Он решительно кивнул, инстинктивно положив руку на рукоять своего меча.
— Дарс, только прошу тебя, постарайся быть аккуратным, если это вообще возможно, нам в первую очередь нужна достоверная информация, а не труп.
— Буду с ним нежен и осторожен, как с невинной девственницей, — многозначительно усмехнулся Дарс и посмотрел на меня.
Город к этому позднему времени буквально вымер и погрузился в сон. Сегодня, как мне показалось, большая часть городских стражей была переброшена на усиленную оборону порта из-за постоянной угрозы нападения клизов. Это обстоятельство определённо играло нам на руку.
— Пойдём через задний двор, так будет безопаснее, — тихо шепнул Дарсу, когда мы осторожно подходили к кузнице Хофера под покровом ночи.
— А ты там когда-нибудь бывал раньше?
— Да, пару раз приходилось, — коротко ответил ему.
— Тогда веди, если знаешь дорогу.
Мы осторожно пробрались за дом, ловко перемахнув через невысокий деревянный забор. На заднем дворе всё осталось практически без каких-либо изменений — всё тот же старый сарай, та же самая пристройка для хранения угля и инструментов. Быстро оценил сложившуюся ситуацию и принял решение, что проще и безопаснее всего будет проникнуть внутрь дома через окно второго этажа. Оно выходило прямо во двор, и внутри той комнаты сейчас явно никого не было.
— Подсади меня наверх, — тихо попросил. — Это окно, насколько я помню, ведёт в комнату Даи.
Дарс удивлённо приподнял бровь:
— Откуда ты можешь это знать?
— Ты забыл, что некоторое время жил здесь, когда ты лечил свою больную спину у Гализа, — напомнил ему.
Он понимающе и одобрительно усмехнулся, затем сцепил свои сильные руки в прочный замок. Без особого труда взобрался по стене, используя его как надёжную опору, и предельно осторожно ножом открыл оконную раму. Старое стекло немного неприятно скрипнуло, но этот звук был едва различим в ночной тишине. Осторожно пробрался внутрь помещения.
Комната Даи кардинально изменилась с тех пор, как видел её в последний раз. Теперь здесь, судя по всему, хранились различные хозяйственные припасы и материалы для работы. Вдоль стены аккуратно стояли массивные сундуки, большие мешки с чем-то тяжёлым, несколько загадочных свёртков. Привычной кровати больше не было, вместо неё у противоположной стены располагался рабочий верстак. Единственное, что ещё напоминало о прежней хозяйке этой комнаты — красиво вышитый платок, почему-то оставленный на подоконнике. Автоматически взял его в руки, сам толком не понимая зачем, и аккуратно сунул за пазуху.
Вернувшись к открытому окну, махнул рукой Дарсу, подавая условный сигнал. Он без труда подтянулся на руках и через короткое мгновение уже оказался рядом со мной в комнате.
— Довольно странно выглядит здесь, — прошептал он, внимательно оглядывая изменившееся помещение.
— Это уже давно не комната Даи, — констатировал, — здесь всё кардинально изменилось. Пойдём вниз, там должен находиться Хофер.
Мы крайне осторожно вышли в узкий коридор второго этажа. На первом этаже по-прежнему ярко горел свет, и оттуда периодически доносился характерный звук молота, ритмично ударяющего по раскалённому металлу. Хофер действительно всё ещё усердно работал над своими заказами.
Внезапно металлические звуки заметно уменьшились, а затем и вовсе прекратились. Вскоре послышались тяжёлые шаги на деревянных ступеньках — кто-то поднимался наверх, прямо к нам. Быстро заметил узкую нишу между массивными сундуками и старым шкафом, и мы с Дарсом поспешно втиснулись в это тесное укрытие.
Хофер неторопливо вошёл в комнату, держа в руке яркую свечу. Он настороженно огляделся по сторонам, словно почувствовав что-то неладное в воздухе, затем решительно подошёл к одному из сундуков и аккуратно открыл тяжёлую крышку. Достал оттуда какой-то небольшой свёрток, после чего повернулся, явно собираясь покинуть комнату.
И внезапно замер на месте, неожиданно увидев нас в нише.
Мы среагировали практически мгновенно. Два острых клинка — мой и Дарса — оказались приставленными к его шее раньше, чем он успел предпринять что-либо или даже позвать на помощь.
— Ни единого звука, — угрожающе прошипел ему прямо в лицо. — Или ты сейчас же станешь покойником.
Глаза Хофера расширились от нестерпимого ужаса, свеча задрожала в его ослабевших руках. Воск начал капать на каменный пол.
— Кто… кто вы такие? — едва слышно, с трудом прошептал он.
— Полагаю, что именно хозяин дома должен задавать подобные вопросы незваным гостям, — холодно усмехнулся в ответ. — Но настоящий хозяин здесь явно не ты, верно, ведь?
Дарс слегка прижал острое лезвие чуть сильнее к его дрожащей шее:
— Немедленно говори, где сейчас находится Малах?
— Я… я не… действительно не знаю… — жалобно пролепетал перепуганный Хофер.
— Настоятельно не советую нам врать, — произнёс, стараясь, чтобы голос звучал максимально спокойно и убедительно. — Мы уже знаем, что ты имеешь самое прямое отношение к аресту Малаха. И уж поверь мне, мы обязательно узнаем всё остальное — с твоей добровольной помощью или совершенно без неё.
Хофер заметно задрожал всем телом:
— Клянусь вам, не предавал его! Клянусь всем святым! Меня просто заставили это сделать…
— Что заставили? — Дарс прижал клинок ещё сильнее, и я заметил, как побелели костяшки его пальцев от напряжения. Металл холодно блеснул в тусклом свете свечи, что одержал в руках Хофер. — Говори!
— У меня не было выбора! — почти взвыл Хофер, и его голос эхом отразился от каменных стен кузницы. Пот градом катился по его покрасневшему лицу. — Это всё Тони и Оли. Они вначале соблазнили меня своими речами о лучшей жизни, обещаниями богатства. А потом стали этим шантажировать, как паутиной опутали.
Мы переглянулись с Дарсом, и я увидел в его глазах то же недоумение, что чувствовал сам. Дарс выглядел не менее удивлённым, чем я. В воздухе повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Хофера.
— Шантажировать чем? — уточнил я у него, наклоняясь ближе и внимательно изучая его испуганное лицо.
— Они угрожали рассказать всё о нас своему гостю с юга, — голос Хофера дрожал, словно осенний лист на ветру. — Тагиру. Он первоклассный воин, мастер клинка. Говорят, что он способен разрубить человека пополам одним движением. Он бы меня прикончил, не задумываясь ни на секунду. Они знали об этом и поставили перед выбором: либо я даю ложные показания против Малаха, либо они всё ему рассказывают и подписывают мне этим смертный приговор.
Я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Вот это поворот.
— Одного я не понял: чем им Малах не угодил? Старый кузнец всегда казался мне человеком честным и справедливым.
— Не знаю я этого, правда не знаю, — Хофер судорожно сглотнул, — но не он сам им насолил, а его дочери. Чем не знаю, но что-то между ними произошло. Что-то серьёзное.
Я смотрел в испуганные, бегающие глаза Хофера, пытаясь проникнуть в самую глубину его души и понять — врёт он или говорит правду. Предательство моих бывших жён меня не удивило. За годы совместной жизни я успел хорошо их узнать — Тони и Оли всегда умели устраиваться с наибольшей выгодой для себя, были хитры как лисицы и беспринципны, как торговцы на базаре. Но это странное упоминание о «госте с юга»… Кто такой этот загадочный Тагир? И откуда он взялся в Таргороде?
— Что случилось с дочерьми Малаха? — спросил я, чуть ослабив давление клинка у его горла. — С Даей и Нозой? Где они сейчас?
Хофер часто заморгал, словно пытаясь прогнать наваждение.
— Они… они уплыли из города, — его голос стал ещё тише. — Ещё до ареста Малаха. В Сандир, кажется. На торговом корабле, который пришвартовался в нашей гавани.
Но пси мне настойчиво говорило, что он врёт. Явно врёт. В его словах не было и тени правды.
— Не верю, — процедил я сквозь зубы. — У нас другая информация! Перестань морочить нам голову!
Его глаза забегали, как у загнанного зверя. Дарс, заметив это, усилил давление клинка, и тонкая струйка крови потекла по шее Хофера.
— Я не знаю! Клянусь матерью! — отчаянно ответил Хофер, и в его голосе послышались нотки истерики.
Хофер сглотнул, и я увидел, как адамово яблоко дёрнулось под натянутой кожей. На его шее выступила тонкая полоска крови — Дарс слегка порезал его, показывая серьёзность своих намерений.
— Хорошо, хорошо! — прошептал он торопливо, слова буквально вылетали изо рта. — Сейчас расскажу всё, что знаю, всю правду без утайки. Малаха арестовали вместе со всей его семьёй в одну ночь. Дая и Ноза — их тоже забрали из дома стражники. Но это всё, что мне известно! Клянусь своей честью!
— И что с ними стало? — я наклонился к самому его лицу, так близко, что чувствовал его прерывистое дыхание.
— Не знаю! — его голос дрожал от страха. — Говорят, в городе, они всё ещё в темнице под ратушей, в тех самых сырых подвалах. Но никто их не видел с того злополучного дня. А может, их уже нет в живых — казнили тайно. Или отправили в изгнание в дальние земли. Я правда не знаю ничего больше!
По выражению его лица, по дрожи в голосе я понял, что он говорит правду. По крайней мере, в этом вопросе он не лжёт.
— Если хотите знать больше, спросите в ратуше! — торопливо выпалил Хофер. — Там точно больше меня знают, у них все документы. Или у Тони и Оли — они тоже знают больше, чем я. Они были в тайном сговоре с Дамиром и помогли ему прийти к власти, устранив конкурентов. В обмен на какие-то привилегии.
Дарс удивлённо взглянул на меня, но я продолжал допрос, чувствуя, что мы близки к разгадке:
— Кто такой этот Тагир? Откуда он взялся в нашем городе? Что ему здесь нужно?
Но вместо ответа Хофер внезапно рванулся в сторону, используя момент нашей расслабленности. Его рука молнией метнулась к поясу, и в следующее мгновение я увидел смертоносный блеск отточенного лезвия.
Всё произошло за доли секунды. Инстинкты, выработанные годами войн и сражений, сработали раньше, чем разум успел что-то осознать. Мой клинок скользнул вперёд, уходя от траектории его отчаянного удара, и вошёл точно между рёбер, пронзив сердце. Хофер издал булькающий, хрипящий звук, его глаза расширились от удивления и нестерпимой боли. Он медленно осел на холодный каменный пол, выронив свой нож, который собирался метнуть в меня. Тёмная кровь начала растекаться по каменным плитам.