У меня в камере было много времени и, видимо, для того чтобы не терять потом время на это, я подготовил решения по всем запросам искина станции. Они тоже во время сбоя нейросети отправились без моего разрешения. Проверил их у искина станции. Он их получил и запустил в работу. Судя по всему, в мои планы совсем не входило их отправлять искину, и все ответы я сделал просто от скуки. Сейчас у меня было почти двести новых сообщений за последние десять дней, требующих моих решений. Многие были выделены красным, как срочные. Не стал ничего трогать, оставил всё как есть. Продолжил изучать записи, сделанные мною. Просмотрел мои разговоры с Элл. Он сказал всю правду — я действительно был его учеником, и мы дружили. Вот только ничего из того, что я напрограммировал в камере СБ теперь не помнил. База хакера, которую учил, была отключена от фонового изучения. Инженерная база была выучена полностью, но я совершенно ничего из неё не помнил.
Снова включился экран, и на меня опять уставился вице-адмирал.
— Ты чего сидишь?
— Ходить я не могу, что ещё остаётся?
— Ты почему не решаешь ничего у искина станции?
— У меня проблемы с нейросетью, и я не знаю, что решать, поэтому ничего не трогаю.
— Как же ты тогда решил предыдущие задачи пять дней назад?
— Это не я решил, а нейросеть.
— Что это значит?
— Говорю же, я ничего не решал, и у меня сбоит в нейросеть. Всё, что было в отложенных сообщениях, само отправилось. Сам я ничего не отправлял.
— Ты хочешь сказать, что ты ничего не решал, и всё решила сама нейросеть?
— Нет, она только отправила. Решал я, конечно, но раньше. Судя по времени, когда я сидел в камере в СБ.
— Значит, ты всё вспомнил?
— Ничего я не вспомнил, а просто просмотрел записи с нейросети за последние дни.
— Что с нейросетью?
— Одни сбои.
— Перешли мне их.
— Отправил. Я не понимаю, что они означают.
— Сейчас разберёмся.
Он долго молчал, видимо, ждал ответа. Потом спросил:
— Что у тебя с базами?
— Инженерная числится как разученная, но я ничего не помню по ней. Вторая, которую теперь учил, остановлена из-за сбоя нейросети.
— Твою дивизию… вот зачем мне всё это?
Он снова отключился. Почти сразу после этого в кабинет зашла секретарь.
— Командир, если вам нужна какая-то помощь — зовите.
— Прости, я не помню, как тебя зовут?
— Элла. Вы что, ничего не помните?
— Почти ничего из того, что было здесь, на станции. Скажи, можно попросить тебя заказать мне что-нибудь из еды, а то я голодный и сам дойти до бара не смогу.
— Вам как обычно?
— Наверно, я не знаю, что я заказывал обычно.
— Вот, — она прислала сообщение, что я заказывал в баре. Цены меня поразили и на всё они были просто заоблачными. Впрочем, проверив мой счёт, решил заказать. На счёте было больше двухсот тысяч кредов, и оказалось, что я могу себе позволить обед за две тысячи.
— Да, Элла, закажите, если вам несложно.
— Конечно. Это моя работа.
После этого я задумался. Может, не стоит так разбрасываться кредами? Кому я нужен в таком состоянии? Меня не сегодня, так завтра уволят и выкинут обратно на планету. Как я там буду выживать в таком беспомощном состоянии? Нейросеть у меня теперь есть, вот только баз знаний больше нет. Мне что, придётся их снова изучать? Возможно, и нейросеть придётся менять. Эта сбоит. На всё это нужны креды. На лечение они тоже наверняка понадобятся. Оружие понадобится. У меня всё моё пропало. Нужно поговорить с Элл, он должен в этом понимать, и вызвал его.
— Элл, привет ещё раз.
— Ну что? Ты вспомнил что-нибудь?
— Вспомнить не вспомнил, но просмотрел записи на нейросети и много стало понятно. Мне нужен твой совет.
— Рассказывай, что случилось.
— Понимаешь, у меня пропали все базы, я ничего не помню.
— Что значит пропали?
— Как тебе объяснить. Были сбои нейросети, и инженерная база у меня вроде числится как изученная, но я ничего не помню из неё теперь. База хакера, что выучилась, то же самое. Ничего не помню. Изучение её в фоновом режиме прекращено из-за сбоя нейросети. Что мне делать?
— Сложный вопрос. У тебя ведь обе базы были лицензионными?
— Да, обе. Вот только инженерный комплект был устаревшим на семьдесят лет. Кроме одной базы из него.
— Думаю, тебе нужно обратиться в компанию «Нейросеть» и запросить у них обновление твоей инженерной базы. Наверное, придётся учить всё снова, но с учетом того, что ты всё знаешь, это должно выучиться быстро. Впрочем, тебе лучше к ним самим обратиться или к кому-то из медиков. У тебя проблема медицинская, а не с базой связанная.
— У меня и нейросеть теперь сбоит.
— Вот я и о чём. Тебе к медикам надо.
— Так медики меня и сделали таким.
— Тогда ещё и к юристам.
— Мы, наверно, с тобой в последний раз разговариваем.
— Почему?
— Наверняка меня уволят в ближайшие дни и отправят вниз, на планету.
— Почему ты так решил?
— Кому я здесь нужен в таком виде?
— Начальству, конечно, видней, но думаю, что тебя просто так не уволят.
— Почему?
— Контракт ведь есть. Они не могут беспомощного человека выкинуть на планету.
— По-моему, они всё могут и их это не волнует.
— Поговори с юристом на эту тему.
— Найти бы ещё этого юриста.
— Какие проблемы? Поищи в сети.
— Ты прав, сейчас поищу.
— Если что, я найду тебя на планете.
— Как ты найдёшь? Ты даже не представляешь, какая жизнь там, внизу.
— Найду, а пока извини, мне поработать нужно.
— Мне тоже нужно.
Начал в сети искать адвоката и вспомнил мой разговор с Лерой. Она сказала, что решала проблемы в суде.
— Лера, привет.
— Алекс, ты вернулся? Что с тобой было?
— Вернулся — это громко сказано.
— Ты пропал, и сказали, что у тебя проблемы со здоровьем.
— У меня их не было, пока мне их СБ не организовало. Теперь они у меня действительно есть.
— Что с тобой?
— Ходить не могу, ноги почти не чувствую, и память пропала, почти ничего не помню. Проблемы с нейросетью ещё.
— Ничего себе. Ты что, теперь ничего не помнишь?
— Помню. Не помню ничего за последнее время. Помню, как за тобой бегал и всё остальное.
— Уже хорошо.
— Мне нужен юрист. Ты вроде судилась с флотом из-за яхты?
— Ты же сам мне его дал?
— Я?
— Да, ты.
— Не помню этого. Будь добра, скинь мне его контакты.
— Лови. Может, я вечером зайду к тебе?
— Не нужно. Я ходить не могу, не говоря о чём-то другом.
— Просто проверить.
— Тоже не нужно. У тебя могут возникнуть проблемы из-за меня.
— Как скажешь.
Когда получил контакт юриста сразу проверил его по своим контактам. Он там был, и я с ним общался уже дважды. Мало того, дважды пользовался его услугами. Где дважды, там и трижды, и нажал вызов.
— Привет, Алекс, что у тебя случилось?
— У меня опять проблемы.
— Что они в этот раз натворили?
— В этот раз всё гораздо хуже. Они испортили меня.
— Не понял, что значит испортили?
— Это и значит. В самом прямом смысле этого слова. В общем, у меня произошёл конфликт СБ. Они меня поместили в капсулу и ввели какую-то дрянь.
— Стоп, что значит поместили?
— Вырубили вначале чем-то.
— Записи есть?
— Конечно.
— Что дальше?
— В общем, после этого мне стало плохо, и я почти неделю пробыл в капсуле. В результате потерял память, у меня сбоит нейросеть, и я не могу ходить. Все разученные базы пропали, и я ничего не помню. Кроме того, я потерял пси, его больше нет.
— Они что, с ума сошли? Что они тебе такое ввели?
— Не знаю. Док не говорит, что это было. Скрывает всё, прикрываясь секретностью.
— Подожди, посмотрю твой контракт.
Он недолго молчал с отсутствующим взглядом.
— Знаешь, сложный вопрос. У тебя в контракте ничего не прописано про это. Значит, на усмотрение судьи.
— Посмотри лучше другое. Меня не сегодня, так завтра уволят. Они мне должны будут выплатить компенсацию хоть какую-нибудь за это?
— Почему ты так решил?
— Это очевидно. Кому я нужен в таком состоянии.
— Боюсь, ты неправильно оцениваешь ситуацию. Понимаешь, такие контракты, как у тебя, редко расторгаются по инициативе одной из сторон.
— Почему?
— Им придётся выплатить тебе приличную неустойку за расторжение контракта.
— Хочешь сказать, что они не будут его расторгать?
— Думаю, да.
— Ты мою зарплату видел?
— Видел, но это ничего не значит. Для них это копейки.
— Значит, мне придётся его разрывать?
— Ты решил его разрывать?
— Боюсь, у меня нет выхода.
— Тебе придётся выплатить им неустойку — шесть миллионов. Если из неё вычесть компенсацию тебе, то останется пять с небольшим миллионов. У тебя есть такие средства?
— Нет.
— Тогда о каком разрыве контракта может идти речь?
— Как тогда быть с тем, что они со мной сделали?
— Заплатят компенсацию, никуда не денутся. Кроме того, потребуем наказать виновных. Ты ведь не в ходе боевых действий получил эти травмы, а по прихоти начальства. Вот пускай отвечают за свои действия.
— Что со мной будет?
— Будут лечить. Никуда не денутся.
— Нейросеть? Базы?
— Нейросеть они тебе обязаны установить по контракту. Вышла из строя по их вине, значит пускай устанавливают другую. С базами всё сложней, но думаю, тоже решаемо.
— У меня базы устаревшие.
— Это не твои проблемы, а их. Пускай восстанавливают, как было.
— Кем я работать тогда буду?
— Не знаю. У тебя в контракте нет ничего о твоём месте работы.
— Значит, пошлют в абордажники и вперёд в первых рядах на штурм. Чтобы не платить мне такую зарплату.
— Всё возможно, но вряд ли. Тебе поздно переживать. Нужно было переживать до подписания контракта.
— Это точно. Пристрелят в первом бою, и все их проблемы со мной решатся.
— Всё верно, а твои креды получат твои родственники.