Тем временем я продолжал поддерживать регулярную связь с Дарсом. Его дела шли весьма успешно — торговля приносила неплохую прибыль, а главное, никаких признаков преследования по-прежнему не наблюдалось. Это обнадёживало, но я понимал, что киборг мог просто затаиться, выжидая подходящего момента.
— Рик, — сказал мне как-то Малах, когда мы остались наедине, — я вижу, что ты терзаешься сомнениями. Хочешь остаться с нами, но чувствуешь, что не можешь.
— Не могу оставить незавершённым дело с киборгом, — признался я. — Слишком велика опасность.
— А если ты не найдёшь его? Будешь искать вечно?
Этот вопрос заставил меня задуматься. Действительно, сколько времени я готов потратить на поиски Тагира? И что, если он уже мёртв или навсегда покинул эту планету?
— Не знаю, — честно ответил я. — Но пока есть хоть малейшая вероятность, что он жив и представляет угрозу, я не могу успокоиться.
Малах понимающе кивнул:
— Тогда делай то, что считаешь правильным. Но помни — дети нуждаются в отце. И не только для защиты.
Его слова больно отозвались в моём сердце. Я действительно привязался к этой семье, особенно к маленькой Айли. Но чувство долга и ответственности за их безопасность не давало мне покоя.
Вскоре они оставили нас с Малахом наедине в рубке. Он долго молчал, устремив взгляд на звёзды, мерцающие на экране. В его глазах читались усталость и боль от пережитых испытаний. Атмосфера в рубке была напряжённой, словно воздух сгустился от невысказанных слов и тяжёлых воспоминаний.
— Это твоё, — начал я наш разговор, протягивая ему его клеймо.
— Откуда оно у тебя? — удивлённо спросил он, принимая клеймо дрожащими руками.
— Думаю, ты должен знать, я убил Хофера. Он попытался меня убить и был вынужден это сделать. Схватка была короткой, но жёсткой, ты ведь понимаешь, что мне он не противник.
— Жаль, у меня к нему было много вопросов, — в голосе Малаха прозвучало сожаление. — Многие вещи так и остались невыясненными.
— Это он написал на тебя донос. Он сознался в этом перед смертью. Говорил, что не было выбора, что его заставили.
— Это я знал. Мне этот донос даже показывали, — мрачно кивнул старый кузнец. — Дамир любил демонстрировать свою власть над людьми.
— И у него были любовные отношения с моими бывшими жёнами.
— А вот это странно. Он к Нозе явно неровно дышал. Всегда находил повод пообщаться с ней, заглядывался он на неё.
— От заглядывался, — сухо заметил в ответ, чувствуя, как внутри поднимается горечь.
— Малах, мне нужно знать всё о Тагире, — начал, внимательно глядя на старого кузнеца. — Всё, что ты помнишь. Когда он появился в городе, что делал, с кем общался. Любая мелочь может оказаться важной.
Малах задумчиво потёр виски, морщины на его лице углубились в тусклом свете рубки.
— Тагир… — протянул он, словно пытаясь упорядочить воспоминания в своей голове. — Он появился в городе примерно года два назад. Приплыл на торговом судне из дальних краёв. Приплыл не один, с Дамиром. Уже тогда было видно, что между ними существует какая-то особая связь.
— С Дамиром? — удивился я. — Значит, они знали друг друга до приезда в Таргород?
— Да, однозначно знали. Когда они сошли на берег, было видно, что они давно знакомы. Дамир тогда представился как купец из Калтанга, а Тагир… — Малах нахмурился, вспоминая детали. — Тагир был его тенью, держался особняком, говорил мало, лицо всегда скрывал под маской или глубоким капюшоном. Дамир его представлял, как личного охранника, человека, который должен был обеспечивать его безопасность в незнакомом городе.
— И что они делали в городе? Какие дела вели?
— Поначалу ничего подозрительного. Дамир торговал различными товарами, устанавливал связи с местными купцами, изучал рынок. Он был обаятелен и щедр, быстро завоевал доверие торговой гильдии. А Тагир — он не часто появлялся в городе. Больше находился в доме у Дамира, который тот арендовал в купеческом квартале.
— А потом что случилось? Когда ситуация изменилась?
— Потом он внезапно исчез, — Малах покачал головой, словно до сих пор не мог поверить в это. — Никто не видел его отъезда, никто не знал, куда он делся. Все решили, что он уплыл на одном из кораблей, отправившихся в дальние края. Так, всем заявил Дамир, объясняя, что его охранник получил срочное задание.
— Но он вернулся.
— Да, вернулся. И возвращение его было столь же загадочным, как и исчезновение.
— Вот тогда всё и началось.
— Что началось? — переспросил Малах, хотя по выражению его лица было видно, что он прекрасно знает ответ.
Малах тяжело вздохнул, его лицо помрачнело от мрачных воспоминаний.
— Смерти. Первыми погибли купец Варгас и вся его семья. Нашли их в доме — всех убитых. Это была жестокая расправа, но выполненная с хладнокровной точностью. Официально объявили, что это дело рук разбойников, но все знали, что это не так. Разбойники не убивают так методично.
— Почему именно Варгас? — спросил я, хотя уже догадывался об ответе.
— Потому что он был хранителем кодов доступа, — тихо ответил Малах. — Думаю, ты уже знаешь о городской тайне, Рик? О том, что скрывается за стенами Таргорода?
— Ты об искине?
— Да и о том, что плазменные орудия на городской стене до сих пор работают, но для их активации нужны специальные коды доступа. Эти орудия — настоящее сокровище, способное защитить город от любого врага.
— Расскажи подробнее, — попросил его, понимая, что приближаюсь к разгадке.
— Когда строили укрепления, ещё при первом правителе, установили несколько плазменных пушек на стене. Мощных, способных пробить любую броню и уничтожить любой корабль одним выстрелом. Но управлять ими могли только те, кто знал коды доступа. Эти коды передавались из поколения в поколение, от отца к сыну, в семье Варгаса. Об этом знали даже не все, в городском совете. Это была тайна, охраняемая веками.
— И Тагир пытался получить эти коды?
— Судя по всему, да. Вот только коды знал отец Варгаса, а его убили ещё дагарцы во время последней осады. Сыну он эту тайну, судя по всему, не успел передать. Семью Варгаса пытали долго, прежде чем убить. Парень там оказался крепким и не сломался под пытками. Умер, так и не выдав им секрета, но скорей всего он его просто не знал.
— А что было потом? Как развивались события?
Глава 8
— Потом начались другие смерти. Погибли ещё несколько семей купцов. Те, кто могли знать что-то о кодах или о работе орудий. Каждый раз это выглядело как несчастный случай или дело рук разбойников, но все понимали, что это не так. Город окутала атмосфера страха и подозрительности.
— И никто не пытался остановить это? Городская стража, совет старейшин?
— Кто? — горько усмехнулся Малах. — Городская стража? Половина из них была в сговоре с Дамиром. Он щедро платил за лояльность. А остальные просто боялись. Купцы подкупили нескольких стражников из числа самых лучших, надеясь на их защиту, но Тагир разобрался с ними без проблем. После этого все поняли, что сопротивление бесполезно.
— А Дамир? Какую роль он играл в этом кровавом спектакле?
— Дамир был лицом операции. Он налаживал связи в городе, подкупал стражников, создавал видимость законности. При этом он всегда оставался на свету и при свидетелях, никто не подозревал в его причастности к убийствам. А Тагир был его тенью. Он делал всю грязную работу, оставаясь невидимым призраком смерти.
— И когда они окончательно захватили власть?
— Это произошло после очередной смерти — погиб глава городского совета. Дамир сразу же занял его место, якобы по просьбе остальных членов совета, но там просто никто не посмел проголосовать против, Тагир же стал его правой рукой. Хотя и не был купцом и не представлял какую-то городскую гильдию. Это нарушало все традиции, но к тому времени уже никто не смел возражать.
— Понятно, — задумался я, складывая картину в голове. — А что насчёт орудий? Они так и не смогли их активировать?
— Нет. Думаю, секрет Варгаса умер вместе с ним. Орудия остались безмолвными стражами на стенах. Но они продолжали искать способы их активировать. Именно поэтому они пытали меня, требуя коды доступа. Они думали, что как старый кузнец, я мог что-то знать о старых технологиях. Вот только я чужак в Таргороде и никогда не лез в местные дела, связанные с этим. Ограничивался только интересами гильдии кузнецов. Поэтому, когда за нами пришли, это стало полной неожиданностью для меня.
— А ты что-то знал о секретах орудий?
— Нет, — покачал головой Малах. — Хотя и прожил там много лет, но местные купцы мне не сильно доверяли. Они хранили свои тайны в узком кругу.
— Ты там чужак? Откуда же ты родом?
— Родился и вырос я в Сандире. Там прошла моя юность, там похоронены мои родители.
— А как оказался в Таргороде? Что заставило тебя покинуть родной город?
— Это долгая история, — тяжело вздохнул Малах.
— Так, мы вроде никуда не торопимся, — мягко сказал я. — У нас есть время.
Тяжело вздохнув, он ответил, словно каждое слово давалось ему с трудом.
— Помнишь дом, что вы купили в Сандире?
— Конечно, помню.
— Так это дом, в котором я родился и вырос, — голос Малаха дрожал от эмоций.
— Это твой родной дом? Подожди, я видел там следы крови и много. Как ты там выжил?
— Меня тогда не было в доме, и до сих пор жалею об этом. Может быть, я смог бы их спасти, а может быть, просто погиб бы вместе с ними.
— А где ты был в ту страшную ночь?
— Когда я подрос, постоянно помогал отцу на кузне, но мне это не нравилось. Сильно не нравилось. Мне хотелось посмотреть мир, увидеть дальние края. Ведь мир казался мне огромным и интересным, со слов наёмников, возвращающихся в Сандир из разных мест с удивительными рассказами. Вот в один из дней я решился на отчаянный шаг. Договорился с одним из охранников каравана. Выкрал у отца кучу оружия на кузнице, чтобы было чем заплатить за обучение и питание в караване, и сбежал вместе с караваном. Долго ходил вместе с караваном по разным местам, опасаясь возвращаться в Сандир и постоянно обучаясь воинскому искусству. Учитель у меня попался отличный, настоящий мастер своего дела. Он учил меня не только воинскому искусству, но и уму-разуму, и постоянно гонял меня до кровавых мозолей. В один из дней караван всё-таки вернулся в Сандир, и я с повинной пошёл сдаваться отцу. Вот только оказалось, что сдаваться больше некому. Нет больше у меня ни дома, ни семьи, ни родителей, ни братьев, ни сестренки. Все погибли в одну из ночей от рук убийц. А дом уже купил главный конкурент отца и сделал из него склад для своих товаров. Жажда мести наполнила меня, и, подготовившись, я нанёс визит к нему домой. К тому времени я уже стал одним из лучших воинов в караване, а он не думал, что я жив. Почему-то в Сандире все решили, что я утонул в море. Ему даже выдали соответствующую бумагу об этом. Одним словом, я поступил с ним также, как он с моей семьёй. А потом пришлось бежать из Сандира и долго скрываться от правосудия.