из городской ратуши закончили осмотр и возвращались обратно, но заметив меня, Дая остановилась.
— Рик, что скажешь? Как тебе дом?
— Куда вам такой большой? Может взять что-то поменьше и поближе к центру? К улице кузнецов, например.
— К сожалению, там нет ничего в продаже, — ответил за неё мужчина.
— Этот дом совсем старый и в нём давно никто не живёт, возможно, он проблемный.
— Какой проблемный? Отличный дом! Просто действительно большой, — ответил мне мужчина.
— Кто здесь раньше жил?
— Несколько купцов с семьями.
— Куда они пропали?
— Не знаю.
— Так не бывает.
— Собрали вещи, продали дом, купили корабль и уплыли.
— Что так быстро, что даже детские игрушки оставили?
— Наверно.
— Не ври. Я ведь вижу, что здесь что-то произошло. Вон на полу следы засохшей крови.
— Это не кровь здесь что-то пролили.
— Не ври. Засохшую кровь я сразу вижу.
— Да их убили, но дом действительно хороший.
Дая с Рини подошли, внимательно осмотрели на следы, что я показал, и Рини сразу возмутилась:
— Ты это чего? Решил нам дом с покойниками продать?
— Чего? Почему сразу с покойниками? Здесь давно нет никого, — ответил он ей.
— Быстро рассказывай, кого здесь и за что убили?
Он попытался от неё сбежать, но выход уже перекрывала Ноза.
— Не знаю я ничего, — со страхом в голосе ответил ей.
— Не зли меня, я сейчас на тебя Рика натравлю. Он тебя быстро на куски разделает. Он это очень хорошо умеет делать.
— Правда, я не знаю, здесь жила семья из трёх купцов. Ночью на них напали, но кто и почему никто не знает, как и кто напал тоже. Как проникли внутрь тоже непонятно, все замки были на месте.
— Это как раз понятно. Как они сюда проникли, — ответил ему.
Он с удивлением посмотрел на меня и спросил:
— Как?
— Верёвка до сих пор висит. С соседнего дома переброшена. По ней перелезли и потом проникли в окно.
— Где?
— Дая и Рини меня отодвинули от окна и выглянули наружу. После этого и продавец тоже выглянул и посмотрел.
— Вот видишь, Рик за пару минут раскрыл убийство, а ты не знаю. Искать лучше нужно было! — сказала Рини.
— Кто знал, что он у вас такой глазастый.
У них начался новый торг, чем он закончился, я не узнал. Они снова ушли наверх. Сам я подобрал детскую игрушку и положил на кровать. Мне здесь совсем не нравилось, я совершенно не понимал такую звериную жестокость. После чего я вышел на улицу, там меня ожидал Дарс.
— Что там? — спросил он.
— Смотрят, торгуются.
— Что за дом?
— Купцы в нём раньше жили. К ним проникли убийцы и всех перебели. После этого дом пять лет стоит пустой.
— Я бы такой не купил.
— Я бы тоже.
За мной следом вышли девушки в задумчивости. Этот из ратуши попрощался с ними и быстро исчез, а мы отправились обратно к каравану. У каравана сегодня шла активная торговля многие понемногу распродавали товар с повозок. Когда увидели, что мы вернулись почти пустыми, распродав почти всё, женщины стали выяснять у жён, где мы были и кому всё продали. Жены ничего не скрывали и всё честно рассказали. После чего на улицу кузнецов отправилась женская делегация от каравана, а утром туда уехала большая его часть. Ведь у большинства в повозках был уголь, только у некоторых он был напополам с солью. Соль покупали даже лучше, чем уголь, но её брали в основном местные рыбаки. Они приходили прямо к каравану, предлагая в обмен на рыбу. Жены пока не спешили продавать последние мешки с ней. Как я понял, они думали, что теперь здесь закупить. Похоже, они уже решили, походить поторговать, как сказала Рини и желание Дарса пойти в городские стражи их не особо волновало. Сам я тоже склонялся к этому же варианту, учитывая, что мы неплохо заработали за этот караван. Мне нужно было полгода торчать на стене, чтобы заработать столько серебрушек сколько мы заработали за эти полтора месяца, что шли сюда. К тому же женам у Дарса явно надоело торчать дома, ожидая мужа со службы и у них не было никакого желания возвращаться к этому снова. Им понравилось торговать, и у Рини в этом вопросе был явный талант. Наверняка они Дарса скоро уговорят сходить поторговать. Сам я стоял и смотрел, как местные рыбаки торгуют рыбой около каравана и мне захотелось рыбки. У одного рыбака я присмотрел две рыбины и повел его к своей повозке. Чтобы поменяться на соль. Когда я его привёл, жены прибирались в повозке и как сразу нехорошо посмотрели на рыбу, а потом и на него.
— Тони, Оли я решил рыбки прикупить — сообщил им радостное событие.
— Зачем она нам? Да ещё не свежая?
— Зачем наговариваешь, она ещё утром в море плавала, — ответил ей рыбак.
Они подошли, посмотрели на него, потом на рыбин, что я хотел купить.
— Кому ты это рассказываешь? Наш отец был рыбаком всю жизнь, она в лучшем случае вчерашняя, а скорей всего трехдневная. Решил, что здесь никто не разбирается в рыбе? — ответила ему Оли.
Он явно замялся после этого.
— Не нужна такая. Свежую неси, тогда посмотрим, — сказала Тони.
Пришлось обратно возвращаться вместе с ним. Мне даже неудобно стало перед ним.
— Извини у меня жены очень придирчивые. Приноси свежую рыбу, купим. Рыбы хочу.
— Принесу.
Утром он уже стоял у повозки с двумя рыбинами. Тони посмотрела на них и сказала:
— Вот это другой разговор, — и отсыпала ему соли, как он хотел.
В этот день караван покинул лекарь. Он прикупил небольшой домик в городе. Продал свою повозку в соседний караван и переехал туда жить. Остальные тоже думали об этом особенно женщины, оставшиеся без мужей. Кроме того к Дарсу подходила жена у Каги и спрашивала как добраться до Даргарии. Он ей подробно рассказал, как и с кем там нужно разговаривать по поводу выкупа мужа. После этого она ушла в порт договариваться насчёт корабля в Дагарию. Видимо договорилась, потому она и с ней ещё шесть женщин стали активно распродавать содержимое повозок. Дая с Нозой ходили в задумчивости после осмотра дома, а потом попросили меня сходить с ними в городскую ратушу. Пошли с нами и мои жёны и Дарс со своими жёнами. Мы остались с Дарсом у входа в ратушу, а все остальные ушли внутрь. Мне даже стало жалко этого мужичка. Вернулись они быстро, и Дая показала купчую на дом.
— Мы купили тот дом.
— Зачем он вам такой большой?
— Пригодиться. Там расположение очень удобное и порт рядом и базар недалеко.
— Будете туда перебираться?
— Конечно. Нужно только там вначале прибраться.
— Вас не пугает его история?
— Нет. Это всё предрассудки и потом мы дом купили практически даром. За пятьсот серебрушек всего.
Это действительно было практически даром, за трехэтажный дом. После чего они сделали очень хитро. Они предложили всем желающим посмотреть их новый дом и заодно помочь в нём прибраться. Пообещав за помощь минину. Когда я спросил у Дарса что это, он объяснил что это такой сладкий фрукт. От такого предложения никто не отказался и утром туда ушли все женщины каравана. В сопровождении пары воинов. Вначале я побаивался проблем, из-за большого количества женщин в караване, ведь в городе было много мужчин, но Дарс узнал и рассказал что здесь с этим строго. Женщин запрещено было трогать и приставать к ним, если она сама не против этого. Дарс частенько ходил поболтать к городским стражам на воротах, около которых стоял караван и его там уже за приятеля держали. Похоже, он всё ещё не отказался от идеи стать здесь городским стражем. Наверняка они здесь больше зарабатывают, чем мы зарабатывали там. Спросил его об этом, когда он вернулся от ворот в очередной раз.
— Дарс, ты не узнавал, сколько здесь платят стражам.
— Пятьдесят войну, сотню десятнику.
— Для тебя получается, нет разницы.
— Нет, но здесь можно в десятники потом выбиться, тогда больше будет. У дагарцев больше платили, шестьдесят войну и сотню десятнику.
— Не знаю, сколько у тебя получилось, но у меня получилось двести пятьдесят серебрушек заработка с товара, и это не считая трофеев. Всё это за полтора месяца, что мы сюда шли. Учитывая, что я получал тридцать серебрушек в месяц. Это мой заработок за полгода.
— У меня примерно также получилось, вот только я потерял две подводы, а это двести серебрушек. Так что я практически ничего не заработал и купец, если жив, может ещё предъявить претензии.
— Какие претензии? Ты был тяжело ранен и если предъявят претензии то мне. Ведь это я отошел, бросив передние подводы.
— Ты не подписывался, в отличие от меня, его товар защищать.
— Ты честно защищал, и был тяжело ранен, защищая его. Так что пускай предъявляет дагарцам напавшим на нас.
— Ты прав, но с купцами всегда так сложно. Потом ни в один караван не возьмут на охрану.
— Да ладно. Ведь они всегда друг другу готовы горло перегрызть, так что это всё враньё. Это я давно понял. Всё зависит от тебя. Например, где тот купец, за которым я гнался тогда? Этого никто не знает и думаю, что я никогда не узнаю об этом. Он бродит где-то там, в неизвестности и его я наверно больше никогда не встречу. Что он может рассказать обо мне?
— Возможно, ты прав.
— Посмотрим, конечно, но думаю я прав. Думаю, они эту страшилку специально придумали, чтобы войны боялись их предать.
Вечером вернулась женская половина каравана довольная и задумчивая. Спросил у своих жён.
— Как сходили?
— Отлично. Минина такая вкусная оказывается. Дом внутри весь отмыли и в нём теперь можно жить. Дая предложила всем кто захочет, поселиться вместе с ними, всего за одну серебрушку в месяц. Лайзара уже завтра к ним переезжает.
Только здесь я вспомнил про неё. Она как-то совсем ушла в тень или я к ней просто привык. Воспринимал её как обычного воина. Она ведь на них работает и должна их охранять. Я свои обязательства перед ними выполнил и честно им всё отдал. С учётом того что у них было много оружия их кто-то должен охранять. Вот Лайзара и будет их охранять. Не знаю, знает она про оружие или нет. Скорее нет. Мне казалось, что им там будет опасно оставаться одним. Безопасней здесь под моим присмотром, а они решили, что если сдадут комнаты другим, то так будет безопасней. Утром к ним потянулась женская половина каравана видимо обсудить условия проживания у них. Было уже понятно, что многие решили жить там вместе с ними. Большинство воинов находилось в раздумьях, что дальше делать. Если бы сейчас был наём на войну, большинство ушло туда, а так никто не знал что дальше делать. Все разговоры были только об этом, ведь все выяснили, что пока найма никуда нет. Когда утром у женщин закончилась совещание ко мне подошла Дая.