем, кто я есть на самом деле. Я причиняю вред всегда и во всем, и от этого я убегаю в океан. За это я в большом ответе, и беспокойство гнетет меня. И одиночеством я себя караю за то, что обладаю всеми земными грехами. Я все надеюсь, что в одиночном плавании будет легче уничтожить их, нежели там, на земле, среди людей. Я удручен телом и отчаялся духом. Владыка, Бог сущего всего, Христос-Царь, Отца Вышнего Сын, спаси и сохрани меня, грешного. Если Ты пренебрежешь мною, то я погибну. Глядя на Тебя, я плачу.
16:48
Увеличил грот на одну полку. Идет дождь, холодный, но ветер стабильный 25–30 узлов.
Курс – 85 градусов, скорость 7–8 узлов. Туман отошел от яхты мили на две.
Тесное общение с природой становится для меня потребностью. Вспоминаю, как я любил в Приморском крае на рассвете слушать уссурийскую тайгу, радостные птичьи голоса, а вечером у костра улавливать таинственные лесные шорохи, узнавать по крику ночных зверей и птиц, проникать внутренним взором в седой туман, ползучий над болотом…
Если бы меня спросили, когда и где я стал путешествовать, я бы вполне серьезно ответил, что это началось еще в детстве, на берегах Азовского моря и в приазовских степях. Когда я убегал в лесопосадки, где впервые пытался прикоснуться к тайнам природы. Учился в школе посредственно и, как только закончил восемь классов, сразу уехал в мореходное училище Одессы выучиться на судоводителя (штурмана). Книги о путешествиях еще в школьные годы я читал запоем, как романы.
Перед восходом солнца над океаном часто клубится марево. Световые лучи преломляются в восходящих потоках воздуха, и тогда видимым становится далекий горизонт. Колышущиеся волны, кажется, пляшут перед глазами.
9 марта 2008 года
Тихий океан.
Господи, Иисусе Христе, спаси и сохрани меня, грешного, на этот день. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!
56° 13’ – Ю. Ш.
85° 11’ – З. Д.
Сегодня Прощеное воскресенье. Неделя сыропустная.
По графику моего плавания вокруг Антарктиды я должен был 9 марта проходить мыс Горн, но не получилось. Человек предполагает, а Бог располагает.
От австралийского порта Олбани моя яхта прошла 7028 миль.
Пришел прогноз от Ли: сегодня ветер WNW 25–30 узлов, к вечеру зайдет на NW – 45–50 узлов. Возможно, ветер в 40–50 узлов будет до 13 марта с направлениями WSW и WNW. Ли задает мне точку в координатах 57° 68’ западной долготы, чтобы избежать мелководья у мыса Горн. Ветер позволит идти на юг после 12 часов.
Сын Николай! «Старайся дойти до младенческой простоты в обращении с людьми и в молитве к Богу. Простота – величайшее благо и достоинство человека. Бог совершенно прост, потому что совершенно духовен, совершенно благ. И твоя душа пусть не двоится на добро и зло». Это слова святого праведного Иоанна Кронштадтского.
02:53
Я больше прошу у Бога, чем отдаю людям. Что стало причиной того, что я избегаю людей? Одиночество меня исказило, душа стала печальной, спина сгорблена. Вечно в сомнении, упрекаю себя, не прошу наград. Человек, приговоривший себя к одиночеству, заслуживает изгнания. Жалко себя.
Что придает моей душе мужество? Моя воля, но я от нее избавился и сейчас нахожусь в смятении великом. Из-за многих и разных причин, известных одному лишь Богу, ибо я грешник и никогда не дерзну просить Царства Небесного для себя. Когда я начну рассказывать сыну своему Николаю об океане, он содрогнется. Когда буду говорить о мысе Горн, он зарыдает. Когда буду говорить о тяжелой работе с парусами, он согнется. Когда я буду рассказывать об одиночестве, он будет угнетен. К счастью, Бог извлекает добро даже из кривого и злого. А иначе мы бы пропали. Быть сегодня православным народом – это великое дело.
Сын Николай! Будь внимательным, чтобы твое сердце не охладело. Европейцы народ холодный. Да и в Америке можно материально разбогатеть, а духовно разориться.
Когда я был маленьким, как же мне помогало то, что я ходил в церковь. Пока правитель Никита Хрущев не дал указание снести, разрушить, закрыть храмы в Советском Союзе. А наше село, где я родился, переименовали из села Троицкое в село Чкалово.
Идет дождь, сильный. Холодно, видимость в океане плохая – не больше чем на полмили, а то и меньше. Барометр резко пошел вниз, к плохой погоде – 1004 мбар.
Господи, Иисусе Христе, сжалься надо мною, после стольких страданий дай благополучно пройти ворота ада – мыс Горн. Злобе ветров и волн в проливе Дрейка пусть противостоит Твоя доброта. Твоя рука найдет меня, потерянного среди волн. Десница Твоя не даст мне погибнуть и вытащит с этого места. Дух Твой защитит меня, устрашенного за мою дерзость противостоять Твоему долготерпению.
Четвертый раз я иду к мысу Горн и четвертый раз молю Тебя и говорю, что больше не буду направлять и прокладывать курс своей яхты к этим местам. Ты все это время мне помогал и выслушивал мои обещания. Моей наглости заблуждающегося противостоит Твое милосердие, Господь.
Дай мне мудрости, чтобы найти мне выход, мне – колеблющемуся, благослови меня Господь на проход пролива Дрейка, ободри меня, отчаявшегося, перед мысом Горн. Любовь Твоя ко мне безгранична, дай мне услышать слово Твое, чтобы оно укрепило меня, колеблющегося. Если захочешь, Ты сможешь мне помочь пройти этот пролив и выйти в Атлантический океан. Атлантика внушает мне веру. Надеюсь, подобно Аврааму, ибо он поверил слову твоему и посему умер глубоким старцем. Так и я хочу, чтобы смерть пришла ко мне, когда я буду готов встретиться с ней. И тогда сделаю то, что хочу сделать в этом мире для людей и для Тебя, мой Господь. За это я молюсь, чтобы дни мои длились, ведь я верю в то, что Ты способен на все.
Ты не забудь обо мне, затерянном от людей. Пусть я согрешил, но все же я – Твой и числюсь в Твоих списках. Никогда я не мог верно рассудить, как жить мне, чтобы следовать слову Твоему! Я ищу у пророка ответа: «Горе мне! Ибо со мною теперь – как по собрании летних плодов, как на уборке винограда: ни одной ягодки для еды, ни спелого плода, которого желает душа моя» (Мих.7,1).
Ветер заходит на WSW – 25–30 узлов. Идет мокрый снег. И по небу, и по океану чувствуется, что надолго. И нет ему конца, как не было и начала.
12:00
56° 13’ – Ю. Ш.
85° 42’ – З. Д.
Читаю выписку из своего старого дневника.
14 мая 1992 года. Я на вершине Эвереста. Я плачу. Слезы такие горячие, что не успевают замерзнуть на ресницах и скатываются под кислородную маску. В этих слезах печаль и благодарность одновременно. Я уверен: мне помогли Господь Бог и те, кто пытался совершить восхождение и погиб в этой борьбе. Они невидимой армией поднялись с ледовых стен Эвереста, чтобы преградить путь смерти. «Нет! Этого парня не трогать! Пусть идет к вершине. Он еще не готов прийти к тебе, смерть. Он очень любит жизнь». Так они спасли меня от неминуемой гибели и дали возможность ступить на вершину Эвереста – на высоту 8848 метров.
Для каждого путешественника не менее важно, чем крепость снаряжения и прочность яхт и лодок, твердая вера в тех, кто ждет их из странствий по белу свету. Они делают самое главное – ждут нас. Так ждала Наоми Уэмуру его Комико, так ждет меня моя Иринушка, так ждала и молилась моя мама. Она дождалась меня, пока я совершал свою экспедицию вокруг Антарктиды. Но 22 декабря 2009 года в селе Атманай на берегу Азовского моря скончалась наша мама Мария Ефремовна. Ей было 93 года и четыре месяца от роду. Они с папой прожили 73 года вместе, у них было пятеро детей, тринадцать внуков и тринадцать правнуков. Как легка была ее кончина – смерть ее была очень тихая, без страданий и видимых мучений, она будто погасла. Мы похоронили маму прямо на берегу моря.
Ее смерть стала для меня откровением в мои пятьдесят девять лет. Когда я вернулся из очередной экспедиции из Гренландии, глаза мамы не открывались, и, как загнанная газель, она прерывисто, часто дышала. Но не смерть занимала ее, а хотелось ей одного – улыбнуться. Она дождалась меня, и можно было отправляться туда, где ее уже ждала та, от которой никто не увернется, когда наступает время. Я встал на колени перед мертвой мамой. Когда она была жива, никогда этого не делал. А жаль! Даже после того, как опустили гроб в землю, я не поднимался, и говорить не хотелось. Мамы больше не было с нами, она не сможет обласкать, но мы по-прежнему нуждались в ней и, опуская гроб на рыбацких просоленных веревках в землю, знали, что заботливо укрываем ее землей, а не хороним покойницу. Мы – ее дети, а нас пятеро, собрались на кладбище, но никто не плакал. Тяжесть наша была тяжестью краеугольного камня храма. Все только опустили глаза, чтобы не смотреть ей – смерти – в глаза.